"Союз спасения", или давно задуманная Колода - 2
Давайте начнем с линии Сергея Муравьева-Апостола, которого авторы фильма вроде бы заявили главным героем.
Самый приличный из эпизодов с ним - первый, разговор Сергея-ребенка с Наполеоном. На честолюбивого дитятю приятно посмотреть, а содержание беседы нам совершенно неизвестно. Ну, почему бы и не такое. Его даже почти правильно представляют - «сын русского посланника». Опущена одна деталь: посланник в Мадриде, а не в Париже.
Теперь мы переходим к остальным эпизодам его биографии.
Проще всего сказать про любовную линию, целиком и полностью выдуманную. (Более того, нам совершенно ничего неизвестно о каких бы то ни было любовных историях в его биографии, и это не потому, что биография его известна плохо.) Авторы фильма утверждают, что сочинили ее «дабы оттенять» (с) ужасы тайного общества (https://1825.1tv.ru/characters/belskaya/#3 ). Не знаю, что она там оттеняет, но проблема этой линии, помимо ее общей выдуманности - полная недостоверность. Незамужние девушки этой эпохи не могут себя так вести, так действовать. Они не путешествуют одни, они не целуются с мужчинами, даже при большой любви. В фильме заявлен разрыв в пять лет, на все эти 5 лет, девушку, видимо, выключили из розетки и положили в коробочку. Она не вышла замуж, к ней никто не сватался, ее знакомство с Сергеем Муравьевым продолжается как ни в чем не бывало. Вообще, эти отношения никак не прописаны и никак не развиваются. Проблема даже не в том, что у графа Щербатова не было такой племянницы, а у Сергея Муравьева - такой невесты, а в том, что подобных отношений не могло быть. Эта девушка - персонаж из современного фэнтези в историческом антураже.
Следующий значимый эпизод - «ящик шампанского и всех обратно», в Париже, снятом в Гатчине (а почему бы и нет, в Гатчине красиво). Огибая солдат на бивуаке, бегает Сергей Муравьев с ящиком шампанского. Следом за ним, пробираясь между солдатами, вяло трусит на лошади русский император Александр I, лет на 15 старше себя реального, но в общем-то даже похожий. Следом за ним трусит вроде бы генерал Милорадович. Полк строится приветствовать государя; не выпуская из рук шампанского, к ним присоединяется Сергей Муравьев. Милорадович, увидев непорядок в строю, спрашивает: «Арестовать?» Император вяло машет рукой - мол, не надо, и, уже отъезжая, произносит более благодушно: «Виктория!». Все это время Сергей стоит, дебильновато улыбаясь, и не отрываясь смотрит на любимого императора - видимо, надеется с ним выпить. Император проезжает мимо, на лице Сергея растерянность и разочарование.
Второй вариант этой сцены мы видим в самом конце, в сцене казни, уже после того, как Сергей сорвался с виселицы. Участников там несколько больше. В частности, присутствует великий князь Николай, а также, похоже, все основные действующие лица из декабристов. В этом варианте под возглас Александра: «Виктория, господа!» совместное распитие шампанского все-таки происходит. Лица у людей выражают что-то сложное, возможно, учитывая место этой сцены в сюжете, сюда вкладывался какой-то дополнительный смысл - какой именно, я вообще не поняла.
И самое главное об этой сцене - ни в первом варианте, который вроде бы изображает реальность, ни во втором, в формате глюка, она не имеет вообще никакого отношения к действительности. Ну и неудобно как-то напоминать читателю, что нам неизвестно ничего об обожании Сергеем Муравьевым в молодости дуси-царя, а также о попытках выпить с ним на брудершафт. Кстати, сцена происходит в строю Семеновского полка, Сергей находится среди его офицеров и носит ту же форму - однако в этот полк он перешел в действительности уже после окончания заграничных походов.
Дальше впервые в российском кинематографе нам показывают Семеновскую историю, то есть неповиновение солдат Семеновского полка полковому командиру полковнику Шварцу, вызванное жестоким обращением и постоянными притеснениями полковника.
Сначала в кадре Семеновские офицеры бегают по улице и заламывают руки. В процессе этих переживаний кто-то из встреченных генералов сообщает Сергею Муравьеву: «Мы вызвали конную милицию гвардию». (Ассоциация законная, учитывая роль конной гвардии в событиях 14 декабря. Видимо, по мысли создателей фильма, конная гвардия в Петербурге выполняет задачи охраны общественного порядка и ездит на серых в яблоках лошадях). Узнав об этом, Сергей Муравьев переживает еще сильнее и кидается усмирять восстание. Вслед ему кто-то кричит «Куда? Порвут!» В процессе эти перемещений он как ни в чем не бывало общается с Михаилом Бестужевым-Рюминым, хотя скорее всего на момент совместной службы в полку он его едва замечал.
Следующим кадром мы видим семеновский бунт, бессмысленный и беспощадный. Каким-то бревном солдаты вышибают дверь, за которой, видимо, спрятался Шварц. Шварца хотят бить, потому что он побил солдата, вставшего в строй с незастегнутой после сортира ширинкой (это не преувеличение). Этого простить нельзя, поэтому Шварцу угрожает немалая опасность. Наш герой, один в море разъяренных бунтовщиков, рассказывает им, что они ведут себя неправильно, а нужно всем построиться и идти в крепость сдаваться, примерно так, как они ходят в баню - чтобы таким образом донести до государя их претензию. (На всякий случай сообщим читателю, что государь в это время находится не в Петербурге, а на конгрессе Священного союза в Троппау, то есть довольно далеко от Петропавловской крепости.) Солдаты почему-то внимают этой бредовой идее и закономерно предлагают Сергею их сопроводить, но он отказывается, говоря - давайте сами, «а то вас под арест, а мне - орден?». (Удивительно разумный молодой человек, почему-то он не хочет под арест.) Следующим кадром стройные колонны реконструкторов из массовки следуют в Петропавловскую крепость по Иоанновскому мосту. Над всем этим нависает нарисованный на компьютере несоразмерно огромный, как зиккурат, Петропавловский собор.
Следует построение офицеров Семеновского полка, на котором Милорадович объявляет решение Александра о расформировании полка, о переводе офицеров в армию без права отставки и отпуска, а также приговор Шварца к смертной казни, замененный отставкой. Шварц падает в обморок, к нему кидаются полные сочувствия семеновские офицеры.
А теперь - слайды!(с)
Что не так с Семеновской историей? Как бы это вежливо - примерно все. Брутальная версия о неудачном походе в сортир вообще-то не имеет с действительностью ничего общего. Шварц допек солдат не только жестокими телесными наказаниями (вообще уничтоженными прежним командиром Потемкиным), но и тем, что сделал их повседневную жизнь невыносимой, он не оставлял им время ни на что, кроме учений и подготовки амуниции. (Обычно солдаты помимо жалования зарабатывали своим ремеслом, что-то изготовляя или нанимаясь на работы; таким образом они копили деньги на жизнь после окончания службы.) Тем не менее убить или даже избить Шварца никто не собирался, и уж тем более никто не высаживал никакую дверь бревном. (Это какая-то сцена из «Броненосца «Потемкин»!) Реальная Семеновская история вообще не укладывается ни в какой концепт создателей фильма, поэтому придумана и показана вот эта, подходящая к задаче сценаристов. Реальная - бунт человеческого достоинства, не сопряженный ни с каким насилием и предельно организованный. Солдаты просто отказались расходиться и отказались подчиняться полковому командиру. Это абсолютное ненасилие. Да, они действительно строем проследовали в крепость, но в этом не было никакого участия офицеров. Первую (государеву) роту, которая все это начинает, в крепость отправили прибывшие генералы, а на следующий день весь полк последовал за ней по собственной воле. Роль офицеров, в том числе Сергея Муравьева, в этой истории совсем иная, а правильнее сказать - никакой роли в Семеновской истории они не сыграли. Все эти события были для офицеров полной неожиданностью, никакого влияния на поступки солдат их действия, в том числе действия Сергея Муравьева, не оказали. Есть версия, что он пытался чуть не лечь на пороге, чтобы не выпустить свою роту в крепость вслед за государевой. Солдаты не подчинились и ушли. Согласитесь, это действие прямо противоположно тому, что нам пытаются показать в фильме.
В фильме есть какое-то количество эпизодов и какое-то количество действий персонажей, которые так и тянет квалифицировать как клевету. Эпизод с Семеновской историей как раз и является такой клеветой, как на семеновских солдат, так и на Сергея Муравьева.
Кстати, о тонко организованном полковнике Шварце и его судьбе. Встав из киношного обморока, он через несколько лет вернулся на службу, и в конце концов уже в 1850 году на Кавказе вылетел из нее снова, и за то же самое, то есть за жестокое обращение с солдатами. Так что ничему его жизнь, похоже, не научила.
Посреди Семеновской истории показана также сцена игры в бутылочку битья тарелочки основания тайного общества. О ней позже. Также мы сейчас опустим большой разговор о планах тайного общества между Сергеем и Пестелем, происходящий уже на юге и на свежем воздухе. Тем более, что сцена представляет собой программный монолог тамошнего Пестеля, во время которого Сергей снуло молчит. Только в конце у него пара реплик, на которых стоит остановиться. Внезапно он высказывает возражение против изложенного Пестелем плана переворота: "Скольких вы собираетесь убить (по пути к цели или что-то вроде того)?". Одну эту реплику можно трактовать как его возражение против истребления императорской фамилии, вокруг которого крутится немалая часть следственных сюжетов. (Разговор совсем не об этом, но не будем же придираться.) Пестель отвечает ему обруталенной в меру понимания сценаристов тоже условно исторической репликой: «Боитесь замараться? Ну, я справлюсь без вас». (Далеким предком этой смелой фразы служит фраза Пестеля о Сергее из показания Матвея Муравьева: «Ваш брат слишком чист»). На этом даже притянутая за уши историчность разговора заканчивается, и собеседники переходят к мерянию шворцами. В финале на вопрос Пестеля, чего же он больше желает, победить или прославиться как герой, Сергей отвечает: «Я хочу победить героем». (Знают ли наши читатели анекдот про мужика и Золотую рыбку: «Хочу быть героем Советского Союза»?» Ну так вот, здесь все закончится примерно так же...)
Далее наш герой официально сватается к девице Бельской, как мы уже упоминали, племяннице князя Щербатова. В фильме он - исполняющий обязанности всех Сергеевых начальников, кроме разве что полкового командира.
На самом деле Щербатов в начале 1825 года был назначен командующим 4 пехотным корпусом, сменив в этой должности генерала Раевского. Сергею Муравьеву он приходился примерно никем, мы вообще не знаем, были ли они толком знакомы. В частях 4 корпуса членов тайного общества то ли вообще не было, то ли было исчезающее мало. Вся невнятица о причастности Щербатова к заговору декабристов, то есть к невидимому генеральскому заговору, является конспирологической теорией историка Киянской, научного консультанта этого фильма, в немалой степени основанной на том, что Щербатов не очень торопился идти подавлять восстание Черниговского полка. Но для этого, строго говоря, вовсе не требуется состоять в каком-нибудь заговоре. Возможно, Щербатов просто ждал, куда именно повернут события.
Однако вернемся к большой и чистой любви. Итак, Сергей сватается - и даже получает согласие, но с условием: вернуться на службу в Петербург. (Даже удивительно, что так мало! Почему не принести перо жар-птицы, Сильмарил из короны Моргота и т.д.?)
И вот наконец мы попадаем в «кинодеревню Васильково» (с). Не уверена, что сценаристы в курсе, что их кинодеревня в девичестве была уездным, а на тот момент еще поветовым городом Васильковым, древним, постарше Москвы, с крепостными валами древнерусского городища, барочным собором на нем, полным комплектом уездных учреждений на центральной базарной площади, обывательскими домами, синагогами, прудом (вот этим всем, о чем мы писали здесь https://odna-zmeia.livejournal.com/145453.html ). Здешняя кинодеревня состоит из нескольких украинских мазанок из иллюстраций к «Вечерам на хуторе близ Диканьки» и убогой фанерной церкви, а также какого-то подвала, где разворачивается сцена «Сергей Муравьев и отец-командир». Существенная часть этой сцены начинается в пыточном застенке, то есть в подвале, где на полу валяется некий связанный мужик в исподнем с кляпом во рту. Мужик закономерно страдает. Гебель, указуя на него рукой, сообщает Сергею, что разжалованный из майоров рядовой Баранов спьяну рассказал, что ему скоро вернут чин, а также грядет конституция, сокращение службы и еще какие-то великие преобразования, и все это ему обещал лично Сергей.
После чего Гебель с Сергеем покидают бывшего майора Баранова в том виде, в котором нашли (он что-то мычит Сергею вслед). Действие перемещается в соседнюю комнату того же подвала, где Гебель задает Сергею философские вопросы: «Вы сын сенатора, у вас достаток, служба, мужики при земле - вам-то что менять?» Ответы Сергея еще более невнятны, где-то тут разговор и заканчивается.
Следующая сцена на эту тему продолжает линию «отца-командира».
Та же кинодеревня. Какая-то хата с низким потолком, в которой стоит ампирная мебель из карельской березы. По-видимому, здесь квартирует Сергей Муравьев. К нему приходит подполковник Гебель и спрашивает, знает ли он, Сергей, полковника Пестеля из Второй армии? А то Пестеля арестовали, и он, Гебель, теперь в задумчивости, ждать ли ему, Гебелю, того же в отношении Сергея. Тоном начальника с мудрыми усталыми глазами из советской литературы он говорит Сергею: «Если вас арестуют - отрицайте все. Я характеризую вас как преданного присяге благонадежного офицера, но я прошу вас... я требую прекратить всякое действие, не предписанное уставом... Сергей Иванович, дайте слово». Но Сергей не дает ответа.
Завершается линия отца-командира ожидаемо трагически.
Однако этому предшествует довольно невнятная сцена, обозначающая начало восстания Черниговского полка. Сергей Муравьев приезжает куда-то к Бестужеву-Рюмину. Последний пьян. Стоит отметить, что в предыдущих эпизодах с его участием он тоже не был трезв, и это практически все, что узнает о нем зритель. Сергей говорит товарищу: «Дело начато, и мы выступаем», а тот в ответ предлагает выпить шампанского и застрелиться (заменяя собой отсутствующего в фильме Матвея, брата Сергея, которому в действительности принадлежит эта фраза и который похож на Бестужева-Рюмина как устрица на клюкву). Сергей этому предложению не внимает, и предлагает ему приводить полк (какой?) в Мотовиловку (но почему именно туда?), чтобы "подняться, обогнуть Киев и выйти на Ржевскую дорогу. За месяц дойдем до столицы. Николай обосновал власть в одном Петербурге".
Они некоторое время рассуждают об особенностях братоубийственной войны, из чего следует, что Бесужев-Рюмин хоть и пьян, но братоубийственная война его смущает, а Сергей хоть и трезв, но в успехе таковой войны практически уверен. В завершении Сергей снова поминает будущую английскую королеву Викторию, возводя ее в божественное достоинство: «Виктория теперь бог наш!»
Возвращаясь к описанному маршруту и его альтернативной географии. Здесь, по-видимому, тоже заметны следы Киянской, которая в нескольких книгах про Юг ссылается на один и тот же "Указатель дорог Российской империи" М.С. Вистицкого. Она пишет, что с Юга в Петербург ведут всего пять дорог. Это пример ее обычного лукавства, указатель Вистицкого описывает дороги из Петербурга в разные украинские губернские города: Киев, Полтаву, Каменец-Подольский, Харьков, Житомир. Достаточно представить себе карту, чтобы понять, что эти дороги не заменяют одна другой, хотя из Петербурга часть из них идет одинаково, расходясь например от Могилева Днепровского. Указатель перечисляет все почтовые станции, через которые проходят дороги, в числе таких станций на дороге Петербург - Полтава и упоминается уездный город Ржев Тверской губернии. Почему именно эта станция произвела такое неизгладимое впечатление на авторов сценария, мы не постигаем… Напомним читателю, что город Васильков, как и село Мотовиловка - населенные пункты Киевской губернии, и по какой именно траектории Черниговский полк собирается огибать Киев, чтобы двигаться в направлении Ржева, мы не решаемся предположить.
Так и тянет прокомментировать Николая, обосновавшегося в Петербурге, вызывая в памяти старшего поколения тему "Триумфальное шествие Советской власти" в курсе истории средней школы. Там, помнится, нам рассказывали, что взять власть в Петрограде было недостаточно, нужно как можно быстрее утвердить ее по всем городам и весям нашей необъятной родины.
И далее, как конкретное воплощение тезисов о братоубийственной войне, следует финальный эпизод сезона «Сергей Муравьев и отец-командир». Экспозиция чуть-чуть изменена по сравнению с предыдущей версией. Вроде бы в ту же комнату, которая минут 10 экранного времени назад принадлежала Сергею Муравьеву (а теперь, видимо, досталась Гебелю?) входит Сергей Муравьев и с ним еще четыре мушкетера. Зритель, конечно, понятия не имеет, кто все эти люди, и из фильма так и не узнает, что это ротные командиры Черниговского полка Кузьмин, Соловьев и Щепилло (и они в самом деле служат в мушкетерских ротах!) и служивший в этом полку, но уже получивший перевод в другой, еще один офицер, Сухинов.
Сергей отдает приказ «Арестовать подполковника Гебеля», а затем, обращаясь к нему по имени-отчетству (что в данной ситуации довольно странно), требует отдать шпагу, кажется, потом бьет его шпагой в живот, а затем выбегает за ним на крыльцо с теми же воплями «Густав Иванович, Густав Иванович!» Остальные четыре офицера присоединяются к безобразной драке еще в хате, в итоге во дворе в финале сцены окровавленный Гебель уползает куда-то в замерзшую траву, заваливается на бок и застывает.
Прежде чем мы разберем эти эпизоды, успокоим читателя относительно дальнейшей судьбы невинно убиенного Гебеля. Это тем более важно, что в фильме этот эпизод следует непосредственно после сцены убийства Милорадовича, тоже отца-командира, предстающего перед зрителями.
Так вот, не тревожьтесь. В отличие от Милорадовича, с Гебелем в итоге все было хорошо. Нет, формулярный список честно фиксирует 14 нанесенных ему мятежниками ран, в том числе вроде бы довольно серьезных. Но он не только выжил, но и выздоровел, вернулся в строй, получил повышение (и должность киевского коменданта), завел еще детей, и все у него было хорошо до тех пор, пока проезжавший в 1835 г. мимо Киева Николай I не обнаружил многочисленные непорядки в командуемой Гебелем Киевской крепости и не отправил отца-командира в отставку «за ранами» (хотя тот об этом вовсе не просил). После чего он прожил еще 21 год, и умер в 1856 году, надолго пережив почти всех участников вышеупомянутой драки и даже императора Николая I.
А теперь, когда можно уже не тревожиться больше о его дальнейшей судьбе, давайте разберемся с достоверностью этих эпизодов.
Это еще один случай, когда исторические прототипы и персонажи фильма являются друг другу не более чем однофамильцами.
Подполковник Гебель за два года командования Черниговским полком не только не приобрел ни уважения, ни симпатии своих подчиненных офицеров, но, похоже, не имел и особого авторитета среди солдат. Они с Сергеем несомненно отличаются по возрасту (Гебель - старше), но они в одинаковых чинах, что запутывает субординацию между ними, по крайней мере, сильно затрудняет Гебелю исполнение отеческих функций, даже если бы они зашли ему в голову. Он определенно не имел никакой информации о тайном обществе, его планах, а также о какой-то связи между его батальонным командиром и каким-то полковником из Второй армии. Поэтому он никак не мог о чем-то подобном предупреждать Сергея Муравьева.
Тема имеющего все блага сына сенатора, у которого «мужики при земле» (что это вообще?) в противовес живущему на жалование бедному служаке-Гебелю восходит все к той же Киянской, которая видит здесь одну из пружин конфликта между ними, а не гораздо более реальную историю о том, как полкового командира не любят ни солдаты, ни офицеры. И очень может быть, что взаимно - известно, что несколькими месяцами ранее Гебель серьезно чем-то оскорбил двух ротных командиров, с которыми ему потом пришлось встретиться в драке, Кузьмина и Щепиллу; а помимо этого - очень обрадовался, получив приказ об аресте Сергея Муравьева.
И тут мы подходим к главному. Обрати внимание, читатель, на эту фразу. Потому что «крестьянка доила корову, а в реке все отражалось наоборот». То есть, если в фильме Сергей и 4 офицера неизвестно почему внезапно приходят арестовывать Гебеля, а вместо этого зачем-то его избивают, то в реальности происходит следующее. Гебель, получив приказ начальства об аресте Сергея и не обнаружив его на месте, отправился за ним в трехдневную погоню, завершившуюся 28 декабря 1825 года в Трилесах арестом Сергея Муравьева и последующим его освобождением четырьмя офицерами, в процессе чего и был избит Гебель. (подробнее об этой драке смотри наш текст "Землемера бьют" http://decabristy-online.ru/research/issl2-prav-stati/zemlemera-byut/ )
Последний раз отец-командир всплывает в фильме уже исключительно как аргумент, причем дважды. Сначала никогда не существовавший в природе полковник Амфельт, взывая к четырнадцати ранам Гебеля, убеждает Щербатова скорее начать разгром восстания, поскольку, если ран четырнадцать, то нанесли их не герои, а "бандиты и убийцы". (Таким образом остается неразрешенным вопрос о героичности убийц Милорадовича, поскольку они вдвоем нанесли ему всего две раны, зато смертельные).
Еще про свой визит к Гебелю упоминает Анна Бельская, приехавшая в расположение восставшего Черниговского полка, но их разговор с Сергеем Муравьевым настолько бессвязен, что смысл этого упоминания не очень понятен. Возможно, Сергею Муравьеву должно стать стыдно - то есть зритель должен об этом догадаться! Но ему, похоже, не стало - или мы при просмотре так и не догадались.
Далее неведомо почему посреди нигде встречаются Сергей и Артамон Муравьевы. Артамон сообщает Сергею, что его полк стоит на дороге в Трилесы (кстати, зритель по идее не знает, что это за Трилесы и зачем они здесь нужны) и при нем артиллерийская батарея. Радость Сергея Муравьева ("Вам до нас час на рысях") несколько омрачается сообщением Артамона, что ему приказано рубить черниговцев. Некоторое время они выясняют цель приезда Артамона, последний утверждает, что приехал помочь, и советует уходить на Белую Церковь, потому что там пусто, а Сергей утверждает, что он приехал потому, что ему стыдно.
По всей видимости, Артамон здесь должен являть собой неоднозначного персонажа, примерно как Трубецкой на Севере, - по аналогии с Гебелем, который играет на Юге такого же отца-командира, как Милорадович на Севере. Но экранного времени на Артамона осталось еще меньше, чем на Трубецкого, поэтому что за сложные щи имелись в виду, понять трудно.
К вопросу о достоверности, опять-таки этот человек на экране реальному Артамону Муравьеву - случайный однофамилец. Его действия не соотносятся с действиями командира Ахтырского гусарского полка никоим образом - он не имел никакого отношения к подавлению восстания Черниговского полка и был арестован раньше.
Далее речь пойдет о единственном показанном в фильме эпизоде собственно восстания, происходящем, вероятно, в Мотовиловке, судя по нескольким беглым кадрам вступления полка в деревню, во время которого часть солдат уверенно направляется в какую-то хату, предположительно - шинок.
Итак, в Мотовиловке, то есть на задах "кинодеревни Васильково" - темная зимняя ночь, освещаемая только пламенем полыхающей хаты, судя по всему, того же шинка. «Господин подполковник, говорят, наши зажгли», - говорит кто-то Сергею Муравьеву.
Далее в кадре пробуждается ото сна бывший майор Баранов, смотрит на наличную одежду, выбирает из нее офицерский мундир (не иначе - кто-то обронил… "утро в цыганском таборе, кто раньше встал - тот красивее оделся") и выходит на хорошо освещенную улицу. Увидев его, Сергей Муравьев гневно спрашивает, по какому праву он надел офицерский мундир. Баранов снимать мундир отказывается. Между ними вроде бы как разгорается ссора, в ходе которой Баранов объясняет, что ему нет дела до конституций и реформаций, а также католиков и лютеран, он просто хочет мяса и крови вернуть чин и отомстить. Разгоравшийся было конфликт внезапно идет на спад, и дуэль на фоне горящей бани, так эффектно выглядевшую в трейлере, в фильме в итоге не показывают. Сергей Муравьев, огласив диспозицию назавтра: "Завтра мы все умрем или победим. Успокойте солдат, утром выступаем", - направляется к хате, у дверей которой стоят пустые санки. Все это время на заднем плане поселяне носят свои пожитки в кабак догорает шинок. Его не то что не пытаются тушить - он вообще никому не интересен. Может быть, его подожгли для освещения? Таким образом, главная интрига трейлера, "с фига ли баня загорелась", в фильме так и осталась нераскрытой.
Коротко резюмируя описанную сцену: нам неизвестно ровно ничего ни о каких горящих банях на пути следования восставшего Черниговского полка. В восстании участвовали двое разжалованных в рядовые офицеров, Дмитрий Грохольский и Игнатий Ракуза, но ни один из них не был майором. Они действительно оба оделись в офицерские мундиры, но еще до выхода полка из Василькова (что логично - их там было где взять), и это действие не встретило никаких возражений со стороны Сергея Муравьева. Так что ни на этой почве, ни на какой другой в течение восстания конфликтов между Сергеем Муравьевым и этими двумя разжалованными не было.
Давайте вернемся к санкам.
В санках приехала Анна Бельская, она привезла Сергею подорожную от графа Щербатова (добавив: он "сказал, что это единственное, что он может сделать для тебя"). Рациональный смысл этого действия непостижим, в подорожной обычно пишут место назначения. Куда его посылает граф Щербатов? В дальний нафиг? Генерал Киселев передавал своему адъютанту Басаргину заграничный паспорт. В не таком уж далеком от турецкой границы Тульчине это имеет смысл. Но что делать Сергею Муравьеву посреди Киевской губернии с подорожной от графа Щербатова? Ответ "снять штаны и бегать" прямо-таки напрашивается.
Еще девица Бельская сообщила подробности своего путешествия - что ее "везде пропускали" (где именно?) потому, что она невеста Сергея, и даже кланялись ей. Непонятно, она что, по каким-то тылам восставших ехала? Что это такое и где оно расположено? Как авторы сценария себе это представляют? Как партизанские деревни?
В дальнейшем невнятном диалоге между ними опять упоминается какое-то "завтра", в котором восставшие обязательно победят. Откуда Сергею Муравьеву так точно известно завтрашнее развитие событий?
И под самый конец их разговора девица Бельская произносит главное: " Я ехала к тебе - а тебя здесь нет". К этому месту невозможно подобрать комментария лучше, чем тот, что принадлежит Эри eamele: "Это тебя нет и никогда не было".
Если Анна Бельская введена в сюжет, чтобы удерживать Сергея Муравьева в реальности, связь с которой нарушает тайное общество (примерно так написано на сайте фильма), то этот разговор ярко показывает, что связь событий фильма с реальностью утрачена давно и прочно.
… Мимо белых скал Белгородской области идет боевая сопля. На экране титры: "3 января 1826 года". На вопрос "а началось-то это все когда?" в фильме, кстати, ответа нет. Сидящий в телеге Бестужев-Рюмин обсуждает с безымянным офицером (надо полагать, Ипполитом Муравьевым?) бегство Наполеона с острова Эльба. Судя по их диалогу, Наполеон был большой молодец.
Раздается выстрел. Сопля останавливается и начинается во что-то перестраиваться - не в колонну, не в каре… в кляксу?
В это время Артамон Муравьев просит разрешения поговорить с мятежниками у какого-то генерала. "Никаких разговоров с бандитами", - отвечает ему генерал. С террористами, да. Мочить их надо, как известно, в сортире.
Артамон еще пытается возражать, но генерал требует выполнять приказ.
В соответствующих кадрах на Сенатской Трубецкой тоже все время рвется поговорить с Николаем I. Что-то эта рифма, видимо, должна обозначать. Не постигаю, что. Но нелишним будет сказать, что никаких переговоров с террористами дипломатических усилий по наведению мостов между правительственными войсками и восставшими ни Трубецкой, ни Артамон Муравьев и никто другой из декабристов не предпринимали. Такие действия вообще не в менталитете эпохи. Восстания были организованы с целью захвата власти, а не для какой-либо угрозы или демонстрации.
Но мысль "А поговорить?" по-прежнему не покидает сценаристов.
Сергей Муравьев каблуком сапога проводит по земле борозду. "Вот черта" (Засечная?) " Перейдем ее - начнется война". Требует знамя и сообщает, что пойдет к ним один - да-да, поговорить. Он сумеет убедить их присоединиться. Поднимает знамя и устремляется вперед - один, как Наполеон на мосту Арколе.
И тут зловещий майор Баранов командует "Во фронт!" (Что "во фронт"?) Кто-то из офицеров возражает ему, ссылаясь на приказ Сергея, на что Баранов буднично и разумно отвечает: "Вы хотите, чтобы его просто убили?" Полк идет вперед, перешагивая черту. (Это война, мы же помним!) Артиллерия стреляет, на земле лежит окровавленный Сергей Муравьев. Кажется, война не удалась.
А теперь - слайды.(с)
3 января 1826 года на переходе между Устимовкой и Трилесами в поле у деревни Ковалевка (никаких скал, даже белых, там нет, это типичный околоднепровский рельеф с длинными пологими холмами) Черниговский полк был встречен отрядом генерала Гейсмара, состоящим из трех эскадронов гусар полка принца Оранского (не Ахтырского, странно, правда?) и двух орудий, которыми то ли командовал, то ли нет член тайного общества капитан Пыхачев. Пушки стояли над полем на небольшой высотке и при появлении полка открыли огонь. О дальнейшем лучше расскажет сам Сергей Муравьев:
"На сем переходе, между Деревнями Устимовкою и Королевкою, быв встречен отрядом Генерала Гейсмара, я привел роты мною водимые в порядок, приказал Солдатам не стрелять, а итти прямо на пушки, и двинулся вперед со всеми оставшимися офицерами. Солдаты следовали нашему движению, пока попавшая мне в голову картечь не повергла меня без чувств на землю." (ВД. Т. IV. С. 288, показания от 31 января 1826 г.)
В рапорте генерал-майора Гейсмара о подавлении восстания эти события описаны так:
"Мятежники на наших глазах зарядили ружья, выстроились в каре и направились скорым шагом по направлению к моим орудиям. Подпустив их приблизительно на 200 шагов, я стал осыпать их сильным картечным огнем. При первых выстрелах они держались сравнительно в порядке, но уже при 7-ом и 8-ом выстрелах пришли в окончательное смятение и бросились бежать порознь вправо и влево".
(ВД. Т. VI. С. 69.)
Сугубо штатскому и далекому от армейских реалий первой четверти XIX века историку Киянской смысл приказов, отданных Сергеем Муравьевым, действительно скорее всего неясен. Собственно, он был неясен уже через 100 лет после восстания, действительно породив в литературе дискуссию о том, с какой целью были отданы эти приказы.
Понимание еще более осложнялось свидетельством Матвея Муравьева, появившимся через много лет после восстания, из которого следовало, что Сергей Муравьев на самом деле шел сдаваться и махал белым платочком.
Однако у современников, причем представителей противоположных лагерей, никаких вопросов, похоже, не было, и смысл приказа Сергея Муравьева был им понятен. Это были обычные распоряжения к атаке.
Подробный разбор событий 3 января смотри у Сули здесь: https://anarsul.livejournal.com/124925.html
Не правда ли, это мало похоже на изображенное в фильме?
Далее по хронологии должен быть допрос Сергея Муравьева императором. В фильме это одна из самых первых сцен.
Он тоже очень глубокомыслен и отчасти цитирует "Вопросы о воспитании", которые в реальности завершали, а не открывали следствие, зато их удобно цитировать в кино, они достаточно общие и не несут в себе никакой конкретики. Причем в фильме царь проявляет интерес к пункту, который на самом деле был достаточно формален: когда Сергей последний раз был на исповеди. Император интересуется, почему так редко, а тот отвечает, что не в чем было каяться (сильно ли удивится читатель, узнав, что этой фразы в ответах не было?) "А теперь есть в чем?" Сергей делится с императором мыслью, видимо, полной, по мнению сценаристов, глубокого значения: «Вы такие же, как мы. И у вас и у нас цели правые, а способы - преступные». Этот момент тоже был в трейлере. Видимо, здесь тоже кроется глубокий смысл.
Ну и всё. Виселица. Глюки о шампанском с императором - смотри начало нашей истории.
Так в чем все-таки была мораль сей басни?
Лица, облеченные властью, пейте с хипстерами, когда они на этом настаивают, а то так и будете ходить друг к другу на переговоры, потому что все вокруг одинаковые, и цели правые, и способы преступные. "Вот скука-то!"(с)
В один пост все не влезает, поэтому зловещий Пестель, олицетворяющий тайное общество, и восстание 14 декабря - в следующем выпуске.:)
Самый приличный из эпизодов с ним - первый, разговор Сергея-ребенка с Наполеоном. На честолюбивого дитятю приятно посмотреть, а содержание беседы нам совершенно неизвестно. Ну, почему бы и не такое. Его даже почти правильно представляют - «сын русского посланника». Опущена одна деталь: посланник в Мадриде, а не в Париже.
Теперь мы переходим к остальным эпизодам его биографии.
Проще всего сказать про любовную линию, целиком и полностью выдуманную. (Более того, нам совершенно ничего неизвестно о каких бы то ни было любовных историях в его биографии, и это не потому, что биография его известна плохо.) Авторы фильма утверждают, что сочинили ее «дабы оттенять» (с) ужасы тайного общества (https://1825.1tv.ru/characters/belskaya/#3 ). Не знаю, что она там оттеняет, но проблема этой линии, помимо ее общей выдуманности - полная недостоверность. Незамужние девушки этой эпохи не могут себя так вести, так действовать. Они не путешествуют одни, они не целуются с мужчинами, даже при большой любви. В фильме заявлен разрыв в пять лет, на все эти 5 лет, девушку, видимо, выключили из розетки и положили в коробочку. Она не вышла замуж, к ней никто не сватался, ее знакомство с Сергеем Муравьевым продолжается как ни в чем не бывало. Вообще, эти отношения никак не прописаны и никак не развиваются. Проблема даже не в том, что у графа Щербатова не было такой племянницы, а у Сергея Муравьева - такой невесты, а в том, что подобных отношений не могло быть. Эта девушка - персонаж из современного фэнтези в историческом антураже.
Следующий значимый эпизод - «ящик шампанского и всех обратно», в Париже, снятом в Гатчине (а почему бы и нет, в Гатчине красиво). Огибая солдат на бивуаке, бегает Сергей Муравьев с ящиком шампанского. Следом за ним, пробираясь между солдатами, вяло трусит на лошади русский император Александр I, лет на 15 старше себя реального, но в общем-то даже похожий. Следом за ним трусит вроде бы генерал Милорадович. Полк строится приветствовать государя; не выпуская из рук шампанского, к ним присоединяется Сергей Муравьев. Милорадович, увидев непорядок в строю, спрашивает: «Арестовать?» Император вяло машет рукой - мол, не надо, и, уже отъезжая, произносит более благодушно: «Виктория!». Все это время Сергей стоит, дебильновато улыбаясь, и не отрываясь смотрит на любимого императора - видимо, надеется с ним выпить. Император проезжает мимо, на лице Сергея растерянность и разочарование.
Второй вариант этой сцены мы видим в самом конце, в сцене казни, уже после того, как Сергей сорвался с виселицы. Участников там несколько больше. В частности, присутствует великий князь Николай, а также, похоже, все основные действующие лица из декабристов. В этом варианте под возглас Александра: «Виктория, господа!» совместное распитие шампанского все-таки происходит. Лица у людей выражают что-то сложное, возможно, учитывая место этой сцены в сюжете, сюда вкладывался какой-то дополнительный смысл - какой именно, я вообще не поняла.
И самое главное об этой сцене - ни в первом варианте, который вроде бы изображает реальность, ни во втором, в формате глюка, она не имеет вообще никакого отношения к действительности. Ну и неудобно как-то напоминать читателю, что нам неизвестно ничего об обожании Сергеем Муравьевым в молодости дуси-царя, а также о попытках выпить с ним на брудершафт. Кстати, сцена происходит в строю Семеновского полка, Сергей находится среди его офицеров и носит ту же форму - однако в этот полк он перешел в действительности уже после окончания заграничных походов.
Дальше впервые в российском кинематографе нам показывают Семеновскую историю, то есть неповиновение солдат Семеновского полка полковому командиру полковнику Шварцу, вызванное жестоким обращением и постоянными притеснениями полковника.
Сначала в кадре Семеновские офицеры бегают по улице и заламывают руки. В процессе этих переживаний кто-то из встреченных генералов сообщает Сергею Муравьеву: «Мы вызвали конную милицию гвардию». (Ассоциация законная, учитывая роль конной гвардии в событиях 14 декабря. Видимо, по мысли создателей фильма, конная гвардия в Петербурге выполняет задачи охраны общественного порядка и ездит на серых в яблоках лошадях). Узнав об этом, Сергей Муравьев переживает еще сильнее и кидается усмирять восстание. Вслед ему кто-то кричит «Куда? Порвут!» В процессе эти перемещений он как ни в чем не бывало общается с Михаилом Бестужевым-Рюминым, хотя скорее всего на момент совместной службы в полку он его едва замечал.
Следующим кадром мы видим семеновский бунт, бессмысленный и беспощадный. Каким-то бревном солдаты вышибают дверь, за которой, видимо, спрятался Шварц. Шварца хотят бить, потому что он побил солдата, вставшего в строй с незастегнутой после сортира ширинкой (это не преувеличение). Этого простить нельзя, поэтому Шварцу угрожает немалая опасность. Наш герой, один в море разъяренных бунтовщиков, рассказывает им, что они ведут себя неправильно, а нужно всем построиться и идти в крепость сдаваться, примерно так, как они ходят в баню - чтобы таким образом донести до государя их претензию. (На всякий случай сообщим читателю, что государь в это время находится не в Петербурге, а на конгрессе Священного союза в Троппау, то есть довольно далеко от Петропавловской крепости.) Солдаты почему-то внимают этой бредовой идее и закономерно предлагают Сергею их сопроводить, но он отказывается, говоря - давайте сами, «а то вас под арест, а мне - орден?». (Удивительно разумный молодой человек, почему-то он не хочет под арест.) Следующим кадром стройные колонны реконструкторов из массовки следуют в Петропавловскую крепость по Иоанновскому мосту. Над всем этим нависает нарисованный на компьютере несоразмерно огромный, как зиккурат, Петропавловский собор.
Следует построение офицеров Семеновского полка, на котором Милорадович объявляет решение Александра о расформировании полка, о переводе офицеров в армию без права отставки и отпуска, а также приговор Шварца к смертной казни, замененный отставкой. Шварц падает в обморок, к нему кидаются полные сочувствия семеновские офицеры.
А теперь - слайды!(с)
Что не так с Семеновской историей? Как бы это вежливо - примерно все. Брутальная версия о неудачном походе в сортир вообще-то не имеет с действительностью ничего общего. Шварц допек солдат не только жестокими телесными наказаниями (вообще уничтоженными прежним командиром Потемкиным), но и тем, что сделал их повседневную жизнь невыносимой, он не оставлял им время ни на что, кроме учений и подготовки амуниции. (Обычно солдаты помимо жалования зарабатывали своим ремеслом, что-то изготовляя или нанимаясь на работы; таким образом они копили деньги на жизнь после окончания службы.) Тем не менее убить или даже избить Шварца никто не собирался, и уж тем более никто не высаживал никакую дверь бревном. (Это какая-то сцена из «Броненосца «Потемкин»!) Реальная Семеновская история вообще не укладывается ни в какой концепт создателей фильма, поэтому придумана и показана вот эта, подходящая к задаче сценаристов. Реальная - бунт человеческого достоинства, не сопряженный ни с каким насилием и предельно организованный. Солдаты просто отказались расходиться и отказались подчиняться полковому командиру. Это абсолютное ненасилие. Да, они действительно строем проследовали в крепость, но в этом не было никакого участия офицеров. Первую (государеву) роту, которая все это начинает, в крепость отправили прибывшие генералы, а на следующий день весь полк последовал за ней по собственной воле. Роль офицеров, в том числе Сергея Муравьева, в этой истории совсем иная, а правильнее сказать - никакой роли в Семеновской истории они не сыграли. Все эти события были для офицеров полной неожиданностью, никакого влияния на поступки солдат их действия, в том числе действия Сергея Муравьева, не оказали. Есть версия, что он пытался чуть не лечь на пороге, чтобы не выпустить свою роту в крепость вслед за государевой. Солдаты не подчинились и ушли. Согласитесь, это действие прямо противоположно тому, что нам пытаются показать в фильме.
В фильме есть какое-то количество эпизодов и какое-то количество действий персонажей, которые так и тянет квалифицировать как клевету. Эпизод с Семеновской историей как раз и является такой клеветой, как на семеновских солдат, так и на Сергея Муравьева.
Кстати, о тонко организованном полковнике Шварце и его судьбе. Встав из киношного обморока, он через несколько лет вернулся на службу, и в конце концов уже в 1850 году на Кавказе вылетел из нее снова, и за то же самое, то есть за жестокое обращение с солдатами. Так что ничему его жизнь, похоже, не научила.
Посреди Семеновской истории показана также сцена игры в бутылочку битья тарелочки основания тайного общества. О ней позже. Также мы сейчас опустим большой разговор о планах тайного общества между Сергеем и Пестелем, происходящий уже на юге и на свежем воздухе. Тем более, что сцена представляет собой программный монолог тамошнего Пестеля, во время которого Сергей снуло молчит. Только в конце у него пара реплик, на которых стоит остановиться. Внезапно он высказывает возражение против изложенного Пестелем плана переворота: "Скольких вы собираетесь убить (по пути к цели или что-то вроде того)?". Одну эту реплику можно трактовать как его возражение против истребления императорской фамилии, вокруг которого крутится немалая часть следственных сюжетов. (Разговор совсем не об этом, но не будем же придираться.) Пестель отвечает ему обруталенной в меру понимания сценаристов тоже условно исторической репликой: «Боитесь замараться? Ну, я справлюсь без вас». (Далеким предком этой смелой фразы служит фраза Пестеля о Сергее из показания Матвея Муравьева: «Ваш брат слишком чист»). На этом даже притянутая за уши историчность разговора заканчивается, и собеседники переходят к мерянию шворцами. В финале на вопрос Пестеля, чего же он больше желает, победить или прославиться как герой, Сергей отвечает: «Я хочу победить героем». (Знают ли наши читатели анекдот про мужика и Золотую рыбку: «Хочу быть героем Советского Союза»?» Ну так вот, здесь все закончится примерно так же...)
Далее наш герой официально сватается к девице Бельской, как мы уже упоминали, племяннице князя Щербатова. В фильме он - исполняющий обязанности всех Сергеевых начальников, кроме разве что полкового командира.
На самом деле Щербатов в начале 1825 года был назначен командующим 4 пехотным корпусом, сменив в этой должности генерала Раевского. Сергею Муравьеву он приходился примерно никем, мы вообще не знаем, были ли они толком знакомы. В частях 4 корпуса членов тайного общества то ли вообще не было, то ли было исчезающее мало. Вся невнятица о причастности Щербатова к заговору декабристов, то есть к невидимому генеральскому заговору, является конспирологической теорией историка Киянской, научного консультанта этого фильма, в немалой степени основанной на том, что Щербатов не очень торопился идти подавлять восстание Черниговского полка. Но для этого, строго говоря, вовсе не требуется состоять в каком-нибудь заговоре. Возможно, Щербатов просто ждал, куда именно повернут события.
Однако вернемся к большой и чистой любви. Итак, Сергей сватается - и даже получает согласие, но с условием: вернуться на службу в Петербург. (Даже удивительно, что так мало! Почему не принести перо жар-птицы, Сильмарил из короны Моргота и т.д.?)
И вот наконец мы попадаем в «кинодеревню Васильково» (с). Не уверена, что сценаристы в курсе, что их кинодеревня в девичестве была уездным, а на тот момент еще поветовым городом Васильковым, древним, постарше Москвы, с крепостными валами древнерусского городища, барочным собором на нем, полным комплектом уездных учреждений на центральной базарной площади, обывательскими домами, синагогами, прудом (вот этим всем, о чем мы писали здесь https://odna-zmeia.livejournal.com/145453.html ). Здешняя кинодеревня состоит из нескольких украинских мазанок из иллюстраций к «Вечерам на хуторе близ Диканьки» и убогой фанерной церкви, а также какого-то подвала, где разворачивается сцена «Сергей Муравьев и отец-командир». Существенная часть этой сцены начинается в пыточном застенке, то есть в подвале, где на полу валяется некий связанный мужик в исподнем с кляпом во рту. Мужик закономерно страдает. Гебель, указуя на него рукой, сообщает Сергею, что разжалованный из майоров рядовой Баранов спьяну рассказал, что ему скоро вернут чин, а также грядет конституция, сокращение службы и еще какие-то великие преобразования, и все это ему обещал лично Сергей.
После чего Гебель с Сергеем покидают бывшего майора Баранова в том виде, в котором нашли (он что-то мычит Сергею вслед). Действие перемещается в соседнюю комнату того же подвала, где Гебель задает Сергею философские вопросы: «Вы сын сенатора, у вас достаток, служба, мужики при земле - вам-то что менять?» Ответы Сергея еще более невнятны, где-то тут разговор и заканчивается.
Следующая сцена на эту тему продолжает линию «отца-командира».
Та же кинодеревня. Какая-то хата с низким потолком, в которой стоит ампирная мебель из карельской березы. По-видимому, здесь квартирует Сергей Муравьев. К нему приходит подполковник Гебель и спрашивает, знает ли он, Сергей, полковника Пестеля из Второй армии? А то Пестеля арестовали, и он, Гебель, теперь в задумчивости, ждать ли ему, Гебелю, того же в отношении Сергея. Тоном начальника с мудрыми усталыми глазами из советской литературы он говорит Сергею: «Если вас арестуют - отрицайте все. Я характеризую вас как преданного присяге благонадежного офицера, но я прошу вас... я требую прекратить всякое действие, не предписанное уставом... Сергей Иванович, дайте слово». Но Сергей не дает ответа.
Завершается линия отца-командира ожидаемо трагически.
Однако этому предшествует довольно невнятная сцена, обозначающая начало восстания Черниговского полка. Сергей Муравьев приезжает куда-то к Бестужеву-Рюмину. Последний пьян. Стоит отметить, что в предыдущих эпизодах с его участием он тоже не был трезв, и это практически все, что узнает о нем зритель. Сергей говорит товарищу: «Дело начато, и мы выступаем», а тот в ответ предлагает выпить шампанского и застрелиться (заменяя собой отсутствующего в фильме Матвея, брата Сергея, которому в действительности принадлежит эта фраза и который похож на Бестужева-Рюмина как устрица на клюкву). Сергей этому предложению не внимает, и предлагает ему приводить полк (какой?) в Мотовиловку (но почему именно туда?), чтобы "подняться, обогнуть Киев и выйти на Ржевскую дорогу. За месяц дойдем до столицы. Николай обосновал власть в одном Петербурге".
Они некоторое время рассуждают об особенностях братоубийственной войны, из чего следует, что Бесужев-Рюмин хоть и пьян, но братоубийственная война его смущает, а Сергей хоть и трезв, но в успехе таковой войны практически уверен. В завершении Сергей снова поминает будущую английскую королеву Викторию, возводя ее в божественное достоинство: «Виктория теперь бог наш!»
Возвращаясь к описанному маршруту и его альтернативной географии. Здесь, по-видимому, тоже заметны следы Киянской, которая в нескольких книгах про Юг ссылается на один и тот же "Указатель дорог Российской империи" М.С. Вистицкого. Она пишет, что с Юга в Петербург ведут всего пять дорог. Это пример ее обычного лукавства, указатель Вистицкого описывает дороги из Петербурга в разные украинские губернские города: Киев, Полтаву, Каменец-Подольский, Харьков, Житомир. Достаточно представить себе карту, чтобы понять, что эти дороги не заменяют одна другой, хотя из Петербурга часть из них идет одинаково, расходясь например от Могилева Днепровского. Указатель перечисляет все почтовые станции, через которые проходят дороги, в числе таких станций на дороге Петербург - Полтава и упоминается уездный город Ржев Тверской губернии. Почему именно эта станция произвела такое неизгладимое впечатление на авторов сценария, мы не постигаем… Напомним читателю, что город Васильков, как и село Мотовиловка - населенные пункты Киевской губернии, и по какой именно траектории Черниговский полк собирается огибать Киев, чтобы двигаться в направлении Ржева, мы не решаемся предположить.
Так и тянет прокомментировать Николая, обосновавшегося в Петербурге, вызывая в памяти старшего поколения тему "Триумфальное шествие Советской власти" в курсе истории средней школы. Там, помнится, нам рассказывали, что взять власть в Петрограде было недостаточно, нужно как можно быстрее утвердить ее по всем городам и весям нашей необъятной родины.
И далее, как конкретное воплощение тезисов о братоубийственной войне, следует финальный эпизод сезона «Сергей Муравьев и отец-командир». Экспозиция чуть-чуть изменена по сравнению с предыдущей версией. Вроде бы в ту же комнату, которая минут 10 экранного времени назад принадлежала Сергею Муравьеву (а теперь, видимо, досталась Гебелю?) входит Сергей Муравьев и с ним еще четыре мушкетера. Зритель, конечно, понятия не имеет, кто все эти люди, и из фильма так и не узнает, что это ротные командиры Черниговского полка Кузьмин, Соловьев и Щепилло (и они в самом деле служат в мушкетерских ротах!) и служивший в этом полку, но уже получивший перевод в другой, еще один офицер, Сухинов.
Сергей отдает приказ «Арестовать подполковника Гебеля», а затем, обращаясь к нему по имени-отчетству (что в данной ситуации довольно странно), требует отдать шпагу, кажется, потом бьет его шпагой в живот, а затем выбегает за ним на крыльцо с теми же воплями «Густав Иванович, Густав Иванович!» Остальные четыре офицера присоединяются к безобразной драке еще в хате, в итоге во дворе в финале сцены окровавленный Гебель уползает куда-то в замерзшую траву, заваливается на бок и застывает.
Прежде чем мы разберем эти эпизоды, успокоим читателя относительно дальнейшей судьбы невинно убиенного Гебеля. Это тем более важно, что в фильме этот эпизод следует непосредственно после сцены убийства Милорадовича, тоже отца-командира, предстающего перед зрителями.
Так вот, не тревожьтесь. В отличие от Милорадовича, с Гебелем в итоге все было хорошо. Нет, формулярный список честно фиксирует 14 нанесенных ему мятежниками ран, в том числе вроде бы довольно серьезных. Но он не только выжил, но и выздоровел, вернулся в строй, получил повышение (и должность киевского коменданта), завел еще детей, и все у него было хорошо до тех пор, пока проезжавший в 1835 г. мимо Киева Николай I не обнаружил многочисленные непорядки в командуемой Гебелем Киевской крепости и не отправил отца-командира в отставку «за ранами» (хотя тот об этом вовсе не просил). После чего он прожил еще 21 год, и умер в 1856 году, надолго пережив почти всех участников вышеупомянутой драки и даже императора Николая I.
А теперь, когда можно уже не тревожиться больше о его дальнейшей судьбе, давайте разберемся с достоверностью этих эпизодов.
Это еще один случай, когда исторические прототипы и персонажи фильма являются друг другу не более чем однофамильцами.
Подполковник Гебель за два года командования Черниговским полком не только не приобрел ни уважения, ни симпатии своих подчиненных офицеров, но, похоже, не имел и особого авторитета среди солдат. Они с Сергеем несомненно отличаются по возрасту (Гебель - старше), но они в одинаковых чинах, что запутывает субординацию между ними, по крайней мере, сильно затрудняет Гебелю исполнение отеческих функций, даже если бы они зашли ему в голову. Он определенно не имел никакой информации о тайном обществе, его планах, а также о какой-то связи между его батальонным командиром и каким-то полковником из Второй армии. Поэтому он никак не мог о чем-то подобном предупреждать Сергея Муравьева.
Тема имеющего все блага сына сенатора, у которого «мужики при земле» (что это вообще?) в противовес живущему на жалование бедному служаке-Гебелю восходит все к той же Киянской, которая видит здесь одну из пружин конфликта между ними, а не гораздо более реальную историю о том, как полкового командира не любят ни солдаты, ни офицеры. И очень может быть, что взаимно - известно, что несколькими месяцами ранее Гебель серьезно чем-то оскорбил двух ротных командиров, с которыми ему потом пришлось встретиться в драке, Кузьмина и Щепиллу; а помимо этого - очень обрадовался, получив приказ об аресте Сергея Муравьева.
И тут мы подходим к главному. Обрати внимание, читатель, на эту фразу. Потому что «крестьянка доила корову, а в реке все отражалось наоборот». То есть, если в фильме Сергей и 4 офицера неизвестно почему внезапно приходят арестовывать Гебеля, а вместо этого зачем-то его избивают, то в реальности происходит следующее. Гебель, получив приказ начальства об аресте Сергея и не обнаружив его на месте, отправился за ним в трехдневную погоню, завершившуюся 28 декабря 1825 года в Трилесах арестом Сергея Муравьева и последующим его освобождением четырьмя офицерами, в процессе чего и был избит Гебель. (подробнее об этой драке смотри наш текст "Землемера бьют" http://decabristy-online.ru/research/issl2-prav-stati/zemlemera-byut/ )
Последний раз отец-командир всплывает в фильме уже исключительно как аргумент, причем дважды. Сначала никогда не существовавший в природе полковник Амфельт, взывая к четырнадцати ранам Гебеля, убеждает Щербатова скорее начать разгром восстания, поскольку, если ран четырнадцать, то нанесли их не герои, а "бандиты и убийцы". (Таким образом остается неразрешенным вопрос о героичности убийц Милорадовича, поскольку они вдвоем нанесли ему всего две раны, зато смертельные).
Еще про свой визит к Гебелю упоминает Анна Бельская, приехавшая в расположение восставшего Черниговского полка, но их разговор с Сергеем Муравьевым настолько бессвязен, что смысл этого упоминания не очень понятен. Возможно, Сергею Муравьеву должно стать стыдно - то есть зритель должен об этом догадаться! Но ему, похоже, не стало - или мы при просмотре так и не догадались.
Далее неведомо почему посреди нигде встречаются Сергей и Артамон Муравьевы. Артамон сообщает Сергею, что его полк стоит на дороге в Трилесы (кстати, зритель по идее не знает, что это за Трилесы и зачем они здесь нужны) и при нем артиллерийская батарея. Радость Сергея Муравьева ("Вам до нас час на рысях") несколько омрачается сообщением Артамона, что ему приказано рубить черниговцев. Некоторое время они выясняют цель приезда Артамона, последний утверждает, что приехал помочь, и советует уходить на Белую Церковь, потому что там пусто, а Сергей утверждает, что он приехал потому, что ему стыдно.
По всей видимости, Артамон здесь должен являть собой неоднозначного персонажа, примерно как Трубецкой на Севере, - по аналогии с Гебелем, который играет на Юге такого же отца-командира, как Милорадович на Севере. Но экранного времени на Артамона осталось еще меньше, чем на Трубецкого, поэтому что за сложные щи имелись в виду, понять трудно.
К вопросу о достоверности, опять-таки этот человек на экране реальному Артамону Муравьеву - случайный однофамилец. Его действия не соотносятся с действиями командира Ахтырского гусарского полка никоим образом - он не имел никакого отношения к подавлению восстания Черниговского полка и был арестован раньше.
Далее речь пойдет о единственном показанном в фильме эпизоде собственно восстания, происходящем, вероятно, в Мотовиловке, судя по нескольким беглым кадрам вступления полка в деревню, во время которого часть солдат уверенно направляется в какую-то хату, предположительно - шинок.
Итак, в Мотовиловке, то есть на задах "кинодеревни Васильково" - темная зимняя ночь, освещаемая только пламенем полыхающей хаты, судя по всему, того же шинка. «Господин подполковник, говорят, наши зажгли», - говорит кто-то Сергею Муравьеву.
Далее в кадре пробуждается ото сна бывший майор Баранов, смотрит на наличную одежду, выбирает из нее офицерский мундир (не иначе - кто-то обронил… "утро в цыганском таборе, кто раньше встал - тот красивее оделся") и выходит на хорошо освещенную улицу. Увидев его, Сергей Муравьев гневно спрашивает, по какому праву он надел офицерский мундир. Баранов снимать мундир отказывается. Между ними вроде бы как разгорается ссора, в ходе которой Баранов объясняет, что ему нет дела до конституций и реформаций, а также католиков и лютеран, он просто хочет мяса и крови вернуть чин и отомстить. Разгоравшийся было конфликт внезапно идет на спад, и дуэль на фоне горящей бани, так эффектно выглядевшую в трейлере, в фильме в итоге не показывают. Сергей Муравьев, огласив диспозицию назавтра: "Завтра мы все умрем или победим. Успокойте солдат, утром выступаем", - направляется к хате, у дверей которой стоят пустые санки. Все это время на заднем плане поселяне носят свои пожитки в кабак догорает шинок. Его не то что не пытаются тушить - он вообще никому не интересен. Может быть, его подожгли для освещения? Таким образом, главная интрига трейлера, "с фига ли баня загорелась", в фильме так и осталась нераскрытой.
Коротко резюмируя описанную сцену: нам неизвестно ровно ничего ни о каких горящих банях на пути следования восставшего Черниговского полка. В восстании участвовали двое разжалованных в рядовые офицеров, Дмитрий Грохольский и Игнатий Ракуза, но ни один из них не был майором. Они действительно оба оделись в офицерские мундиры, но еще до выхода полка из Василькова (что логично - их там было где взять), и это действие не встретило никаких возражений со стороны Сергея Муравьева. Так что ни на этой почве, ни на какой другой в течение восстания конфликтов между Сергеем Муравьевым и этими двумя разжалованными не было.
Давайте вернемся к санкам.
В санках приехала Анна Бельская, она привезла Сергею подорожную от графа Щербатова (добавив: он "сказал, что это единственное, что он может сделать для тебя"). Рациональный смысл этого действия непостижим, в подорожной обычно пишут место назначения. Куда его посылает граф Щербатов? В дальний нафиг? Генерал Киселев передавал своему адъютанту Басаргину заграничный паспорт. В не таком уж далеком от турецкой границы Тульчине это имеет смысл. Но что делать Сергею Муравьеву посреди Киевской губернии с подорожной от графа Щербатова? Ответ "снять штаны и бегать" прямо-таки напрашивается.
Еще девица Бельская сообщила подробности своего путешествия - что ее "везде пропускали" (где именно?) потому, что она невеста Сергея, и даже кланялись ей. Непонятно, она что, по каким-то тылам восставших ехала? Что это такое и где оно расположено? Как авторы сценария себе это представляют? Как партизанские деревни?
В дальнейшем невнятном диалоге между ними опять упоминается какое-то "завтра", в котором восставшие обязательно победят. Откуда Сергею Муравьеву так точно известно завтрашнее развитие событий?
И под самый конец их разговора девица Бельская произносит главное: " Я ехала к тебе - а тебя здесь нет". К этому месту невозможно подобрать комментария лучше, чем тот, что принадлежит Эри eamele: "Это тебя нет и никогда не было".
Если Анна Бельская введена в сюжет, чтобы удерживать Сергея Муравьева в реальности, связь с которой нарушает тайное общество (примерно так написано на сайте фильма), то этот разговор ярко показывает, что связь событий фильма с реальностью утрачена давно и прочно.
… Мимо белых скал Белгородской области идет боевая сопля. На экране титры: "3 января 1826 года". На вопрос "а началось-то это все когда?" в фильме, кстати, ответа нет. Сидящий в телеге Бестужев-Рюмин обсуждает с безымянным офицером (надо полагать, Ипполитом Муравьевым?) бегство Наполеона с острова Эльба. Судя по их диалогу, Наполеон был большой молодец.
Раздается выстрел. Сопля останавливается и начинается во что-то перестраиваться - не в колонну, не в каре… в кляксу?
В это время Артамон Муравьев просит разрешения поговорить с мятежниками у какого-то генерала. "Никаких разговоров с бандитами", - отвечает ему генерал. С террористами, да. Мочить их надо, как известно, в сортире.
Артамон еще пытается возражать, но генерал требует выполнять приказ.
В соответствующих кадрах на Сенатской Трубецкой тоже все время рвется поговорить с Николаем I. Что-то эта рифма, видимо, должна обозначать. Не постигаю, что. Но нелишним будет сказать, что никаких переговоров с террористами дипломатических усилий по наведению мостов между правительственными войсками и восставшими ни Трубецкой, ни Артамон Муравьев и никто другой из декабристов не предпринимали. Такие действия вообще не в менталитете эпохи. Восстания были организованы с целью захвата власти, а не для какой-либо угрозы или демонстрации.
Но мысль "А поговорить?" по-прежнему не покидает сценаристов.
Сергей Муравьев каблуком сапога проводит по земле борозду. "Вот черта" (Засечная?) " Перейдем ее - начнется война". Требует знамя и сообщает, что пойдет к ним один - да-да, поговорить. Он сумеет убедить их присоединиться. Поднимает знамя и устремляется вперед - один, как Наполеон на мосту Арколе.
И тут зловещий майор Баранов командует "Во фронт!" (Что "во фронт"?) Кто-то из офицеров возражает ему, ссылаясь на приказ Сергея, на что Баранов буднично и разумно отвечает: "Вы хотите, чтобы его просто убили?" Полк идет вперед, перешагивая черту. (Это война, мы же помним!) Артиллерия стреляет, на земле лежит окровавленный Сергей Муравьев. Кажется, война не удалась.
А теперь - слайды.(с)
3 января 1826 года на переходе между Устимовкой и Трилесами в поле у деревни Ковалевка (никаких скал, даже белых, там нет, это типичный околоднепровский рельеф с длинными пологими холмами) Черниговский полк был встречен отрядом генерала Гейсмара, состоящим из трех эскадронов гусар полка принца Оранского (не Ахтырского, странно, правда?) и двух орудий, которыми то ли командовал, то ли нет член тайного общества капитан Пыхачев. Пушки стояли над полем на небольшой высотке и при появлении полка открыли огонь. О дальнейшем лучше расскажет сам Сергей Муравьев:
"На сем переходе, между Деревнями Устимовкою и Королевкою, быв встречен отрядом Генерала Гейсмара, я привел роты мною водимые в порядок, приказал Солдатам не стрелять, а итти прямо на пушки, и двинулся вперед со всеми оставшимися офицерами. Солдаты следовали нашему движению, пока попавшая мне в голову картечь не повергла меня без чувств на землю." (ВД. Т. IV. С. 288, показания от 31 января 1826 г.)
В рапорте генерал-майора Гейсмара о подавлении восстания эти события описаны так:
"Мятежники на наших глазах зарядили ружья, выстроились в каре и направились скорым шагом по направлению к моим орудиям. Подпустив их приблизительно на 200 шагов, я стал осыпать их сильным картечным огнем. При первых выстрелах они держались сравнительно в порядке, но уже при 7-ом и 8-ом выстрелах пришли в окончательное смятение и бросились бежать порознь вправо и влево".
(ВД. Т. VI. С. 69.)
Сугубо штатскому и далекому от армейских реалий первой четверти XIX века историку Киянской смысл приказов, отданных Сергеем Муравьевым, действительно скорее всего неясен. Собственно, он был неясен уже через 100 лет после восстания, действительно породив в литературе дискуссию о том, с какой целью были отданы эти приказы.
Понимание еще более осложнялось свидетельством Матвея Муравьева, появившимся через много лет после восстания, из которого следовало, что Сергей Муравьев на самом деле шел сдаваться и махал белым платочком.
Однако у современников, причем представителей противоположных лагерей, никаких вопросов, похоже, не было, и смысл приказа Сергея Муравьева был им понятен. Это были обычные распоряжения к атаке.
Подробный разбор событий 3 января смотри у Сули здесь: https://anarsul.livejournal.com/124925.html
Не правда ли, это мало похоже на изображенное в фильме?
Далее по хронологии должен быть допрос Сергея Муравьева императором. В фильме это одна из самых первых сцен.
Он тоже очень глубокомыслен и отчасти цитирует "Вопросы о воспитании", которые в реальности завершали, а не открывали следствие, зато их удобно цитировать в кино, они достаточно общие и не несут в себе никакой конкретики. Причем в фильме царь проявляет интерес к пункту, который на самом деле был достаточно формален: когда Сергей последний раз был на исповеди. Император интересуется, почему так редко, а тот отвечает, что не в чем было каяться (сильно ли удивится читатель, узнав, что этой фразы в ответах не было?) "А теперь есть в чем?" Сергей делится с императором мыслью, видимо, полной, по мнению сценаристов, глубокого значения: «Вы такие же, как мы. И у вас и у нас цели правые, а способы - преступные». Этот момент тоже был в трейлере. Видимо, здесь тоже кроется глубокий смысл.
Ну и всё. Виселица. Глюки о шампанском с императором - смотри начало нашей истории.
Так в чем все-таки была мораль сей басни?
Лица, облеченные властью, пейте с хипстерами, когда они на этом настаивают, а то так и будете ходить друг к другу на переговоры, потому что все вокруг одинаковые, и цели правые, и способы преступные. "Вот скука-то!"(с)
В один пост все не влезает, поэтому зловещий Пестель, олицетворяющий тайное общество, и восстание 14 декабря - в следующем выпуске.:)