Платан Гиппократа
Оригинал взят у achulik в Дети,Платан,Храм - Вечность...
ПЛАТАН ГИППОКРАТА.
- Господи, я построю храм!-
Майкл проснулся от собственного крика. Встревоженная молодая супруга нежно гладила его руку.
- Ты кричал во сне. Опять кошмары? Тебе надо отдохнуть, нельзя работать по восемнадцать часов в сутки.
Майкл улыбнулся жене:
- Всё хорошо, спи.
Он опустил ноги на прикроватный коврик, встал и прошёл в детскую комнату. Дочка Виктория спала на боку, поджав ножки и положив вывернутые ладошки под голову.
Успешный молодой бизнесмен из Америки - правнук российских эмигрантов первой волны был счастлив и не счастлив одновременно. Любимая работа, жена - красавица и дочь. Маленькое чудо - смышлёная не по годам дочка, черноглазая принцесса, поражённая церебральным параличом. Испробованные методы лечения - массаж, лечебная гимнастика, метод Войта и прочие, не дали результата.
- Чёртова моторика! - злился Майкл, - за что это невинному ангелочку?
Малолетняя красавица на инвалидной коляске уже успела побывать на обложке солидного глянцевого журнала. В свои пять лет, не смотря на ограниченность движения суставов, она рисовала, как некогда её кумир, - Надя Рушева.
Маленькой Виктории снились фантастические сны, и она оживляла героев своих снов легким росчерком ручки «FABER - CASTELL». Её работы на ватмане формата А-4 регулярно выставлялись и приобретались коллекционерами за немалые деньги.
Майкл смотрел на спящего ребёнка. Загадочные тени зазеркалья, сменяя друг - друга гладили личико дочери. А Вика была уверена, что ее сон - это другая реальность, настоящая, красивая, чистая:
Под молодым раскидистым платаном с изумрудными, лучистыми большими листьями, прислонясь к стволу, сидел крепкий мужчина. Вьющиеся колечки светлых волос, курчавая бородка и волнистые усы, обрамляли волевое лицо с густыми бровями и пытливыми умными глазами. Поверх просторного хитона, заколотого пряжками на плечах, был наброшен плащ - гиматий, свисающий одним концом с левого плеча. Полукругом вокруг него сидели и стояли люди.
- Гиппократ, - услышала спящая Виктория женский голос своего сна, - дитё моё родилось разумным, три годика ей, но ни ходить, ни держать головку она не может и речь её не понятна. Помоги, скажи что делать?
Гиппократ протянул руки и взял маленькое тело девочки, скрюченное злой болезнью. Он бережно положил его на колени и стал упругими, осторожными движениями рук раскрывать, выпрямлять непослушные суставы. И в это момент неизвестно, откуда появилась большая, красивая, трехцветная кошка, белая с коричневыми и черными островами по изящному телу.
- Алкмена, - произнёс Гиппократ, - ты пришла, значит всё не так уже безнадёжно.
Кошка плавными движениями, ласкаясь, прижимаясь всем телом вслед за руками Гиппократа, оглаживала тело девочки. Изумлённые ученики и сторонние наблюдатели вдруг увидели, что тельце ребёнка распрямляется, ладошки послушно раскрываются, головка приподнимается. Но вот кошка легла на землю у ног Гиппократа, а он опустил тело уснувшего ребёнка себе на колени и сказал, обращаясь к его матери:
- Успокойся, женщина, девочка будет ходить.
Майкл, наблюдавший за спящей дочкой, увидел, что она откинула одеяльце, он нагнулся, чтобы поправить его и услышал шёпот:
- И я буду ходить!
Майкл еле удержался, чтобы не расплакаться, вернулся в спальню и пролежал в горестных раздумьях до утра.
Когда на следующий день он вернулся с работы, жена Светлана протянула ему рисунок дочери.
- Где это она видела? Это невозможно так детально рисовать неизвестную эпоху.
- Это Гиппократ, - услышал он с натугой выталкиваемые слова малышки Виктории, - Поедем к нему в гости?
Майкл и Светлана через интернет узнали, что родина Гиппократа греческий остров Кос в восточной части Эгейского моря. Четыре с половиной часа полёта и остров Кос, маленькой зелёной ящеркой среди синевы моря показался внизу.
Отель «KIPRIOTIS» со своим пляжем мелкого серого галечника, с каскадом бассейнов, ухоженными газонами, завитыми в колесо платанами, пальмами, оливковыми деревьями и деревьями цветущими алыми, белыми, красными гроздями цветов, спускающимися с высоты крон и яркое синее море, радовали отвыкшие от красок природы глаза, осиротевшие в серости каменных столиц.
Майкл с женой и дочерью поселились на первом этаже двухэтажного блока отеля с большой верандой балкона. Намеченную экскурсию к памятным местам Гиппократа, в связи с хлопотами по оформлению и расселению, решили отложить до завтра. Прогулявшись по обширной территории отеля и пляжа, семья отправилась на ужин.
В огромном зале столовой с бесчисленными аппетитными яствами греческого хлебосольства, с сидящими за столиками в радуге одежд туристов, Майкл отыскал свободный столик на уютной веранде, выходящей из столовой, и оставил там коляску с Викторией и Светланой, а сам пошёл выполнять заказ дам.
- Мама, посмотри, сколько здесь кошек! - воскликнула Виктория.
И Светлана увидела, что открытая веранда наполнилась десятком трехцветных кошек, которые курсировали вдоль столиков, ласково обволакивая ноги туристов, требуя взамен чего-нибудь мясного со щедрого стола.
- Да тут две банды, - пошутил Майкл, вернувшийся с подносом заказанного ужина.
Действительно, то тут, то там возникали конфликты, вздыбливающие шерсть конкурентов враждующих сторон. При этом прослеживалась территориальная принадлежность веранды в рамках, определённых «мафиозным» кодексом двух банд. Одна сторона состояла из тощих, не ухоженных, вероятно подвальных котов, а вторая - из приличных, следящих за собой кошек.
Виктория уже половину тарелки скормила двум милым своим постояльцам, как вдруг волна паники накрыла банды конкурентов. Они поджали хвосты, опустили уши и исчезли, будто растворились. Виктория подумала, что это обслуживающий персонал отеля применил неординарные меры по очистке веранды от гостей без браслетов постояльцев, но никого из персонала рядом не было.
И тут она вздрогнула от неожиданности и радостно, почти отчётливо и звонко крикнула:
- Алкмена!
Майкл и Светлана посмотрели в ту же сторону, куда глядела дочь.
Из столовой на веранду выходила крупная красавица кошка. Ослепительно белая шерсть, красивая мордочка в черно - коричневой полумаске и сверкающими драгоценными камнями глазами. Она подняла голову на голос девочки и пошла к её столику. Ласково потёрлась мордочкой и телом о ноги ребенка, встала на задние лапы, положив передние на колени улыбающейся счастливой девочки и внимательным, умным гипнотизирующим взглядом посмотрела в её глаза.
Майкл и Светлана, парализованные изумлением, застыли. Гул голосов туристов исчез, минута безвременья легла на веранду.
Когда родители пришли в себя, Алкмены не было, все стало, как и прежде. Две враждующие банды расхаживали по веранде, а Виктория скармливала остатки мясной части ужина своим трехцветным постояльцам.
Светлана уложила усталую полусонную Викторию в кровать. Майкл погасил свет и открыл настежь входную и дверь веранды. В конце сентября в отеле отключали кондиционеры, но ночи теплые и душные были не комфортны в закрытых помещениях.
Майкл и Светлана провалились в сон моментально, едва коснувшись головами подушек двуспальной кровати, стоящей рядом с кроватью Виктории.
Светлана проснулась внезапно. Огромная луна зависла в проёме двери веранды. Чувство неосознанной тревоги мурашками прошлось по телу. Она услышала шорох со стороны, не видимой из-за выступа стены входной двери. Светлана тронула за плечо Майкла, тот моментально проснулся и взглянул на Светлану. В свете луны он увидел палец на губах Светланы, призывающей молчать и слушать.
И тут же Майкл услышал шорох и мягкие шаги со стороны входной двери, и в следующее мгновенье неясная тень нырнула под их кровать и проявилась большой кошкой рядом с постелью Виктории.
Майкл и Светлана, зажав одновременно ладонями свои рты, чтобы не вскрикнуть, увидели нереальную картину.
Виктория села на кровать, затем медленно спустилась и встала на ноги и устремилась вслед за кошкой, прошедшей на балкон.
Майкл и Светлана, взявшись за руки, в состоянии мистического гипноза, осторожно пошли за Викторией.
Странная процессия глубокой ночью могла бы свести с ума любого, кто бы мог наблюдать эту картину.
Впереди шла большая кошка, следом маленькая девочка в ночной пижаме, а за нею парочка в нижнем белье.
Родителям Виктории казалось, что это все долгий - долгий сон, заблудившийся в реальности. Но, после длинного пути, кошка остановилась у ограждения из профиля с греческим узором. А за ограждением Светлана и Майкл увидели древний гигантский платан с выеденной временем сердцевиной ствола и пышной кроной.
- Платан Гиппократа! - чуть слышно изумлённо прошептал Майкл на ухо Светланы.
Они застыли в десятке метров от ограждения платана, какая-то неведомая сила не пускала их дальше.
Виктория подошла к ограждению, взялась ручками за металлические узоры и подняла вверх голову. В свете луны родители увидели, как нижние ветви платана пригнулись и каскадом листвы накрыли девочку. У ног её ласкалась гибким телом кошка Алкмена.
Лёгкий холодный утренний ветерок прилетел со стороны моря и заставил вздрогнуть и вернуться в реальность Майкла и Светлану. Они бросились к ребёнку, который обернулся и пошёл им навстречу.
- Я буду ходить! - услышали они её голос.
Майкл подхватил дочку - лунатика на руки, осторожно прижал к груди и, глядя в небеса, не громко, но с силой и дрожью в голосе сказал:
- Я построю храм, Господи!
Перенесено с dreamwidth
ПЛАТАН ГИППОКРАТА.
- Господи, я построю храм!-
Майкл проснулся от собственного крика. Встревоженная молодая супруга нежно гладила его руку.
- Ты кричал во сне. Опять кошмары? Тебе надо отдохнуть, нельзя работать по восемнадцать часов в сутки.
Майкл улыбнулся жене:
- Всё хорошо, спи.
Он опустил ноги на прикроватный коврик, встал и прошёл в детскую комнату. Дочка Виктория спала на боку, поджав ножки и положив вывернутые ладошки под голову.
Успешный молодой бизнесмен из Америки - правнук российских эмигрантов первой волны был счастлив и не счастлив одновременно. Любимая работа, жена - красавица и дочь. Маленькое чудо - смышлёная не по годам дочка, черноглазая принцесса, поражённая церебральным параличом. Испробованные методы лечения - массаж, лечебная гимнастика, метод Войта и прочие, не дали результата.
- Чёртова моторика! - злился Майкл, - за что это невинному ангелочку?
Малолетняя красавица на инвалидной коляске уже успела побывать на обложке солидного глянцевого журнала. В свои пять лет, не смотря на ограниченность движения суставов, она рисовала, как некогда её кумир, - Надя Рушева.
Маленькой Виктории снились фантастические сны, и она оживляла героев своих снов легким росчерком ручки «FABER - CASTELL». Её работы на ватмане формата А-4 регулярно выставлялись и приобретались коллекционерами за немалые деньги.
Майкл смотрел на спящего ребёнка. Загадочные тени зазеркалья, сменяя друг - друга гладили личико дочери. А Вика была уверена, что ее сон - это другая реальность, настоящая, красивая, чистая:
Под молодым раскидистым платаном с изумрудными, лучистыми большими листьями, прислонясь к стволу, сидел крепкий мужчина. Вьющиеся колечки светлых волос, курчавая бородка и волнистые усы, обрамляли волевое лицо с густыми бровями и пытливыми умными глазами. Поверх просторного хитона, заколотого пряжками на плечах, был наброшен плащ - гиматий, свисающий одним концом с левого плеча. Полукругом вокруг него сидели и стояли люди.
- Гиппократ, - услышала спящая Виктория женский голос своего сна, - дитё моё родилось разумным, три годика ей, но ни ходить, ни держать головку она не может и речь её не понятна. Помоги, скажи что делать?
Гиппократ протянул руки и взял маленькое тело девочки, скрюченное злой болезнью. Он бережно положил его на колени и стал упругими, осторожными движениями рук раскрывать, выпрямлять непослушные суставы. И в это момент неизвестно, откуда появилась большая, красивая, трехцветная кошка, белая с коричневыми и черными островами по изящному телу.
- Алкмена, - произнёс Гиппократ, - ты пришла, значит всё не так уже безнадёжно.
Кошка плавными движениями, ласкаясь, прижимаясь всем телом вслед за руками Гиппократа, оглаживала тело девочки. Изумлённые ученики и сторонние наблюдатели вдруг увидели, что тельце ребёнка распрямляется, ладошки послушно раскрываются, головка приподнимается. Но вот кошка легла на землю у ног Гиппократа, а он опустил тело уснувшего ребёнка себе на колени и сказал, обращаясь к его матери:
- Успокойся, женщина, девочка будет ходить.
Майкл, наблюдавший за спящей дочкой, увидел, что она откинула одеяльце, он нагнулся, чтобы поправить его и услышал шёпот:
- И я буду ходить!
Майкл еле удержался, чтобы не расплакаться, вернулся в спальню и пролежал в горестных раздумьях до утра.
Когда на следующий день он вернулся с работы, жена Светлана протянула ему рисунок дочери.
- Где это она видела? Это невозможно так детально рисовать неизвестную эпоху.
- Это Гиппократ, - услышал он с натугой выталкиваемые слова малышки Виктории, - Поедем к нему в гости?
Майкл и Светлана через интернет узнали, что родина Гиппократа греческий остров Кос в восточной части Эгейского моря. Четыре с половиной часа полёта и остров Кос, маленькой зелёной ящеркой среди синевы моря показался внизу.
Отель «KIPRIOTIS» со своим пляжем мелкого серого галечника, с каскадом бассейнов, ухоженными газонами, завитыми в колесо платанами, пальмами, оливковыми деревьями и деревьями цветущими алыми, белыми, красными гроздями цветов, спускающимися с высоты крон и яркое синее море, радовали отвыкшие от красок природы глаза, осиротевшие в серости каменных столиц.
Майкл с женой и дочерью поселились на первом этаже двухэтажного блока отеля с большой верандой балкона. Намеченную экскурсию к памятным местам Гиппократа, в связи с хлопотами по оформлению и расселению, решили отложить до завтра. Прогулявшись по обширной территории отеля и пляжа, семья отправилась на ужин.
В огромном зале столовой с бесчисленными аппетитными яствами греческого хлебосольства, с сидящими за столиками в радуге одежд туристов, Майкл отыскал свободный столик на уютной веранде, выходящей из столовой, и оставил там коляску с Викторией и Светланой, а сам пошёл выполнять заказ дам.
- Мама, посмотри, сколько здесь кошек! - воскликнула Виктория.
И Светлана увидела, что открытая веранда наполнилась десятком трехцветных кошек, которые курсировали вдоль столиков, ласково обволакивая ноги туристов, требуя взамен чего-нибудь мясного со щедрого стола.
- Да тут две банды, - пошутил Майкл, вернувшийся с подносом заказанного ужина.
Действительно, то тут, то там возникали конфликты, вздыбливающие шерсть конкурентов враждующих сторон. При этом прослеживалась территориальная принадлежность веранды в рамках, определённых «мафиозным» кодексом двух банд. Одна сторона состояла из тощих, не ухоженных, вероятно подвальных котов, а вторая - из приличных, следящих за собой кошек.
Виктория уже половину тарелки скормила двум милым своим постояльцам, как вдруг волна паники накрыла банды конкурентов. Они поджали хвосты, опустили уши и исчезли, будто растворились. Виктория подумала, что это обслуживающий персонал отеля применил неординарные меры по очистке веранды от гостей без браслетов постояльцев, но никого из персонала рядом не было.
И тут она вздрогнула от неожиданности и радостно, почти отчётливо и звонко крикнула:
- Алкмена!
Майкл и Светлана посмотрели в ту же сторону, куда глядела дочь.
Из столовой на веранду выходила крупная красавица кошка. Ослепительно белая шерсть, красивая мордочка в черно - коричневой полумаске и сверкающими драгоценными камнями глазами. Она подняла голову на голос девочки и пошла к её столику. Ласково потёрлась мордочкой и телом о ноги ребенка, встала на задние лапы, положив передние на колени улыбающейся счастливой девочки и внимательным, умным гипнотизирующим взглядом посмотрела в её глаза.
Майкл и Светлана, парализованные изумлением, застыли. Гул голосов туристов исчез, минута безвременья легла на веранду.
Когда родители пришли в себя, Алкмены не было, все стало, как и прежде. Две враждующие банды расхаживали по веранде, а Виктория скармливала остатки мясной части ужина своим трехцветным постояльцам.
Светлана уложила усталую полусонную Викторию в кровать. Майкл погасил свет и открыл настежь входную и дверь веранды. В конце сентября в отеле отключали кондиционеры, но ночи теплые и душные были не комфортны в закрытых помещениях.
Майкл и Светлана провалились в сон моментально, едва коснувшись головами подушек двуспальной кровати, стоящей рядом с кроватью Виктории.
Светлана проснулась внезапно. Огромная луна зависла в проёме двери веранды. Чувство неосознанной тревоги мурашками прошлось по телу. Она услышала шорох со стороны, не видимой из-за выступа стены входной двери. Светлана тронула за плечо Майкла, тот моментально проснулся и взглянул на Светлану. В свете луны он увидел палец на губах Светланы, призывающей молчать и слушать.
И тут же Майкл услышал шорох и мягкие шаги со стороны входной двери, и в следующее мгновенье неясная тень нырнула под их кровать и проявилась большой кошкой рядом с постелью Виктории.
Майкл и Светлана, зажав одновременно ладонями свои рты, чтобы не вскрикнуть, увидели нереальную картину.
Виктория села на кровать, затем медленно спустилась и встала на ноги и устремилась вслед за кошкой, прошедшей на балкон.
Майкл и Светлана, взявшись за руки, в состоянии мистического гипноза, осторожно пошли за Викторией.
Странная процессия глубокой ночью могла бы свести с ума любого, кто бы мог наблюдать эту картину.
Впереди шла большая кошка, следом маленькая девочка в ночной пижаме, а за нею парочка в нижнем белье.
Родителям Виктории казалось, что это все долгий - долгий сон, заблудившийся в реальности. Но, после длинного пути, кошка остановилась у ограждения из профиля с греческим узором. А за ограждением Светлана и Майкл увидели древний гигантский платан с выеденной временем сердцевиной ствола и пышной кроной.
- Платан Гиппократа! - чуть слышно изумлённо прошептал Майкл на ухо Светланы.
Они застыли в десятке метров от ограждения платана, какая-то неведомая сила не пускала их дальше.
Виктория подошла к ограждению, взялась ручками за металлические узоры и подняла вверх голову. В свете луны родители увидели, как нижние ветви платана пригнулись и каскадом листвы накрыли девочку. У ног её ласкалась гибким телом кошка Алкмена.
Лёгкий холодный утренний ветерок прилетел со стороны моря и заставил вздрогнуть и вернуться в реальность Майкла и Светлану. Они бросились к ребёнку, который обернулся и пошёл им навстречу.
- Я буду ходить! - услышали они её голос.
Майкл подхватил дочку - лунатика на руки, осторожно прижал к груди и, глядя в небеса, не громко, но с силой и дрожью в голосе сказал:
- Я построю храм, Господи!
Перенесено с dreamwidth