Бессловесное творение Божье...
Сегодня сюрприз для читателей, успевших полюбить творчество Чуликова Али Магомедовича - под катом - отрывок из повести, над которой талантливый писатель сейчас трудится!
КТО ЗАСТУПИТСЯ ЗА НЕМОГО? Николас, нагруженный покупками, возвращался домой. Небольшой коттедж с красной черепичной крышей, окутанный зыбким туманом июльской жары, излучал тревогу. Николас заметил у ворот своего коттеджа гудящую толпу и на мгновение оглох, придушенный дурным предчувствием. Толпа расступилась перед ним, жестикулируя и крича злыми лицами, как в немом кино. Николас увидел своего любимца -кавказскую овчарку добряка Рема. Огромные лапы овчарки тяжело лежали на груди поверженного мужчины. Никогда Николас не видел такого звериного оскала у своего друга, нацеленного на горло перепуганного, в котором Николас признал своего соседа.
- Рем, ко мне! - крикнул Николас.
Собака, услышав голос хозяина, подняла морду, оставила жертву и пошла к Николасу, жалобно скуля, словно объясняя историю происшествия.
Злобный сосед, поддерживаемый толпой, выкрикивал слова проклятия и грозил потребовать через суд удовлетворения морального ущерба и усыпления собаки. Николас не мог понять и поверить, что его разумный друг мог перемахнул через забор и напасть на человека, проходящего мимо. Закрыв собаку в вольер, он часами сидел и смотрел в глаза Рема, в которых была бездонная грусть и жалость к измученному хозяину. Рем в порывах чувственной беспомощности, лизал его ладони шершавым языком.
- Что произошло, Ремушка? - который раз задавал вопрос хозяин собаке.
В эти минуты Рем поднимал свою большую лохматую голову, тяжко вздыхал и жалобно скулил. Он видел, что хозяин его не понимает, тяжело опускал морду на большие лапы и грустно смотрел большими глазами, которые наполнялись влагой и одинокая слеза терялась, падая в густую шерсть.
Николас пробовал договориться с соседом, выплатил ему требуемую сумму денег, но сосед заявил категорично:
- Пока не усыпишь собаку, я не успокоюсь.
Николас, возвращаясь вечерами с работы домой, встречал у ворот своего дома сумасшедшую сестру соседа. Грязные оборки платья, растрепанные немытые волосы, и дикие безумные глаза излучали демонический свет. Завидев Николаса, соседка судорожно дергалась, хохотала отвратительным жутким смехом и выкрикивала:
- Придут Черные Демоны и накажут виновного!
Кошмарный месяц, бессонных ночей, бессмысленных телепатических бесед с собакой, извели разум Николаса - преподавателя высшей математики. Он запил, чтобы заглушить боль неотвратимо приближающейся разлукой с Ремом. Он перестал ходить на работу. Как-то днем, услышав звонок, Николас глянул на видеомонитор и узнал гостью. Это была Алина, его студентка, тайная, невидимая нить платонической влюбленности связывала ее и Николаса. Восточная красавица с большими черными глазами давно и тревожно поселилась в душе доцента кафедры высшей математики.
Алина увидела похудевшее лицо Николаса с трехдневной щетиной и впалыми, полубезумными от алкоголя, но абсолютно трезвыми глазами.
- Что с вами, Николас? - испуганно вскрикнула Алина.
Она выслушала болью залитый рассказ преподавателя. Пыталась, но не находила слов утешения.
- Но так нельзя, Николас, ведь не конец, же света, должен быть какой-нибудь выход.
- Какой? Усыпить и забыть? Или самому уснуть и не проснуться?
Звук захлопнувшейся калитки заставил преподавателя и студентку выглянуть в большое окно столовой, выходящее во двор.
Странное видение поразило Алину. По двору к вольеру с заключённым Ремом шла маленькая девочка, лет пяти-шести в длинном цветастом платьице.
- Это подружка Рема, - грустно улыбнулся Николас, - цыганочка из табора, что разместился недалеко отсюда. Она глухонемая. Что-то давно её не было видно.
Алина и Николас вышли во двор, который был наполнен неистовым, радостным лаем овчарки. Под напором массы тела Рема вольер закачался, щеколда запирающая калитку лопнула, и через мгновение радостный пес облизывал лицо смеющейся девочки. Она маленькими ручонками обхватила могучую шею Рема и прижалась к его широкому лбу своим лицом.
Алина и Николас подошли к обнимающимся друзьям и застыли в изумлении. Девочка беззвучно что-то лепетала в обрезанное ухо Рема, а пес в ответ жалобно скулил.
Алина присела на корточки, осторожно взяла за плечи маленькую цыганочку и своими черными бездонными глазами взглянула в горящие угольки глаз девочки.
- Говори, родная, - умоляюще попросила она подружку Рема.
И вновь волна безумного изумления накрыла Николаса. Глухонемая цыганочка, глядя в глаза Алины, раскрывала маленький ротик, словно вязала неслышимые слова, которые видела только Алина, и слышал Рем.
Николас наблюдал, как преображается лицо Алины. Удивление, испуг и ненависть яркими вспышками загорались в её глазах.
Опустошённая и усталая, она поднялась на ноги, прижимая к себе девочку и лохматую морду Рема, глаза которого были залиты росой боли и радости.
- Твой сосед - извращенец, он пытался силой затащить девочку к себе, а Рем защитил её. Ребёнок убежал, испугался, и никому не рассказывал об этом. А вчера девочке приснился сон, что Рема забирают Ангелы на небеса. Она проснулась испуганная и все рассказала отцу.
Николас словно облитый ушатом кипятка, разгоряченный трехдневным алкоголем, вбежал в дом, и через мгновение выскочил с ружьем, и бросился к дому соседа.
Алина побежала следом, пытаясь предотвратить необдуманные действия:
- Николас, остановитесь, это безумие!
Лишь у самого порога соседского дома Алина поймала за рукав Николаса, но он вырвался и плечом вынес входную дверь.
- Еще один сумасшедший, - услышал Николас, едва влетев в прихожую, и обомлел.
Несколько людей в штатском и участковый полицейский смотрели на него недоуменно. На полу лежало тело соседа с голым торсом, а рядом валялся шприц и несколько разбитых ампул.
- Он мертв? - спросила Алина.
- Да, наркотики, передозировка, - ответил участковый полицейский.
В углу на стуле сидела с опущенной под тяжестью копны немытых волос головой сумасшедшая сестра соседа. Почувствовав взгляд Николаса, она вскинула голову, и дикий хохот парализовал всех находящихся в комнате. А сумасшедшая хриплым испуганным голосом поведала всем окружающим тайну:
- Пришли два Черных Демона и усыпили брата.
На следующий день цыганский табор снялся с временно обжитого места и покинул порочное место.
КТО ЗАСТУПИТСЯ ЗА НЕМОГО? Николас, нагруженный покупками, возвращался домой. Небольшой коттедж с красной черепичной крышей, окутанный зыбким туманом июльской жары, излучал тревогу. Николас заметил у ворот своего коттеджа гудящую толпу и на мгновение оглох, придушенный дурным предчувствием. Толпа расступилась перед ним, жестикулируя и крича злыми лицами, как в немом кино. Николас увидел своего любимца -кавказскую овчарку добряка Рема. Огромные лапы овчарки тяжело лежали на груди поверженного мужчины. Никогда Николас не видел такого звериного оскала у своего друга, нацеленного на горло перепуганного, в котором Николас признал своего соседа.
- Рем, ко мне! - крикнул Николас.
Собака, услышав голос хозяина, подняла морду, оставила жертву и пошла к Николасу, жалобно скуля, словно объясняя историю происшествия.
Злобный сосед, поддерживаемый толпой, выкрикивал слова проклятия и грозил потребовать через суд удовлетворения морального ущерба и усыпления собаки. Николас не мог понять и поверить, что его разумный друг мог перемахнул через забор и напасть на человека, проходящего мимо. Закрыв собаку в вольер, он часами сидел и смотрел в глаза Рема, в которых была бездонная грусть и жалость к измученному хозяину. Рем в порывах чувственной беспомощности, лизал его ладони шершавым языком.
- Что произошло, Ремушка? - который раз задавал вопрос хозяин собаке.
В эти минуты Рем поднимал свою большую лохматую голову, тяжко вздыхал и жалобно скулил. Он видел, что хозяин его не понимает, тяжело опускал морду на большие лапы и грустно смотрел большими глазами, которые наполнялись влагой и одинокая слеза терялась, падая в густую шерсть.
Николас пробовал договориться с соседом, выплатил ему требуемую сумму денег, но сосед заявил категорично:
- Пока не усыпишь собаку, я не успокоюсь.
Николас, возвращаясь вечерами с работы домой, встречал у ворот своего дома сумасшедшую сестру соседа. Грязные оборки платья, растрепанные немытые волосы, и дикие безумные глаза излучали демонический свет. Завидев Николаса, соседка судорожно дергалась, хохотала отвратительным жутким смехом и выкрикивала:
- Придут Черные Демоны и накажут виновного!
Кошмарный месяц, бессонных ночей, бессмысленных телепатических бесед с собакой, извели разум Николаса - преподавателя высшей математики. Он запил, чтобы заглушить боль неотвратимо приближающейся разлукой с Ремом. Он перестал ходить на работу. Как-то днем, услышав звонок, Николас глянул на видеомонитор и узнал гостью. Это была Алина, его студентка, тайная, невидимая нить платонической влюбленности связывала ее и Николаса. Восточная красавица с большими черными глазами давно и тревожно поселилась в душе доцента кафедры высшей математики.
Алина увидела похудевшее лицо Николаса с трехдневной щетиной и впалыми, полубезумными от алкоголя, но абсолютно трезвыми глазами.
- Что с вами, Николас? - испуганно вскрикнула Алина.
Она выслушала болью залитый рассказ преподавателя. Пыталась, но не находила слов утешения.
- Но так нельзя, Николас, ведь не конец, же света, должен быть какой-нибудь выход.
- Какой? Усыпить и забыть? Или самому уснуть и не проснуться?
Звук захлопнувшейся калитки заставил преподавателя и студентку выглянуть в большое окно столовой, выходящее во двор.
Странное видение поразило Алину. По двору к вольеру с заключённым Ремом шла маленькая девочка, лет пяти-шести в длинном цветастом платьице.
- Это подружка Рема, - грустно улыбнулся Николас, - цыганочка из табора, что разместился недалеко отсюда. Она глухонемая. Что-то давно её не было видно.
Алина и Николас вышли во двор, который был наполнен неистовым, радостным лаем овчарки. Под напором массы тела Рема вольер закачался, щеколда запирающая калитку лопнула, и через мгновение радостный пес облизывал лицо смеющейся девочки. Она маленькими ручонками обхватила могучую шею Рема и прижалась к его широкому лбу своим лицом.
Алина и Николас подошли к обнимающимся друзьям и застыли в изумлении. Девочка беззвучно что-то лепетала в обрезанное ухо Рема, а пес в ответ жалобно скулил.
Алина присела на корточки, осторожно взяла за плечи маленькую цыганочку и своими черными бездонными глазами взглянула в горящие угольки глаз девочки.
- Говори, родная, - умоляюще попросила она подружку Рема.
И вновь волна безумного изумления накрыла Николаса. Глухонемая цыганочка, глядя в глаза Алины, раскрывала маленький ротик, словно вязала неслышимые слова, которые видела только Алина, и слышал Рем.
Николас наблюдал, как преображается лицо Алины. Удивление, испуг и ненависть яркими вспышками загорались в её глазах.
Опустошённая и усталая, она поднялась на ноги, прижимая к себе девочку и лохматую морду Рема, глаза которого были залиты росой боли и радости.
- Твой сосед - извращенец, он пытался силой затащить девочку к себе, а Рем защитил её. Ребёнок убежал, испугался, и никому не рассказывал об этом. А вчера девочке приснился сон, что Рема забирают Ангелы на небеса. Она проснулась испуганная и все рассказала отцу.
Николас словно облитый ушатом кипятка, разгоряченный трехдневным алкоголем, вбежал в дом, и через мгновение выскочил с ружьем, и бросился к дому соседа.
Алина побежала следом, пытаясь предотвратить необдуманные действия:
- Николас, остановитесь, это безумие!
Лишь у самого порога соседского дома Алина поймала за рукав Николаса, но он вырвался и плечом вынес входную дверь.
- Еще один сумасшедший, - услышал Николас, едва влетев в прихожую, и обомлел.
Несколько людей в штатском и участковый полицейский смотрели на него недоуменно. На полу лежало тело соседа с голым торсом, а рядом валялся шприц и несколько разбитых ампул.
- Он мертв? - спросила Алина.
- Да, наркотики, передозировка, - ответил участковый полицейский.
В углу на стуле сидела с опущенной под тяжестью копны немытых волос головой сумасшедшая сестра соседа. Почувствовав взгляд Николаса, она вскинула голову, и дикий хохот парализовал всех находящихся в комнате. А сумасшедшая хриплым испуганным голосом поведала всем окружающим тайну:
- Пришли два Черных Демона и усыпили брата.
На следующий день цыганский табор снялся с временно обжитого места и покинул порочное место.