Живущие в антибытии
Разбирая не свои сканы, нашла Хосе Ортега «Что такое философия», лекции. Читаю. Думаю. И конечно не со всем соглашаюсь, то есть больше не соглашаюсь.
Универсум должен объясняться сам из себя, без всяких априорных предпосылок? И что, получится? Разумеется не получилось, априорная предпосылка очевидности, она же интуиции. Учитывая большое количество совершенно разных интуиций по одному вопросу, скорее будет мультиверсум, по универсуму на философа.
Да, согласна, изменение направления взгляда древнего европейского язычника с материального космоса на себя, видящего этот космос, произошедшее в христианстве, молодец, а я вот этого не заметила. Считать события глобального масштаба реализацией божественной воли - согласна, молодец вдвойне, я тоже так считаю, только не в философии, а в науке. Но если НТП уникален, в том смысле, что мог зародиться только в христианстве, то об изменении направления взгляда этого сказать никак нельзя. Задолго до христианства взгляд индуиста был направлен только на себя. «Ты есть вечный дух, о бхарата, никогда не было времени, чтобы не было тебя» - это Бхагават Гита. Индуист был настолько захвачен созерцанием себя, что не замечал материальный космос, это майя, иллюзия. В 17 веке происходит это изменение направления взгляда философов в Европе, раньше была лишь подготовка. И одновременно начинает снижаться агрессивность человека и развиваться современная наука. А в индуизме агрессивность снижена изначально, то есть направление взгляда и агрессивность связаны между собой?
Итак в 17 веке христианство достигает состояния, которое свойственно индуизму изначально. И однако не в индуизме, а в христианстве появляется феномен НТП, почему? Чего не хватали индуизму? Бытия 1,26, и обещания нашего воскрешения в теле, подобном телу воскресшего Бога? Это как раз и есть то, чего не хватило индуизму?
Такой малости? Похоже что да, именно такой малости,
заложенной в Писании, но отсутствующей в индуизме, индуизму и не хватило.
Но Ортега ищет Универсум дальше. С кортезианством все ясно, тут у меня никаких возражений нет, но Ортега идет дальше Декарта. И тут наши интуиции похоже расходятся. Ортега как и положено современному философу отрицает понятие субстанции, я считаю утерю понятия субстанции бедой современной философии, превращением Универсума из совокупности существительных в совокупность прилагательных и глаголов, в религии это превращение индуизма в буддизм. Правда Ортега до конца не идет, он утверждает, что если есть сознание, должен быть и тот, у кого это сознание есть. А моя интуиция говорит, что тот, у кого это сознание есть, как раз и есть вторая субстанция универсума, отличная от первой материальной. Но отрицание субстанции даже частично вряд ли может пройти бесследно, и похоже Ортега отождествляет существование сознающего с наличием у него в данный момент сознания.
Но дальше Ортега от обещанного поиска универсума как всего, что существует, незаметно переходит к поиску универсума как того, что существует очевидным образом, изначально, без всякого сомнения. И объявляет этим без сомнения существующим «мою жизнь», где я - это обладающее сознанием мое Я, в неразрывном единстве с моими обстоятельствами, как две стороны одной медали. Свалив в одну кучу как нечто незначительное и не главное все философские «измы» - идеализм, панпсихизм, материализм, дуализм. И тут наши интуиции расходятся окончательно. Решение, предложенное Ортегой не только не кажется мне очевидным, оно кажется мне очевидно ошибочным.
И дело даже не в том, что моя жизнь как единство меня и моих обстоятельств далеко не очевидна, как исходя из существования меня, так и существования моих обстоятельств, это как раз определяется «измами». Для меня важнее другое - это решение не дает ответа на вопрос, ради ответа на который и существует философия.
Это неверно, что философия возникает от удивления. Животное тоже способно удивляться, без всякой философии. Это неверно, что философия возникает от страха и непонимания, животное тоже испытывает страх и многого не понимает, без всякой философии. Пока высший примат ничего не знает о своей смерти, перед нами еще животное. Когда он понимает, что смертен - перед нами уже человек. И философия, вначале как религия, возникает у человека как ответ на осознание своей смертности.
Даже если я поверю Ортеге, что моя жизнь существует совершенно очевидным образом, что дает мне это решение? Ведь Ортега сам пишет, моя жизнь не прошлое, не настоящее, моя жизнь устремлена в будущее. И чем тогда оказывается эта самая моя жизнь?
Сваленные в кучу как нечто второстепенное философские «измы» - это и есть смысл философии, то ради чего она существует, поиск ответа на главный вопрос - что из себя будет представлять моя жизнь в будущем?
Но я бы вообще не стала всего этого писать, ну мало ли есть философов, с которыми я не согласна.
Если бы не подмеченное Ортегой изменение направления взгляда в христианстве, которое не заметила за 20 лет интернет бесед я. И еще вот этот текст, из восьмой лекции:
«Дьявольское происшествие. Дьявольское? Может быть скорее божественное? Разве не более вероятно, что в столь выходящем из ряда вон явлении принимает участие Бог? Но какой Бог - христианский? Да, христианский, только христианский. Но каким образом открытие совершенно современное, из которого, как из зерна, выросло все антихристианское время, может быть связано с именем христианского Бога? Эта возможность беспокоит христиан и приводит в ярость антихристиан современности. Христианин антисовременен: он удобно расположился раз и навсегда против современности. Он не принимает ее. Она - порождение Сатаны. И вот ему объявляют, что современность - это зрелый плод идеи господней. В свою очередь, человек нового времени- противник христианства и полагает, что это время противостоит христианской идее. Теперь ему предлагают осознать себя именно как представителя нового времени, как дитя Бога. Это сбивает с толку. Это означает перевернуть представления об истории и изменить убеждения. И противник христианства, и противник современности не хотят изменений, не хотят бытия. Поэтому они удовлетворяются антибытием».
Интуиция говорит мне, что этот текст, не философский, а богословский, подобен свернутой в спираль ДНК в семечке дуба. В любом случае лекции, содержащие такой текст не заслуживают участи быть отправленными на утилизацию моему коту Мячику. А что если попробовать его развернуть?
Итак, прежде всего, как может быть связано направление взгляда и агрессивность? А таки может быть. Животному не нужно смотреть на себя, его задача - сохранить свою жизнь и оставить потомство, взгляд на себя ничего не даст ему для выживания, только будет мешать. Опасность не приходит изнутри него, она приходит снаружи. И это полученное еще от животных предков наследие сохраняется и у европейского язычника, он тоже смотрит вовне, откуда может прийти опасность. Но человек с измененным направлением взгляда - он в убежище, что бы ни случилось с его телом, он неуязвим для опасности, и можно слегка расслабиться, снизить агрессивность. И в итоге получается, что мне надо пересмотреть мой ответ философу Пиаме Гайденко. Она тоже не сомневалась, что наука могла развиться только в христианстве, но не понимала, зачем для этого потребовалось столько времени. Я тогда написала - для снижения агрессивности, без которого невозможно далее развивать науку без тотального самоуничтожения. Написать то я написала, но некая неудовлетворенность у меня осталась. И не потому, что потребовалось много времени, а потому что вплоть до 17 века незаметно никаких признаков снижения агрессивности у христиан. Ортега разрешает эту мою неудовлетворенность следующим, тоже не философским, а богословским текстом:
«Можно безошибочно восстановить связь Св. Августина с Декартом - через Св. Бернара Клеровского, Викторинос, Св. Бонавентуру и францесканцев, Дунса Скота, Оккама и Николая из Отрекура. На этом пути идея сознания встретила лишь одно препятствие: в лице Св. Фомы Аквинского, который оставил эту идею христианского происхождения, чтобы вернуться к космической душе Аристотеля, снова подчинив своеобразное вдохновение христианства неподходящей форме античной мысли. Современность родилась из христианства, не надо враждебности по отношению к средним векам, пусть все будут дружественны и желанны!»
Вот он, ответ на вопрос философа Пиамы и мои сомнения в моем ей ответе. Время потребовалось для изменения направления взгляда, от материи на сознание, а далее начиная с 17 века одновременно с переменой взгляда снижается агрессивность и начинает развиваться современная наука, детищем которой есть НТП, неузнаваемо меняющий всю нашу жизнь. И стало быть не было и нет никакого кризиса христианства, как не было бесплодной схоластики бесплодных средних веков. Перед нами картина реализации Божественного замысла в современной, актуальной, живой религии, название которой есть христианство.
Я сделала то, чего обычно избегаю делать. Обратившись к всезнающему Гуглу, я спросила мудрую Вику, что она думает об Ортеге. Вика ответила, и ее ответ был для меня неожиданным, Ортега прежде всего политик. Ну тут я явно ничего от политика Ортеги почерпну не смогу, тут со своими политиками не знаешь, что делать, не до испанских уже. Философ Ортега завел меня в тупик, из которого я не вижу никакого приемлемого для себя выхода. Но богослов Ортега одарил меня новым еще более глубоким пониманием христианства. Спасибо тебе, богослов Хуан Ортега, большое спасибо.
Универсум должен объясняться сам из себя, без всяких априорных предпосылок? И что, получится? Разумеется не получилось, априорная предпосылка очевидности, она же интуиции. Учитывая большое количество совершенно разных интуиций по одному вопросу, скорее будет мультиверсум, по универсуму на философа.
Да, согласна, изменение направления взгляда древнего европейского язычника с материального космоса на себя, видящего этот космос, произошедшее в христианстве, молодец, а я вот этого не заметила. Считать события глобального масштаба реализацией божественной воли - согласна, молодец вдвойне, я тоже так считаю, только не в философии, а в науке. Но если НТП уникален, в том смысле, что мог зародиться только в христианстве, то об изменении направления взгляда этого сказать никак нельзя. Задолго до христианства взгляд индуиста был направлен только на себя. «Ты есть вечный дух, о бхарата, никогда не было времени, чтобы не было тебя» - это Бхагават Гита. Индуист был настолько захвачен созерцанием себя, что не замечал материальный космос, это майя, иллюзия. В 17 веке происходит это изменение направления взгляда философов в Европе, раньше была лишь подготовка. И одновременно начинает снижаться агрессивность человека и развиваться современная наука. А в индуизме агрессивность снижена изначально, то есть направление взгляда и агрессивность связаны между собой?
Итак в 17 веке христианство достигает состояния, которое свойственно индуизму изначально. И однако не в индуизме, а в христианстве появляется феномен НТП, почему? Чего не хватали индуизму? Бытия 1,26, и обещания нашего воскрешения в теле, подобном телу воскресшего Бога? Это как раз и есть то, чего не хватило индуизму?
Такой малости? Похоже что да, именно такой малости,
заложенной в Писании, но отсутствующей в индуизме, индуизму и не хватило.
Но Ортега ищет Универсум дальше. С кортезианством все ясно, тут у меня никаких возражений нет, но Ортега идет дальше Декарта. И тут наши интуиции похоже расходятся. Ортега как и положено современному философу отрицает понятие субстанции, я считаю утерю понятия субстанции бедой современной философии, превращением Универсума из совокупности существительных в совокупность прилагательных и глаголов, в религии это превращение индуизма в буддизм. Правда Ортега до конца не идет, он утверждает, что если есть сознание, должен быть и тот, у кого это сознание есть. А моя интуиция говорит, что тот, у кого это сознание есть, как раз и есть вторая субстанция универсума, отличная от первой материальной. Но отрицание субстанции даже частично вряд ли может пройти бесследно, и похоже Ортега отождествляет существование сознающего с наличием у него в данный момент сознания.
Но дальше Ортега от обещанного поиска универсума как всего, что существует, незаметно переходит к поиску универсума как того, что существует очевидным образом, изначально, без всякого сомнения. И объявляет этим без сомнения существующим «мою жизнь», где я - это обладающее сознанием мое Я, в неразрывном единстве с моими обстоятельствами, как две стороны одной медали. Свалив в одну кучу как нечто незначительное и не главное все философские «измы» - идеализм, панпсихизм, материализм, дуализм. И тут наши интуиции расходятся окончательно. Решение, предложенное Ортегой не только не кажется мне очевидным, оно кажется мне очевидно ошибочным.
И дело даже не в том, что моя жизнь как единство меня и моих обстоятельств далеко не очевидна, как исходя из существования меня, так и существования моих обстоятельств, это как раз определяется «измами». Для меня важнее другое - это решение не дает ответа на вопрос, ради ответа на который и существует философия.
Это неверно, что философия возникает от удивления. Животное тоже способно удивляться, без всякой философии. Это неверно, что философия возникает от страха и непонимания, животное тоже испытывает страх и многого не понимает, без всякой философии. Пока высший примат ничего не знает о своей смерти, перед нами еще животное. Когда он понимает, что смертен - перед нами уже человек. И философия, вначале как религия, возникает у человека как ответ на осознание своей смертности.
Даже если я поверю Ортеге, что моя жизнь существует совершенно очевидным образом, что дает мне это решение? Ведь Ортега сам пишет, моя жизнь не прошлое, не настоящее, моя жизнь устремлена в будущее. И чем тогда оказывается эта самая моя жизнь?
Сваленные в кучу как нечто второстепенное философские «измы» - это и есть смысл философии, то ради чего она существует, поиск ответа на главный вопрос - что из себя будет представлять моя жизнь в будущем?
Но я бы вообще не стала всего этого писать, ну мало ли есть философов, с которыми я не согласна.
Если бы не подмеченное Ортегой изменение направления взгляда в христианстве, которое не заметила за 20 лет интернет бесед я. И еще вот этот текст, из восьмой лекции:
«Дьявольское происшествие. Дьявольское? Может быть скорее божественное? Разве не более вероятно, что в столь выходящем из ряда вон явлении принимает участие Бог? Но какой Бог - христианский? Да, христианский, только христианский. Но каким образом открытие совершенно современное, из которого, как из зерна, выросло все антихристианское время, может быть связано с именем христианского Бога? Эта возможность беспокоит христиан и приводит в ярость антихристиан современности. Христианин антисовременен: он удобно расположился раз и навсегда против современности. Он не принимает ее. Она - порождение Сатаны. И вот ему объявляют, что современность - это зрелый плод идеи господней. В свою очередь, человек нового времени- противник христианства и полагает, что это время противостоит христианской идее. Теперь ему предлагают осознать себя именно как представителя нового времени, как дитя Бога. Это сбивает с толку. Это означает перевернуть представления об истории и изменить убеждения. И противник христианства, и противник современности не хотят изменений, не хотят бытия. Поэтому они удовлетворяются антибытием».
Интуиция говорит мне, что этот текст, не философский, а богословский, подобен свернутой в спираль ДНК в семечке дуба. В любом случае лекции, содержащие такой текст не заслуживают участи быть отправленными на утилизацию моему коту Мячику. А что если попробовать его развернуть?
Итак, прежде всего, как может быть связано направление взгляда и агрессивность? А таки может быть. Животному не нужно смотреть на себя, его задача - сохранить свою жизнь и оставить потомство, взгляд на себя ничего не даст ему для выживания, только будет мешать. Опасность не приходит изнутри него, она приходит снаружи. И это полученное еще от животных предков наследие сохраняется и у европейского язычника, он тоже смотрит вовне, откуда может прийти опасность. Но человек с измененным направлением взгляда - он в убежище, что бы ни случилось с его телом, он неуязвим для опасности, и можно слегка расслабиться, снизить агрессивность. И в итоге получается, что мне надо пересмотреть мой ответ философу Пиаме Гайденко. Она тоже не сомневалась, что наука могла развиться только в христианстве, но не понимала, зачем для этого потребовалось столько времени. Я тогда написала - для снижения агрессивности, без которого невозможно далее развивать науку без тотального самоуничтожения. Написать то я написала, но некая неудовлетворенность у меня осталась. И не потому, что потребовалось много времени, а потому что вплоть до 17 века незаметно никаких признаков снижения агрессивности у христиан. Ортега разрешает эту мою неудовлетворенность следующим, тоже не философским, а богословским текстом:
«Можно безошибочно восстановить связь Св. Августина с Декартом - через Св. Бернара Клеровского, Викторинос, Св. Бонавентуру и францесканцев, Дунса Скота, Оккама и Николая из Отрекура. На этом пути идея сознания встретила лишь одно препятствие: в лице Св. Фомы Аквинского, который оставил эту идею христианского происхождения, чтобы вернуться к космической душе Аристотеля, снова подчинив своеобразное вдохновение христианства неподходящей форме античной мысли. Современность родилась из христианства, не надо враждебности по отношению к средним векам, пусть все будут дружественны и желанны!»
Вот он, ответ на вопрос философа Пиамы и мои сомнения в моем ей ответе. Время потребовалось для изменения направления взгляда, от материи на сознание, а далее начиная с 17 века одновременно с переменой взгляда снижается агрессивность и начинает развиваться современная наука, детищем которой есть НТП, неузнаваемо меняющий всю нашу жизнь. И стало быть не было и нет никакого кризиса христианства, как не было бесплодной схоластики бесплодных средних веков. Перед нами картина реализации Божественного замысла в современной, актуальной, живой религии, название которой есть христианство.
Я сделала то, чего обычно избегаю делать. Обратившись к всезнающему Гуглу, я спросила мудрую Вику, что она думает об Ортеге. Вика ответила, и ее ответ был для меня неожиданным, Ортега прежде всего политик. Ну тут я явно ничего от политика Ортеги почерпну не смогу, тут со своими политиками не знаешь, что делать, не до испанских уже. Философ Ортега завел меня в тупик, из которого я не вижу никакого приемлемого для себя выхода. Но богослов Ортега одарил меня новым еще более глубоким пониманием христианства. Спасибо тебе, богослов Хуан Ортега, большое спасибо.