осенняя пора, очей очарованье
сейчас ноябрь, а это второй из двух любимых мне месяцев года, первый - май.
вот без ума я от этой поры, когда утром темно, днем серо, земля черна, а ночь длинна.
а если весь день мелко цедит зябкий дождь - так это вообще феерия, лучше не придумаешь!
ноябрь располагает к спокойствию, умиротворению, философичности и созерцанию, и лучше всего созерцать тленность бытия сквозь окно, возлегая на диване с налитым в стакане.
но и на улице тоже неплохо: натянув капюшон, брести под дождем, с интересом наблюдая прохожих, которые не понимают всей ценности момента и суетливо спешат в укрытия. им не нравится ноябрь, они его ненавидят ровно за то же, за что его люблю я: за сумрак, за холод, за серость, за дождь; они мечтают о лете. ирония в том, что лето они тоже будут по-своему ненавидеть, пряча глаза от солнца очками, спасаясь от жары кока-колой и отчаянно подбирая гардероб под недостатки фигуры.
ноябрь - это последний вагон осени, и стоя в его тамбуре, я завороженно смотрю на убегающие прочь озябшие рельсы с черными от влажности шпалами, а далеко-далеко позади уже виднеется белый морозный дымок локомотива зимы.
вот без ума я от этой поры, когда утром темно, днем серо, земля черна, а ночь длинна.
а если весь день мелко цедит зябкий дождь - так это вообще феерия, лучше не придумаешь!
ноябрь располагает к спокойствию, умиротворению, философичности и созерцанию, и лучше всего созерцать тленность бытия сквозь окно, возлегая на диване с налитым в стакане.
но и на улице тоже неплохо: натянув капюшон, брести под дождем, с интересом наблюдая прохожих, которые не понимают всей ценности момента и суетливо спешат в укрытия. им не нравится ноябрь, они его ненавидят ровно за то же, за что его люблю я: за сумрак, за холод, за серость, за дождь; они мечтают о лете. ирония в том, что лето они тоже будут по-своему ненавидеть, пряча глаза от солнца очками, спасаясь от жары кока-колой и отчаянно подбирая гардероб под недостатки фигуры.
ноябрь - это последний вагон осени, и стоя в его тамбуре, я завороженно смотрю на убегающие прочь озябшие рельсы с черными от влажности шпалами, а далеко-далеко позади уже виднеется белый морозный дымок локомотива зимы.