Книжное образование в допетровской Руси
Я уже писал на эту тему -- но по-видимому, мало. Тема немаловажная, к ней стоит снова и снова возвращаться.
На сей раз меня подтолкнуло мнение читателя:
> Ну, при Петре I в России что было? Ну, кроме православия? Пустыня интеллектуальная и научно-техническся. А французский Декарт умер в 1650 году.
Мой ответ:
В каком-то смысле Вы правы. Однако не стоит недооценивать русское Православие. Знаете, побежденное царство всегда рисуют в черных красках. Этого не избежали ни Австрия, ни Испания, ни дореволюционная Франция, ни Российская Империя. Не избежала и допетровская Русь.
Снова процитирую вот это свидетельство (см. старую заметку: " Допетровская Русь - два фрагмента мозаики"), под неожиданным углом показывающее, как обстояли дела с просвещенностью в допетровской Руси.
[Длинная цитата из старого поста]Я жил в Москве и освоил отдел редких книг Ленинской Библиотеки. Они сами не знали, что у них за книги. Я работал над ними, наверное, лет десять. Я знал все их так называемые каталоги для сотрудников, которые читателю не выдают. Мне приносили книги 17-ого века - они были уже пропавшими, с белёсыми страницами, с переплётами из телячьей кожи, проеденными вредителями просто насквозь. Я открываю книгу, допустим, Космополита, которая называется «Новый химический свет», и вижу, что там какие-то жуки устроили целый лабиринт.
- Интересно, как эти книги попали в Россию?
- Это были книги из монастырей, которые большевики свезли все сюда, в Ленинку, когда в двадцатые годы разоряли монастыри. Усилиями Луначарского всё это было свезено и брошено гнить в страшных сырых подвалах. Я поразился, насколько тщательно в православных монастырях изучали алхимию, мистику, причём не в Москве или Петербурге, а в провинции. Бёме был весь исчерчен карандашом. Попадались книги по очень сложной, не для новичков, алхимии с пометками на русском языке. Я читал, например, письма знаменитого алхимика Сандевогиуса и встречал на полях надпись: «Смотри книгу его сына о соли». Действительно, был такой алхимик, который называл себя сыном Сандевогиуса, но он не был его родным сыном, а, так сказать, духовным - значит, они и его знали!
Я стал по-другому думать о России. Это была очень сильная культура, но опять же какая-то потайная. Многие из тех книг, что мне приносили, были вообще не описанными, мне просто пачками их выдавали, а я уж сам там разбирался. У меня установились очень дружеские отношения с дамой, которая была директором этого отдела, я говорил ей, дайте мне эти книги, я их сохраню. Там были редчайшие издания, которые стоят просто бешеных денег, они превратили их в труху. Там были первоиздания Эразма Роттердамского, Иоганна Рейхлина, Парацельс в больших количествах. Я понял, что монастыри имели гораздо более тесную связь с Европой, чем мы себе это сейчас представляем, и тратили немалые деньги на покупку этих книг. Я понял это, прочитав воспоминания Артура Ди, сына знаменитого астролога и герметика Джона Ди. Он десять лет был здесь придворным врачом, приехал при Борисе Годунове и оставался ещё при первых Романовых. Он написал, что нигде не встречал людей такой культуры, как в Москве, и нигде не вёл таких интересных бесед, что мало вяжется с той исторической картиной, какую мы имеем.
Нет, не на голую почву принесли семена западной науки "немцы" Петра. И заслуживает исследования, сколько живых растений погибло под плугом Просвещения, прежде чем заново перепаханная земля снова начала плодоносить к концу XVIII века. Ведь плуг сначала убивает землю -- никогда не надо забывать об этом.
А вот ещё неожиданный штришок к портрету Православия. Вот что однажды мимоходом сказал великий русский святой, Серафим Саровский, о себе самом. Цитирую:
Я, ваше Боголюбие, плохо учен грамоте, так что с трудом подписываю мое имя, а грамматике и вовсе не учился, однако же читаю не только по церковной, но и по гражданской печати борзо и так скоро, что книги по две или по три мог прочитывать и прочитывал в сутки. А память такую имею, от Господа мне данную, что, пожалуй, могу вам от доски до доски все наизусть прочитать - такую сильную память Господь Бог мне изволил пожаловать. Так я хотя и плохо учился грамоте, а грамматике и вовсе не учился, но знаю очень много и более многих ученых людей, потому что много тысяч книг содержу в свежей памяти, да и даром премудрости и рассуждения, свыше от Него подаваемого, Господь Бог после всех страданий, что я ради имени Его Святого в жизни моей претерпел, меня обильным благословить изволил. Я вашему Боголюбию скажу просто, почти наперечет, сколько и где я книг перечитал, чтобы вы и сами видеть могли, что я в Писании Церковном и светском силен таки довольно. В нашей саровской библиотеке, мню я, тысяч пять с половиною будет экземпляров, а в иных, как, например, в Ролленевой Истории, перевод Третьяковского тридцать томов. И я всю нашу библиотеку прочитал, так что даже и книгу о системах миров, и даже Алкаран Магометов, и другие подобные книги читал. В иных книгах, вот, например, у Третьяковского, тяжел язык, но я смысла добивался, мне хотелось все узнать, что на земле делается и что человеку Бог на веку своем узнать допустил, потому что подобает и ереси знать, да их не творить, и Сам Господь говорит в Библии: Егда умножится ведение, тогда откроются тайны; у господина Соловцева - две тысячи пятьсот книг русских, и их прочитал все до одной; у Аргамакова господина - тысячи полторы книг, и его библиотеку всю прочитал; у княжен Бибичевых - они благодетельствуют же Саровской пустыни - и их книги все прочитал; у братии и отцов святых нашей обители у кого тридцать, у кого семьдесят все брал на прочтение и все прочитал. Неудержимая, ваше Боголюбие, была у меня охота к чтению, и все эти книги прочитал, духовные и светские, и все хорошо обсудил, потому что я не столько читал, сколько рассуждал о прочитанном и все соображал, что и как получше бы для Богоугождения сделать. Ну, так вот я вам в подробности сказываю, что уже не знаю, кто еще на русском языке, по церковной и гражданской печати, так много читал. И это не велехвалясь говорю, а чтобы вы знали твердо, что я много на земле сущего знаю, а Бог и недоведомые тайны Свои сверх того открывает.
Негативный миф о тёмной допетровской Расеюшке, созданный уже и "птенцами гнезда Петрова", затем несколько раз обновляли, углубляли и усугубляли -- сначала сами же русские, опьянённые невероятным успехом своего великого XIX века, затем большевики, а теперь и новое поколение русских -- достаточно почитать galkovsky или bohemicus. Русские вообще достаточно безжалостно относятся к своему прошлому, да в общем-то и правильно делают. Надо думать о будущем, а не о прошлом. И тем не менее, полезно иметь точную и правильную перспективу своего прошлого, чтобы строить более точные и обоснованные проекты будущего. Потому-то я и считаю нужным и полезным внести вот этот маленький штришок в наши представления о исконной-посконной Святой Руси. Нет, была она далеко не такой простой, как хотелось бы думать и врагам Православия, и его недалёким друзьям. Чистота Православия это не темнота и непросвещенность, а нечто прямо противоположное. Наша религия, как сказал апостол Павел, даёт нам возможность судить обо всём, а о нас не может судить никто. То есть, судить-то могут, судить да рядить, только всё время промахиваются, попадая пальцем в небо.
Да, и кстати (надеюсь, это не фейк), Демонтирована мозаика с изображением Путина в храме Вооруженных сил. Как я написал в посвященной этому безобразию заметке ( Атеизм и тайная Власть), конец света ещё не скоро. Что мы видим сегодня -- это ещё ерунда, всего лишь начало болезней.
Слава Богу!
На сей раз меня подтолкнуло мнение читателя:
> Ну, при Петре I в России что было? Ну, кроме православия? Пустыня интеллектуальная и научно-техническся. А французский Декарт умер в 1650 году.
Мой ответ:
В каком-то смысле Вы правы. Однако не стоит недооценивать русское Православие. Знаете, побежденное царство всегда рисуют в черных красках. Этого не избежали ни Австрия, ни Испания, ни дореволюционная Франция, ни Российская Империя. Не избежала и допетровская Русь.
Снова процитирую вот это свидетельство (см. старую заметку: " Допетровская Русь - два фрагмента мозаики"), под неожиданным углом показывающее, как обстояли дела с просвещенностью в допетровской Руси.
[Длинная цитата из старого поста]Я жил в Москве и освоил отдел редких книг Ленинской Библиотеки. Они сами не знали, что у них за книги. Я работал над ними, наверное, лет десять. Я знал все их так называемые каталоги для сотрудников, которые читателю не выдают. Мне приносили книги 17-ого века - они были уже пропавшими, с белёсыми страницами, с переплётами из телячьей кожи, проеденными вредителями просто насквозь. Я открываю книгу, допустим, Космополита, которая называется «Новый химический свет», и вижу, что там какие-то жуки устроили целый лабиринт.
- Интересно, как эти книги попали в Россию?
- Это были книги из монастырей, которые большевики свезли все сюда, в Ленинку, когда в двадцатые годы разоряли монастыри. Усилиями Луначарского всё это было свезено и брошено гнить в страшных сырых подвалах. Я поразился, насколько тщательно в православных монастырях изучали алхимию, мистику, причём не в Москве или Петербурге, а в провинции. Бёме был весь исчерчен карандашом. Попадались книги по очень сложной, не для новичков, алхимии с пометками на русском языке. Я читал, например, письма знаменитого алхимика Сандевогиуса и встречал на полях надпись: «Смотри книгу его сына о соли». Действительно, был такой алхимик, который называл себя сыном Сандевогиуса, но он не был его родным сыном, а, так сказать, духовным - значит, они и его знали!
Я стал по-другому думать о России. Это была очень сильная культура, но опять же какая-то потайная. Многие из тех книг, что мне приносили, были вообще не описанными, мне просто пачками их выдавали, а я уж сам там разбирался. У меня установились очень дружеские отношения с дамой, которая была директором этого отдела, я говорил ей, дайте мне эти книги, я их сохраню. Там были редчайшие издания, которые стоят просто бешеных денег, они превратили их в труху. Там были первоиздания Эразма Роттердамского, Иоганна Рейхлина, Парацельс в больших количествах. Я понял, что монастыри имели гораздо более тесную связь с Европой, чем мы себе это сейчас представляем, и тратили немалые деньги на покупку этих книг. Я понял это, прочитав воспоминания Артура Ди, сына знаменитого астролога и герметика Джона Ди. Он десять лет был здесь придворным врачом, приехал при Борисе Годунове и оставался ещё при первых Романовых. Он написал, что нигде не встречал людей такой культуры, как в Москве, и нигде не вёл таких интересных бесед, что мало вяжется с той исторической картиной, какую мы имеем.
Нет, не на голую почву принесли семена западной науки "немцы" Петра. И заслуживает исследования, сколько живых растений погибло под плугом Просвещения, прежде чем заново перепаханная земля снова начала плодоносить к концу XVIII века. Ведь плуг сначала убивает землю -- никогда не надо забывать об этом.
А вот ещё неожиданный штришок к портрету Православия. Вот что однажды мимоходом сказал великий русский святой, Серафим Саровский, о себе самом. Цитирую:
Я, ваше Боголюбие, плохо учен грамоте, так что с трудом подписываю мое имя, а грамматике и вовсе не учился, однако же читаю не только по церковной, но и по гражданской печати борзо и так скоро, что книги по две или по три мог прочитывать и прочитывал в сутки. А память такую имею, от Господа мне данную, что, пожалуй, могу вам от доски до доски все наизусть прочитать - такую сильную память Господь Бог мне изволил пожаловать. Так я хотя и плохо учился грамоте, а грамматике и вовсе не учился, но знаю очень много и более многих ученых людей, потому что много тысяч книг содержу в свежей памяти, да и даром премудрости и рассуждения, свыше от Него подаваемого, Господь Бог после всех страданий, что я ради имени Его Святого в жизни моей претерпел, меня обильным благословить изволил. Я вашему Боголюбию скажу просто, почти наперечет, сколько и где я книг перечитал, чтобы вы и сами видеть могли, что я в Писании Церковном и светском силен таки довольно. В нашей саровской библиотеке, мню я, тысяч пять с половиною будет экземпляров, а в иных, как, например, в Ролленевой Истории, перевод Третьяковского тридцать томов. И я всю нашу библиотеку прочитал, так что даже и книгу о системах миров, и даже Алкаран Магометов, и другие подобные книги читал. В иных книгах, вот, например, у Третьяковского, тяжел язык, но я смысла добивался, мне хотелось все узнать, что на земле делается и что человеку Бог на веку своем узнать допустил, потому что подобает и ереси знать, да их не творить, и Сам Господь говорит в Библии: Егда умножится ведение, тогда откроются тайны; у господина Соловцева - две тысячи пятьсот книг русских, и их прочитал все до одной; у Аргамакова господина - тысячи полторы книг, и его библиотеку всю прочитал; у княжен Бибичевых - они благодетельствуют же Саровской пустыни - и их книги все прочитал; у братии и отцов святых нашей обители у кого тридцать, у кого семьдесят все брал на прочтение и все прочитал. Неудержимая, ваше Боголюбие, была у меня охота к чтению, и все эти книги прочитал, духовные и светские, и все хорошо обсудил, потому что я не столько читал, сколько рассуждал о прочитанном и все соображал, что и как получше бы для Богоугождения сделать. Ну, так вот я вам в подробности сказываю, что уже не знаю, кто еще на русском языке, по церковной и гражданской печати, так много читал. И это не велехвалясь говорю, а чтобы вы знали твердо, что я много на земле сущего знаю, а Бог и недоведомые тайны Свои сверх того открывает.
Негативный миф о тёмной допетровской Расеюшке, созданный уже и "птенцами гнезда Петрова", затем несколько раз обновляли, углубляли и усугубляли -- сначала сами же русские, опьянённые невероятным успехом своего великого XIX века, затем большевики, а теперь и новое поколение русских -- достаточно почитать galkovsky или bohemicus. Русские вообще достаточно безжалостно относятся к своему прошлому, да в общем-то и правильно делают. Надо думать о будущем, а не о прошлом. И тем не менее, полезно иметь точную и правильную перспективу своего прошлого, чтобы строить более точные и обоснованные проекты будущего. Потому-то я и считаю нужным и полезным внести вот этот маленький штришок в наши представления о исконной-посконной Святой Руси. Нет, была она далеко не такой простой, как хотелось бы думать и врагам Православия, и его недалёким друзьям. Чистота Православия это не темнота и непросвещенность, а нечто прямо противоположное. Наша религия, как сказал апостол Павел, даёт нам возможность судить обо всём, а о нас не может судить никто. То есть, судить-то могут, судить да рядить, только всё время промахиваются, попадая пальцем в небо.
Да, и кстати (надеюсь, это не фейк), Демонтирована мозаика с изображением Путина в храме Вооруженных сил. Как я написал в посвященной этому безобразию заметке ( Атеизм и тайная Власть), конец света ещё не скоро. Что мы видим сегодня -- это ещё ерунда, всего лишь начало болезней.
Слава Богу!