Когда ребячество полезно... #марксизм #ленинизм #революция #технологии #террор #история #17год
Возникла необходимость сделать небольшое пояснение к тексту о том, как можно остановить "Распадскую". К сожалению, мои надежды не оправдались: хотя я чёрным по светлому написал, что никого ни к чему не призываю и ни на что не намекаю, - нашлись люди, которые поняли так, что намекаю... и не просто намекаю, а намекаю на целесообразность использования "телефонного терроризма" (и вообще индивидуального террора) в экономической борьбе рабочего класса. Что, разумеется, совсем не так. Объясняю.
Необходимость в индивидуальном терроре, разумеется, есть (и может возникнуть) не везде, а только в фашистских и полу-фашистских унитарных государствах с диктаторской формой правления; где государство постоянно терроризирует "простой народ", где крайне ограничена возможность создавать независимые общественные объединения, - где, короче говоря, рабочие и крестьяне не только чрезвычайно угнетены, но и запуганы, - там (и только там, конечно же, нигде больше) ответный индивидуальный террор может принести некоторую пользу (при условии, разумеется, что революционная организация не будет увлекаться им, не станет, ради "актов возмездия", пренебрегать работой по организации масс). Но и там, само собой, его не следует использовать для борьбы за повышение зарплаты, - даже при таком тираническом порядке это, в конце концов, слишком мелко. Вырубить "стратегическое" предприятие, где за всеми действиями рабочих установлен строгий надзор, где сами рабочие хотя и недовольны существующим антинародным порядком, но слишком запуганы (а некоторая их часть ещё и подкуплена), чтобы начать выступление без некоего внешнего воздействия, тогда, когда сложились благоприятные обстоятельства для политического выступления ("верхи", по тем или иным причинам, оказались в кризисе), - вот для чего применим тот способ борьбы, который открыл, помимо своей воли, пожилой горняк с "Распадской". Тогда же применимы и куда более жёсткие разновидности того же индивидуального террора:
"Но вот примеры нашей отсталости от Дубасова. 9-го декабря по Б. Серпуховской улице идут солдаты с Марсельезой присоединяться к восставшим. Рабочие шлют делегатов к ним. Малахов, сломя голову, скачет сам к ним. Рабочие опоздали, Малахов приехал вовремя. Он сказал горячую речь, он поколебал солдат, он окружил их драгунами, отвел в казармы и запер там. Малахов успел приехать, а мы не успели, хотя в два дня по нашему призыву встало 150 000 человек, которые могли и должны были организовать патрулирование улиц. Малахов окружил солдат драгунами, а мы не окружили Малаховых бомбистами. Мы могли и должны были сделать это, и с.-д. печать давно уже (старая «Искра») указывала на то, что беспощадное истребление гражданских и военных начальников есть наш долг во время восстания" (Ленин, ПСС, т. 13, с. 373)
Эти слова Ленина, казалось бы, можно истолковать, как прямой призыв к экстремистской деятельности, - но в действительности это не так. Как я уже сказал, - и, само собой, не могу не повторить, - к нынешней России всё сказанное выше не относится, поскольку, согласно "Конституции РФ" (ст. 1 п. 1), "Российская Федерация - Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления". Ни "Конституция РФ", ни вообще российское законодательство не предусматривают такой должности, как "царь" ("император"), - и, соответственно, не знают такого источника управленческих полномочий, как "царский указ", "царская воля" и так далее.
Соответственно, вся работа царских чиновников (о которых, по словам Ленина, "с.-д. печать давно уже (старая «Искра») указывала на то, что беспощадное истребление" их "есть наш долг во время восстания") до 1917 года, с точки зрения действующего российского законодательства, подпадает под статью 278 "Уголовного кодекса РФ": "Действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, а равно направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации". Соответственно, "беспощадное истребление гражданских и военных начальников", назначенных "царскими указами" (само по себе появление которых является вопиющим нарушением Конституции Российской Федерации, которая, повторю, вообще не предусматривает такой должности, как "царь"), являлось тогда (в условиях антиконституционного порядка) тем, о чём говорится в пункте 1 статьи 37 всё того же "Уголовного кодекса РФ": "Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия", - поскольку непосредственная угроза применения насилия, в целях сохранения антиконституционного порядка, исходила тогда как от военных, так и от гражданских начальников, обслуживавших "царя".
Необходимость в индивидуальном терроре, разумеется, есть (и может возникнуть) не везде, а только в фашистских и полу-фашистских унитарных государствах с диктаторской формой правления; где государство постоянно терроризирует "простой народ", где крайне ограничена возможность создавать независимые общественные объединения, - где, короче говоря, рабочие и крестьяне не только чрезвычайно угнетены, но и запуганы, - там (и только там, конечно же, нигде больше) ответный индивидуальный террор может принести некоторую пользу (при условии, разумеется, что революционная организация не будет увлекаться им, не станет, ради "актов возмездия", пренебрегать работой по организации масс). Но и там, само собой, его не следует использовать для борьбы за повышение зарплаты, - даже при таком тираническом порядке это, в конце концов, слишком мелко. Вырубить "стратегическое" предприятие, где за всеми действиями рабочих установлен строгий надзор, где сами рабочие хотя и недовольны существующим антинародным порядком, но слишком запуганы (а некоторая их часть ещё и подкуплена), чтобы начать выступление без некоего внешнего воздействия, тогда, когда сложились благоприятные обстоятельства для политического выступления ("верхи", по тем или иным причинам, оказались в кризисе), - вот для чего применим тот способ борьбы, который открыл, помимо своей воли, пожилой горняк с "Распадской". Тогда же применимы и куда более жёсткие разновидности того же индивидуального террора:
"Но вот примеры нашей отсталости от Дубасова. 9-го декабря по Б. Серпуховской улице идут солдаты с Марсельезой присоединяться к восставшим. Рабочие шлют делегатов к ним. Малахов, сломя голову, скачет сам к ним. Рабочие опоздали, Малахов приехал вовремя. Он сказал горячую речь, он поколебал солдат, он окружил их драгунами, отвел в казармы и запер там. Малахов успел приехать, а мы не успели, хотя в два дня по нашему призыву встало 150 000 человек, которые могли и должны были организовать патрулирование улиц. Малахов окружил солдат драгунами, а мы не окружили Малаховых бомбистами. Мы могли и должны были сделать это, и с.-д. печать давно уже (старая «Искра») указывала на то, что беспощадное истребление гражданских и военных начальников есть наш долг во время восстания" (Ленин, ПСС, т. 13, с. 373)
Эти слова Ленина, казалось бы, можно истолковать, как прямой призыв к экстремистской деятельности, - но в действительности это не так. Как я уже сказал, - и, само собой, не могу не повторить, - к нынешней России всё сказанное выше не относится, поскольку, согласно "Конституции РФ" (ст. 1 п. 1), "Российская Федерация - Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления". Ни "Конституция РФ", ни вообще российское законодательство не предусматривают такой должности, как "царь" ("император"), - и, соответственно, не знают такого источника управленческих полномочий, как "царский указ", "царская воля" и так далее.
Соответственно, вся работа царских чиновников (о которых, по словам Ленина, "с.-д. печать давно уже (старая «Искра») указывала на то, что беспощадное истребление" их "есть наш долг во время восстания") до 1917 года, с точки зрения действующего российского законодательства, подпадает под статью 278 "Уголовного кодекса РФ": "Действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, а равно направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации". Соответственно, "беспощадное истребление гражданских и военных начальников", назначенных "царскими указами" (само по себе появление которых является вопиющим нарушением Конституции Российской Федерации, которая, повторю, вообще не предусматривает такой должности, как "царь"), являлось тогда (в условиях антиконституционного порядка) тем, о чём говорится в пункте 1 статьи 37 всё того же "Уголовного кодекса РФ": "Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия", - поскольку непосредственная угроза применения насилия, в целях сохранения антиконституционного порядка, исходила тогда как от военных, так и от гражданских начальников, обслуживавших "царя".