Aker Brygge
Есть тут чудное местечко: набережная Aker Brygge. Когда-то это была верфь, теперь - место встречи богатых алкоголиков и дурных туристов.
Воскресным утром здесь просто памятник Тишине. Деревянная палуба пристани вперемежку с гранитом, мокрые с утра лодки и яхты, кабаки и навесы - всё в кисельном тумане… Тишь такая, что выставив локаторы, услышать можно, как попердывают на виражах чайки и журчит мутный поток канализации под ногами. Только бубенчики на Ратуше возвращают к реальности. И ты хилой тенью вязнешь в этом киселе, и прет тебя с невероятной силой… Только оттого что ты есть, есть эта дурацкая бухта и трогательные «бычки» вдоль бордюра. Не надо, нахер, никаких наркотиков…
К слову, о наркотиках, байзевей. Сворачивай, товарисч, в переулки с набережной - там можно увидеть много искусства. Скульптуры. Их там непривычно полно - на каждом шагу.
Маленькие, большие, из бронзы, камня, проволоки, гипса и хлебных катышков.
В спокойствии чинном следовать мимо невозможно. То там мужик раздетый дремлет посреди тротуара, писюн гранитный заголив… То тут пацан бронозовожопый оседлал коника… Но это всё игрушки, дорогие мои товарисчи. Побродив минут десять, невольно восхищаешься - чего только народ не курит…
А некоторые одаренные еще и колятся. На крайняк, девять из десятка мастеров плотно и долго сидели на кислоте. Это надо видеть, так как силы моего мазка недостаточно, чтобы все это дело выразить в звуке. В паре шагов от банального полярного мишки вдаль устремилось НЕЧТО: торс человечий на несообразных костылях (помесь манекена со штангенциркулем). Трилобиты (ракушки) в соседстве каменными ликами. Из канала рядом торчит тело на ходулях. Короче, «галерея этих ярких образов заставит вздрогнуть даже больное воображение».
Отдельные экспонаты сходу убеждают, что Сальвадор Дали был просто жалким посмешищем времен Соцреализма. Мдя…
Если тревожат суицидальные мысли - нужно лишь пыхнуть травы и прогуляться по задворкам Aker Brygge - наутро твой трупик заберет мусорный самосвал. Поскольку сдохнешь ты в страшных судорогах, проползя шагов двести. Я думаю, власть так искореняет торчков, коих масса прямо за Вокзалом и у Крепости. Наверное, сначала они в изобилии водились и на этой стороне, но потом слабые вымерли. Наиболее ловкие из уцелевших теперь обходят место за милю.
Я уже плелся к выходу из двориков, вдоволь наулыбавшись, когда мне навстречу попались они…
Первые живые люди - полуобнявшаяся молодая парочка. Она - джинсики, курточка, кроссовки, зонтик. Парень - туфли черные, в черном костюме с галстуком и… рыбацкой канареечного цвета зюйдвестке на лохматой бестолковке.
Я уже не хихикал в кулак, нет.
Орал и кашлял я так, что с пятнадцатиметровых мачт снесло всех чаек. Птички удрали, окошмаренные, дождем роняя кал в маслянистую воду бухты. Парочка тоже резко убыстрила шаг, чем-то я их напугал невольно.
А как тихо было вначале…
Воскресным утром здесь просто памятник Тишине. Деревянная палуба пристани вперемежку с гранитом, мокрые с утра лодки и яхты, кабаки и навесы - всё в кисельном тумане… Тишь такая, что выставив локаторы, услышать можно, как попердывают на виражах чайки и журчит мутный поток канализации под ногами. Только бубенчики на Ратуше возвращают к реальности. И ты хилой тенью вязнешь в этом киселе, и прет тебя с невероятной силой… Только оттого что ты есть, есть эта дурацкая бухта и трогательные «бычки» вдоль бордюра. Не надо, нахер, никаких наркотиков…
К слову, о наркотиках, байзевей. Сворачивай, товарисч, в переулки с набережной - там можно увидеть много искусства. Скульптуры. Их там непривычно полно - на каждом шагу.
Маленькие, большие, из бронзы, камня, проволоки, гипса и хлебных катышков.
В спокойствии чинном следовать мимо невозможно. То там мужик раздетый дремлет посреди тротуара, писюн гранитный заголив… То тут пацан бронозовожопый оседлал коника… Но это всё игрушки, дорогие мои товарисчи. Побродив минут десять, невольно восхищаешься - чего только народ не курит…
А некоторые одаренные еще и колятся. На крайняк, девять из десятка мастеров плотно и долго сидели на кислоте. Это надо видеть, так как силы моего мазка недостаточно, чтобы все это дело выразить в звуке. В паре шагов от банального полярного мишки вдаль устремилось НЕЧТО: торс человечий на несообразных костылях (помесь манекена со штангенциркулем). Трилобиты (ракушки) в соседстве каменными ликами. Из канала рядом торчит тело на ходулях. Короче, «галерея этих ярких образов заставит вздрогнуть даже больное воображение».
Отдельные экспонаты сходу убеждают, что Сальвадор Дали был просто жалким посмешищем времен Соцреализма. Мдя…
Если тревожат суицидальные мысли - нужно лишь пыхнуть травы и прогуляться по задворкам Aker Brygge - наутро твой трупик заберет мусорный самосвал. Поскольку сдохнешь ты в страшных судорогах, проползя шагов двести. Я думаю, власть так искореняет торчков, коих масса прямо за Вокзалом и у Крепости. Наверное, сначала они в изобилии водились и на этой стороне, но потом слабые вымерли. Наиболее ловкие из уцелевших теперь обходят место за милю.
Я уже плелся к выходу из двориков, вдоволь наулыбавшись, когда мне навстречу попались они…
Первые живые люди - полуобнявшаяся молодая парочка. Она - джинсики, курточка, кроссовки, зонтик. Парень - туфли черные, в черном костюме с галстуком и… рыбацкой канареечного цвета зюйдвестке на лохматой бестолковке.
Я уже не хихикал в кулак, нет.
Орал и кашлял я так, что с пятнадцатиметровых мачт снесло всех чаек. Птички удрали, окошмаренные, дождем роняя кал в маслянистую воду бухты. Парочка тоже резко убыстрила шаг, чем-то я их напугал невольно.
А как тихо было вначале…