Реанимация.
Никогда не удавалась мне реанимация
То ли больные мне попадаются сплошь безнадёжные, то ли делаю я что-то не так. Может быть, дую не туда, куда следует, а, может быть, массаж закрытого сердца делаю без должного энтузиазма. Так или иначе, но никого за тридцать лет врачебной деятельности я не оживил.
Первый случай отреанимировать покойника я упустил ещё в студенческие годы.
Прибежал я вслед за своим куратором в приёмный покой.
Тётки-приёмщицы орут:
- Сюда, сюда!
И зазывают внутрь машины «Скорой помощи», стоящей в боксе приёмного покоя.
Там, в плохо освещённом салоне, на носилках - мужик без признаков жизни: не матерится.
Морда синяя, чёрные губы вывернуты наизнанку, на губах - засохшая пена. По пульсу и ухом - сердца нет.
Запах в салоне - не передать! Воняет мочой, говном и уже, чуть - чуть - трупом.
Куратор мне орёт:
- Что смотришь! Давай- дыши «рот в рот», а я массировать буду!
Но что- то такое мелькнуло в его глазах, что меня остановило.
Говорю:
- Он, похоже, уже час как умер. Холодный и глаза мутные. Зачем реанимация?
Куратор хмыкну: «Соображаешь!» и пошёл ругаться с фельдшером, привезшим «за каким то хуем, труп , мать твою, сейчас позвоню твоему начальству, чтоб тебя тра -та-та…..» и т.д. и всё матом.
Их у меня и потом достаточно было, попыток хоть кого-нибудь да оживить.
Благо работа такая, что мрут пациенты если не ежечасно, то ежедневно.
И какие - то всё несимпатичные случаи из практики умирают: старушки замшелые , бичи, потрёпанные мужчины, несвежие женщины. Реанимировать их - очень не эстетично.
Красивые женщины и девушки мне категорически под реанимацию не попадали.
А как бы было романтично! Оживил длинноногую блондинку, она - влюбляется и делает меня своим кумиром, а я, простой и честный говорю ей : « Не суждено. У меня - жена и дети. Прости и постарайся забыть». Чем не сюжет для сериала.?
Дети ещё случалось реанимировать, но о них - лучше не вспоминать.
Хорошо, что сейчас есть реаниматологи. Молодые всё ребята. Соображают и бегают быстро, как кони. Но и у них, по моим наблюдениям, успехов - не много.
Как то прибежал к нашему умирающему больному реаниматолог Халид Бикирович, а помочь ничем не смог! У реаниматологов есть такие металлические чемоданчики, набитые всякой реанимационной хреню. Интубационные трубки там лежат, ларингоскоп со сменными клинками к нему, медикаменты всякие. Ну, так Халид не смог этот чемоданчик у постели умирающего раскрыть. Замок сломался!
Оживить умершего я сумел всего один раз.
Был у меня спаниель.
Собаки этой породы страдают звериным аппетитом. Есть хотят всегда и, сколько не дай - съедят и ещё просить будут!
Наварил я этому Найту каши с мясом.
Навалил в миску- ешь!
Стал он жадно, взахлёб, есть, и комок варева попал ему «не в то горло». Начал кашлять и хрипеть.
Попытался я очистить ему рот от каши, но Найт зубы сжал и - никак! Ни в какую!
Свалился на бок, пена изо рта. Помирает. И - умер. Не дышит, сердце, которое только что лупило так, что слышно было без фонендоскопа - встало.
Мышцы у Найта расслабились. Стал он похож на чёрную тряпку: тонуса - никакого.
Теперь- то я смог залезть к нему в пасть и вытащить чуть ли не из трахеи здоровенный комок каши. Чёрт! Густо я её сварил.
Потом я стал я массировать Найтово сердце и дышать ему «рот в нос».
Через две минуты Найт наморщил морду и сдавленно зарычал, обнажив зубы. Потом глубоко вдохнул, завилял хвостом и обмочился.
И первое что сделал этот оживлённый мерзавец, с мутными ещё глазами и неуверенно стоящий на всех своих четырёх, это попытался сожрать отвратительный комок каши, который я достал из его горла!
По прошествии пяти минут пёс полностью пришёл в себя и стал привычным Найтом, весёлым и глупым.
А через неделю его прямо на моих глазах сбил серебристый Фольксваген Пассат и умчался, даже не притормозив. Реанимировать в этом случаи было уже некого.
Написал и невольно и нескромно вспомнил рассказ Кристиана Барнарда, о том, сколько он жизней спас. Оказывается - одну!
Если Вам это интересно - расскажу об этом случаи в следующем посте. :)
То ли больные мне попадаются сплошь безнадёжные, то ли делаю я что-то не так. Может быть, дую не туда, куда следует, а, может быть, массаж закрытого сердца делаю без должного энтузиазма. Так или иначе, но никого за тридцать лет врачебной деятельности я не оживил.
Первый случай отреанимировать покойника я упустил ещё в студенческие годы.
Прибежал я вслед за своим куратором в приёмный покой.
Тётки-приёмщицы орут:
- Сюда, сюда!
И зазывают внутрь машины «Скорой помощи», стоящей в боксе приёмного покоя.
Там, в плохо освещённом салоне, на носилках - мужик без признаков жизни: не матерится.
Морда синяя, чёрные губы вывернуты наизнанку, на губах - засохшая пена. По пульсу и ухом - сердца нет.
Запах в салоне - не передать! Воняет мочой, говном и уже, чуть - чуть - трупом.
Куратор мне орёт:
- Что смотришь! Давай- дыши «рот в рот», а я массировать буду!
Но что- то такое мелькнуло в его глазах, что меня остановило.
Говорю:
- Он, похоже, уже час как умер. Холодный и глаза мутные. Зачем реанимация?
Куратор хмыкну: «Соображаешь!» и пошёл ругаться с фельдшером, привезшим «за каким то хуем, труп , мать твою, сейчас позвоню твоему начальству, чтоб тебя тра -та-та…..» и т.д. и всё матом.
Их у меня и потом достаточно было, попыток хоть кого-нибудь да оживить.
Благо работа такая, что мрут пациенты если не ежечасно, то ежедневно.
И какие - то всё несимпатичные случаи из практики умирают: старушки замшелые , бичи, потрёпанные мужчины, несвежие женщины. Реанимировать их - очень не эстетично.
Красивые женщины и девушки мне категорически под реанимацию не попадали.
А как бы было романтично! Оживил длинноногую блондинку, она - влюбляется и делает меня своим кумиром, а я, простой и честный говорю ей : « Не суждено. У меня - жена и дети. Прости и постарайся забыть». Чем не сюжет для сериала.?
Дети ещё случалось реанимировать, но о них - лучше не вспоминать.
Хорошо, что сейчас есть реаниматологи. Молодые всё ребята. Соображают и бегают быстро, как кони. Но и у них, по моим наблюдениям, успехов - не много.
Как то прибежал к нашему умирающему больному реаниматолог Халид Бикирович, а помочь ничем не смог! У реаниматологов есть такие металлические чемоданчики, набитые всякой реанимационной хреню. Интубационные трубки там лежат, ларингоскоп со сменными клинками к нему, медикаменты всякие. Ну, так Халид не смог этот чемоданчик у постели умирающего раскрыть. Замок сломался!
Оживить умершего я сумел всего один раз.
Был у меня спаниель.
Собаки этой породы страдают звериным аппетитом. Есть хотят всегда и, сколько не дай - съедят и ещё просить будут!
Наварил я этому Найту каши с мясом.
Навалил в миску- ешь!
Стал он жадно, взахлёб, есть, и комок варева попал ему «не в то горло». Начал кашлять и хрипеть.
Попытался я очистить ему рот от каши, но Найт зубы сжал и - никак! Ни в какую!
Свалился на бок, пена изо рта. Помирает. И - умер. Не дышит, сердце, которое только что лупило так, что слышно было без фонендоскопа - встало.
Мышцы у Найта расслабились. Стал он похож на чёрную тряпку: тонуса - никакого.
Теперь- то я смог залезть к нему в пасть и вытащить чуть ли не из трахеи здоровенный комок каши. Чёрт! Густо я её сварил.
Потом я стал я массировать Найтово сердце и дышать ему «рот в нос».
Через две минуты Найт наморщил морду и сдавленно зарычал, обнажив зубы. Потом глубоко вдохнул, завилял хвостом и обмочился.
И первое что сделал этот оживлённый мерзавец, с мутными ещё глазами и неуверенно стоящий на всех своих четырёх, это попытался сожрать отвратительный комок каши, который я достал из его горла!
По прошествии пяти минут пёс полностью пришёл в себя и стал привычным Найтом, весёлым и глупым.
А через неделю его прямо на моих глазах сбил серебристый Фольксваген Пассат и умчался, даже не притормозив. Реанимировать в этом случаи было уже некого.
Написал и невольно и нескромно вспомнил рассказ Кристиана Барнарда, о том, сколько он жизней спас. Оказывается - одну!
Если Вам это интересно - расскажу об этом случаи в следующем посте. :)