Борис Мышлявцев. Иван Кодырыч
- А ведь нечасто такое бывает: работать на хорошего кандидата, - сказала Инга. - Сделаем нашу работу - и ведь даже не стыдно будет.
- Факт, - согласился я. - Иван - он какой-то настоящий. “Идеальный руководитель”, так сказать.
- Смешно, что мы работаем типа с опорой на админресурс, а приходится как будто через болото ползти.
- Так тут и есть болото. В буквальном смысле.
- Это точно, - засмеялась Инга. - Ну что, бинарные оппозиции глянем?
Я просмотрел листок.
- Ожидаемо. Меня вот только параметр “мягкий - жесткий” беспокоит. Жесткости слишком много. Не напугает людей?
- А ты вспомни кличку его. И люди с позитивом ее произносят. Ты же их невербалику на фокус-групппах словил?
- Словил.
Я вышел на крыльцо гостиницы, покурить. Низкое небо сочилось холодной влагой. Ботинок сразу же угодил в застарелую густую грязь, которой была затоплена вся площадь перед уединенным административным зданием. Грустные тополя шелестели бурой листвой. Мимо пролетела неизвестная пестрая птица. Вот бы сейчас на море, подумал я. Солнце, ракушки на берегу... Но ближайшее море находилось в тысячах километров отсюда - и это был Ледовитый океан.
.....
Я вспомнил, как во время опросов люди с восторгом говорили про Ивана:
- А вы знаете, что он делает в своем поселке? Всех желающих бесплатно возит в Омск и кодирует от алкоголя! Поэтому и прозвали его - Кодырыч. А без справки о кодировании он и на работу к себе не возьмет никого.
- А это хорошо?
- Конечно, хорошо. Он ведь людям шанс дает. Вот смотри, Федор из Знаменки. Бухал, с женой развелся. А потом Кодырыч его закодировал, дал кредит на машину. Старая машина - но ездит нормально. Федька он же автомеханник, из нескольких жигулей мерседес соберет.
Все засмеялись.
- А в масштабах района он справился бы? Смог бы руководить?
- А отчего бы не смог? Он совхоз сохранил, у людей работа есть... Порядок, даже фонари горят на главной улице. А эти, в районе - бездельники все. Ничего не делают. По площади перед администрацией коровы ходють.
.....
Иван гнал по разбитой грунтовке на огромной скорости - и я обеспокоенно спросил:
- Не разобьемся? Может, помедленнее?
- Я здесь каждую ямку знаю. Это же моя дорога, с детства. Вот, смотри - видишь столбы торчат?
- Вижу.
- Там моя родная деревня. Ее больше нет. Закрыли, как неперспективную. И таких деревень здесь полно.
- Мы туда едем?
- Заедем по пути, кладбище там.
- Родные?
Иван кивнул. Мы заехали на кладбище, а потом двинулись на север.
- Там батюшку попрошу, он разрешит тебе на колокольню подняться. Всю округу увидишь, всю нашу красоту.
.....
Незадолго перед днем голосования я уехал в Новосибирск. Социология показывала устойчивые 80%, фальсификация в избиркомах была заблокирована, агитматериалы последней волны были разработаны, отпечатаны и ждали своего часа в далеком омском подвале. Рано утром я сидел в каком-то стеклянном кафе, пил кофе, наблюдал за спускающимися в метро разноцветными прохожими. Последние два месяца казались лишь странным сном. И колокольня, с которой открывался вид на бескрайние таежные просторы, расцвеченные осенью желтым и красным. И мрачноватый, похожий на холодную мощную змею Иртыш. И покореженные деревенские мечети, и рассказы про праздник Ворона...
Позвонила Инга и сквозь слезы сообщила:
- Иван в аварии погиб. Машина упала в кювет - а там лужа глубокая. Они все утонули, не смогли выбраться.
- Факт, - согласился я. - Иван - он какой-то настоящий. “Идеальный руководитель”, так сказать.
- Смешно, что мы работаем типа с опорой на админресурс, а приходится как будто через болото ползти.
- Так тут и есть болото. В буквальном смысле.
- Это точно, - засмеялась Инга. - Ну что, бинарные оппозиции глянем?
Я просмотрел листок.
- Ожидаемо. Меня вот только параметр “мягкий - жесткий” беспокоит. Жесткости слишком много. Не напугает людей?
- А ты вспомни кличку его. И люди с позитивом ее произносят. Ты же их невербалику на фокус-групппах словил?
- Словил.
Я вышел на крыльцо гостиницы, покурить. Низкое небо сочилось холодной влагой. Ботинок сразу же угодил в застарелую густую грязь, которой была затоплена вся площадь перед уединенным административным зданием. Грустные тополя шелестели бурой листвой. Мимо пролетела неизвестная пестрая птица. Вот бы сейчас на море, подумал я. Солнце, ракушки на берегу... Но ближайшее море находилось в тысячах километров отсюда - и это был Ледовитый океан.
.....
Я вспомнил, как во время опросов люди с восторгом говорили про Ивана:
- А вы знаете, что он делает в своем поселке? Всех желающих бесплатно возит в Омск и кодирует от алкоголя! Поэтому и прозвали его - Кодырыч. А без справки о кодировании он и на работу к себе не возьмет никого.
- А это хорошо?
- Конечно, хорошо. Он ведь людям шанс дает. Вот смотри, Федор из Знаменки. Бухал, с женой развелся. А потом Кодырыч его закодировал, дал кредит на машину. Старая машина - но ездит нормально. Федька он же автомеханник, из нескольких жигулей мерседес соберет.
Все засмеялись.
- А в масштабах района он справился бы? Смог бы руководить?
- А отчего бы не смог? Он совхоз сохранил, у людей работа есть... Порядок, даже фонари горят на главной улице. А эти, в районе - бездельники все. Ничего не делают. По площади перед администрацией коровы ходють.
.....
Иван гнал по разбитой грунтовке на огромной скорости - и я обеспокоенно спросил:
- Не разобьемся? Может, помедленнее?
- Я здесь каждую ямку знаю. Это же моя дорога, с детства. Вот, смотри - видишь столбы торчат?
- Вижу.
- Там моя родная деревня. Ее больше нет. Закрыли, как неперспективную. И таких деревень здесь полно.
- Мы туда едем?
- Заедем по пути, кладбище там.
- Родные?
Иван кивнул. Мы заехали на кладбище, а потом двинулись на север.
- Там батюшку попрошу, он разрешит тебе на колокольню подняться. Всю округу увидишь, всю нашу красоту.
.....
Незадолго перед днем голосования я уехал в Новосибирск. Социология показывала устойчивые 80%, фальсификация в избиркомах была заблокирована, агитматериалы последней волны были разработаны, отпечатаны и ждали своего часа в далеком омском подвале. Рано утром я сидел в каком-то стеклянном кафе, пил кофе, наблюдал за спускающимися в метро разноцветными прохожими. Последние два месяца казались лишь странным сном. И колокольня, с которой открывался вид на бескрайние таежные просторы, расцвеченные осенью желтым и красным. И мрачноватый, похожий на холодную мощную змею Иртыш. И покореженные деревенские мечети, и рассказы про праздник Ворона...
Позвонила Инга и сквозь слезы сообщила:
- Иван в аварии погиб. Машина упала в кювет - а там лужа глубокая. Они все утонули, не смогли выбраться.