Путем "из варяг в греки" из Полотчины в Новгородчину 3. Великие Луки
В Великие Луки прибыли около шести. На разграбление города у нас было два часа и еще пол-часика на еду. Пошли.
Тут бы нам все-таки включить мозг и сесть на маршрутку у вокзала и доехать до центра. Так ведь нет же! Поперлись пешком. Причем это было весьма серьезной ошибкой. Потому что центр оказался далеко. Если вычесть многочисленные остановки на фотографирование, мы шли чистых сорок минут.
[начало здесь: http://obmorock.livejournal.com/17863.html]
А ведь надо было еще посмотреть по сторонам. Тем более, было что посмотреть. В частности, мы были вознаграждены созерцанием рощи электрических столбов.
А еще мы добыли вот такое сокровище:
И правда, чего гоняться за громкими названиями, уводящими от сути? Просто и понятно - пиво! Все остальное - лишнее.
Забавно, это злачное место находится совсем рядом с магазинчиком с потрясающим называнием:
Великие Луки называли в свое время оплечьем Новгорода. Оплечье - самая крепкая часть кольчуги. Город был поставлен как крепость на Ловати (выяснилось, кстати, что местные ставят ударение в названии реки на первый слог), чтобы держать волоки и реку под контролем. Когда город основан неизвестно, но впервые упоминают его в 1166-м. Это была одна из самых важных пограничных крепостей Новгородчины. Забавно - во времена подъема Московского княжества город называли «предсердием Москвы». Стефану Баторию в частности, город так просто не дался. Основательно разорило город Смутное время. До того город был довольно крупным, а после Смуты прежнего значения уже не достиг.
Обелиск Славы на бастионах старого города.
В начале XVIII века Петр строит тут новую крепость. Могучее сооружение - при постройке высота валов достигала 21 метра, сейчас - 18. Все ж таки граница. Причем устроил не просто земляные редуты, а укрепил все как должно и даже устроил двое каменных ворот. Западные сохранились, от Северных ничего не осталось. Интересно, что первый и последний большой бой этой крепости был во времена Великолукской операции в Великую Отечественную. Причем враги сидели внутри, а наши шли на приступ. Взяли. В память о чем установили обелиск Славы на цеплюковом бастионе, а на инженерном бастионе установили танк.
Это вот подступы к Западным воротам. Их бы подновить, и выглядело бы так же внушительно как перси крома в недалеком отсюда Пскове.
Однако, увы, теперь тут лишь запущенное футбольное поле.
А перед крепостью - заболоченная низина. Удивительно - центр города. Однако вот оно - болотце с мостками и удивительное запустение. Будто находишься в какой-то несусветной глуши.
Удивительно, рядом - достаточно ухоженная площадь Александра Матросова с мемориалом над его могилой (он совершил свой подвиг совсем рядом, в деревне Чернушки).
Раньше на месте этой площади находилась площадь Покровская. Как можно догадаться, здесь стояла Покровская церковь, а еще здание Земской управы, городское училище, был тут небольшой сад и сюда выходил Большой мост с другого берега Ловати.
пл. Матросова
А у другого конца моста была Рыночная или Торговая площадь (еще ее Троицкой называли, а юго-восточная часть называлась Вознесенской).
пл. Ленина. Над крышами на заднем плане - крест Вознесенской церкви. Прежде монастырской, теперь и от монастыря ничего нет.
В центре площади стояли торговые ряды, рядом на берегу была церковь Живоначальной Троицы на том месте, где, по преданию, проповедовал Андрей Первозванный, и стояла часовня Александра Невского, на месте музыкальной школы стояло пожарное депо с высокой каланчой. Ничего этого не сохранилось.
Только на пл. Ленина и рядом осталось несколько старых зданий - вознесенский собор, здание бывшей почтовой конторы, дом купца Вяземского с аптекарским магазином, дом священника Вознесенской церкви, «круглый дом» все это на той же улице Некрасова. По всему городу есть еще несколько старых домов. Но это единицы.
Вообще же город сохранилось с дореволюционных времен очень мало. Во время Великой отечественной город был почти полностью разрушен и его пришлось восстанавливать с нуля. Старые площади сменили специфику радикально. Исчез Большой мост, исчезли торговые ряды. Площадь Ленина стала местом проведения мероприятий. В крепости было устроено запустелое теперь футбольное поле (да-да, как в Полоцке, Пскове, Ярославле). Крепость теперь - запущенное сердце старого города.
Но и площади… сместилось ведь само назначение этих важнейших мест для города. Причем не только в Великих Луках. Такое я нахожу повсеместно - оплывшие валы старых крепостей, прежних детинцев и кремлей. Некогда праздничные Соборные площади теперь перекроены или заросли вековыми деревьями скверов, ярмарочные Торговые площади, бившиеся шумным сердцем города, придавшие смысл городу, наполняющие его жизненными соками, теперь оскоплены и перестроены. Все это подменено холодными и безжизненными советскими плацами.
Остальные же площади, раньше служившие горожанам, теперь превращены в оживленные перекрестки, на которых пешеходу неуютно из-за плотного потока машин, а автомобилисты либо пролетают мимо, либо раздражены из-за стояния в пробке и в любом случае не видят и не чувствуют ничего.
Так как-то вышло, что все эти преобразования, снос ограничивающих город крепостных стен, исчезновение площадей, запустение в прежних сердцах городов уничтожила сами города. Чем, собственно, город теперь отличается от села? Да ничем по-сути. Что его делает городом? Многоэтажные дома? Понятно, что не в этом суть. Улицы - они есть в деревнях и селах. Тротуары? Тоже в селах встречаются. Фабрики и заводы? И они тоже могут находиться в селах. Администрация? А сколько сел-райцентров? Да полно! Отсутствие частного сектора? А сколько домов с огородами можно встретить даже в крупных областных центрах? Множество! Даже в Москве они до недавнего времени встречались. Так что же? Выходит, что ничего.
Вы ведь наверняка слышали фразы «ах, что у нас за город, большая деревня и только!». Эту фразу я слышал в глубинке и областных центрах. О городах больших и маленьких. Даже о Москве постоянно так говорят. Сколько ни сопротивляйся этой фразе, а получается, что так и есть. Из городов вынули что-то главное. Что-то что не только придавало городу свое лицо, но и что-то, делавшее их городами. Люди мечутся между презрением к родному городу и неловкой какой-то к нему любовью.
Да и как им не метаться? Если город не может осознать себя, если ему не за что зацепиться в понимании себя самого, как осознают себя его жители?
Исключений очень немного, однако они есть. И часто в числе этих исключений, в числе городов со своим лицом и статью именно те, что сохранили свое прежнее сердце. Не дали ему зарасти травой - Великий Новгород с его детинцем, Псков с его Кромом, Нижний с его кремлем.
Хотя новгородской Торг зарос травой и никак не может вырваться из музейной тишины. Ну а про Красную площадь, бывшую когда-то веселой ярмаркой а теперь местом вечного траура и говорить нечего.
Это вот на парковой улице напротив крепости стоит. Что это точно не знаю, но выглядит похоже на заботливо подновленную и надстроенную руину - напоминание о военном времени.
Отстроили Великие Луки весьма интересно. Пожалуй, этим город сейчас крайне интересен - общим ансамблем. Тут есть серо-суровые кварталы в начале проспекта Гагарина и розовые возле прежней крепости и даже кварталы деревянных почти бараков за крепостью.
Почти весь центр - выполненные в одном стиле послевоенные дома. Очень интересно наблюдать как улица за улицей выкрашены в один и тот же красный цвет. Пусть он и поблек со временем и облупился, но эта цельность смотрится невероятно интересно. Российские города сейчас - территория эклектики. А тут ансамбль.
Проспект Ленина
Некрасова
ул. Виноградова
Выстроенные одним махом на старом месте, точно это центр большого города, Великие Луки при этом имеют и уголки совершенно милые.
Что мое, то и крашу…
Расстейгайная, не какая-нибудь пирожковая!
Ну и, конечно, особое впечатление производит Ловать. Река настолько медленная, что кажется, будто она стоит. В ее темной небо отражается едва ли не лучше чем в зеркале. К вечеру совсем распогодилось и к закату солнце пробивалось между облаками, отчего небо казалось еще синее, а листва гуще. На берегу Ловати это выглядело как густо-синее небо и облака под ногами, на том берегу плотная зелень парка и над этим всем - еще более голубое небо и подсвеченные розовым облака. Потрясающе красиво.
Кажется, ни одна фотография это передать не способна. Но куда деваться, попытаюсь:
Времени у нас оставалось крайне мало, но уезжать не хотелось, хотелось остаться. Мы так и бежали вдоль набережной, над стоячей водой Ловати:
- Дааа….
- Остаться бы…
- Точно… Только ведь надо уезжать…
- Тут вот и гостиница есть…
- Да, но билеты...
- Точно…
- Но билеты можно сдать…
- Да, но не стильно.
- Точно, не стильно…
Вечер был теплым и солнечным. На улицах было полно девушек. В Полоцке, как я рассказывал, нами овладело уныние. А тут - красавицы табунами. Даже не верилось. Вроде бы сопоставимые города - около 80-ти тысяч Полоцк и около 115 Великие Луки. Однако в Полоцке как-то красавицы были не замечены, а тут - косяками носятся.
Может быть, просто там дождь, а тут солнце, выглянувшее из-за туч?
Только около 19:50 мы опомнились и поняли, что поужинать никак не успеваем. Шутка ли, поезд через 50 минут, а нам еще минут двадцать до вокзала, это если на маршрутке ехать. Даже такси мы ловили без особой надежды, что заграница нам поможет. Однако нам повезло и тут. Щедрым ангелом спорхнувший на нас таксист порадовал ценой - 50 рублей до вокзала и прикатил к заведению непосредственно рядом с вокзалом. У нас вновь появилась надежда.
Вот оно, это замечательное место - диско-клуб «Око».
Ворвавшись в заведение, мы даже не обратили, что место оказалось весьма пафосным. В восемь часов оно было совершенно пусто, но все столики были зарезервированы. Только в соседнем зале редко стучали бильярдные шары. Очень забавной была сервировка маленьких столиков. Приборы лежали по сторонам, как и положено, а вот сервировочные тарелки стояли по углам стола. Словно это столики для вечно неженатых.
Не теряя времени подлетели к барной стойке и бухнулись в ноги:
- Можно у вас поесть?
- Да, конечно, - несколько озадаченная нашей экспрессией сообщила официантка.
- А можно у вас поесть быстро?
Этот вопрос ее вверг в ступор и нерешительность. Быстро в ее сознании означало только салат. В нашем же сознании ключевым было слово «поесть», то есть - сытно. Даже наши заверения, что поход на кухню и консультация с поварами может решить проблему ее не убедили. Она, видимо, так и стояла бы на месте, если бы бармен не сказала ей так и сделать - пойти на кухню и узнать. Вернулась она еще более обескураженной - быстро могут сделать только бульон и эскалоп.
Вот вроде бы, нет супа бестолковее бульона и ресторанного блюда, которое было бы столь гарантированно безнадежным, как эскалоп. Однако мне не доводилось никогда раньше в кафешках едать такого ароматного бульона, от которого даже кубиком не пахло и самое главное - такого нежного эскалопа я нигде больше не встречал. Даже считал, что это невозможно.
Мы поели за двадцать минут, и за эти двадцать минут я оставил в этом заведении свои заблуждения на счет ресторанной еды, а Леха оставил свое сердце официантке.
В вагон мы грузились в странном смятении чувств. Позади были почти 20 километров, пройденных за день пешком и порядка 250 км разными видами транспорта. Так же позади остались сто метров студеной протоки и пыль разбитых дорог Невеля, стремительное течение Двины под полоцким детинцем и белыми стенами Софии и замершие воды Ловати меж парковых деревьев.
Зато впереди была дорога домой и все остальные дороги.
Нас ждал вокзал.
Который в Великих Луках весьма интересно устроен между путями, а не возле них.
Еще в поезде мы были взбудоражены всем произошедшим больше, нежели уставшими. Только когда мы вернулись, мы осознали, что все было задумано и предполагалось совсем не так, как вышло. Но оттого поездка воспринималась не хуже. Все было на своих местах - и тишина аккуратного Полоцка и жгучий холод езерищенской протоки и, наконец, обетованные Луки.
Так как-то сложилось, что едва уезжая, мы уже хотели вернуться. А значит, уже в прочитанной книжке мы сможем найти что-то новое в другой раз.
Тут бы нам все-таки включить мозг и сесть на маршрутку у вокзала и доехать до центра. Так ведь нет же! Поперлись пешком. Причем это было весьма серьезной ошибкой. Потому что центр оказался далеко. Если вычесть многочисленные остановки на фотографирование, мы шли чистых сорок минут.
[начало здесь: http://obmorock.livejournal.com/17863.html]
А ведь надо было еще посмотреть по сторонам. Тем более, было что посмотреть. В частности, мы были вознаграждены созерцанием рощи электрических столбов.
А еще мы добыли вот такое сокровище:
И правда, чего гоняться за громкими названиями, уводящими от сути? Просто и понятно - пиво! Все остальное - лишнее.
Забавно, это злачное место находится совсем рядом с магазинчиком с потрясающим называнием:
Великие Луки называли в свое время оплечьем Новгорода. Оплечье - самая крепкая часть кольчуги. Город был поставлен как крепость на Ловати (выяснилось, кстати, что местные ставят ударение в названии реки на первый слог), чтобы держать волоки и реку под контролем. Когда город основан неизвестно, но впервые упоминают его в 1166-м. Это была одна из самых важных пограничных крепостей Новгородчины. Забавно - во времена подъема Московского княжества город называли «предсердием Москвы». Стефану Баторию в частности, город так просто не дался. Основательно разорило город Смутное время. До того город был довольно крупным, а после Смуты прежнего значения уже не достиг.
Обелиск Славы на бастионах старого города.
В начале XVIII века Петр строит тут новую крепость. Могучее сооружение - при постройке высота валов достигала 21 метра, сейчас - 18. Все ж таки граница. Причем устроил не просто земляные редуты, а укрепил все как должно и даже устроил двое каменных ворот. Западные сохранились, от Северных ничего не осталось. Интересно, что первый и последний большой бой этой крепости был во времена Великолукской операции в Великую Отечественную. Причем враги сидели внутри, а наши шли на приступ. Взяли. В память о чем установили обелиск Славы на цеплюковом бастионе, а на инженерном бастионе установили танк.
Это вот подступы к Западным воротам. Их бы подновить, и выглядело бы так же внушительно как перси крома в недалеком отсюда Пскове.
Однако, увы, теперь тут лишь запущенное футбольное поле.
А перед крепостью - заболоченная низина. Удивительно - центр города. Однако вот оно - болотце с мостками и удивительное запустение. Будто находишься в какой-то несусветной глуши.
Удивительно, рядом - достаточно ухоженная площадь Александра Матросова с мемориалом над его могилой (он совершил свой подвиг совсем рядом, в деревне Чернушки).
Раньше на месте этой площади находилась площадь Покровская. Как можно догадаться, здесь стояла Покровская церковь, а еще здание Земской управы, городское училище, был тут небольшой сад и сюда выходил Большой мост с другого берега Ловати.
пл. Матросова
А у другого конца моста была Рыночная или Торговая площадь (еще ее Троицкой называли, а юго-восточная часть называлась Вознесенской).
пл. Ленина. Над крышами на заднем плане - крест Вознесенской церкви. Прежде монастырской, теперь и от монастыря ничего нет.
В центре площади стояли торговые ряды, рядом на берегу была церковь Живоначальной Троицы на том месте, где, по преданию, проповедовал Андрей Первозванный, и стояла часовня Александра Невского, на месте музыкальной школы стояло пожарное депо с высокой каланчой. Ничего этого не сохранилось.
Только на пл. Ленина и рядом осталось несколько старых зданий - вознесенский собор, здание бывшей почтовой конторы, дом купца Вяземского с аптекарским магазином, дом священника Вознесенской церкви, «круглый дом» все это на той же улице Некрасова. По всему городу есть еще несколько старых домов. Но это единицы.
Вообще же город сохранилось с дореволюционных времен очень мало. Во время Великой отечественной город был почти полностью разрушен и его пришлось восстанавливать с нуля. Старые площади сменили специфику радикально. Исчез Большой мост, исчезли торговые ряды. Площадь Ленина стала местом проведения мероприятий. В крепости было устроено запустелое теперь футбольное поле (да-да, как в Полоцке, Пскове, Ярославле). Крепость теперь - запущенное сердце старого города.
Но и площади… сместилось ведь само назначение этих важнейших мест для города. Причем не только в Великих Луках. Такое я нахожу повсеместно - оплывшие валы старых крепостей, прежних детинцев и кремлей. Некогда праздничные Соборные площади теперь перекроены или заросли вековыми деревьями скверов, ярмарочные Торговые площади, бившиеся шумным сердцем города, придавшие смысл городу, наполняющие его жизненными соками, теперь оскоплены и перестроены. Все это подменено холодными и безжизненными советскими плацами.
Остальные же площади, раньше служившие горожанам, теперь превращены в оживленные перекрестки, на которых пешеходу неуютно из-за плотного потока машин, а автомобилисты либо пролетают мимо, либо раздражены из-за стояния в пробке и в любом случае не видят и не чувствуют ничего.
Так как-то вышло, что все эти преобразования, снос ограничивающих город крепостных стен, исчезновение площадей, запустение в прежних сердцах городов уничтожила сами города. Чем, собственно, город теперь отличается от села? Да ничем по-сути. Что его делает городом? Многоэтажные дома? Понятно, что не в этом суть. Улицы - они есть в деревнях и селах. Тротуары? Тоже в селах встречаются. Фабрики и заводы? И они тоже могут находиться в селах. Администрация? А сколько сел-райцентров? Да полно! Отсутствие частного сектора? А сколько домов с огородами можно встретить даже в крупных областных центрах? Множество! Даже в Москве они до недавнего времени встречались. Так что же? Выходит, что ничего.
Вы ведь наверняка слышали фразы «ах, что у нас за город, большая деревня и только!». Эту фразу я слышал в глубинке и областных центрах. О городах больших и маленьких. Даже о Москве постоянно так говорят. Сколько ни сопротивляйся этой фразе, а получается, что так и есть. Из городов вынули что-то главное. Что-то что не только придавало городу свое лицо, но и что-то, делавшее их городами. Люди мечутся между презрением к родному городу и неловкой какой-то к нему любовью.
Да и как им не метаться? Если город не может осознать себя, если ему не за что зацепиться в понимании себя самого, как осознают себя его жители?
Исключений очень немного, однако они есть. И часто в числе этих исключений, в числе городов со своим лицом и статью именно те, что сохранили свое прежнее сердце. Не дали ему зарасти травой - Великий Новгород с его детинцем, Псков с его Кромом, Нижний с его кремлем.
Хотя новгородской Торг зарос травой и никак не может вырваться из музейной тишины. Ну а про Красную площадь, бывшую когда-то веселой ярмаркой а теперь местом вечного траура и говорить нечего.
Это вот на парковой улице напротив крепости стоит. Что это точно не знаю, но выглядит похоже на заботливо подновленную и надстроенную руину - напоминание о военном времени.
Отстроили Великие Луки весьма интересно. Пожалуй, этим город сейчас крайне интересен - общим ансамблем. Тут есть серо-суровые кварталы в начале проспекта Гагарина и розовые возле прежней крепости и даже кварталы деревянных почти бараков за крепостью.
Почти весь центр - выполненные в одном стиле послевоенные дома. Очень интересно наблюдать как улица за улицей выкрашены в один и тот же красный цвет. Пусть он и поблек со временем и облупился, но эта цельность смотрится невероятно интересно. Российские города сейчас - территория эклектики. А тут ансамбль.
Проспект Ленина
Некрасова
ул. Виноградова
Выстроенные одним махом на старом месте, точно это центр большого города, Великие Луки при этом имеют и уголки совершенно милые.
Что мое, то и крашу…
Расстейгайная, не какая-нибудь пирожковая!
Ну и, конечно, особое впечатление производит Ловать. Река настолько медленная, что кажется, будто она стоит. В ее темной небо отражается едва ли не лучше чем в зеркале. К вечеру совсем распогодилось и к закату солнце пробивалось между облаками, отчего небо казалось еще синее, а листва гуще. На берегу Ловати это выглядело как густо-синее небо и облака под ногами, на том берегу плотная зелень парка и над этим всем - еще более голубое небо и подсвеченные розовым облака. Потрясающе красиво.
Кажется, ни одна фотография это передать не способна. Но куда деваться, попытаюсь:
Времени у нас оставалось крайне мало, но уезжать не хотелось, хотелось остаться. Мы так и бежали вдоль набережной, над стоячей водой Ловати:
- Дааа….
- Остаться бы…
- Точно… Только ведь надо уезжать…
- Тут вот и гостиница есть…
- Да, но билеты...
- Точно…
- Но билеты можно сдать…
- Да, но не стильно.
- Точно, не стильно…
Вечер был теплым и солнечным. На улицах было полно девушек. В Полоцке, как я рассказывал, нами овладело уныние. А тут - красавицы табунами. Даже не верилось. Вроде бы сопоставимые города - около 80-ти тысяч Полоцк и около 115 Великие Луки. Однако в Полоцке как-то красавицы были не замечены, а тут - косяками носятся.
Может быть, просто там дождь, а тут солнце, выглянувшее из-за туч?
Только около 19:50 мы опомнились и поняли, что поужинать никак не успеваем. Шутка ли, поезд через 50 минут, а нам еще минут двадцать до вокзала, это если на маршрутке ехать. Даже такси мы ловили без особой надежды, что заграница нам поможет. Однако нам повезло и тут. Щедрым ангелом спорхнувший на нас таксист порадовал ценой - 50 рублей до вокзала и прикатил к заведению непосредственно рядом с вокзалом. У нас вновь появилась надежда.
Вот оно, это замечательное место - диско-клуб «Око».
Ворвавшись в заведение, мы даже не обратили, что место оказалось весьма пафосным. В восемь часов оно было совершенно пусто, но все столики были зарезервированы. Только в соседнем зале редко стучали бильярдные шары. Очень забавной была сервировка маленьких столиков. Приборы лежали по сторонам, как и положено, а вот сервировочные тарелки стояли по углам стола. Словно это столики для вечно неженатых.
Не теряя времени подлетели к барной стойке и бухнулись в ноги:
- Можно у вас поесть?
- Да, конечно, - несколько озадаченная нашей экспрессией сообщила официантка.
- А можно у вас поесть быстро?
Этот вопрос ее вверг в ступор и нерешительность. Быстро в ее сознании означало только салат. В нашем же сознании ключевым было слово «поесть», то есть - сытно. Даже наши заверения, что поход на кухню и консультация с поварами может решить проблему ее не убедили. Она, видимо, так и стояла бы на месте, если бы бармен не сказала ей так и сделать - пойти на кухню и узнать. Вернулась она еще более обескураженной - быстро могут сделать только бульон и эскалоп.
Вот вроде бы, нет супа бестолковее бульона и ресторанного блюда, которое было бы столь гарантированно безнадежным, как эскалоп. Однако мне не доводилось никогда раньше в кафешках едать такого ароматного бульона, от которого даже кубиком не пахло и самое главное - такого нежного эскалопа я нигде больше не встречал. Даже считал, что это невозможно.
Мы поели за двадцать минут, и за эти двадцать минут я оставил в этом заведении свои заблуждения на счет ресторанной еды, а Леха оставил свое сердце официантке.
В вагон мы грузились в странном смятении чувств. Позади были почти 20 километров, пройденных за день пешком и порядка 250 км разными видами транспорта. Так же позади остались сто метров студеной протоки и пыль разбитых дорог Невеля, стремительное течение Двины под полоцким детинцем и белыми стенами Софии и замершие воды Ловати меж парковых деревьев.
Зато впереди была дорога домой и все остальные дороги.
Нас ждал вокзал.
Который в Великих Луках весьма интересно устроен между путями, а не возле них.
Еще в поезде мы были взбудоражены всем произошедшим больше, нежели уставшими. Только когда мы вернулись, мы осознали, что все было задумано и предполагалось совсем не так, как вышло. Но оттого поездка воспринималась не хуже. Все было на своих местах - и тишина аккуратного Полоцка и жгучий холод езерищенской протоки и, наконец, обетованные Луки.
Так как-то сложилось, что едва уезжая, мы уже хотели вернуться. А значит, уже в прочитанной книжке мы сможем найти что-то новое в другой раз.