Испытания ЯРД на Полигоне
Начало моего участия 
Первый (и единственный)
отечественный ядерный двигатель
РД-0410 (обратите внимание:
слева - без соплового насадка
(выставка «Двигателестроение-1997»,
справа - с сопловым насадком
(«Двигателестроение-99»)
Наш друг
illesh признался что инкогнито побывал в своё время на Полигоне в составе экспедиции Курчатовского института и был уверен, что даже руководство Полигона не знало о работах, проводимых на ядерных реакторах, размещённых на его территории.
Он, по-видимому, удивился, когда я признался, что не только знал о тех работах, но и принимал в них непосредственное участие. Кроме меня ещё одна из наших друзей участвовала -
natalyayurieva, одно время состоявшая в штате Объединённой экспедиции. ОЭ Подольского научно-исследовательского технологического института эксплуатировала реакторы до передачи Республике Казахстан, которая на их базе создала Национальный ядерный центр( http://www.nnc.kz/)
На страницах Интернета много публикаций о Семипалатинском ядерном полигоне, не стоит ссылаться даже на некоторые из них. Достаточно в любом поисковике набрать Семипалатинский полигон и вам вывалят тысячи ссылок. Вот результат поиска в Googlу - Результатов: примерно 52 700 (0,17 сек.). Но ни в одной публикации не упоминается участие сотрудников Полигона в обесп-
ечении испытаний узлов ядерных ракетных двигателей. Именно для этих испытаний были построены
высокоэнергонапряжённые высокопоточные импульсные ядерные реакторы.
Тех, кто желает подробнее познать проблему создания ядерного ракетного двигателя в СССР - прошу http://www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/218/index.shtml.
Это наиболее полный краткий исторический обзор по проблеме и, пожалуй, единственный найденный мной в Интернете.
Я же постараюсь познакомить читателей с историей своего участия и участия моих товарищей, испытателей Полигона, в работах перспективного направлении ядерной энергетики, связанного с освоением космоса.
Во второй половине шестидесятых годов прошлого века на территории Полигона между примерно на равном расстоянии от гор Дегилен и площадкой Балапан развернулось обширное строительство. Ближе к дороге строился жилой городок, столовая, казармы военных строителей. На некотором удалении в степи рылись глубочайшие котлованы. Такие, что при взгляде с края выработки работающий на дне бульдозер казался детской игрушкой.
Мы, офицеры отдела радиационной безопасности, когда готовилось испытание в скважине на площадке Балапан, заезжали на эту стройку по служебной необходимости. В аварийном случае эвакуация работающих там людей входила в наши обязанности. А работали на этой стройке не только военные строители, но и метростроевцы из Харькова и других городов союза, разные специализированные монтажные организации.
Во время строительства мы, так сказать, рядовые стачечники не знали назначение строящихся объектов. Ходили разные слухи. По тому, как место строительства называли "Площадка 10", те, кто был знаком с организацией Ракетных войск стратегического назначения, а таких у нас было большинство, считали, что строятся ракетные позиции с подземными стартами. У ракетчиков площадка 10 - административно-жилой городок.
В нашем жилом городке на Берегу (площадка М) тоже шло интенсивное строительство. Один за другим сдавались в эксплуатацию новые жилые дома, вторая школа, просторный Дом офицеров (культурный центр городка), новые магазины, поликлиника. Расширили штаб Полигона и построили коттедж для высокопоставленных приезжих, с чем бы вы подумали? С единственным у нас бассейном. Я еще не упомянул четырёхэтажную гостиницу и заводские корпуса в сторонке. Как оказалось, это был построен газовый завод, на котором из воздуха получали жидкий азот, кислород и водород.
Нашим научно-испытательским подразделениям тоже повезло. Построили новый четырёхэтажный лабораторный корпус. Я думаю, если бы не новое направление деятельности полигона ничего бы этого не било. В старой одёжке справлялись даже на воздушных испытаниях, когда участников было гораздо больше.
Единственно что было крайне необходимым это жильё. В квартирах ютилось по 2-3 семьи, размещаясь семьями в проходных комнатах. Как рассказывал участник первого ядерного испытания Алексей Александрович Мальков: " Приедешь с опытного поля соскучившись по жене, наступит ночь, вроде все утихли, только на нею залезешь а сосед Лёшка зажигает в своей комнате свет. Сейчас пойдёт через нашу проходную. Так мы упросили начальника чтобы нас по очереди в поле посылал. Так жизнь несколько наладилась". Или как писал в рапорте лейтенант Кебиев: "Прошу предоставить отдельную однокомнатную квартиру или не проходную комнату в двухкомнатной с подселением. Мы с женой желаем иметь много детей, а существующие условия проживания не способствуют нормальному половому функционированию". Я сам читал этот рапорт. К концу шестидесятых такие условия жизни стали редким исключением.
В начале 1969 года я возвратился на Полигон из Харькова, где проходил преддипломную практику и начал работать над дипломным проектом. Отпустили меня на две недели чтобы я подобрал необходимые материалы и отправил их фельдпочтой в училище. Во время этой побывки у меня состоялся конфиденциальный разговор с заместителем начальника нашего отдела Константином Ивановичем Гордеевым. Он под большим секретом сказал, что готовится формирование нового 3НИУ, которое будет участвовать в испытаниях ядерных ракетных двигателей. Ему предложена должность если не начальника управления, то по крайней мере начальника отдела. И он предлагает перейти в новое управление вместе с ним. Пока на должность младшего научного сотрудника, а при таком отношении к работе перспектива будет обеспечена. Я себя в отделе радиационной безопасности Полигона чувствовал себя довольно комфортно. На должности помощника начальника отдела исполнял обязанности начальника полевой радиометрической лаборатории. Имел широкие, никем не ограничиваемые, условия для самостоятельных исследований и совместных с сотрудниками медико-биологического отдела, Института биофизики Минздрава, Института прикладной геофизики Госгидромета, с другими НИИ. Всех долго перечислять. На Полигоне только в исследованиям по радиационной защите участвовало более 20 организаций. Видимых причин для изменения места работы не было. Перейти с майорской на майорскую должность только что получив звание капитана - не будет ли это проявлением неуважения к товарищам и неблагодарности начальнику отдела полковнику Богданову Михаилу Владимировичу. Он многое сделал чтобы мне вовремя присвоили капитанское звание.
Поблагодарив за доверие, я попросил время на принятие решения. Бросился в техническую библиотеку и попросил девочек найти мне все, что касается ядерных энергетических установок. Назвать" ядерные ракетные двигатели" я не решился. Девочки, которые знали меня как активного читателя, и которым я часто помогал в редактировании переводов с английского языка, добросовестно выполнили мою просьбу. После обеденного перерыва я перебирал высокую кипу типографских и рукописных изданий, среди которых нашлась только одна с откровенным названием "Ядерные ракетные двигатели и ядерные энергетические установки". Автор американец по фамилии Коуэн. В дальнейшем эту книгу я буквально не выпускал из рук и по знанию предмета значительно опережал сослуживцев.
Открыл оглавление и увлёкся. Расчёты энерговыделения, конструкции тепловыделяющих элементов, выбор теплоносителя, радиационные поля, защита экипажа при полётах к Марсу - это меня увлекло. На второй день дал согласие Константину Ивановичу, оставил ему книгу с просьбой не допустить её утерю. Получил пожелание успешной защиты диплома и расстался с предполагаемым шефом до августа. Этот выбор стал причиной того, что я отказался от предложений остаться на кафедре АСУ в училище и перевестись в НИИ-4. Об этом я уже писал.
После защиты дипломного проекта и полуторамесячного отпуска ( месяц очередной и две недели за вредность) прибыл в отдел и при представлении по случаю прибытия из отпуска, окончания учёбы и присвоения воинского звания инженер - капитан ( как мы говорили "инженер минус капитан", что свидетельствовало о коренном изменении статуса относительно просто капитана) получил от Михаила Владимировича вместе с поздравлением совет представиться новому начальнику. Понял, что вопрос с моим переводом в 3 НИУ решён.
Первый (и единственный)
отечественный ядерный двигатель
РД-0410 (обратите внимание:
слева - без соплового насадка
(выставка «Двигателестроение-1997»,
справа - с сопловым насадком
(«Двигателестроение-99»)
Наш друг
illesh признался что инкогнито побывал в своё время на Полигоне в составе экспедиции Курчатовского института и был уверен, что даже руководство Полигона не знало о работах, проводимых на ядерных реакторах, размещённых на его территории.
Он, по-видимому, удивился, когда я признался, что не только знал о тех работах, но и принимал в них непосредственное участие. Кроме меня ещё одна из наших друзей участвовала -
natalyayurieva, одно время состоявшая в штате Объединённой экспедиции. ОЭ Подольского научно-исследовательского технологического института эксплуатировала реакторы до передачи Республике Казахстан, которая на их базе создала Национальный ядерный центр( http://www.nnc.kz/)
На страницах Интернета много публикаций о Семипалатинском ядерном полигоне, не стоит ссылаться даже на некоторые из них. Достаточно в любом поисковике набрать Семипалатинский полигон и вам вывалят тысячи ссылок. Вот результат поиска в Googlу - Результатов: примерно 52 700 (0,17 сек.). Но ни в одной публикации не упоминается участие сотрудников Полигона в обесп-
ечении испытаний узлов ядерных ракетных двигателей. Именно для этих испытаний были построены
высокоэнергонапряжённые высокопоточные импульсные ядерные реакторы.
Тех, кто желает подробнее познать проблему создания ядерного ракетного двигателя в СССР - прошу http://www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/218/index.shtml.
Это наиболее полный краткий исторический обзор по проблеме и, пожалуй, единственный найденный мной в Интернете.
Я же постараюсь познакомить читателей с историей своего участия и участия моих товарищей, испытателей Полигона, в работах перспективного направлении ядерной энергетики, связанного с освоением космоса.
Во второй половине шестидесятых годов прошлого века на территории Полигона между примерно на равном расстоянии от гор Дегилен и площадкой Балапан развернулось обширное строительство. Ближе к дороге строился жилой городок, столовая, казармы военных строителей. На некотором удалении в степи рылись глубочайшие котлованы. Такие, что при взгляде с края выработки работающий на дне бульдозер казался детской игрушкой.
Мы, офицеры отдела радиационной безопасности, когда готовилось испытание в скважине на площадке Балапан, заезжали на эту стройку по служебной необходимости. В аварийном случае эвакуация работающих там людей входила в наши обязанности. А работали на этой стройке не только военные строители, но и метростроевцы из Харькова и других городов союза, разные специализированные монтажные организации.
Во время строительства мы, так сказать, рядовые стачечники не знали назначение строящихся объектов. Ходили разные слухи. По тому, как место строительства называли "Площадка 10", те, кто был знаком с организацией Ракетных войск стратегического назначения, а таких у нас было большинство, считали, что строятся ракетные позиции с подземными стартами. У ракетчиков площадка 10 - административно-жилой городок.
В нашем жилом городке на Берегу (площадка М) тоже шло интенсивное строительство. Один за другим сдавались в эксплуатацию новые жилые дома, вторая школа, просторный Дом офицеров (культурный центр городка), новые магазины, поликлиника. Расширили штаб Полигона и построили коттедж для высокопоставленных приезжих, с чем бы вы подумали? С единственным у нас бассейном. Я еще не упомянул четырёхэтажную гостиницу и заводские корпуса в сторонке. Как оказалось, это был построен газовый завод, на котором из воздуха получали жидкий азот, кислород и водород.
Нашим научно-испытательским подразделениям тоже повезло. Построили новый четырёхэтажный лабораторный корпус. Я думаю, если бы не новое направление деятельности полигона ничего бы этого не било. В старой одёжке справлялись даже на воздушных испытаниях, когда участников было гораздо больше.
Единственно что было крайне необходимым это жильё. В квартирах ютилось по 2-3 семьи, размещаясь семьями в проходных комнатах. Как рассказывал участник первого ядерного испытания Алексей Александрович Мальков: " Приедешь с опытного поля соскучившись по жене, наступит ночь, вроде все утихли, только на нею залезешь а сосед Лёшка зажигает в своей комнате свет. Сейчас пойдёт через нашу проходную. Так мы упросили начальника чтобы нас по очереди в поле посылал. Так жизнь несколько наладилась". Или как писал в рапорте лейтенант Кебиев: "Прошу предоставить отдельную однокомнатную квартиру или не проходную комнату в двухкомнатной с подселением. Мы с женой желаем иметь много детей, а существующие условия проживания не способствуют нормальному половому функционированию". Я сам читал этот рапорт. К концу шестидесятых такие условия жизни стали редким исключением.
В начале 1969 года я возвратился на Полигон из Харькова, где проходил преддипломную практику и начал работать над дипломным проектом. Отпустили меня на две недели чтобы я подобрал необходимые материалы и отправил их фельдпочтой в училище. Во время этой побывки у меня состоялся конфиденциальный разговор с заместителем начальника нашего отдела Константином Ивановичем Гордеевым. Он под большим секретом сказал, что готовится формирование нового 3НИУ, которое будет участвовать в испытаниях ядерных ракетных двигателей. Ему предложена должность если не начальника управления, то по крайней мере начальника отдела. И он предлагает перейти в новое управление вместе с ним. Пока на должность младшего научного сотрудника, а при таком отношении к работе перспектива будет обеспечена. Я себя в отделе радиационной безопасности Полигона чувствовал себя довольно комфортно. На должности помощника начальника отдела исполнял обязанности начальника полевой радиометрической лаборатории. Имел широкие, никем не ограничиваемые, условия для самостоятельных исследований и совместных с сотрудниками медико-биологического отдела, Института биофизики Минздрава, Института прикладной геофизики Госгидромета, с другими НИИ. Всех долго перечислять. На Полигоне только в исследованиям по радиационной защите участвовало более 20 организаций. Видимых причин для изменения места работы не было. Перейти с майорской на майорскую должность только что получив звание капитана - не будет ли это проявлением неуважения к товарищам и неблагодарности начальнику отдела полковнику Богданову Михаилу Владимировичу. Он многое сделал чтобы мне вовремя присвоили капитанское звание.
Поблагодарив за доверие, я попросил время на принятие решения. Бросился в техническую библиотеку и попросил девочек найти мне все, что касается ядерных энергетических установок. Назвать" ядерные ракетные двигатели" я не решился. Девочки, которые знали меня как активного читателя, и которым я часто помогал в редактировании переводов с английского языка, добросовестно выполнили мою просьбу. После обеденного перерыва я перебирал высокую кипу типографских и рукописных изданий, среди которых нашлась только одна с откровенным названием "Ядерные ракетные двигатели и ядерные энергетические установки". Автор американец по фамилии Коуэн. В дальнейшем эту книгу я буквально не выпускал из рук и по знанию предмета значительно опережал сослуживцев.
Открыл оглавление и увлёкся. Расчёты энерговыделения, конструкции тепловыделяющих элементов, выбор теплоносителя, радиационные поля, защита экипажа при полётах к Марсу - это меня увлекло. На второй день дал согласие Константину Ивановичу, оставил ему книгу с просьбой не допустить её утерю. Получил пожелание успешной защиты диплома и расстался с предполагаемым шефом до августа. Этот выбор стал причиной того, что я отказался от предложений остаться на кафедре АСУ в училище и перевестись в НИИ-4. Об этом я уже писал.
После защиты дипломного проекта и полуторамесячного отпуска ( месяц очередной и две недели за вредность) прибыл в отдел и при представлении по случаю прибытия из отпуска, окончания учёбы и присвоения воинского звания инженер - капитан ( как мы говорили "инженер минус капитан", что свидетельствовало о коренном изменении статуса относительно просто капитана) получил от Михаила Владимировича вместе с поздравлением совет представиться новому начальнику. Понял, что вопрос с моим переводом в 3 НИУ решён.