Решил завязать с музыкой - буду писать рассказы. Здесь мой дебют.
КРАСУЛЯ
Был в детстве у меня друг, Игорь.
Вернее как был - дружили наши мамы. Мамина подруга носила свитер с горлом и толстые линзы, разговаривала птичьим неприятным голосом и казалась нелепой даже мне - четырехлетнему ребенку. И фамилия у нее была смешная - Красуля. Муж ее, напротив, был человек тихий и безропотный, но тоже в толстых линзах - ну бывает же такое?
Игорь, подвижный и вспыльчивый в играх, казался мне диким и необузданным, вечно тарахтел из пласмассового пистолета, но имел неоспормое сокровище по мальчишеским меркам того времени - коллекцию марок, среди которых красивее всего были марки с таинственной надписью СИВА.
Однажды я выиграл у Игоря в шахматы и он от злости укусил меня за палец на ноге. Было больно и обидно, я разорался и наши мамы поссорились:
- Ну а зачем твой сын выиграл у Игоря? - оправдывая сына кудахтала подвыпившая Красуля...
С тех пор я о них не слышал. А в 95-м Игоря забрали в армию: я приехал на пару дней домой и застал Красулю у мамы в гостях - с новостями и бутылкой водки. На столе стояли стопки и нехитрая закуска людей, которым уже месяцами не выдавали зарплату - лук с солью, жареная селедка, черный хлеб.
- Да пусть послужит, кормить его... Хоть профессию получит! - щурясь из под линз сообщила мне Красуля. - Да он и сам всегда хотел служить!
- Ну и дурак! - зло ответил я, вспомнив укушеный палец. Мама украдкой сложила губы в неодобрительную улыбку...
Игоря сперва забрали в учебку в Хабаровске. Зрение у него тоже было так себе поэтому его выучили на шофера. 31-го декабря, под новый год его и несколько его сослуживцев отправили в Чечню. Тогда многие родители узнав что их сыновей отправляют на ельцинскую войну, мчались и с боем снимали детей с поездов идущих на запад. Вскоре информировать родственников об отправке на Кавказ перестали...
В феврале Игорь написал домой письмо. "Каждый день наша колонна возит снаряды, а за нами ездит смерть". Письмо застряло где-то в канцелярии в Москве.
Через неделю отцу позвонили из военкомата на работу и сообщили что его сын погиб. Колона попала в засаду - первую и замыкающую машину подбивали из миномета, остальные машины, запертые между горящими остовами, чеченцы добивали из автоматов.
- Ты не поедешь - сказал Красуля-старший жене.
Забирать тело нужно было в Ростове-на-Дону. Летел через Москву. Потом поездом. В ростовском военкомате было непротолкнуться от народа. Молодой офицер долго листал в компьютере бесконечный список.
- Нету здесь вашего сына... - не отрываясь от монитора сообщил офицер. На секунду в сердце отца вспыхнула надежда, но тут же предательски подступила тошнота.
- А ты откуда, батя? - спросил офицер.
- Из Владивостока...
"Вряд ли он знает где находится Арсеньев", подумал Красуля.
- Так я ж там родился и детство провел! Щас, земляк, все узнаем! - обрадовался офицер и потянулся к вертушке телефона. По мере разговора улыбка офицера постепенно омертвела. В конце он записал на бумаге четыре цифры. 1212.
- Нашли твоего сына... Здесь он в Ростове, на запасном перроне состав стоит, пригнали из Моздока. Давай, батя так. Я тебе помогу его найти, а ты мне купишь билет до Владивостока - хочу увидеть город детства. Да и тебе подмога не будет лишней. Одежду с собой привез?
Уже вечерело, было влажно и холодно. На запасных путях стоял состав из 15 вагонов-рефрижераторов. Перрон был заполнен людьми которые жгли костры и и что-то кипятили в котелках.
- А зачем воду кипятят? - спросил отец помошника, но тут же осекся. Женщина и мужчина рядом поливали чье-то мертвое голое тело горячей водой, пытаясь разморозить задубевшие суставы и натянуть на труп одежду. От земли валил пар.
С другой стороны перрона подъехал ЗИЛ и вывалил на снег гору обрубков ног, рук и обкромсанных тел. Рядом с другой кучей уже как стая ворон беспокойно толпились люди. В их руках были палки с крюками. Зажимая носы темные силуэты ворочали останки в надежде найти части тел своих детей. Женщины плакали, мужчины не выдерживали и тихо материли своих жен.
- Ваш в одном из вагонов, - указал офицер на длинный состав. Будем искать по номеру...
В вагонах-холодильниках стояли грубо сколоченные деревянные нары, уходившие рядами вдаль. На нарах лежали тонкие и как будто прозрачные голые, совсем ещё юные тела, похожие на общипанных цыплят. У каждого на большом пальце ноги висел номерок. Нужный номер нашелся в третьем вагоне.
- Ваш? - вдруг перешел на "вы" офицер.
- Да я ж все его родинки знаю... - тихо ответил отец. Тело сына было практически не тронутым, как и лицо. Только через живот проходила косая автоматная очередь. Вдвоем вынесли тело, подтащили к костру и стали греть воду...
Похороны прошли скомкано, Красуля-мать все подслеповато заглядывала в мутное оконце в цинковом гробу.
- Он, это он... - шептал ей Красуля-отец.
Летом наконец пришло письмо от сына. Красуля-мать сидела в скатанном свитере на диване и не понимая слов скользила глазами по родному почерку. По телевизору группа "Чайф" пела про оранжевое настроение - начинался предвыборный тур "Голосуй или проиграешь"...