Солженицын - память и бульдозеры
«...с Георгиевском я уже навек связан», - писал А. И. Солженицын в 1991 году из Вермонта (США) друзьям в Россию. А мы с Александром Исаевичем связаны навек? И если да, то что же это за связи?
В Георгиевске, на "бывшем" кладбище «статских советников», похоронен его отец. Вот как писал об этом сам Александр Исаевич: «После несчастного нелепого своего ранения на охоте папа семь дней умирал в обычной городской больнице Георгиевска, и умер-то по небрежности и неумению врача справиться с медленным заражением крови от вогнанного в грудь кроме дроби ещё и пыжа. И похоронен он был в центре города (ещё и фотография выноса гроба из церкви долго хранилась у нас), и я сам хорошо помню, как посещали мы его могилу до моих 12 лет, и где она находилась относительно церкви, пока не закатали то место тракторы под стадион. А когда после всех лагерей я приехал в Георгиевск в 1956 - сохранившиеся родственники, ближние и дальние, снова рассказывали мне о том несчастном ранении, да вот и свидетельства дали в руки». «...обыкновенное гражданское свидетельство, удостоверенное причтом Вознесенского собора города Георгиевска, Владикавказской епархии, Терской области, о смерти отца моего от раны 15 июня 1918 и погребении его 16 июня на городском кладбище» [здесь и далее цитаты по книге «Угодило зёрнышко промеж двух жерновов», гл. 5].
На другом георгиевском кладбище нашла упокоение мать писателя, Таисия Захаровна (урождённая Щербак). Последние годы своей жизни она провела в Георгиевске, у своего родного брата Романа Щербака и его жены Ирины. «О смерти её, 17 января 1944 в Георгиевске, я даже и не знал, письмо от тётей пришло ко мне с большим опозданием», - признавался Александр Исаевич. Война, голод и туберкулёз свели Таисию Захаровну в гроб в возрасте 49 лет. Всего на две недели Таисия Захаровна пережила брата, который умер 4 января. «И две тёти не имели, на чём отвезти покойницу, и неоплатна была копка могилы в каменноморозной земле, и опустили её в свежую могилу её брата, умершего двумя неделями раньше, да кажется туда ж - и несколько умерших в госпитале красноармейцев».
В 1956 году Солженицын был в Георгиевске и посетил дорогие сердцу места. Тогда же на могиле матери и дяди Александр Исаевич установил массивный сварной крест из толстых труб с табличкой «Таисия Солженицына и Роман Щербак». Но вернувшись в 1994 из изгнания на Родину, писатель не смог отыскать могилу матери, - в таком заброшенном состоянии находилось кладбище.
Этот погост, первоначально находившийся на окраине Георгиевска, со строительством микрорайона «Берёзка» (в начале 1970-х) оказался в центре города, а несколькими годами ранее захоронения на нём перестали производиться. Кто мог и хотел - перенесли могилы своих близких на новое кладбище (на въезде в Георгиевск со стороны станицы Подгорной). Постепенно, за двадцать лет, кладбище превратилось в подобие свалки, заросшей непроходимыми зарослями сирени, в которых облюбовали себе приют бомжи и пьяницы. Место оказалось не только укромным, но и прибыльным. В своё время многие памятники снабжались отлитыми из алюминиевого сплава табличками, на которых указывались фамилии и другие данные об усопших. Но что для одних было частью семейной святыни, для других представлялось обычным цветметом, за который можно было получить деньги... Случались здесь всяческие непотребства, даже убийство.
Долго ли, коротко ли, вопрос рекультивации старого кладбища стоял на повестке дня горадминистрации. На часть его территории «точил зубы» расположенный рядом гаражный кооператив, остальное подумывали переоборудовать в сквер, прилегающий к кинотеатру «Берёзка». К счастью, покойный протоиерей Владимир Терюшов убедил городское начальство предоставить эту территорию под строительство православного храма - Собора святого великомученика Георгия Победоносца. В начале ХХ века в центре Георгиевска стоял Вознесенский собор, но он был разрушен в 30-е годы. На историческом месте возродить его не представлялось возможным, так как бывшая Базарная площадь за прошедшие десятилетия оказалась застроенной, а вот кладбищенская территория была подходящей площадкой.
Идею долго обсуждали. Противников оказалось немало, а возражения, в основном, такие: «негоже тревожить кости усопших»; «кладбище - место с плохой энергетикой». Через полгода-год страсти поутихли, был разработан соответствующий проект, получивший одобрение и благословение у тогдашнего правящего архиерея Ставропольской и Владикавказской епархии митрополита Гедеона (Докукина). Вместе с Собором Святого Георгия предполагалось построить целый православный духовный центр, с воскресной школой, библиотекой, комплексом подсобных помещений и даже с церковным домом престарелых. Территория кладбища рекультивировалась в мемориальный парк.
Александр Исаевич был приглашён в состав попечительского совета строящегося Собора. Предложение было принято, и в 2005-2006 годах Русский общественный фонд Александра Солженицына трижды оказал строящемуся Собору финансовую помощь, на которую было приобретено более 300 тысяч штук керамического кирпича. Помощь была более чем кстати, и не столько в практическом смысле, сколько в качестве доброго примера, которому вскоре последовали многие из тех, кто не слишком верил в реальность проекта.
А в марте 2006 года удалось определить местоположение могилы Таисии Захаровны. - благодаря свидетельству Лидии Григорьевны Макеевой, дедушка и бабушка которой, умершие в 1950-х годах, были похоронены по соседству. Л. Макеева вспомнила, что на дорогой писателю могиле стоял большой металлический крест, выкрашенный в синий цвет. Была на нём и табличка с надписью и соответствующими датами. Позже (видимо, при очередной подготовке к Пасхе) табличку закрасили, а надпись сделали белыми буквами по горизонтальной перекладине креста. Могилка была всегда в порядке, летом вся в цветах. Скорее всего, за могилкой ухаживала Ирина Ивановна, жена Романа Захаровича Щербака, которая до 80-х годов ХХ века жила в Георгиевске, по улице Бойко, 109.
Первая панихида у найденной могилы.
В августе 2006 г. в Георгиевск приехал сын писателя, Степан Александрович, чтобы заказать памятник на могилу бабушки.
(
Степан Александрович Солженицын.
Памятник был готов в начале декабря того же года и сразу же установлен. А в ночь на 8 января 2007 г. какой-то негодяй сломал мраморный крест на памятнике. В течение суток эта "новость" прошла по всем каналам радио и ТВ, нашла отражение во многих печатных СМИ.
Мне тогда пришлось показывать это место то одной съемочной группе, то другой. Было очень неприятно. Вокруг уже десятилетия стоят другие изуродованные памятники, в 50-х годах по команде "сверху" было уничтожено целое кладбище "статских советников" - а в этот день было столько шумихи. Хоть бы кто-нибудь из приехавших на место происшествия и отснявших материал журналистов решился бы НЕ ЗАПУСКАТЬ его в эфир... Но, увы! Упоминание Солженицына обещало высокий рейтинг, конкуренция заставила забыть про этику.
Теперь, когда Божественный Промысел поставил точку в судьбе Александра Исаевича, а в историю Георгиевска оказалось навеки вписано его имя, надо осмыслить, что именно мы должны беречь, что - помнить, а что - созидать, чтобы по праву называть себя его земляками.
Могила Романа Щербака и Таисии Солженицыной в день смерти Александра Исаевича.
6 августа 2008 г., в день похорон писателя, Президент РФ Дмитрий Медведев подписал указ «Об увековечении памяти А. И. Солженицына», согласно которому, в частности, правительству Ставропольского края рекомендовано осуществить меры по увековечению памяти А. И. Солженицына в городе Кисловодске. Наверное, было бы неплохо и в Георгиевске назвать именем Солженицына, например, один из скверов, установить там бюст писателя. Но, увы, без указки свыше едва ли это осуществимо...
...11 сентября, на сороковой день со дня кончины, читал я Солженицына. (Кстати, в Интернете есть специальный сайт, посвящённый жизни и творчеству писателя: http://www.solzhenitsyn.ru. Там можно найти все его опубликованные произведения.)
Открыл наугад: ПУТЕШЕСТВУЯ ВДОЛЬ ОКИ «Крохотки 60-х». 1958-1960 годы. Читал взахлёб. Всё - животрепещущее. Но эта «крохотка» - особенная, и она явно про нас, поскольку кладбище закатали, заровняли бульдозерами именно в Георгиевске...
МЫ-ТО НЕ УМРЁМ
А больше всего мы стали бояться мёртвых и смерти.
Если в какой семье смерть, мы стараемся не писать туда, не ходить: что говорить о ней, о смерти, мы не знаем...
Даже стыдным считается называть кладбище как серьёзное что-то. На работе не скажешь: «на воскресник я не могу, мне, мол, моих надо навестить на кладбище». Разве это дело - навещать тех, кто есть не просит?
Перевезти покойника из города в город? - блажь какая, никто под это вагона не даст. И по городу их теперь с оркестром не носят, а быстро прокатывают на грузовике.
Когда-то на кладбищах наших по воскресеньям ходили между могил, пели светло и кадили душистым ладаном. Становилось на сердце примирение, рубец неизбежной смерти не сдавливал его больно. Покойники словно чуть улыбались нам из-под зелёных холмиков: «Ничего!.. Ничего...»
А сейчас, если кладбище держится, то вывеска: «Владельцы могил! Во избежание штрафа убрать прошлогодний мусор!» Но чаще - закатывают их, равняют бульдозерами - под стадионы, под парки культуры.
А ещё есть такие, кто умер за отечество - ну, как тебе или мне ещё придётся. Этим церковь наша отводила прежде день - поминовение воинов, на поле брани убиенных. Англия их поминает в День Маков. Все народы отводят день такой - думать о тех, кто погиб за нас.
А за нас-то - за нас больше всего погибло, но дня такого у нас нет. Если на всех погибших оглядываться - кто кирпичи будет класть? В трёх войнах теряли мы мужей, сыновей, женихов - пропадите, постылые, под деревянной крашеной тумбой, не мешайте нам жить! Мы-то ведь никогда не умрём!
Печальный диагноз. Нам живые не очень-то нужны, а уж мёртвые - подавно.
...Надо читать Солженицына. Это, наверное, самое простое и по-светски самое лучшее, чем можно почтить память писателя. Может быть, тогда и сквер появится, и памятник ему. А в храме мы раба Божия Александра поминали и поминаем. "О здравии" или "за упокой" - не важно. У Бога все живы.