Свет
Ты видишь свет во мне, но это есть твой собственный свет.
Идёт дождь. Всё небо затянуто свинцовыми тучами. Где-то за ними должно быть солнце, но в какой оно стороне - понять невозможно. Тишина. Не слышно ни одного звука, кроме убаюкивающего шелеста дождя. Прислонившись к небольшой берёзке, я стою возле подъезда обычного пятиэтажного дома, жду. Кажется, давно уже жду, судя по тому, что на мне не осталось ни одного сухого места... Мимо время от времени проходят люди. Они меня как будто не замечают вовсе, впрочем, как и я их. Я вообще ничего не замечаю, хотя должен был бы чувствовать, как неприятно липнет футболка к телу, как хлюпает вода в кроссовках, когда я переминаюсь с ноги на ногу. Я только с трудом удерживаю себя, чтобы не закрыть глаза, не пропустить. С козырька подъезда за моей спиной, заставляя меня встрепенуться, с громким карканьем взлетает огромная чёрная ворона, летит вдоль улицы. Я смотрю и смотрю в ту точку, где её силуэт растворился в серости дождя. В какой-то момент замечаю, что смотрю на неясное синеватое свечение, неторопливо приближающееся.
Дождался. И что мне делать теперь? Ещё не поздно убежать, пока она меня не заметила. Может, прийти как-нибудь в другой раз? Нет, я же знаю, что если убегу сейчас, то едва ли смогу когда-либо не убежать, что я никогда не прощу себе такой трусости. Кусаю губы. Больно. Кладу руки себе на грудь крест-накрест, касаясь пальцами плеч. Заставляю себя стоять и не шевелиться.
Синеватый свет приблизился уже настолько, что за ним можно разглядеть невысокую стройную девушку, идущую под зонтом, чуть пританцовывая. Вот она уже так близко, что видны отдельные капли дождя, отскакивающие от её серебристого зонта, крохотными искорками разлетающиеся в стороны, отражая и преломляя в себе сияние девушки. Смотрю ей в глаза. Пристально, даже несколько угрожающе. Несмотря на это, она меня не замечает. Она проходит мимо, всего в каком-то полуметре от меня, в этот миг моё сердце замирает. Сейчас она исчезнет в подъезде. И всё. Я навеки останусь под бесконечным и безразличным дождём. Закрываю глаза.
- Здравствуй, - громко и подчёркнуто спокойно произношу я. Чувствую, как она замерла, наверное, обернулась, несколько секунд удивлённо на меня смотрела.
- Я думала, ты давно уже успокоился, - недовольный голос, брови нахмурены, думает, как бы от меня побыстрее отвязаться.
- Я успокоился, - не дрогнув голосом, лгу я, - я просто хотел у тебя кое-что забрать.
- Что же? - уже не столько недовольно, сколько насмешливо, язвительно. Как ей это сказать? Как объяснить то, чего сам не знаю?
- Что-то, что я некогда тебе подарил, без твоего ведома, без твоего согласия. Оно не материально, - объясняю я всё тем же безэмоциональным голосом.
- Как же ты это заберёшь? - в насмешливость подмешивается любопытство. Хорошо.
- Если позволишь некоторое время побыть рядом с тобой, заберу. Полутора часов будет достаточно. Ты будешь заниматься какими-нибудь своими делами, а я сидеть неподалёку и смотреть. Вот и всё, - в мой голос неожиданно проникли самоуверенные нотки, как будто я уже делал это неоднократно, как будто всё было просто и понятно...
- После этого тебе от меня больше ничего не нужно будет? - сощурив глаза, она сверлит меня своим взглядом.
- Абсолютно ничего, - голос мой твёрд и спокоен, а внутри меня грызут сомнения, сковывает ужас. А что если не получится? Что если вся затея наивна и пуста? В таком случае я забиваю последний гвоздь в свой гроб.
- Хорошо, пошли. Учти, я рассчитываю на то, что ты действительно навсегда отстанешь от меня, только поэтому соглашаюсь, - в голосе капелька стали, её взгляд ещё несколько секунд тяжело и недобро давит на меня для убедительности. Она разворачивается и идёт к подъезду. Открываю глаза. Вслед за ней захожу в подъезд, по пути отмечая, как прекрасны голубоватые блики на лужах под её ногами, как блестит металл дверного проёма. Нам на второй этаж. Заходим в небольшую уютную квартиру, разуваемся. Она критично меня осматривает, предлагает:
- Тебе дать, во что переодеться?
- Нет, спасибо, мне так комфортно.
- Как знаешь. Постарайся тогда хотя бы не создавать луж вокруг себя! Иди на кухню, я через минуту буду, - она кивает в сторону кухни, а сама идёт в другую сторону.
Прохожу на кухню, сажусь с ногами, обхватив руками колени, на стул в дальнем углу, жду. Вскоре она приходит, включает свет. На ней свободная синяя футболка и изрядно потёртые джинсы, свет её, кажется, стал мягче и уютнее.
- Чай будешь? - предлагает она.
- Не откажусь, спасибо, - негромко отвечаю я, продолжая завороженно смотреть на сияние вокруг неё.
Она заваривает мне кружку чая, ставит её на стол передо мной, сама садится по другую сторону стола боком ко мне, ногами опирается о соседний стул, цепляет булавкой недоделанную феньку себе на колено и продолжает её плести. Сколько вдохновения в каждом её движении! Каждый новый узелок идеально ложится на своё место в прекрасном узоре.
- Может, что-нибудь скажешь? - спрашивает она. Я лишь молча качаю головой, отпиваю чай, не чувствуя вкуса, смотрю на неё. Она пожимает плечами, возвращается к феньке.
Что мне делать дальше? Я могу сколько угодно любоваться и восхищаться ею, но от этого ничего не произойдёт, ничего не изменится. Как быть? Может, попробовать выключить эмоции, разглядеть что-то, кроме собственной радости? Глубокий вдох. Медленный выдох. Ещё глубже вдох. Ещё спокойнее выдох. Останавливаю взгляд над её головой. Там свет. Ровный, как водная толща, мягкий, как брюшко ежа, тёплый, как свежевыпавший пушистый снег. Свет едва заметно пульсирует. Подстраиваю под эту пульсацию своё дыхание. Вдох - свет становится чуточку ярче, выдох - свет немного приглушается. В глазах моих темнеет. Всё пространство вокруг состоит из пестрых светлых пятен на чёрном фоне, всё куда-то плывёт. Единственное, что незыблемо - это пульсирующий синеватый свет. Нет ничего, кроме света и моего дыхания. Свет расширяется. Свет заполняет весь мир. Свет обволакивает меня. Свет - это и есть моё дыхание. Могу ли я раствориться в этом свете? Нет. Отчего-то нет. Я не есть этот свет. Я не есть своё дыхание. Я где-то рядом, может, даже бесконечно близко, но не более того. Свет... Всё меркнет, остаётся только волшебный свет...
Всё меркнет перед этим светом. А свет меркнет во тьме ночи. Я стою на берегу лесного озера под чёрным беззвёздным небом, смотрю на Луну. Затылком чувствую, что позади меня есть ещё одна Луна, но сейчас всё моё внимание поглощено этой Луной. Луна ущербна. Она разделена на две части, соединяющиеся как кусочки паззла: левая сторона светлая, чистая, женская, правая сторона тёмная, неприятная, мужская. Физически ощущаю своё родство с правой частью ущербной Луны. Чем дольше смотрю на эту Луну, тем меньше она мне нравится. Свет её тускл, в его серебро подмешаны нездоровые желтоватые оттенки. Хмурюсь, хочу отвернуться, уйти от неё, но что-то не даёт, не пускает. Вдруг Луна начинает вращаться вокруг вертикальной оси. Оказывается, она плоская, как блин! Она вращается всё быстрее и быстрее, и в какой-то момент падает. Делаю несколько шагов в сторону, наклоняюсь, чтобы разглядеть её. На земле лежит небольшой круглый кусочек дешёвого металла. Ничего интересного. Ничего ценного. Растерянно оборачиваюсь и вижу на небе полную Луну. Её свет проникает мне в душу, пьянит меня. Я взлетаю, лечу к ней, поднимаюсь высоко-высоко над землёй, над лесом, над озером, над ночью. Купаюсь в чистейшем серебре света истинной Луны. Растворяюсь в её свете, а она и её свет растворяются во мне. Луна и я. Я и Луна. Посреди бездонного неба, полного звёзд...
- Через полчаса придёт мой парень, будет здорово, если к его приходу тебя здесь не будет, - негромко произносит она.
- Да-да, Аня, я сейчас уже пойду, - на автомате отвечаю я.
Пытаюсь проморгаться, глаза слезятся и болят. Разминаю пальцы, плечи, шею, спину. Потихоньку начинаю осознавать, где я нахожусь, что происходит. Зрение ко мне возвращается, я верчу головой, осматривая кухню. Кажется, что я вижу её впервые. Скучные обои на стенах, на потолке большое неровное коричневое пятно, свидетельствующее о том, что соседи сверху однажды устроили потоп. Кухня залита жёлтым электрическим светом люстры. Смотрю на неё: из четырёх лампочек горят только три. Отчего-то становится очень тоскливо. Допиваю залпом давно остывший чай. Судя по вкусу, заварку делали дня два назад, пить его возможно только засчёт большого количества сахара в нём... Но ведь возможно? Можно даже удовольствие от него получать, если пить его горячим... Тихонько вздыхаю, поднимаю глаза на Аню. Грустные усталые глаза. Кажется, она уже месяц не может выспаться. Спутанные недлинные светлые волосы время от времени начинают лезть ей в глаза, она смахивает их с лица, убирает за уши. Она хмурится, кусает губы, и плетёт, плетёт свою феньку. Механические, доведённые до автоматизма движения рук, узел за узлом. Смотрю на то, что у неё получается. Хорошо. Очень ровно, по размеру выбивается всего несколько узелков, интересный узор портит только не очень удачное сочетание выбранного ею оттенка зелёного с соседствующим с ним розовым. Она поднимает на меня глаза, некоторое время смотрим друг на друга. Тепло ей улыбаюсь, она неуверенно улыбается в ответ.
- Спасибо тебе, - тихо говорю я.
- Не за что, обращайся, если что, - она улыбается всё шире, я удивлённо вскидываю брови, - да, ты заходи как-нибудь ещё, особенно, если будешь чуточку более разговорчивым!
Тепло, радостно. Хотя капля печали где-то глубоко внутри никуда не делась. Встаём, идём к двери. Ищу свои кроссовки, не нахожу. Вопросительно смотрю на Аню, она о чём-то вспоминает, бежит в комнату, приносит их. Сухие, тёплые. Безумно приятно! Жмурюсь от удовольствия, надевая их.
- До встречи, Аня! - пару секунд поколебавшись, обнимаю её. Тепло-тепло. Она радуется, гладит мои волосы, прижимается щекой к моему плечу.
- До встречи! - ещё несколько секунд смотрим друг другу в глаза, весело, искристо, тепло, и я ухожу.
Выйдя на улицу, останавливаюсь, вдыхаю полной грудью свежий прохладный воздух. Дождь закончился. Между белоснежных облаков видно ярко-синее небо. Красноватое предзакатное Солнце окрашивает всё вокруг в тёплые тона. В кустах возле подъезда резвятся, попискивая, синицы. Над крышами домов кружат стрижи. Улыбаюсь всем им, подхожу к большой луже на краю дороги. Пара пьющих из неё воробьёв испуганно на меня косятся, но не улетают. Смотрю на своё отражение. До боли знакомое лицо как будто преобразилось: лучезарная улыбка, добрые глаза... Кажется, что оно сияет мягким золотистым светом. Впрочем, кажется ли? Протягиваю вперёд руку, смотрю на неё, на её отражение. Может, это всё проделки освободившегося из-за туч Солнца, а может и правда меня окружает едва заметный золотистый ореол.