Roma città aperta
Он понизил голос с плутовским видом.
-- Приключения какого рода? -- удивился я.
-- Да какие угодно, мсье. Например, ты случайно сел не в
тот поезд. Сошел в незнакомом городе. Потерял бумажник, по
ошибке тебя арестовали, и ночь ты провел в тюрьме. По-моему,
понятие "приключение" можно определить так: событие, которое
выходит за рамки привычного, хотя не обязательно должно быть
необычным. Говорят о магии приключений. Как вы считаете, это
выражение справедливо? Я хотел бы задать вам один вопрос, мсье.
-- Какой?
Он покраснел и улыбнулся
-- Может, это нескромно.
-- Ну а все-таки?
Он наклоняется ко мне и спрашивает, полузакрыв глаза:
-- У вас было много приключений, мсье?
-- Кое-какие были, -- машинально отвечаю я, резко
отстранившись, чтобы уклониться от его гнилостного дыхания. Я
ответил ему машинально, не подумав. В самом деле, обычно я,
пожалуй, даже горжусь тем, что пережил так много приключений.
Но сегодня, не успев произнести эти слова, я разозлился на
самого себя: мне кажется, я солгал, не было у меня в жизни ни
единого приключения, или, вернее, я просто не знаю, что это
слово означает. И в то же время на меня наваливается та самая
тоска, которая охватила меня четыре года назад в Ханое, когда
Мерсье уговаривал меня поехать с ним, а я молча уставился на
кхмерскую статуэтку. И рядом снова оказалась МЫСЛЬ, та самая
огромная белая масса, от которой мне сделалось тогда так мерзко
-- четыре года она мне не являлась.
-- Могу ли я вас просить... -- начинает Самоучка.
Черт побери! Конечно, чтобы я рассказал ему одно из этих
пресловутых приключений. Но я больше ни слова не вымолвлю на
эту тему.<....>Я выставил Самоучку за дверь, набив его карманы почтовыми
открытками, гравюрами и фотографиями. Он ушел в полном
восторге, а я гашу свет. Теперь я один. Не совсем один Есть еще
эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как
громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она
только говорит: "нет". Нет, не было у меня никаких приключений.
Я набиваю трубку, раскуриваю ее и вытягиваюсь на кровати,
набросив на ноги пальто. Не пойму, почему мне так грустно и я
так устал. Даже если и вправду у меня никогда не было
приключений, что из того? Во-первых, по-моему, все дело просто
в словах. Взять хотя бы случай в Мекнесе, который мне недавно
вспомнился. На меня напал марокканец с громадным ножом. Но я
двинул его кулаком и угодил в висок... Он стал кричать
по-арабски, появилась толпа каких-то оборванцев, которые
гнались за нами до самого рынка в Аттарене... Ну так вот,
обозначить это можно любым словом, но все же это происшествие,
КОТОРОЕ СЛУЧИЛОСЬ СО МНОЙ.
Совсем стемнело, не уверен, горит ли моя трубка. Проходит
трамвай: красная вспышка на потолке. Проносится тяжелая машина
-- от ее грохота содрогается лом. Должно быть, сейчас шесть.
У меня не было приключений. В моей жизни случались
истории, происшествия, события -- что угодно. Но не
приключения. И дело тут не в словах, я начинаю это понимать.
Было нечто, чем я, не сознавая этого, дорожил больше всего на
свете. Это была не любовь, боже мой, нет, и не слава, не
богатство. Это было... В общем, я воображал, что в известные
минуты моя жизнь приобретала редкий и драгоценный смысл. И для
этого не было нужды в каких-то особых обстоятельствах, нужна
была просто некоторая четкость. Нынешняя моя жизнь не слишком
блистательна, но время от времени, например, когда в кафе
играла музыка, я возвращался вспять и говорил себе: в былые
дни, в Лондоне, в Мекнесе, в Токио я пережил восхитительные
минуты, у меня были приключения. И вот теперь это у меня
отнимают. Без всякого видимого повода я вдруг понял, что
обманывал себя десять лет. Приключения бывают в книгах. Правда,
все, о чем говорится в книгах, может случиться и в жизни, но
совсем не так. А именно тем, как это случается, я и дорожил.
Во-первых, начало всегда должно было быть настоящим
началом. Увы! Теперь я так ясно вижу, чего я хотел. Истинное
начало возникает как звук трубы, как первые ноты джазовой
мелодии, оно разом прогоняет скуку, уплотняет время. О таких
особенных вечерах потом говорят: "Я гулял, был майский вечер".
Ты гуляешь, взошла луна, ты ничем не занят, бездельничаешь,
немного опустошен. И вдруг у тебя мелькает мысль: "Что-то
случилось". Что угодно -- может, в темноте что-то скрипнуло или
на улице мелькнул легкий силуэт. Но это крохотное событие не
похоже на другие -- ты сразу чувствуешь, оно предваряет что-то
значительное, чьи очертания еще теряются во мгле, и ты говоришь
себе: "Что-то начинается".
Что-то начинается, чтобы прийти к концу: приключение не
терпит длительности; его смысл -- в его гибели. К этой гибели,
которая, быть может, станет и моей, меня влечет неотвратимо. И
кажется, что каждое мгновение наступает лишь затем, чтобы
потянуть за собой те, что следуют за ним. И каждым мгновением я
безгранично дорожу -- я знаю: оно неповторимо, незаменимо, --
но я не шевельну пальцем, чтобы помешать ему сгинуть.
-- Приключения какого рода? -- удивился я.
-- Да какие угодно, мсье. Например, ты случайно сел не в
тот поезд. Сошел в незнакомом городе. Потерял бумажник, по
ошибке тебя арестовали, и ночь ты провел в тюрьме. По-моему,
понятие "приключение" можно определить так: событие, которое
выходит за рамки привычного, хотя не обязательно должно быть
необычным. Говорят о магии приключений. Как вы считаете, это
выражение справедливо? Я хотел бы задать вам один вопрос, мсье.
-- Какой?
Он покраснел и улыбнулся
-- Может, это нескромно.
-- Ну а все-таки?
Он наклоняется ко мне и спрашивает, полузакрыв глаза:
-- У вас было много приключений, мсье?
-- Кое-какие были, -- машинально отвечаю я, резко
отстранившись, чтобы уклониться от его гнилостного дыхания. Я
ответил ему машинально, не подумав. В самом деле, обычно я,
пожалуй, даже горжусь тем, что пережил так много приключений.
Но сегодня, не успев произнести эти слова, я разозлился на
самого себя: мне кажется, я солгал, не было у меня в жизни ни
единого приключения, или, вернее, я просто не знаю, что это
слово означает. И в то же время на меня наваливается та самая
тоска, которая охватила меня четыре года назад в Ханое, когда
Мерсье уговаривал меня поехать с ним, а я молча уставился на
кхмерскую статуэтку. И рядом снова оказалась МЫСЛЬ, та самая
огромная белая масса, от которой мне сделалось тогда так мерзко
-- четыре года она мне не являлась.
-- Могу ли я вас просить... -- начинает Самоучка.
Черт побери! Конечно, чтобы я рассказал ему одно из этих
пресловутых приключений. Но я больше ни слова не вымолвлю на
эту тему.<....>Я выставил Самоучку за дверь, набив его карманы почтовыми
открытками, гравюрами и фотографиями. Он ушел в полном
восторге, а я гашу свет. Теперь я один. Не совсем один Есть еще
эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как
громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она
только говорит: "нет". Нет, не было у меня никаких приключений.
Я набиваю трубку, раскуриваю ее и вытягиваюсь на кровати,
набросив на ноги пальто. Не пойму, почему мне так грустно и я
так устал. Даже если и вправду у меня никогда не было
приключений, что из того? Во-первых, по-моему, все дело просто
в словах. Взять хотя бы случай в Мекнесе, который мне недавно
вспомнился. На меня напал марокканец с громадным ножом. Но я
двинул его кулаком и угодил в висок... Он стал кричать
по-арабски, появилась толпа каких-то оборванцев, которые
гнались за нами до самого рынка в Аттарене... Ну так вот,
обозначить это можно любым словом, но все же это происшествие,
КОТОРОЕ СЛУЧИЛОСЬ СО МНОЙ.
Совсем стемнело, не уверен, горит ли моя трубка. Проходит
трамвай: красная вспышка на потолке. Проносится тяжелая машина
-- от ее грохота содрогается лом. Должно быть, сейчас шесть.
У меня не было приключений. В моей жизни случались
истории, происшествия, события -- что угодно. Но не
приключения. И дело тут не в словах, я начинаю это понимать.
Было нечто, чем я, не сознавая этого, дорожил больше всего на
свете. Это была не любовь, боже мой, нет, и не слава, не
богатство. Это было... В общем, я воображал, что в известные
минуты моя жизнь приобретала редкий и драгоценный смысл. И для
этого не было нужды в каких-то особых обстоятельствах, нужна
была просто некоторая четкость. Нынешняя моя жизнь не слишком
блистательна, но время от времени, например, когда в кафе
играла музыка, я возвращался вспять и говорил себе: в былые
дни, в Лондоне, в Мекнесе, в Токио я пережил восхитительные
минуты, у меня были приключения. И вот теперь это у меня
отнимают. Без всякого видимого повода я вдруг понял, что
обманывал себя десять лет. Приключения бывают в книгах. Правда,
все, о чем говорится в книгах, может случиться и в жизни, но
совсем не так. А именно тем, как это случается, я и дорожил.
Во-первых, начало всегда должно было быть настоящим
началом. Увы! Теперь я так ясно вижу, чего я хотел. Истинное
начало возникает как звук трубы, как первые ноты джазовой
мелодии, оно разом прогоняет скуку, уплотняет время. О таких
особенных вечерах потом говорят: "Я гулял, был майский вечер".
Ты гуляешь, взошла луна, ты ничем не занят, бездельничаешь,
немного опустошен. И вдруг у тебя мелькает мысль: "Что-то
случилось". Что угодно -- может, в темноте что-то скрипнуло или
на улице мелькнул легкий силуэт. Но это крохотное событие не
похоже на другие -- ты сразу чувствуешь, оно предваряет что-то
значительное, чьи очертания еще теряются во мгле, и ты говоришь
себе: "Что-то начинается".
Что-то начинается, чтобы прийти к концу: приключение не
терпит длительности; его смысл -- в его гибели. К этой гибели,
которая, быть может, станет и моей, меня влечет неотвратимо. И
кажется, что каждое мгновение наступает лишь затем, чтобы
потянуть за собой те, что следуют за ним. И каждым мгновением я
безгранично дорожу -- я знаю: оно неповторимо, незаменимо, --
но я не шевельну пальцем, чтобы помешать ему сгинуть.