Анатомия восторга
Оригинал взят у roman_n в Анатомия восторга
Обращение Стрелкова вызвало среди некоторого круга прямо какой-то восторг.
При этом люди эти - не укры, не либерасты. Это русские люди. Некоторые даже помогали рублем ополчению.
Но сейчас они в каком-то упоении.
Это восторг.
Путин же.
Ненавистный Путин и путинисты.
Стояние в сторонке внезапно снова стало достойным занятием. Респектабельным.
Эта респектабельность оплачена сотнями трупов соплеменников, но она снова вернулась.
Вроде бы.
"Ну, что , Роман?! Как вам теперь ваше "Русское Молчание"?" - спрашивают меня люди, улыбаясь от переживания чувства собственного надо мной превосходства.
Отвечаю: Нормально мне.
Плохо.
Мне плохо.
Но лучше чем вам. Потому что у меня есть чему быть плохо.
А у вас нет.
Вы от этого - от надежды - отказались заранее. Из экономии душевных сил.
"Иль русский от побед отвык?" - спрашивал Пушкин. Он риторически спрашивал.
Он же не знал, что когда-нибудь в России появитесь вы.
Мне нормально с моим "Русским Молчанием".
Даже если я ошибся, у меня хотя бы осталось мужество надеяться.
Вы же и этого лишены.
Но все-таки я не ошибся.
Обращение Стрелкова вызвало среди некоторого круга прямо какой-то восторг.
При этом люди эти - не укры, не либерасты. Это русские люди. Некоторые даже помогали рублем ополчению.
Но сейчас они в каком-то упоении.
Это восторг.
Путин же.
Ненавистный Путин и путинисты.
Стояние в сторонке внезапно снова стало достойным занятием. Респектабельным.
Эта респектабельность оплачена сотнями трупов соплеменников, но она снова вернулась.
Вроде бы.
"Ну, что , Роман?! Как вам теперь ваше "Русское Молчание"?" - спрашивают меня люди, улыбаясь от переживания чувства собственного надо мной превосходства.
Отвечаю: Нормально мне.
Плохо.
Мне плохо.
Но лучше чем вам. Потому что у меня есть чему быть плохо.
А у вас нет.
Вы от этого - от надежды - отказались заранее. Из экономии душевных сил.
"Иль русский от побед отвык?" - спрашивал Пушкин. Он риторически спрашивал.
Он же не знал, что когда-нибудь в России появитесь вы.
Мне нормально с моим "Русским Молчанием".
Даже если я ошибся, у меня хотя бы осталось мужество надеяться.
Вы же и этого лишены.
Но все-таки я не ошибся.