Замечательные люди. Сергей Лукич Турапин
1. Шестьнадцать лет во главе отдела
Проводы Сергея Лукича Турапина на пенсию. В первом ряду слева зам. начальника НИУ-2 по политчасти
Мурыгин Виктор Александрович, начальник НИУ-2 Хуснутдинов Двават Зайнутдинович, начальник НИУ-1
Майоров Леонид Михайлович, начальник политотдела Жабин Михаил Иванович, виновник торжества Турапин Сергей Лукич, начальник Полигона Смирнов Алексей Иванович,заместитель начальника Полигона по НИР
Шмаков Михаил Лифантьевич, новый начавльник радиохимическуого отдела Огнев Борис Иванович, началиник метеорологического отдела Воропаев Пётр Трофимович. Кроме офицеров радиохимического отдела на снимке представители других подразделений НИП.
В годы становления Семипалатинского испытательного ядерного полигона, или как он тогда именовался Учебный полигон №2 Министерства Вооруженных Сил СССР (войсковая часть 52605), постоянно производились его орг-штатные преобразования. Штатная структура приводилась в соответствие намеченной программе испытаний, к задачам испытаний конкретного ядерного взрывного устройства или ядерного боеприпаса.
Как тогда решались вопросы подбора кадров? Я думаю так. Сидел в кадровом органе 6-го управления ГШ ВС СССР полковник Аверкин, в силу предыдущего опыта в совершенстве разбиравшийся в организации стрелковых, танковых, может быть авиационных частей и даже в организации флота. Знал, что если предстоят задачи испытаний сооружений и военной техники на стойкость к воздействию взрыва, значит основу офицерского состава испытательной части должны составлять сапёры, выпускники военно-инженерных училищ и Военно-инженерной академии им. Куйбышева. Так и происходило. Руководящий состав Полигона был укомплектован в основном военными инженерами в том, ещё петровском, понимании этой армейской специальности. Но структура полигона, созданного для испытаний ядерного оружия, ставила перед кадровиками, как и перед всеми, кто был вовлечён в атомную проблему, совершенно новые вопросы.
Читает полковник Аверкин в штатном расписании Учебного полигона №2 - в\ч 52505: "Радио - химическая лаборатория". Ага, значит, в ней надо заполнить вакансии радистами и химиками! Вот и попал радист Турапин Сергей Лукич, выпускник Военной академии связи им. С. М. Будённого, в одну лабораторию с химиками.
После изменения штатной структуры полигона, вызванной переходом к испытанию термоядерных боеприпасов большой мощности, было ликвидировано разделение полигона на секторы, в том числе упразднён радиологический сектор, в который входила радиохимическая лаборатория. Осталось только привычное наименование «5 сектор» за опытно-научной частью, которое сохранялось в памяти испытателей и жителей гарнизона до умирания Полигона, так же, как и расхожее у фирмачей его наименование «двойка».
Радиохимическая лаборатория вошла в состав «Отдела изучения радиоактивного загрязнения, прогнозирования радиационной обстановки и дезактивации». Мне не удалось найти сведений о предшественниках С.Л.Турапина на должности начальника этого отдела. Сложилось впечатление, что он был его организатором и возглавлял отдел с 1956 по 1972 год.
В соответствии широкопрофильности задач, поставленных перед отделом, он имел серьёзную лабораторную базу и его штат состоял из офицеров и гражданских сотрудников, в основном жён офицеров. Сотрудникам различных специальностей - химикам, электронщикам, метеорологам, которым по мере освоения новых методик, не известных в учебных заведениях, приходилось переквалифицироваться в радиохимиков, радиометристов, дозиметристов, спектрометристов и, как теперь говорят, радиоэкологов со знанием основ метеорологии, геологии, минералогии, радиобиологии и прочих смежных наук.
Сам Турапин, став начальником отдела, опередив в продвижении по службе более опытных сослуживцев, причём, химиков по образованию. Связист по образованию, он быстро и достаточно глубоко разобрался в особенностях используемых в отделе методик. Преуспел в новой отрасли деятельности, благодаря своим исключительным природным задаткам - упорству, граничившем с упрямством, любознательности, наблюдательности и быстрому мышлению. Тем свойствам, которые он развивал в своих учениках, занимаясь их подготовкой для выполнения спецзаданий в тылу противника. Именно такая задача была возложена на Сергея Лукича в военное время.
Среди испытателей Полигона и сотрудников смежных организаций Сергей Лукич в шутку прослыл «лучшим химиком среди радистов и лучшим радистом среди химиков».
Под руководством Турапина отдел успешно справился с огромным объёмом работ в период интенсивной серии испытаний ядерного оружия в атмосфере на стыке 50-х и 60-х годов прошлого века, предшествующей мораторию и заключению
в 1963 году Московского договора о запрещении испытаний в воздухе, воде и космосе.
После принятия условий Московского договора Полигону вновь изменили организационную структуру. В ней отдел С. Л. Турапина остался практически в прежнем наименовании, но задачи его коренным образом изменились.
. Из-за крайне ограниченности сведений об особенностях подземных испытаний в США, было необходимо всерьёз заняться вопросами фильтрации продуктов взрыва через горный массив и изучением вопросов их удержания под землёй. Этого требовали условия Московского договора. Применение радиохимической методики определения мощности было сведено к минимуму из-за , ставшего особо сложным, отбора проб продуктов взрыва. Отпала необходимость в разработке прогноза перемещения воздушных масс и переноса ими радиоактивности. Эти вопросы были переданы вновь созданному метеорологическому отделу, в который ушли прогнозисты Борис Иванович Огнев и Слава Каверин. Однако на Полигоне отдел по-прежнему называли «радиохимическим» а его сотрудников просто «химиками» и сотрудники отдела гордились этим.
Костяк отдела в то время составляли высококлассные и авторитетные специалисты: начальник радиохимической лаборатории инженер-подполковник Шевченко Григорий Леонтьевич, старшие научные сотрудники радиохимик инженер-подполковник Кузнецов Евгений Семёнович, спектрометристы инженер-подполковники Кульчихин Рудольф Владимирович и Покровский Станислав Иванович, заместитель начальника отдела подполковник Сазонцев Иван Евгеньевич. Эти офицеры-фронтовики, окончившие военные академии в послевоенный период и сформировавшиеся как специалисты в ходе выполнения интенсивной программы воздушных испытаний, определяли методическую политику и придерживались мнения, что основная задача деятельности отдела заключается в получении экспериментальных данных и передачи их 12 ЦНИИ и профильным научным организациям для обобщения и научного осмысливания.
Сергей Лукич, как обладатель творческой натуры, принялся ломать это установившееся представление о роли отдела. Это была трудная задача. Ветераны отдела буквально на своих плечах подняли Турапина до уровня своего руководителя. Были коллегами и соратниками, находящимися в его подчинении по должности и авторитет среди них ещё предстояло заслужить.
С некоторыми из них у Сергея Лукича были серьезные разногласия в интерпретации результатов исследований. К примеру, был известен его конфликт с Шевченко Г. И. относительно исследований миграции радиоактивных продуктов ядерных взрывов с подземными водами. А эпитеты, которыми награждал Турапин своего заместителя, становились афоризмами среди офицеров НИП. В этих выражениях проявлялись резкость характера, несдержанность и безаппеляционность суждений Сергея Лукича. Действительно, салонными манерами Сергей Лукич не отличался и соответствовал своему происхождению. Он родился 1.10.1916 г. в селе Алкужа. Моршанского района Тамбовской области.
Вторым эшелоном отдела, а, по сути, основной ударной силой, были офицеры, непосредственно проводившие отбор проб продуктов ядерного взрыва, выполнявшие радиохимические анализы, измерения активности. Не буду называть их по воинским званиям, потому как за время службы на Полигоне они выросли от лейтенантов до подполковников, а кое-кто и до полковников, но с уважением вспомню по именам. Это радиохимики Кожечкин Егор Иванович и Захаров Михаил Викентьевич и более молодое поколение Сергей Хмель и Евгений Вопилин, радиоэлектронщик-самородок Якунин Леонид Иванович, радиометрист Мартишеня Евгений Петрович. Большой объём работ выполняли старшие техники-испытатели Николай Попов, Чепик Стас, Бушуев Виталий, Воробьёв Виталий, Калинин Николай, Иван Кириллов, Дмитрий Шпак. В их числе в своё время был и будущий куратор отдела от 12 ГУ МО Владимир Миргасович Каримов.
Особое место в работе отдела занимала дозиметрическая лаборатория. И до, и во время того, как я был её начальником, и после, я не мог понять, почему эта структурная единица оставалась нештатной. Её методики закладывалось в государственную программу испытания ядерного взрывного устройства на всех без исключения опытах, технические средства включались в проект обустройства испытательной площадки, над приборным оснащением работали МИФИ, ВНИИП, ГосКомГидромет, ЦАГИ и НИИ-12 МО с его филиалом. Соответственно серьёзными и разнообразными были задачи этой лаборатории: дистанционные измерения величин мощности доз гамма-излучения в эпицентральной зоне, аэрогамма-съёмка радиоактивного облака и следа его выпадений, отбор проб радиоактивных продуктов из облака посредством специально оборудованного закреплённого за лабораторией самолёта, отбор проб и гамма-съёмка на местности. При подземных испытаниях, добавилась разработка и эксплуатация систем пробоотбора из котловой полости и приполостных участков горного массива.
При Турапине лабораторию возглавлял старший научный сотрудник Колодий Валентин Михайлович. С ним работали Богатырёв Владимир и несколько старших техников-испытателей: Иван Кириллов, Валерий Морозов и другие.
Вопросами авиационных измерений занимался бывший штурман эскадрильи Полигона Карташёв Алексей Иванович. Который, со свойственным штурманам виртуозным владением логарифмической линейкой, вычислял интеграл активности в облаке быстрее научных сотрудников с их электромеханическими вычислительными средствами. Впоследствии место Алексея Ивановича занял пилот Рудольф Блинов, и с этого места начались его карьерное восхождение и путь в науку.
К дозиметрической лаборатории у Сергея Лукича Турапина было особое отношение. По-видимому, потому, что её проблемы ему были более понятны как связисту. Лаборатория в своей работе использовала проводные и радио каналы передачи информации, что вызывало у Сергея Лукича «ностальгию» по полученной в академии специальности. Он заваливал сотрудников лаборатории заданиями по разработке новых детекторов и датчиков излучений, ракетных снарядов для зондирования облака взрыва, парашютных систем для возвращения датчиков и проб на землю и многих других оригинальных поделок. Валентин Колодий тихо матерился, принимая эти задания, но с интересом включался в их разработку и исполнение. Турапин сам принимал участие в конструировании различных устройств.
Я видел рабочие столы трёх начальников радиохимического отдела.
У Агаева на столе была пепельница, телефонный справочник, и тетрадь, в которой вёлся список очерёдности получения дефицитных товаров. Иногда на его столе появлялось стекло с нанесённой на него шлифовальной пастой, на котором Рашид, с присущей восточным мастерам усидчивостью, шлифовал вручную агаты.
У Соловьёва телефонный справочник, рабочая тетрадь и иногда книга «Таблицы состава продуктов мгновенного деления U235, U238 и Pu239» Грешилова и Гречушкиной.
У Турапина стол был завален журналами регистрации измерений, лентами самописцев, набросками электрических схем, секретными тетрадями, в перемежку с узлами и деталями электронных устройств. И, конечно, присутствовали пепельница и телефонный справочник.
Забыл упомянуть телефон, который был, естественно, у каждого.
Начальники отдела отличались не только натюрмортом своих рабочих столов но, прежде всего, препровождением своего рабочего времени. Агаев, да и Соловьёв, проводили время в ожидании вызова к начальству или получения указаний, и затем передачей их личному составу. В 17 часов, дав последние указания и напомнив дежурному по отделу о необходимости проверить задние двери и сдать корпус под наблюдение дежурному по НИП, убывали в расположение своих семей.
Это в те дни, которые выпадали в длительные периоды между испытаниями. В дни проведения испытаний начальники отдела присутствовали на площадке ППА , где находясь в фургоне системы дистанционны дозиметрических измерений дублировали передачу информации от операторов системы руководству испытаний.
Сергей Лукич весь день был в окружении своих сотрудников, гостей - представителей организаций соисполнителей, оппонентов его неожиданной интерпретации результатов измерений или оригинальных предложений по изменению редакции очередного опыта. Он одновременно просматривал несколько отчетов, дотошно экзаменуя их исполнителей, успевал параллельно давать консультации Колодию или другим технарям по улучшению разрабатываемых ими устройств, разрешал спорные вопросы между рабочими группами и по-командирски реагировал на проявления недисциплинированности подчинёнными. Начальник управления, да и начальники начальника управления, офицеры штаба и административно-планового отдела НИП старались лишний раз не беспокоить Сергея Лукича, не рискуя нарваться на его нелицеприятную реакцию, и знали к кому из его подчинённых следует обратиться по тому или иному вопросу.
После работы…
В 1960 году в отдел пришли выпускники Ленинградского высшего военно-морского училища инженеров оружия лейтенанты Матущенко А. М., Лоборев В. М., Кожара В. И. и Волков А. М., уже прошедшие в альма матер подготовку по радиохимии, знакомые с ядерной энергетикой и ядерным оружием. Более подготовленная в теоретическом отношении по сравнению со «старожилами» отдела, молодёжь быстро и легко освоила порученные участки работ.
Переломным моментом в политике отдела в вопросах взаимоотношений со смежными организациями и отношения к собственным научным кадрам стало партийное собрание, на котором коммунисты отдела разделились на две группы. Одну из них представляли старые кадры Шевченко Г. Л. и Кузнецов Евгений Семенович, а противоположную по мнениям выпускники ВВМУИО, которые отстаивали своё право участвовать в обобщении и интерпретации полученных экспериментальных данных и представлять их как результаты своих исследований, за возможность проявить себя на научном поприще. Ветераны считали, что задача специалистов полигона ограничивается в качественном обслуживании потребностей внешних организаций в получении результатов испытаний, не вдаваясь в глубокие научные изыскания. В какой-то мере они были правы, увлёкшись наукой, углубившись в работу над своими диссертациями, лучшие специалисты Полигона на несколько лет выпадали из обоймы испытателей. И, как потом оказалось, покидали коллектив отдела, получая повышения по службе в других организациях и возможность дальнейшего научного роста.
В том споре поколений Сергей Лукич принял сторону молодёжи, по сути дела он открыл им путь в науку и возможность карьерного роста. Нашли они поддержку и у нового заместителя начальника отдела Станислава Ивановича Покровского, который в дальнейшем, переведясь по службе в 12 ГУ МО, всячески стимулировал продвижение перспективных офицеров по научной стезе.
Об этом, прямо скажем, историческом для отдела партийном собрании мне стало известно из письма Валерия Яковлевича Семёнова, старшего научного сотрудника радиохимического отдела ВНИИЭФ, который долгие годы сотрудничал с отделом Турапина и во время своих командировок на Полигон жил жизнью отдела. Так случилось и в день того собрания. Обе стороны поделились впечатлениями с Валерием Яковлевичем как со своим человеком и память об этом событии он сохранил до сих пор.
Обуреваемые научными амбициями, молодые офицеры, выделяющиеся из коллектива не только флотской формой, но и своей деловой хваткой, в скором времени, направляемые Сергеем Лукичом и поддерживаемые учёными смежных научных организаций, стали возглавлять направления исследований и всерьёз заявили о работе над кандидатскими диссертациями. По сути дела, эти ребята «заразили» отдел бациллой научного творчества и эта «зараза» сохранялась весь период его дальнейшего существования.
На сколько мне известно, первым сотрудником отдела, защитившим кандидатскую диссертацию, был один из его ветеранов, а после увольнения Сергея Лукича в запас, занявший его должность, Борис Иванович Огнев. Его защита, как и вся служба у Бориса Ивановича, не обошлась без приключений. На радостях от успешной предзащиты он принял лишнего, хоть у него лишней была любая доза, и, устроившись на крыльце дома, где жил начальник ЦНИИ-12 гнусливым голосом стал выводить свои любимые фронтовые песни. Генерал Замышляев долго терпел, сочувствуя соискателю, но когда терпению пришёл конец вызвал офицеров комендатуры гарнизона и потребовал привести певца в чувство. Соответственно, майор Огнев вернулся на Полигон признанным соискателем на ученую кандидатскую степень с сопроводительным письмом, в котором было описано его сольное выступление. К счастью, это приключение не подорвало научный авторитет Бориса Ивановича, но через некоторое время на защиту диссертации он отправился теперь уже в звании капитана. В дальнейшем был прощён командованием, прошёл ступень заместителя начальника вновь созданного отдела математического моделирования и потом сменил Турапина на должности начальника радиохимического отдела.
Вторым защитился Серёжа Хмель. Весьма неординарная личность, наделённая многими талантами при необычайной скромности. Кроме успехов в исследованиях процессов, сопровождающих подземные ядерные взрывы, на Полигоне Сергей был известен среди офицеров необычайно меткой стрельбой из пистолета. А в Загорске, нынешнем Сергиевом Посаде, где служил после защиты диссертации в радиохимическом отделе ЦНИИ-12, прославился своим талантом художника. Его живопись неоднократно выставлялась на различных выставках. Сергей Иванович участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС и закончил свой путь начальником отдела.
Трудно восстановить последовательность защиты диссертаций остальными участниками славной когорты учеников Сергея Лукича. Да и не стоит этого делать в рамках текущего повествования. Каждый из них достоин отдельного рассказа.