Слово бе къ богу
«Въ начале бе слово, и слово бе къ богу, и богъ бе слово. Сей бе искони къ богу: вся темъ быша, и безъ него ничтоже бысть, еже бысть» (Ин 1:1-3).
Именно «къ богу» и никак иначе. Предлог «к» указывает на непреложный факт: все сущее направлено к Богу, поскольку без Него не существует и не может существовать ничего.
Правда, масонский синодальный перевод пытается внедрить другую формулировку: «Слово было у Бога». Но что может быть у Бога - простого (не сложенного из частей), самодостаточного Существа, не нуждающегося ни в чем? Да и как Бог Слово может быть у Себя Самого?
В отличие от горе-переводчиков святые отцы, четко осознавая высочайшую значимость каждого евангельского слова, не допускали подобных вольностей.
Но отцы знали и о Промысле, поддерживающем и направляющем жизнь каждого сотворенного Богом существа; знали о божественной благодати, обильно исходящей от Творца без какого-либо Его изменения.
Важнейшими проявлениями этой благодати являются рождение от Отца Сына, принесшего спасение человечеству крестной смертью Христа, и исхождение от Отца Святого Духа, дающего жизнь вечную каждому прошедшему Путь к Истине.
Упомянутые проявления благодати зафиксированы в православном Символе веры, принятом отцами II Вселенского Собора и утверждающим рождение Сына от Отца и исхождение от Отца же Святого Духа.
Людям, читающим Евангелие наискосок, все эти рассуждения неинтересны. Но среди них нашелся один, пожелавший порвать в клочья воспринятую святыми отцами из Евангелия непреложную истину о единосущии Святой Троицы.
В качестве достаточного для этого, по его мнению, основания он указал на текст Символа веры, принятого I Вселенским Собором, содержащий слова о рождении Сына «из сущности Отца», вырванные, как это обычно для подобного рода «богословов», из выражения «от Отца, то есть из сущности Отца».
Понятно, что из Отца, являющегося одной из Ипостасей единосущной, нераздельной Святой Троицы, родиться ничего не может. Тем более - из сущности как таковой, вне ипостаси представляющей собой чисто умозрительное понятие.
Понятно также, что составление Символа веры «с чистого листа» - труд огромной сложности и, кроме того, требовавший согласия между сотнями участников Собора, что невероятно усложняло и без того труднейшую задачу. Ведь значимость каждого слова Символа веры трудно переоценить.
Обсуждалась, разумеется, и упомянутая формулировка. Вот что написал об этом впоследствии один из участников того Собора Евсевий Кесарийский (Памфил):
«Когда это изложение было объявлено ими (епископами), мы не оставили без тщательнаго изведывания от них, как надобно понимать выражения: из сущности Отца, и: единосущнаго Отцу, - употребленныя ими. По сему поводу были даваемы вопросы и ответы и смысл слов был внимательно разсмотрен. Именно, они признавали, что выражение - из сущности Отца значит тоже, что от Отца, только отнюдь Сын не есть часть Отца. Такое значение сих выражений и нам представилось вполне согласным с смыслом того благочестиваго учения, что Сын происходит от Отца, но не есть часть Его сущности, и потому мы подтвердили его» (Окружное послание).
Из этого текста видно, что выражение «из сущности Отца» было подвергнуто сомнению участниками Собора, и для его оправдания потребовалось разъяснение: «Сын происходит от Отца, но не есть часть Его сущности». Однако это разъяснение по неведомым причинам в Символ веры включено не было, а неразъясненное «из сущности Отца» осталось.
Но, как уже было показано, это выражение без разъяснения того, что под ним должно иметься в виду находится в явном противоречии с несомненно православными утверждениями этого же Собора о рождении Сына от Отца и единосущии Сына и Отца.
Зачем в тексте Символа веры непосредственно после ясных слов «от Отца» понадобились не только ничего не поясняющие, но и носящие неправославный характер слова «то есть из сущности Отца» остается загадкой. Можно лишь предположить, что это добавление явилось следствием противостояния различных групп участников, осложнившего и без того сложную задачу Собора.
Святые отцы I Вселенского Собора, хотя и допустили досадную ошибку, не были еретиками, о чем свидетельствует приведенный выше рассказ Евсевия Кесарийского.
Слава Богу, эта ошибка была исправлена II Вселенским Собором.
Именно «къ богу» и никак иначе. Предлог «к» указывает на непреложный факт: все сущее направлено к Богу, поскольку без Него не существует и не может существовать ничего.
Правда, масонский синодальный перевод пытается внедрить другую формулировку: «Слово было у Бога». Но что может быть у Бога - простого (не сложенного из частей), самодостаточного Существа, не нуждающегося ни в чем? Да и как Бог Слово может быть у Себя Самого?
В отличие от горе-переводчиков святые отцы, четко осознавая высочайшую значимость каждого евангельского слова, не допускали подобных вольностей.
Но отцы знали и о Промысле, поддерживающем и направляющем жизнь каждого сотворенного Богом существа; знали о божественной благодати, обильно исходящей от Творца без какого-либо Его изменения.
Важнейшими проявлениями этой благодати являются рождение от Отца Сына, принесшего спасение человечеству крестной смертью Христа, и исхождение от Отца Святого Духа, дающего жизнь вечную каждому прошедшему Путь к Истине.
Упомянутые проявления благодати зафиксированы в православном Символе веры, принятом отцами II Вселенского Собора и утверждающим рождение Сына от Отца и исхождение от Отца же Святого Духа.
Людям, читающим Евангелие наискосок, все эти рассуждения неинтересны. Но среди них нашелся один, пожелавший порвать в клочья воспринятую святыми отцами из Евангелия непреложную истину о единосущии Святой Троицы.
В качестве достаточного для этого, по его мнению, основания он указал на текст Символа веры, принятого I Вселенским Собором, содержащий слова о рождении Сына «из сущности Отца», вырванные, как это обычно для подобного рода «богословов», из выражения «от Отца, то есть из сущности Отца».
Понятно, что из Отца, являющегося одной из Ипостасей единосущной, нераздельной Святой Троицы, родиться ничего не может. Тем более - из сущности как таковой, вне ипостаси представляющей собой чисто умозрительное понятие.
Понятно также, что составление Символа веры «с чистого листа» - труд огромной сложности и, кроме того, требовавший согласия между сотнями участников Собора, что невероятно усложняло и без того труднейшую задачу. Ведь значимость каждого слова Символа веры трудно переоценить.
Обсуждалась, разумеется, и упомянутая формулировка. Вот что написал об этом впоследствии один из участников того Собора Евсевий Кесарийский (Памфил):
«Когда это изложение было объявлено ими (епископами), мы не оставили без тщательнаго изведывания от них, как надобно понимать выражения: из сущности Отца, и: единосущнаго Отцу, - употребленныя ими. По сему поводу были даваемы вопросы и ответы и смысл слов был внимательно разсмотрен. Именно, они признавали, что выражение - из сущности Отца значит тоже, что от Отца, только отнюдь Сын не есть часть Отца. Такое значение сих выражений и нам представилось вполне согласным с смыслом того благочестиваго учения, что Сын происходит от Отца, но не есть часть Его сущности, и потому мы подтвердили его» (Окружное послание).
Из этого текста видно, что выражение «из сущности Отца» было подвергнуто сомнению участниками Собора, и для его оправдания потребовалось разъяснение: «Сын происходит от Отца, но не есть часть Его сущности». Однако это разъяснение по неведомым причинам в Символ веры включено не было, а неразъясненное «из сущности Отца» осталось.
Но, как уже было показано, это выражение без разъяснения того, что под ним должно иметься в виду находится в явном противоречии с несомненно православными утверждениями этого же Собора о рождении Сына от Отца и единосущии Сына и Отца.
Зачем в тексте Символа веры непосредственно после ясных слов «от Отца» понадобились не только ничего не поясняющие, но и носящие неправославный характер слова «то есть из сущности Отца» остается загадкой. Можно лишь предположить, что это добавление явилось следствием противостояния различных групп участников, осложнившего и без того сложную задачу Собора.
Святые отцы I Вселенского Собора, хотя и допустили досадную ошибку, не были еретиками, о чем свидетельствует приведенный выше рассказ Евсевия Кесарийского.
Слава Богу, эта ошибка была исправлена II Вселенским Собором.