(no subject)
в тишине
Так ты была последней у меня,
улыбкой грустная, печалью молодая,
нальем вина, заката пятерня
толкнула вниз несчастного Болтая,
разбился шар густого толстяка,
необязательные, звякали поэзы,
платила ночь нечетные счета,
босая по немытому железу
она брела презренною толпой,
гадая на соломинке протяжной,
у зеркала, как следует слепой,
водя руками бережно и страшно,
во всем виднелись правда и разбой,
бумажный невод наполнялся бредом,
влекомый ненавистною арбой,
презренные скрипения карет он
не понимал, но ведал, как раджа,
текла парша по падчерице строгой,
и ветренная изморось ножа
ложилась в ноги каторжной дорогой,
останови, не будешь ты мгнове
ловить за шею тонкого шеврона,
люби ее, но только на траве,
во времена божественного она,
цени ее дороже, в шалаше,
на борозде, под звездами в попоне,
гонимые, о, боже, по душе
мы узнаем о целом эскадроне,
мне воробей смеется гопака,
читая вирши зернами в сметане,
не достает любезная клюка,
когда мы говорить не перестали,
и напоследок я скажу не вам,
а вы меня не слышите впомине,
телега ждет, иди ко мне, имам,
лицом обыкновеннее, чем дыни,
что собирала жадная бахча,
нам мир - свеча, но мы не фитили в нем,
бери за край отраду кумача,
ты станешь всем, но ты хотел бы ливнем,
презрительна еловая еда,
такая ночь, что звезды в пальцы липли,
колите прочь, настали холода,
и ближе стали каменные иглы,
такая темь, что темы как ни кинь,
такой токай, что спирта спит ротяра,
я буду тем, которым, никаким,
едва, незамедлительно, хотя бы,
меня обнимет ласковый енот,
меня подхватит липовая лодка,
и, как живой, я улыбнусь неловко,
играя музыку единственных немот.
26 сентября 2006