Нечаянная прогулка в другую геометрию
... в лесу заброшенный дом.
Дом был не простой - по ночам с фасадной стороны загорались красивые фонарики, слышались звуки кото и сямисэна, раздавался жемчужный смех нарядных лис и бархатистый хохот вальяжных барсуков, раздавался звон чаш, а иногда и мечей гордых лисовинов, из трубы валил дым и пахло чем-то вкусным. Днем же все это исчезало, и дом стоял в паутине, заросший травой и мхом.
А с обратной стороны дома был запущенный дворик, поросший лопухами и диким виноградом, и никто не знал, что там живут жаба Гвендолен и крыса Грызалинда. Зимой они жили на чердаке, в уютной квартирке, оборудованной у теплой каминной трубы, а летом переезжали во двор, в соломенный домик под старой сливой у большой лужи. Домик они гордо называли дачей, а лужу - прудом, и развели во дворике огородик с грядками укропа и тыкв.
Кроме них там было еще два жителя - на высоком раскидистом дубу жил филин по имени Просто Филин, а в большой витой раковине на комоде - улиток по имени Джонатан Ливингстон Геликс-Снейл. Развеселый Филин слетал со своего дуба, как только у крысы и жабы вкусно пахло пирогами и котлетами, а пахло у них частенько. А улиток показывался довольно редко - в основном он выходил из раковины пополнить запасы чая и поменять книги, которые Грызалинда брала для него в библиотеке.
В это лето жаба и крыса совсем завозились на своем огородике, со сливы нападало множество плодов, и они не покладая лап варили варенье и пекли пироги, в пруду развелось слишком много кувшинок и надо было их немного проредить, а Филин затеял устроить на нижней ветке небольшие качели для дам и совсем захлопотался. Так что наверх, на чердак, они забирались не часто - полить герань в горшках, протереть пыль и иногда - посмотреть по телевизору что-нибудь про путешествия.
Особенно они любили фильмы про море и морских жителей - диковинных существ. Смотрели, дивились: до чего ж разнообразные, а красоты какие все эти кораллы и прочие звезды, мудреные каракатицы и жутковатые осьминоги, прозрачные медузы...
- Так мы и не собрались в путешествие, - грустно сказала жаба. - А я б посмотрела...
- Вроде мы еще и не умерли, - сварливо сказала крыса. - Соберемся. Лично я уверена, нельзя ж прожить и моря не увидеть. Тем более крысы - известные мореплаватели! Вот купим наконец воздушный шар, и ка-а-ак полетим! Слушай, ты не видела чайное ситечко? Хочу чая без чаинок наконец.
Гвен пошла наверх за ситечком для чая, и увидела - приготовленные для улитка книги так и лежат, заварку он тоже не брал. Жаба забеспокоилась: что случилось?
Она тихонько постучала в дверку, которой было закрыто отверстие раковины. - Мистер Снейл! - крикнула она. Ничего. Приоткрыла - и увидела что-то вроде тумана, и как будто там даже что-то тихонько и волнообразно шумело. Снейл не отвечал. Может, он заболел?
Жаба открыла дверцу шире и попыталась засунуть туда голову, поскользнулась, и... покатилась куда-то, кувыркаясь. Какой ужас, все увидят мои байковые панталоны с оборочками, это просто недопустимо для приличной жабы!
Наконец она остановилась, села, одернула платье и оглянулась. Конфуза с панталонами не видел никто. Справа был довольно пустынный берег, слева - да, в негустом розоватом тумане шумело и накатывалось море. Вдали виднелись аккуратные домики и деревья в весеннем цвету. Жаба обернулась - перламутровая поверхность, по которой она скатилась, была довольно гладкой, вдалеке виднелась дверка. Как же теперь обратно-то взобраться, непонятно, подумала жаба. Но сначала надо найти Геликса-Снейла, вдруг ему нужна помощь? И она пошла к домишкам вдали. Главное - найти потом дорогу назад, но если идти все время по берегу, то не заблудишься. Море от меня слева, значит на обратном пути будет справа.
Море мягко шуршало волнами, вдали оно терялось в розово-жемчужном тумане. Идти по песку было трудно, и жаба уже решила перебраться на мощеную дорожку, как вдруг в море что-то плеснуло и показалась голова с большими усами.
- Здравствуйте! - крикнула жаба. - Не знаете ли, как найти мистера Геликс-Снейла?
Из воды высунулось нечто большое и круглое, как гигантский казан для пирогов, оно вынесло у жабы из памяти странное слово "трилобит". Трилобит взмахнул усами и с завыванием трубно возгласил:
- и начинания, вознесшиеся мощно, сворачивая в сторону свой ход...
- теряют имя действия, - машинально закончила Гвен, и опять хотела расспросить про Снейла, но трилобит от неожиданности громко икнул, подпрыгнул и с бульканьем понесся вдаль, оставляя за собой расходящиеся волны. Кажется, я что-то не то сказала, подумала жаба, и пожала бы плечами, если б они у нее были. Надо подойти к коттеджам, наверное там кто-то же есть?
Жаба потрусила к домикам, удивляясь, что кругом стоит весна, ведь на самом деле был разгар лета.
Действительно, в палисаднике одного из коттеджей возился большой рак. Он выпучил глаза от удивления, когда жаба подобралась к заборчику и выкрикнула свой вопрос.
- Снейл?...а, Джонатан! он там - дальше (рак взмахнул клешней) - увидите розы, это и будет его дом.
Жаба поблагодарила и побрела в ту сторону, стараясь не отклоняться от моря. И скоро увидела домик, окруженный розами. Странно, что розы цветут весной, подумала жаба, как-то у них тут все интересно.
В домике никто не отзывался, табличка гласила "Дж.Л.Геликс-Снейл, эсквайр". На призывы и возгласы Гвен из соседнего домика вылезла ярко раскрашенная каракатица. Жаба струхнула: как бы меня тут еще не съели... Но каракатица была настроена мирно.
- Сэр Джонатан? он пошел в сторону Рождества, я видела его в пальто и шапке.
Жаба вдруг заметила, что вокруг стоит лето и в садике висят спелые яблоки. Неужели я здесь так долго? - испугалась она. - И какое летом рождество?
- а где это? - робко спросила она.
- идите до осени, там увидите Хеллувин, пройдете мимо, там и Рождество, - удивилась каракатица. - Где ж ему быть-то? Только ведь там холодно. Подождите, я вынесу вам плед. Кстати, меня зовут Азалия.
- Гвендолен, - представилась жаба. - Очень приятно. Спасибо. - Отказываться было неудобно, она взяла плед, совершенно ненужный при летней жаре, и пошла в указанном направлении. Садики заполыхали осенней листвой, похолодало и собрались тучи, а вскоре коттеджики украсились тыквами и скелетами. Ага, вот это Хеллувин, как интересно, но мне сюда не надо, подумала жаба. И вскоре в воздухе закружились снежинки, а в палисадниках появились снеговики.
Мысленно поблагодарив Азалию за плед, жаба укуталась и пошла к домикам с елками и фонариками. Там слышалось нестройное пение Джингл Беллс. Небольшая толпа диковинных моллюсков и амфибий кружилась вокруг елочки. На верхушке елки, сворачиваясь от хохота, сидела морская звезда. Жабу приветствовали радостными криками и вручили ей огромный пряник в виде оленя. Но в развеселой толпе искомого Геликса-Снейла не было! Она попыталась спросить о нем, и получила в ответ еще красную шапочку с помпоном и корзинку конфет. Вдруг толпа радостно взвыла - заснеженные кусты раздвинулись, и оттуда вылез невероятно укутанный Санта-Клаус. Он дребезжащим голосом запел рождественскую песнь, остальные заплясали еще пуще, а жаба вдруг поняла, что это, собственно и есть Геликс-Снейл.
Вообразить нельзя, что это чопорное и мрачное создание может изображать Санту и веселиться! (жаба где стояла, там и села, но быстро встала - сидеть в сугробе понравится разве что белому медведю, но никак не жабе.) Ну что ж, по крайней мере с ним все в порядке, сообразила Гвен, а значит мне надо идти назад - наверное Грызалинда меня уже обыскалась. А это не так уж близко, дойти с Рождества до весны! Причем в обратную сторону, запуталась жаба. Все-таки у них тут странно. И непонятно, как все это умещается в раковине, она хоть и большая, но стоит на комоде в их с крысой комнатке... а тут такие просторы и море?...
Веселые гости танцевали и веселились, и симпатичный, переливающийся как радуга рак-богомол даже предложил ей пройтись дальше, до Валентинова дня, жаба еле спаслась. Она поблагодарила непонятно кого - кто из веселящихся попался рядом, услышала приглашение заходить еще, и обещала непременно, непременно зайти. И пошла назад, кутаясь в плед.
Вот и Хеллувин, потом пылающие багрянцем и золотом осенние садики, и вот уже домик Азалии с яблоками во дворе. Она с благодарностями отдала плед, угостила каракатицу конфетами из корзинки, отказалась от чая и поспешила к выходу. Весенние вишни все так же цвели, и рак все так же возился в грядках рассады.
Жаба вдруг страшно устала, присела отдохнуть, и задумалась. Как это удобно - всегда можно жить в том сезоне года, который больше нравится! Но с другой стороны, мы всю зиму ждем весны и так рады, когда она настает? Очнулась она от сопения - это Геликс-Снейл спешил к ней. Одет он был уже не в красный зипун, а в смокинг, на голове возвышался цилиндр. Вид спешашей улитки поразил бы кого угодно, но спешил он ужасно.
- Мне сказал рак Фемистоклюс, что вы меня искали! Уважаемая миссис Гвендолен, миллионократно прошу извинения, что не встретил как подобает такой почтенной гостье. Пожалуйте ко мне в апартамент! я покажу вам сад...
- Миллион спасибо, но меня и так наверное уже ищут! Ведь я никому не сказала там, снаружи... точнее, я просто упала, и как теперь забраться обратно? Но хорошо, что с вами все в порядке!
- нет проблем, нет проблем. Но как жаль, что вы не зайдете на чай! - с этими словами улиток невесть откуда добыл кресло на полозьях, усадил туда жабу и вмиг дотолкал ее до дверки, куда она с облегчением и вывалилась. Но тут же опять засунула голову в раковину:
- Благодарю, мистер Снейл! Но я не понимаю, как же так - раковина ведь небольшая и закрученная, а внутри так много места, и берег совсем прямой?
Улиток начал что-то про полярные координаты и геометрию Пуанкаре, про прямые и кривые, но посмотрел на жабу и спохватился.
- Понимаете, чем дальше вы удаляетесь от входа, тем меньше вы становитесь... - пояснил он. - Потому вам и незаметно, что все вокруг тоже уменьшается. Там внутри очень много места, просто очень много, можно сказать - бесконечно много.... жаль, что я не успел показать вам свой палисадник с розами и не угостил вареньем. Но ведь вы еще зайдете, не правда ли? - кланялся он, сняв цилиндр. Снаружи он казался очень маленьким.
- С удовольствием побываю у вас еще, - вскричала Гвен ему вслед. - Но скажите, а что если сесть на кораблик и плыть не вдоль, а поперёк, в море?
Геликс-Снейл задумался. Издали донесся его голос:
- Никогда не пробовал, а ведь в самом деле интересно...
Жаба закрыла дверку раковины и, отдуваясь, села на пол. В комнату вбежала Грызалинда и завопила:
- Где ты пропадала? Мы с Филином обыскали весь мир!
- Выходит, не весь, - пробормотала жаба. - И ведь раковин-то на свете много. А я была у моря! Мне так много надо вам рассказать!
Дом был не простой - по ночам с фасадной стороны загорались красивые фонарики, слышались звуки кото и сямисэна, раздавался жемчужный смех нарядных лис и бархатистый хохот вальяжных барсуков, раздавался звон чаш, а иногда и мечей гордых лисовинов, из трубы валил дым и пахло чем-то вкусным. Днем же все это исчезало, и дом стоял в паутине, заросший травой и мхом.
А с обратной стороны дома был запущенный дворик, поросший лопухами и диким виноградом, и никто не знал, что там живут жаба Гвендолен и крыса Грызалинда. Зимой они жили на чердаке, в уютной квартирке, оборудованной у теплой каминной трубы, а летом переезжали во двор, в соломенный домик под старой сливой у большой лужи. Домик они гордо называли дачей, а лужу - прудом, и развели во дворике огородик с грядками укропа и тыкв.
Кроме них там было еще два жителя - на высоком раскидистом дубу жил филин по имени Просто Филин, а в большой витой раковине на комоде - улиток по имени Джонатан Ливингстон Геликс-Снейл. Развеселый Филин слетал со своего дуба, как только у крысы и жабы вкусно пахло пирогами и котлетами, а пахло у них частенько. А улиток показывался довольно редко - в основном он выходил из раковины пополнить запасы чая и поменять книги, которые Грызалинда брала для него в библиотеке.
В это лето жаба и крыса совсем завозились на своем огородике, со сливы нападало множество плодов, и они не покладая лап варили варенье и пекли пироги, в пруду развелось слишком много кувшинок и надо было их немного проредить, а Филин затеял устроить на нижней ветке небольшие качели для дам и совсем захлопотался. Так что наверх, на чердак, они забирались не часто - полить герань в горшках, протереть пыль и иногда - посмотреть по телевизору что-нибудь про путешествия.
Особенно они любили фильмы про море и морских жителей - диковинных существ. Смотрели, дивились: до чего ж разнообразные, а красоты какие все эти кораллы и прочие звезды, мудреные каракатицы и жутковатые осьминоги, прозрачные медузы...
- Так мы и не собрались в путешествие, - грустно сказала жаба. - А я б посмотрела...
- Вроде мы еще и не умерли, - сварливо сказала крыса. - Соберемся. Лично я уверена, нельзя ж прожить и моря не увидеть. Тем более крысы - известные мореплаватели! Вот купим наконец воздушный шар, и ка-а-ак полетим! Слушай, ты не видела чайное ситечко? Хочу чая без чаинок наконец.
Гвен пошла наверх за ситечком для чая, и увидела - приготовленные для улитка книги так и лежат, заварку он тоже не брал. Жаба забеспокоилась: что случилось?
Она тихонько постучала в дверку, которой было закрыто отверстие раковины. - Мистер Снейл! - крикнула она. Ничего. Приоткрыла - и увидела что-то вроде тумана, и как будто там даже что-то тихонько и волнообразно шумело. Снейл не отвечал. Может, он заболел?
Жаба открыла дверцу шире и попыталась засунуть туда голову, поскользнулась, и... покатилась куда-то, кувыркаясь. Какой ужас, все увидят мои байковые панталоны с оборочками, это просто недопустимо для приличной жабы!
Наконец она остановилась, села, одернула платье и оглянулась. Конфуза с панталонами не видел никто. Справа был довольно пустынный берег, слева - да, в негустом розоватом тумане шумело и накатывалось море. Вдали виднелись аккуратные домики и деревья в весеннем цвету. Жаба обернулась - перламутровая поверхность, по которой она скатилась, была довольно гладкой, вдалеке виднелась дверка. Как же теперь обратно-то взобраться, непонятно, подумала жаба. Но сначала надо найти Геликса-Снейла, вдруг ему нужна помощь? И она пошла к домишкам вдали. Главное - найти потом дорогу назад, но если идти все время по берегу, то не заблудишься. Море от меня слева, значит на обратном пути будет справа.
Море мягко шуршало волнами, вдали оно терялось в розово-жемчужном тумане. Идти по песку было трудно, и жаба уже решила перебраться на мощеную дорожку, как вдруг в море что-то плеснуло и показалась голова с большими усами.
- Здравствуйте! - крикнула жаба. - Не знаете ли, как найти мистера Геликс-Снейла?
Из воды высунулось нечто большое и круглое, как гигантский казан для пирогов, оно вынесло у жабы из памяти странное слово "трилобит". Трилобит взмахнул усами и с завыванием трубно возгласил:
- и начинания, вознесшиеся мощно, сворачивая в сторону свой ход...
- теряют имя действия, - машинально закончила Гвен, и опять хотела расспросить про Снейла, но трилобит от неожиданности громко икнул, подпрыгнул и с бульканьем понесся вдаль, оставляя за собой расходящиеся волны. Кажется, я что-то не то сказала, подумала жаба, и пожала бы плечами, если б они у нее были. Надо подойти к коттеджам, наверное там кто-то же есть?
Жаба потрусила к домикам, удивляясь, что кругом стоит весна, ведь на самом деле был разгар лета.
Действительно, в палисаднике одного из коттеджей возился большой рак. Он выпучил глаза от удивления, когда жаба подобралась к заборчику и выкрикнула свой вопрос.
- Снейл?...а, Джонатан! он там - дальше (рак взмахнул клешней) - увидите розы, это и будет его дом.
Жаба поблагодарила и побрела в ту сторону, стараясь не отклоняться от моря. И скоро увидела домик, окруженный розами. Странно, что розы цветут весной, подумала жаба, как-то у них тут все интересно.
В домике никто не отзывался, табличка гласила "Дж.Л.Геликс-Снейл, эсквайр". На призывы и возгласы Гвен из соседнего домика вылезла ярко раскрашенная каракатица. Жаба струхнула: как бы меня тут еще не съели... Но каракатица была настроена мирно.
- Сэр Джонатан? он пошел в сторону Рождества, я видела его в пальто и шапке.
Жаба вдруг заметила, что вокруг стоит лето и в садике висят спелые яблоки. Неужели я здесь так долго? - испугалась она. - И какое летом рождество?
- а где это? - робко спросила она.
- идите до осени, там увидите Хеллувин, пройдете мимо, там и Рождество, - удивилась каракатица. - Где ж ему быть-то? Только ведь там холодно. Подождите, я вынесу вам плед. Кстати, меня зовут Азалия.
- Гвендолен, - представилась жаба. - Очень приятно. Спасибо. - Отказываться было неудобно, она взяла плед, совершенно ненужный при летней жаре, и пошла в указанном направлении. Садики заполыхали осенней листвой, похолодало и собрались тучи, а вскоре коттеджики украсились тыквами и скелетами. Ага, вот это Хеллувин, как интересно, но мне сюда не надо, подумала жаба. И вскоре в воздухе закружились снежинки, а в палисадниках появились снеговики.
Мысленно поблагодарив Азалию за плед, жаба укуталась и пошла к домикам с елками и фонариками. Там слышалось нестройное пение Джингл Беллс. Небольшая толпа диковинных моллюсков и амфибий кружилась вокруг елочки. На верхушке елки, сворачиваясь от хохота, сидела морская звезда. Жабу приветствовали радостными криками и вручили ей огромный пряник в виде оленя. Но в развеселой толпе искомого Геликса-Снейла не было! Она попыталась спросить о нем, и получила в ответ еще красную шапочку с помпоном и корзинку конфет. Вдруг толпа радостно взвыла - заснеженные кусты раздвинулись, и оттуда вылез невероятно укутанный Санта-Клаус. Он дребезжащим голосом запел рождественскую песнь, остальные заплясали еще пуще, а жаба вдруг поняла, что это, собственно и есть Геликс-Снейл.
Вообразить нельзя, что это чопорное и мрачное создание может изображать Санту и веселиться! (жаба где стояла, там и села, но быстро встала - сидеть в сугробе понравится разве что белому медведю, но никак не жабе.) Ну что ж, по крайней мере с ним все в порядке, сообразила Гвен, а значит мне надо идти назад - наверное Грызалинда меня уже обыскалась. А это не так уж близко, дойти с Рождества до весны! Причем в обратную сторону, запуталась жаба. Все-таки у них тут странно. И непонятно, как все это умещается в раковине, она хоть и большая, но стоит на комоде в их с крысой комнатке... а тут такие просторы и море?...
Веселые гости танцевали и веселились, и симпатичный, переливающийся как радуга рак-богомол даже предложил ей пройтись дальше, до Валентинова дня, жаба еле спаслась. Она поблагодарила непонятно кого - кто из веселящихся попался рядом, услышала приглашение заходить еще, и обещала непременно, непременно зайти. И пошла назад, кутаясь в плед.
Вот и Хеллувин, потом пылающие багрянцем и золотом осенние садики, и вот уже домик Азалии с яблоками во дворе. Она с благодарностями отдала плед, угостила каракатицу конфетами из корзинки, отказалась от чая и поспешила к выходу. Весенние вишни все так же цвели, и рак все так же возился в грядках рассады.
Жаба вдруг страшно устала, присела отдохнуть, и задумалась. Как это удобно - всегда можно жить в том сезоне года, который больше нравится! Но с другой стороны, мы всю зиму ждем весны и так рады, когда она настает? Очнулась она от сопения - это Геликс-Снейл спешил к ней. Одет он был уже не в красный зипун, а в смокинг, на голове возвышался цилиндр. Вид спешашей улитки поразил бы кого угодно, но спешил он ужасно.
- Мне сказал рак Фемистоклюс, что вы меня искали! Уважаемая миссис Гвендолен, миллионократно прошу извинения, что не встретил как подобает такой почтенной гостье. Пожалуйте ко мне в апартамент! я покажу вам сад...
- Миллион спасибо, но меня и так наверное уже ищут! Ведь я никому не сказала там, снаружи... точнее, я просто упала, и как теперь забраться обратно? Но хорошо, что с вами все в порядке!
- нет проблем, нет проблем. Но как жаль, что вы не зайдете на чай! - с этими словами улиток невесть откуда добыл кресло на полозьях, усадил туда жабу и вмиг дотолкал ее до дверки, куда она с облегчением и вывалилась. Но тут же опять засунула голову в раковину:
- Благодарю, мистер Снейл! Но я не понимаю, как же так - раковина ведь небольшая и закрученная, а внутри так много места, и берег совсем прямой?
Улиток начал что-то про полярные координаты и геометрию Пуанкаре, про прямые и кривые, но посмотрел на жабу и спохватился.
- Понимаете, чем дальше вы удаляетесь от входа, тем меньше вы становитесь... - пояснил он. - Потому вам и незаметно, что все вокруг тоже уменьшается. Там внутри очень много места, просто очень много, можно сказать - бесконечно много.... жаль, что я не успел показать вам свой палисадник с розами и не угостил вареньем. Но ведь вы еще зайдете, не правда ли? - кланялся он, сняв цилиндр. Снаружи он казался очень маленьким.
- С удовольствием побываю у вас еще, - вскричала Гвен ему вслед. - Но скажите, а что если сесть на кораблик и плыть не вдоль, а поперёк, в море?
Геликс-Снейл задумался. Издали донесся его голос:
- Никогда не пробовал, а ведь в самом деле интересно...
Жаба закрыла дверку раковины и, отдуваясь, села на пол. В комнату вбежала Грызалинда и завопила:
- Где ты пропадала? Мы с Филином обыскали весь мир!
- Выходит, не весь, - пробормотала жаба. - И ведь раковин-то на свете много. А я была у моря! Мне так много надо вам рассказать!