Почему ничего не выйдет и надо ли с этим что-то делать
Бытует мнение, что расплодившиеся нашисты, мудагвардейцы и тому подобные селигерыши - это не более чем мздолюбивые подонки, готовые за плату орать "Любо!" чему угодно, исходящему от нанявшей их власти; что если помахать перед носом у одиозного блоггера фрицморгена или мамзель Потупчик и прочая достаточной суммой денег, то они бросят своих кремлёвских хозяев и поменяют убеждения на диаметрально противоположные. Мне такое мнение всегда казалось ошибкой. Да, бесспорно, существует оплаченная клака, прежде всего в рунете, но и в традиционных СМИ тоже, готовая неистово аплодировать тому, кто больше даст, вроде столичного дуэта Варламов & Кац, исполняющего нескончаемые пеаны в честь руководителя Департамента транспорта Москвы Максима Ликсутова. Но сводить всё исключительно к товарно-денежным отношениям, на мой взгляд, значит сильно упрощать картину и начисто игнорировать такую могучую мотивацию, как холопство, или, если вы предпочитаете более изящную формулировку, сервильность.
Продажная любовь на то и продажная, что недолговечна и ненадёжна. Восторгающегося клиентом за деньги можно за двойную или тройную сумму заставить с тем же рвением проклинать его - но идущее от души раболепие неподкупно, как апостол Пётр на воротах рая. Лучшие лакеи всегда получались из тех, кто обожает своё лакейство. Потребность в барине и потребность молиться на барина заслоняет в таком человеке всё. Бессмысленно рассказывать ему про свободу и взывать к чувству собственного достоинства: в его системе ценностей подчинение и есть свобода. И уж тем паче бессмысленно, даже опасно покушаться на его идола: это всё равно что пытаться оспорить в суде святой инквизиции саму идею Всевышнего.
Холопство встречается во всех странах и всех культурах, но в России оно приняло, на мой взгляд, наиболее отталкивающую форму. Феодально-азиатское по сути, оно прикрывается, тем не менее, европейскими одеждами, подобранными потихоньку на баррикадах сражений за гражданские права, из-за чего к греху кумиротворения прибавляется ещё и грех лицемерия. Наше общество - это такая одна сплошная городская питерская Программа реставрации фасадов домов, где когда быстро едешь в машине вдоль фасадов, то вроде бы и вправду дома как дома, но стоит остановиться и углубиться во дворы, то мама родная...
В результате получаются лакеи - не британские бэрриморы, а пошехонские селифаны, которые за хозяина в топоры пойдут, но тырить потихоньку у него дрова из сарая и водку из буфета не брезгуют (что, возвращаясь к нашей исходной позиции, и воспринимается некоторыми наблюдателями как признак меркантильности и матерьялизма). Но что самое главное - в отсутствии барина достают из шкапа и примеряют на себя его одежды, вертясь перед зеркалом и воображая, как однажды вдруг, по щучьему велению, сами станут барами и заимеют своих собственных селифанов, что, между прочим, является центральной жизненной мечтой холопа.
Это холопство вылезает через мельчайшие поры нашей повседневной жизни, и не только политической. Дедовщина в армии - это тоже холопство ("сейчас меня чмарят, но им можно, они главные, но ужо вот я стану барином - оторвусь..."). Наши чиновники - холопы снизу вверх, для начальства, и господа сверху вниз, когда неприступными океанскими лайнерами плывут сквозь нас, холопов, в переполненных коридорах присутственных мест. А сколько пословиц сложено на эту тему!
Но неправильно думать, будто все эти кремлёвские холопы испытывают некоторую личную привязанность непосредственно к пожизненному президенту Владимиру Путину, и случись с ним какая опала, поедут за ним хоть в Берёзово, хоть на остров Св. Елены. Их сервильность направлена не на живого человека, а на трон. Король умер, да здравствует король! - при этом, конечно, ясно отличая, кто власть реальная, а кто тапки греет, дабы внешне, в глазах просвещённого Запада, не нарушать Основной закон.
Бессмысленно сражаться с холопами словом. Если есть спрос, будет и предложение. Спрос на сервильность в России с её "вертикалью власти", мало чем ограниченной в своих желаниях и решениях, никогда не иссякнет, потому что как Селифану требуется барин, так и барину неуютно без Селифана. Это даже не две стороны одной монеты, потому что монета не есть нечто третье, заключённое между двумя иллюзорными сторонами. Это всё и есть монета. Кушайте, господа, подано.
Диспетчер
Продажная любовь на то и продажная, что недолговечна и ненадёжна. Восторгающегося клиентом за деньги можно за двойную или тройную сумму заставить с тем же рвением проклинать его - но идущее от души раболепие неподкупно, как апостол Пётр на воротах рая. Лучшие лакеи всегда получались из тех, кто обожает своё лакейство. Потребность в барине и потребность молиться на барина заслоняет в таком человеке всё. Бессмысленно рассказывать ему про свободу и взывать к чувству собственного достоинства: в его системе ценностей подчинение и есть свобода. И уж тем паче бессмысленно, даже опасно покушаться на его идола: это всё равно что пытаться оспорить в суде святой инквизиции саму идею Всевышнего.
Холопство встречается во всех странах и всех культурах, но в России оно приняло, на мой взгляд, наиболее отталкивающую форму. Феодально-азиатское по сути, оно прикрывается, тем не менее, европейскими одеждами, подобранными потихоньку на баррикадах сражений за гражданские права, из-за чего к греху кумиротворения прибавляется ещё и грех лицемерия. Наше общество - это такая одна сплошная городская питерская Программа реставрации фасадов домов, где когда быстро едешь в машине вдоль фасадов, то вроде бы и вправду дома как дома, но стоит остановиться и углубиться во дворы, то мама родная...
В результате получаются лакеи - не британские бэрриморы, а пошехонские селифаны, которые за хозяина в топоры пойдут, но тырить потихоньку у него дрова из сарая и водку из буфета не брезгуют (что, возвращаясь к нашей исходной позиции, и воспринимается некоторыми наблюдателями как признак меркантильности и матерьялизма). Но что самое главное - в отсутствии барина достают из шкапа и примеряют на себя его одежды, вертясь перед зеркалом и воображая, как однажды вдруг, по щучьему велению, сами станут барами и заимеют своих собственных селифанов, что, между прочим, является центральной жизненной мечтой холопа.
Это холопство вылезает через мельчайшие поры нашей повседневной жизни, и не только политической. Дедовщина в армии - это тоже холопство ("сейчас меня чмарят, но им можно, они главные, но ужо вот я стану барином - оторвусь..."). Наши чиновники - холопы снизу вверх, для начальства, и господа сверху вниз, когда неприступными океанскими лайнерами плывут сквозь нас, холопов, в переполненных коридорах присутственных мест. А сколько пословиц сложено на эту тему!
Но неправильно думать, будто все эти кремлёвские холопы испытывают некоторую личную привязанность непосредственно к пожизненному президенту Владимиру Путину, и случись с ним какая опала, поедут за ним хоть в Берёзово, хоть на остров Св. Елены. Их сервильность направлена не на живого человека, а на трон. Король умер, да здравствует король! - при этом, конечно, ясно отличая, кто власть реальная, а кто тапки греет, дабы внешне, в глазах просвещённого Запада, не нарушать Основной закон.
Бессмысленно сражаться с холопами словом. Если есть спрос, будет и предложение. Спрос на сервильность в России с её "вертикалью власти", мало чем ограниченной в своих желаниях и решениях, никогда не иссякнет, потому что как Селифану требуется барин, так и барину неуютно без Селифана. Это даже не две стороны одной монеты, потому что монета не есть нечто третье, заключённое между двумя иллюзорными сторонами. Это всё и есть монета. Кушайте, господа, подано.
Диспетчер