Lisa Shahno
New Blood project by Pandan course: интервью с начинающими дизайнерами
PC: Лиза, расскажи о себе, как о дизайнере. Что тебя вдохновляет и питает, твое отношение к моде, одежде и брендам.
LS: Последнее, что произвело на меня неизгладимое впечатление - «Космос» Карла Сагана. Взаимосвязи и закономерности на разных уровнях строения вселенной захватывают своей организацией. Когда я работаю над своими моделями, мне хочется сделать крошечное открытие во взаимоотношении двумерных и трехмерных форм. Мне нравится, когда объект, является не только «визуальным леденцом», но и имеет внутреннюю историю с глубоким смыслом, которая, в свою очередь, стимулирует желание узнать больше. Мне интересны бренды, которым удается рассказывать истории по средствам проектируемых предметов, но больше всего меня вдохновляют закономерности и визуальные парадоксы в работах таких художников как Мауриц Эшер и Виктор Вазарели. Я бы хотела не потерять возможность говорить с людьми через свои вещи.
PC: Расскажи про свою учебу в Москве: впечатление от преподавателей, процесса, окружения.
LS: В конце 90-х я училась в художественной школе - думала, что поступлю в академию им. Строганова на факультет коммуникативного дизайна. Но в итоге решила пойти в колледж имени Моссовета на конструктора верхней одежды. После колледжа я хотела поступить в Текстильную Академию на факультет графического дизайна, даже посещала подготовительные курсы. У меня не было средств, чтобы учиться на платной основе, поэтому я рассчитывала поступить на госбюджет, пока один из преподавателей не открыл мне глаза - сказав, что поступление на бюджетное отделение тоже стоит денег. К такому повороту событий я была не готова, и поступила в МГУДТ на факультет дизайн костюма.
Когда я училась в колледже, в преподавательском составе были люди, которые владели классической технологией и конструированием, и в своё время работали на крупных советских фабриках «Красная роза», «Большевичка». Это был главный плюс, хотя их опыт и был связан с уже не существующей системой. Сейчас в России очень мало преподавателей, которые были бы хоть как-то связаны с производством или совмещали преподавание с профессиональной деятельностью вне стен своего университета. Для большинства из них жизнь ограничивается институтом, а связь с остальной реальностью давно утрачена…
Обучение в университете оказалось довольно абстрактным - в аудиториях не было ни раскройных и утюжельных столов ни даже линеек для черчения - всего того, что необходимо для функционирования цепи от замысла к готовой вещи. Кроме того, многие преподаватели явно недооценивали творческую составляющую специальности, которую преподавали - дизайнер одежды виделся им не столько художником, сколько исполнительным фабричным инженером.
В октябре прошлого года я выиграла на Createurope Fashion Design Awards в номинации Best Avantgarde Award - награда включала среди прочего год проживания в Берлине, где я могла бы работать над новой коллекцией и проходить практику в местных компаниях. Единственной сложностью оказалась необходимость в финансовой поддержке - в институте участие в конкурсе расценили как мою личную инициативу, финансировать которую институт не намерен. Вообще, оказалось, что институтам проще отправить на краткосрочную стажировку заграницу кого-нибудь из числа прилежных, пусть и не особенно талантливых учеников, чем поддерживать таких несговорчивых студентов, как я. К счастью мне помог проект Артпарад, благодаря которому я сейчас здесь. Институт, правда, пришлось оставить - я фактически была поставлена перед выбором - провести заслуженный год в Берлине со всеми вытекающими возможностями или остаться в университете - в академическом отпуске мне отказали.
PC: Как ты думаешь, реально ли в России получить качественное образование в сфере дизайна одежды?
LS: Если есть осознанная цель, то средства непременно найдутся. В любом случае, все зависит от студента. Если ты подходишь к предмету изучения осознанно, хочешь рассмотреть все его грани, то ты найдешь возможность сделать это и в России. Конечно, это сложнее, чем в Европе, особенно из-за того, что российские студенты периодически попадают в невесомость во время обучения, когда нужно искать место практики. А после окончания учебного заведения большинство из них засасывает в черную дыру, из-за отсутствия лёгкой промышленности и возможности применить полученные знания. В целом, институт лишь даёт направление, а идти или нет в этом направлении, каждый решает сам.
PC: По твоему мнению, есть ли будущее у российской моды?
LS:Сложно сказать, - мода это продукт отношений политики, общества, экономики. Мне непонятно, почему происходит бездумное потребление природных ресурсов и отсутствует желание поддерживать развитие легкой промышленности.
PC: Твое отношение к русскому дизайну?
LS: Смутное представление о российской моде, очень много меха и роскоши, за которыми ничего не видно. Люблю работы русских художников-модельеров начала ХХ века - Варвары Степановой, Любови Поповой. Все-таки художники лучше чувствуют время. У меня мурашки по коже, когда я представляю, во что могли вырасти эти эксперименты, если бы не были прерваны политическим режимом.
Нравится графика Стаса Sheme и Леши Kio, Кости Сасквоча.
PC: Следишь ли ты за тем, что происходит в моде?
LS: Случайность играет важную роль, специально ничего не планирую. Недавно прочла книгу, которую как-то начинала читать в детстве, но бросила - «451º по Фаренгейту». Там описываются гостиные с огромными стенами-экранами, которые непрерывно транслируют бессмысленные истории из чьей-то жизни, но когда эти стены перестают работать, люди чувствуют себя одиноко и не представляют, чем кроме этого можно заняться. Я не очень люблю гостиные.
PC: В чем, на твой взгляд, отличие зарубежного образования от российского?
LS: У меня сложилось впечатление, что образование в Европе рассчитано на более осознанный подход со стороны студента, чем в России. Никто не будет тебя тянуть, уговаривать сдать что-то, раскладывать все по полочкам. Вся ответственность лежит только на тебе самом.
PC: Где бы ты хотела открыть свой первый магазин, на какую аудиторию работать?
LS: Тема с границами очень изматывает, хочется быть и тут и там. Посмотрим.
PC: Кто потенциальный покупатель твоей марки?
LS: Я очень серьезно подхожу к своей работе и никогда не делаю чего-либо просто, потому что это востребовано в данный момент, и мне кажется это должно быть близко любому, кто исповедует такой же подход в отношении потребления.
PC: Что ты считаешь наиболее главным в процессе обучения - теорию или практику?
LS: Они подпитывают друг друга и в равной степени важны.
PC: Нужно ли вообще дизайнеру одежды обучение?
LS: Иногда хочется забыть все те методы конструирования, которые я изучала. Правила - здесь должна быть пройма, а здесь вытачка и т.д. Но с другой стороны, знание базовой технологии и конструирования даёт опору, когда работаешь с нестандартными решениями, не даёт окончательно запутаться.
Lisa on web: site & flickr
PC: Лиза, расскажи о себе, как о дизайнере. Что тебя вдохновляет и питает, твое отношение к моде, одежде и брендам.
LS: Последнее, что произвело на меня неизгладимое впечатление - «Космос» Карла Сагана. Взаимосвязи и закономерности на разных уровнях строения вселенной захватывают своей организацией. Когда я работаю над своими моделями, мне хочется сделать крошечное открытие во взаимоотношении двумерных и трехмерных форм. Мне нравится, когда объект, является не только «визуальным леденцом», но и имеет внутреннюю историю с глубоким смыслом, которая, в свою очередь, стимулирует желание узнать больше. Мне интересны бренды, которым удается рассказывать истории по средствам проектируемых предметов, но больше всего меня вдохновляют закономерности и визуальные парадоксы в работах таких художников как Мауриц Эшер и Виктор Вазарели. Я бы хотела не потерять возможность говорить с людьми через свои вещи.
PC: Расскажи про свою учебу в Москве: впечатление от преподавателей, процесса, окружения.
LS: В конце 90-х я училась в художественной школе - думала, что поступлю в академию им. Строганова на факультет коммуникативного дизайна. Но в итоге решила пойти в колледж имени Моссовета на конструктора верхней одежды. После колледжа я хотела поступить в Текстильную Академию на факультет графического дизайна, даже посещала подготовительные курсы. У меня не было средств, чтобы учиться на платной основе, поэтому я рассчитывала поступить на госбюджет, пока один из преподавателей не открыл мне глаза - сказав, что поступление на бюджетное отделение тоже стоит денег. К такому повороту событий я была не готова, и поступила в МГУДТ на факультет дизайн костюма.
Когда я училась в колледже, в преподавательском составе были люди, которые владели классической технологией и конструированием, и в своё время работали на крупных советских фабриках «Красная роза», «Большевичка». Это был главный плюс, хотя их опыт и был связан с уже не существующей системой. Сейчас в России очень мало преподавателей, которые были бы хоть как-то связаны с производством или совмещали преподавание с профессиональной деятельностью вне стен своего университета. Для большинства из них жизнь ограничивается институтом, а связь с остальной реальностью давно утрачена…
Обучение в университете оказалось довольно абстрактным - в аудиториях не было ни раскройных и утюжельных столов ни даже линеек для черчения - всего того, что необходимо для функционирования цепи от замысла к готовой вещи. Кроме того, многие преподаватели явно недооценивали творческую составляющую специальности, которую преподавали - дизайнер одежды виделся им не столько художником, сколько исполнительным фабричным инженером.
В октябре прошлого года я выиграла на Createurope Fashion Design Awards в номинации Best Avantgarde Award - награда включала среди прочего год проживания в Берлине, где я могла бы работать над новой коллекцией и проходить практику в местных компаниях. Единственной сложностью оказалась необходимость в финансовой поддержке - в институте участие в конкурсе расценили как мою личную инициативу, финансировать которую институт не намерен. Вообще, оказалось, что институтам проще отправить на краткосрочную стажировку заграницу кого-нибудь из числа прилежных, пусть и не особенно талантливых учеников, чем поддерживать таких несговорчивых студентов, как я. К счастью мне помог проект Артпарад, благодаря которому я сейчас здесь. Институт, правда, пришлось оставить - я фактически была поставлена перед выбором - провести заслуженный год в Берлине со всеми вытекающими возможностями или остаться в университете - в академическом отпуске мне отказали.
PC: Как ты думаешь, реально ли в России получить качественное образование в сфере дизайна одежды?
LS: Если есть осознанная цель, то средства непременно найдутся. В любом случае, все зависит от студента. Если ты подходишь к предмету изучения осознанно, хочешь рассмотреть все его грани, то ты найдешь возможность сделать это и в России. Конечно, это сложнее, чем в Европе, особенно из-за того, что российские студенты периодически попадают в невесомость во время обучения, когда нужно искать место практики. А после окончания учебного заведения большинство из них засасывает в черную дыру, из-за отсутствия лёгкой промышленности и возможности применить полученные знания. В целом, институт лишь даёт направление, а идти или нет в этом направлении, каждый решает сам.
PC: По твоему мнению, есть ли будущее у российской моды?
LS:Сложно сказать, - мода это продукт отношений политики, общества, экономики. Мне непонятно, почему происходит бездумное потребление природных ресурсов и отсутствует желание поддерживать развитие легкой промышленности.
PC: Твое отношение к русскому дизайну?
LS: Смутное представление о российской моде, очень много меха и роскоши, за которыми ничего не видно. Люблю работы русских художников-модельеров начала ХХ века - Варвары Степановой, Любови Поповой. Все-таки художники лучше чувствуют время. У меня мурашки по коже, когда я представляю, во что могли вырасти эти эксперименты, если бы не были прерваны политическим режимом.
Нравится графика Стаса Sheme и Леши Kio, Кости Сасквоча.
PC: Следишь ли ты за тем, что происходит в моде?
LS: Случайность играет важную роль, специально ничего не планирую. Недавно прочла книгу, которую как-то начинала читать в детстве, но бросила - «451º по Фаренгейту». Там описываются гостиные с огромными стенами-экранами, которые непрерывно транслируют бессмысленные истории из чьей-то жизни, но когда эти стены перестают работать, люди чувствуют себя одиноко и не представляют, чем кроме этого можно заняться. Я не очень люблю гостиные.
PC: В чем, на твой взгляд, отличие зарубежного образования от российского?
LS: У меня сложилось впечатление, что образование в Европе рассчитано на более осознанный подход со стороны студента, чем в России. Никто не будет тебя тянуть, уговаривать сдать что-то, раскладывать все по полочкам. Вся ответственность лежит только на тебе самом.
PC: Где бы ты хотела открыть свой первый магазин, на какую аудиторию работать?
LS: Тема с границами очень изматывает, хочется быть и тут и там. Посмотрим.
PC: Кто потенциальный покупатель твоей марки?
LS: Я очень серьезно подхожу к своей работе и никогда не делаю чего-либо просто, потому что это востребовано в данный момент, и мне кажется это должно быть близко любому, кто исповедует такой же подход в отношении потребления.
PC: Что ты считаешь наиболее главным в процессе обучения - теорию или практику?
LS: Они подпитывают друг друга и в равной степени важны.
PC: Нужно ли вообще дизайнеру одежды обучение?
LS: Иногда хочется забыть все те методы конструирования, которые я изучала. Правила - здесь должна быть пройма, а здесь вытачка и т.д. Но с другой стороны, знание базовой технологии и конструирования даёт опору, когда работаешь с нестандартными решениями, не даёт окончательно запутаться.
Lisa on web: site & flickr