Выводы И.С. Кутякова из Киевской операции 1920 г. для будущей войны (I)
Как загодя готовились будущие дела 37-го года можно судить по характеру той дурно пахнущей возни, которая была затеяна вокруг рукописи труда прославленного героя гражданской войны комкора И. С. Кутякова «Киевские канны 1920 г.» 26 августа 1936 г. тогдашний начальник научного военно-исторического отдела Генштаба РККА комбриг И. Г. Клочко письменно докладывает Ворошилову свое мнение о нецелесообразности издания труда Кутякова, поскольку, мол, «у автора заметна явная тенденция очернить и дискредитировать ряд ответственных руководителей и командиров РККА»(210). Ворошилов прочитал эту бумагу (есть помета «КВ»), но выбрасывать из плана издания труд Кутякова все же не стал. Было решено дать его в качестве секретного приложения к № 3 журнала «Современная война» и 23 января 1937 г. рукопись была сдана в набор.
В тот же день с личным письмом к Ворошилову обращается начальник второго отдела Госвосниздата полковой комиссар Ф. Дунаев: «Прошу Вас, товарищ народный комиссар, приостановить издание этого труда». Кутяков-де в предисловии заявляет: «На всем свете на протяжении всех эпох еще не было ни одного литературного труда принципиально объективного и в особенности военно-исторического». И сверхбдительный редактор прямо подводит автора под соответствующую статью Уголовного кодекса: «А труды Маркса-Энгельса о войне? А классические произведения Ленина-Сталина? А первый том гражданской войны?»(211). А кроме того, страшное дело, доносит редактор, - автор осмеливается критиковать действия Первой Конной армии, пишет: «В общем у Конной армии в те дни не было решимости и энергии пойти на решительное сражение с поляками, что затягивало войну и ее печальный конец»(212). Через четыре дня - 27 января - «последний мазок мастера» добавляет сам начальник Управления Госвоениздата комдив С. М. Белицкий. Он стремится окончательно сломить колебания Ворошилова: «Помимо уже известных Вам фактов клеветнических измышлений комкора Кутякова, имеющихся в его труде «Киевские Канны», считаю необходимым отметить, что оценка комкором Кутяковым Киевской операции смыкается с оценкой польской печати»(213). Теперь до возведения автора в шпионы один шаг. 15 мая 1937 г. комкор И. С. Кутяков был арестован.
______________
210. РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 858. Л. 1.
211. Там же. Л. 3.
212. Там же. Л. 2 об.
213. Там же. Л. 9.
Сувениров О.Ф. Трагедия РККА 1937-1938. М., 1998.
Поводом для очередного скандала послужила рукопись книги бывшего командира знаменитой 25-й Чапаевской дивизии героя гражданской войны кавалера четырех орденов и Почетного революционного оружия И.С.Кутякова. Он писал много книг и статей. И вот одна из его книг - «Киевские Канны. 1920 год» - привлекла к себе внимание многих авторитетных лиц. В книге Кутяков подверг критике деятельность командования Юго-Западного фронта (А.И.Егорова, И.В.Сталина ) и 1-й конной армии (Ворошилова, Буденного) в период похода на Варшаву в 1920 г. Кутяков завершил работу над рукописью еще в 1934 году и очень хотел ее опубликовать. Но все его попытки наткнулись на яростное сопротивление конармейцев и других сталинистов. Так 22 мая 1935 г. заместитель начальника Штаба РККА Меженинов направил своему шефу следующий отзыв:
«НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА РККА ТОВ. ЕГОРОВУ А.И.
Отдел издательства Наркомата Обороны 14 мая с.г. представил на отзыв труд т. Кутякова под названием «Киевские канны». Автор описывает действия 1-й Конной армии и ударной группы Голикова, участвовавшей в составе 12-й армии в июньской операции 1920 года на Украине. Труд снабжен предисловием А.И.Седякина, признающего целесообразность ее издания. Ознакомившись с трудом, я нашел, что фактический материал и оценки автора носят односторонний характер, в сильной мере выявляя тенденцию автора дать, собственно, не историю июньских боев, а свою боевую биографию, как командира 25 дивизии. На первый план в труде выпячена незаурядная личная деятельность командира 25 дивизии, ярко выраженная на черном фоне отрицательных характеристик, данных автором участникам этих боев - целым войсковым соединениям РККА и их командирам и политическим руководителям. Наряду с этим, описывая белополяков автор не стесняется в общей оценке чрезмерно подчеркивать высокие организаторские способности и моральное превосходство польского командования над комсоставом боевых частей РККА. В работе нетрудно также найти ряд ошибочных и парадоксальных толкований о необъективности истории, об оперативных мероприятиях РККА и о военной технике.
Учитывая эти особенности работы т.КУТЯКОВА я приказал начальнику военно-исторического отделения сообщить о ней отрицательную оценку.
П/п Замначальника Штаба РККА Меженинов(7)».
Кроме того, книга Кутякова подверглась жесткой критике Буденного. 29 июня 1936 года маршал писал Сталину:
«При разговоре по телефону Климент Ефремович ВОРОШИЛОВ сообщил мне, что он послал Вам рукопись труда тов.КУТЯКОВА «Киевские Канны 1920 г.», с коим он ознакомился. Работу тов. КУТЯКОВА я читал, имею о ней полное представление и пришел к выводу, что ни с точки зрения политической, ни с точки зрения оперативно-тактической труд тов. КУТЯКОВА не только не отражает действительно происходивших событий, но наоборот, искажает их, а в ряде случаев является ложью и гнусным пасквилем на руководство партии, фронтов, армий и отдельных соединений Красной Армии. У меня даже создалось впечатление, что эта работа написана нашим врагом, а тов. КУТЯКОВ его покрывает. По КУТЯКОВУ выходит, что все красные военачальники были бездарными, воевать не хотели, боя избегали, а если и делали что-либо, то одни глупости, а единственно одна дралась - это 25 стрелковая дивизия. Как мог договориться до этого тов. КУТЯКОВ? Я уже не говорю о том, что роль партии и ее представителей в Красной Армии совершенно не отражена в так называемом труде тов. КУТЯКОВА.
Даже Пилсудский(8) - наш враг и тот был более объективен в своей книге «1920 год» при оценке действий отдельных частей Красной Армии и в целом всего Западного фронта. Кроме того тов. КУТЯКОВ пользуется польскими источниками, забывая, что они были выпущены спустя 5-8 лет после описываемых событий, и в которых поляки оправдывали себя. Что касается ссылки на труд КЛЮЕВА(9) «Первая Конная Армия на Польском фронте в 1920 году», то этот труд является первой черновой попыткой, далеко не полной, отразить действия конармии на польском фронте и ссылаться на него было бы неправильно. Мое мнение: труд тов. КУТЯКОВА в настоящем виде издан быть не может, он нуждается в большой и серьезной корректуре. С.Буденный»(10).
Кутяков чувствовал, что атмосфера вокруг него сгущается. 26 октября 1936 г. он записал в своем дневнике: «Мои «Канны 1920 г.» есть петля на моей шее, они загубят при первом удобном случае. Значит к этому нужно быть готовым», а 15 марта 1937 г. появилась новая дневниковая запись: «Канны» написаны моей кровью, потом и всем сердцем, несмотря на это, они мне как в прошлом, так и теперь, кроме страшного несчастья, ничего не дали и не дают. Одно меня успокаивает, это то, что в будущем, может быть даже далеком, они увековечат мое доброе имя»(11).
Вокруг предстоящего выпуска книги развернулась закулисная борьба. Командарм 2-го ранга А.И.Седякин дал на книгу положительный отзыв, Уборевич также поддержал ее. Заместитель начальника Генштаба комкор В.Н.Левичев 2 апреля 1937 г. распорядился ее напечатать(12). Однако в мае 1937 года Кутякова арестовали, обвинив во всех смертных грехах.
_______________
7. Российский государственный военный архив (далее - РГВА), ф. 39352, оп. 1, д. 25, л. 44.
8. Пилсудский Ю. (1867-1935) - маршал Польши (1920 г.), 1918-1922 - «начальник государства».
9. Клюев Л.Л. (1880-1943) - в 1920-1921 начальник штаба 1-й Конной армии.
10. РГАСПИ, ф. 558. оп. 11, д 712, л. 118.
11. Военные архивы России. Вып. 1. - М., 1993. С. 84.
12. РГВА, ф. 39352, оп. 1, д. 58, л. 1.
Печёнкин А.А. Высший командный состав Красной Армии накануне и в годы Второй мировой войны. Дис. ... д-ра. ист. наук. М., 2003.
Сталин. Вот такой инцидент, такой случай был. Прислал Кутяков свою брошюру, не печатают. Я на основании своего опыта и прочего, и прочего знаю, что, раз человек пишет, командир, бывший партизан, нужно обратить на него внимание. Я не знаю, хороший ли он или плохой, но что он путанный, я это знал. Я ему написал, что это дело не выйдет, не годится. Я ему написал, что ленинградцы всякие люди имеются - Деникин тоже ленинградец, есть Милюков - тоже ленинградец. Однако наберется немало людей, которые разочаровались в старом и не прочь приехать. Мы бы их пустили, зачем для этого манифестацию делать всякую. Напишем своим послам, и они их пустят. Только они не хотят, и, если даже приедут, они не вояки. Надоела им возня, они хотят просто похозяйничать. Объяснили ему очень спокойно, он доволен остался. Затем второе письмо - затирают меня. Книгу я написал насчет опыта советско-польской войны.
Голоса. «Киевские Канны».
Сталин. «Киевские Канны» о 1920 годе. И они не печатают. Прочти. Я очень занят, спросил военных. Говорят - дрянная. Клима спросил - дрянная штука. Прочитал все-таки. Действительно, дрянная штука. (Смех.) Воспевает чрезвычайно польское командование, чернит чрезмерно наше общее командование. И я вижу, что весь прицел в брошюре состоит в том, чтобы разоблачить Конную армию, которая там решала дело, тогда и поставить во главу угла 28-ю, кажется, дивизию.
Голос. 25-ю.
Сталин. У него там дивизий много было. Знаю одно, что там мужики были довольны, что вот башкиры пришли и падаль, лошадей едят, подбирать не приходится. Вот хорошие мужики. А чтобы дивизия особенно отличалась, этого не видно. И вот интересно, что т. Седякин написал предисловие к этой книге. Я тов. Седякина мало знаю. Может быть, это плохо, что я его мало знаю, но, если судить по этому предисловию, очень подозрительное предисловие. Я не знаю, человек он военный, как он не мог раскусить орех этой брошюры. Печатается брошюра, где запятнали наших командиров, до небес возвели командование Польши. Цель брошюры развенчать Конную армию. Я знаю, что без нее ни один серьезный вопрос не разрешался на Юго-Западном фронте. Что он свою 28-ю дивизию восхвалял, ну бог с ним, это простительно, но что польское командование возводил до небес незаслуженно и что он в грязь растоптал наше командование, что он Конную армию хочет развенчать - это неправильно. Как этого т. Седякин не заметил. Предисловие говорит - есть недостатки вообще и всякие такие штуки, но в общем интересный, говорит, опыт. Сомнительное предисловие и даже подозрительное.
Голос. [Седякин.] Я согласен.
Сталин. Что согласен, не обращали внимания на печать; печать надо прибрать к рукам обязательно.
Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1-4 июня 1937 г.: Документы и материалы. М., 2008.
* * *
Может сложиться впечатление, что не напиши Иван Семёнович свою пресловутую книгу, то миновала бы его буря репрессий. Но это вряд ли. Его судьба, как лидера землячества «чапаевцев» (по терминологии С.Е. Лазарева), была предрешена. Однако поднявшаяся «суета вокруг дивана», т.е. книги, включая неоднократное её упоминание на заседании Военного совета, предоставила исследователям с одной стороны простой, а с другой - захватывающий сюжет, который, в то же время, заслонял общую ситуацию. В известном смысле историки начали играть по нотам, которые задал «дирижёр» Сталин.
При этом ни у кого из них (исследователей) мне не встретилось упоминаний о предыдущих работах И.С. Кутякова, посвящённых Киевской операции мая-июня 1920 года. Собственно, всё суждение о книге они выносят из доносов на неё. Раз там ругают, то книга объективная и хорошая. Опять же, такое складывается впечатление. Возможно, ошибочное.
Споры о неудавшемся окружении 3-й польской армии, конечно, уступали спорам о взаимосвязи Варшавской и Львовской операций, но тоже иногда носили бурный характер. В той или иной степени этот вопрос затрагивали работы Меликова и Какурина («Война с белополяками», 1925), Клюева («1-я Конная армия на польском фронте», 1925, перераб. 1932), Егорова («Львов - Варшава. 1920 год», 1929), Пауки («Контрудар Юго-Западного фронта против белополяков в 1920 году», 1934, 1936), статьи Протопопова («Отход III польской армии от г. Киева в июне 1920 г.», 1929), Череновича («Тактические уроки отхода 3 польской армии в июне 1920 г.», 1932), Восканова («О контрударе юго-западного фронта в мае-июне 1920 г.», «Соотношение сил в контрударе юго-западного фронта в 1920 г.», 1934), Пауки («Еще о контрударе юго-западного фронта в мае-июне 1920 г.», 1935) и др.
Принял участие в этом обсуждении и тов. Кутяков. Сначала в 1932-1933 гг. в журнале «Война и революция» вышла большая статья в трёх частях «Киевские Канны»(!). Ко второй части статьи редакция поставила примечание: «В порядке обсуждения. Изложение событий автором, их активным участником, не является в достаточной мере объективным». В основном она была сосредоточена на действиях 25-й Чапаевской дивизии, которой командовал Кутяков, с попутной критикой командования 12-й армией (Меженинов(!), с 7 июня - Восканов) и командира ударной группы 12-й армии (Голиков). В 1935-м году Иван Семёнович опубликовал значительно более обобщающую статью с выводами на будущее, с которой можно ознакомится ниже.
ОПЕРАТИВНО-ТАКТИЧЕСКИЕ УРОКИ КИЕВСКОЙ ОПЕРАЦИИ 1920 г.(1)
ИВ. КУТЯКОВ
ПЛАНЫ СТОРОН
План Киевской операции 1920 г., составленный командующим фронтом А. И. Егоровым, был по своему замыслу блестящим. Сама идея «Киевских Канн» по сегодняшний день является непревзойденной. Многочисленные фронты долголетней гражданской войны дают нам лишь небольшое число таких образцовых операций.
В связи с развитием военной техники операции окружения могут в будущих войнах с империалистическими государствами стать основным видом операций красных армий, так как окружение является лучшим способом уничтожения вооруженных сил противника в кратчайший срок. А в войне только та армия будет победительницей, которая страстно и настойчиво будет стремиться к уничтожению живой силы врага.
Это подтверждает и опыт нашей трехлетней гражданской войны. Белые армии Колчака в 1919 г. за март и апрель месяцы захватили огромную территорию включительно до Волги. Однако им не удалось разгромить красных войск, их живую силу. За это Колчаку пришлось заплатить всем белым движением Сибири.
______________
1. Печатается в порядке обсуждения. Автор статьи сам участник Киевской операции. В ряде мест его оценки событий и людей весьма субъективны, а некоторые тактические выводы - спорны. - Ред.
Красные армии восточного фронта в мае 1919 г. имели задачей не захват территорий, а уничтожение белых армий. И хотя красным частям удалось уничтожить лишь одну белую армию ген. Ханжина (в составе 1-го, 2-го, 4-го, 5-го, 6-го корпусов), все же после этого красные слабые части без особых кровопролитных боев достигли берегов Тихого океана, ликвидировав все белое движение на востоке. Вся огромная территория Сибири автоматически перешла в руки Советов.
Летом 1919 г. ген. Деникин переходит в наступление с целью захвата красной столицы - Москвы. Его армии, в особенности конные массы, двигались на север с такой быстротой, что через несколько недель захватили огромную территорию включительно до г. Орла. Вся эта операция прошла под психозом захвата Москвы, а не уничтожения живой силы противника.
Красная армия, перейдя в дальнейшем в контрнаступление, за короткий промежуток времени не только возвратила обратно всю захваченную территорию, но и полностью ликвидировала белое движение на юге России. Эта операция проведена под руководством тт. Сталина и Егорова.
Следующий пример - поход нашего западного фронта в 1920 г. на Варшаву, выполняемый по принципу «тарана». Была создана крупная группировка красных армий на северном крыле западного фронта, с неимоверной быстротой двигавшаяся на запад - к Варшаве.
Этот красный «таран» западного фронта при своем беге на запад не добился уничтожения живой силы поляков, а отбрасывал ее «прямо перед собой», имея лишь в далекой перспективе задачу ее уничтожения где-то в районе Данцигского коридора.
Маршал Пилсудский за время отката своих армий создал в августе 1920 г. сравнительно небольшой кулак в четыре-шесть дивизий, и им нанес удар по левому крылу западного фронта, применяя в общем принцип «Канн», т. е. не захвата территорий, а уничтожения живой силы. Результат этого удара всем известен: Красная армия покатилась с берегов Вислы так же, как и белые армии в 1919 т. с берегов Волги. Ранее потерянная территории автоматически перешла под власть польской буржуазии.
Это лишний раз подтверждает нашу мысль, что в гражданской войне задачей является не захват территории, а в первую очередь разгром, уничтожение вооруженной силы противника, так как после уничтожения армии территория врага автоматически переходит под власть армии, уничтожившей живые силы противника. Только после этого можно приступить к укреплению захваченной территории, для чего мало военного дарования и образцовой армии: чтобы справиться с этой задачей, нужна правильная экономическая политика на захваченной территории и самое главное правильная национальная политика, чтобы население этой территории на бойцов армии-победительницы смотрело как на освободителей и исполнителей их вековой мечты.
Таким образом захват значительной территории отнюдь не является победой, если не уничтожены или не разгромлены вооруженные силы врага, т. е. его армия.
Как следует воспитывать начсостав для будущей войны: исходя из принципа «Канн», т. е. окружения врага и его уничтожения, или же отбрасывания вражеских армий прямо перед собой и захвата территорий? «Канны» или «таран»?
Мы сознательно так остро ставим вопрос об этих двух противоположных доктринах.
Мы лично убеждены, что Красная армия как единственная в мире должна и будет вести операций и бой только единым методом - методом «Канн», т. е. окружения вражеской живой силы и уничтожения ее. Этой доктриной должны руководствоваться все без исключения - от главкома до ротного командира включительно*.
______________
* В разделе «Наступательный бой» временного Полевого устава РККА 1936 г. указывалось: «164. Во взаимодействии всех средств борьбы наступательный бой должен вестись на основе одновременного подавления всей глубины обороны… Тем самым противник должен быть скован на всю глубину своего расположения, окружен и уничтожен»; «172. План боя как при наступлении во фланг противнику, так и при прорыве должен преследовать цель не выдавливания, а окружения живой силы и захвата материальной части противника». Выделено в оригинале. (paul_atrydes).
Нам могут возразить, что, несмотря на блестящую идею Киевской операции окружения, войскам юго-западного фронта не удалось не только уничтожить 3-ю польскую армию, но даже потрепать ее.
Одно дело - идея операции и замысел командующего фронтом; другое дело - осуществление ее войсками.
Причинами неполной реализации идеи операции под Киевом были следующие: во-первых штаб фронта рано начал операцию, не дождавшись полного сосредоточения правого крыла войск 12-й армий, т. е. 25-й Чапаевской дивизии, две трети сил которой к началу операции были еще на берегах Урала и Волги; во-вторых материально «Киевские Канны» обеспечены не были. Кроме того не были построены переправы через Десну и Днепр; не были сосредоточены все силы авиации, не были организованы базы огнеприпасов и продовольствия в районе д. Печки, т. е. на главном направлении. Все войска юго-западного фронта, их начальники, штабы и тылы не были ни оперативно, ни тактически подготовлены. В частях 12-й армии, участвовавших в этой операции, не было единой цели действий в ведении отдельных боев и операции в целом: одни стремились к захвату больших и малых городов, другие - к захвату территорий, а третьи - к уничтожению живой силы противника. В результате одни отдавали последние как физические, так и нравственные силы для уничтожения противника; другие «изнемогали» от безделья, стоя на месте и отдыхая, а третьи выжидали, когда поляки уйдут из города, чтобы первыми занять его.
Несмотря на ряд ошибок и в 12-й армии и в других частях фронта, все же войска юго-западного фронта, реализуя блестящую идею Киевской операции командующего фронтом т. Егорова, подошли: Конная армия т. Буденного - к стенам Львова, а части 12-й армии - к г. Холму. А это в то время имело громадное политическое значение.
Что же касается значения этой операций для сегодняшнего дня, то мы со всей ответственностью утверждаем, что на положительных и отрицательных сторонах этой операции нам нужно воспитывать не только начсостав всех степеней, но и всю рабоче-крестьянскую Красную армию.
Мы убеждены в том, что идея Киевской операции 1920 г. ляжет в основу ведения операций будущих гражданских войн.
ДЕЙСТВИЯ ПОЛЬСКОЙ 3-й АРМИИ
План польского командования при наступлении на Украину был весьма ограничен.
Части 3-й польской армии в мае 1920 г. дошли до р. Днепр и заняли старую столицу Украины - г. Киев.
Польское командование вероятно полагало, что с занятием этого политического центра вопрос о колонизации Украины разрешен и мечты польской империалистической буржуазии достигнуты, т. е. границы 72 года польского государства восстановлены. Вероятно в силу этого польские легионы приостановили свое дальнейшее движение на восток. Завоевание левобережной Украины маршал Пилсудский предоставил своему вассалу Петлюре. Но рабочие и крестьяне Украины смотрели на Петлюру не как на защитника национальных интересов, а как на предателя украинского народа.
Характерно то, что за время напряженных моментов Киевской операции даже анархо-кулацкое повстанчество Украины под давлением крестьянских масс вынуждено было прекратить активные действия против частей Красной армии до тех пор, пока красные части не вынудили 3-ю польскую армию к отступлению от р. Днепр на запад.
План, вернее авантюра, маршала Пилсудского лопнул, как мыльный пузырь. Население Украины не только не поддержало петлюровского движения, но наоборот враждебно встретило вторжение польских легионов на Советскую Украину. На протяжении мая и июня 1920 г. возникало много конфликтов между польскими легионерами и солдатами куреней 6-й украинской белой пех. дивизии полк. Безручко. Ген. Рыдза-Смиглый не доверял 6-й украинской пех. дивизии полк. Безручко ответственных участков фронта, опасаясь перехода солдат этой дивизии на сторону РККА.
За время отхода 3-й польской армии было много случаев добровольного перехода солдат 6-й-украинской дивизии на сторону Красной армии. Они охотно передавали все им известное о планах польского командования. Наблюдались также массовые случаи ухода из этой дивизии в леса целых групп с офицерами во главе.
В общем поход маршала Пилсудского на Советскую Украину был авантюрой и политической ошибкой польской буржуазии. Этот поход поднял боевой энтузиазм не только у пролетариата и беднейшего крестьянства, но и у интеллигенции Советского Союза. Много добровольцев влилось в то время в ряды рабоче-крестьянской Красной армии для борьбы с белополяками.
План наступления польской армии на Советскую Украину был элементарен, он для нас не представляет особого интереса. План же отступления польской армии ген. Рыдза-Смиглого с берегов Днепра на Вислу заслуживаете особого нашего внимания и тщательного изучения.
Части 3-й польской армий до 7 июня 1920 г. были растянуты по линии м. Сквира, Фастов, Васильков, Бровары, Киев до м. Чернобыль, т.-е. на фронте в 200 км. К этому времени все резервы были ген. Рыдза-Смиглым израсходованы.
В этот же период времени части юго-западного фронта, которые должны были осуществить «Киевские Канны», находились: южное крыло - 1-я Конная армия - в районе Ходорков и северное крыло - 25-я Чапаевская дивизия - в районе м. Иванков (схема 1).
Такая группировка Красной армии вполне способствовала осуществлению замысла комфронта - замкнуть кольцо окружения 3-й польской армии в районе м. Макаров и м. Бородянка.
Командарму 3 ген. Рыдза-Смиглому планы красного командования были достаточно известны из перехваленных радиограмм. Об этом весьма ясно говорят все польские приказы.
Ген. Рыдза-Смиглый в этой обстановке не собирается отступать с р. Днепр на запад в той группировке, которая сложилась к 7 июня. Он решает 8 июня всю свою армию сосредоточить в кулак в районе Киева, прикрывшись с востока р. Днепр, а с запада р. Ирпень, тем самым сокращая фронт своей армии до 40-50 км.
Этот план полякам удалось выполнить без особых трудностей, так как со стороны красных войск никто этому не противодействовал: 3-я польская армия к исходу 9 июня сосредоточилась в указанном нами районе.
Эта группировка 3-й польской армии позволяла ей в связи с правильным использованием естественных водных преград обороняться в районе Киева на реках Днепр и Ирпень несколько суток до подхода резервов изнутри страны.
Если проследить все операции окружения на протяжении всей гражданской войны, в особенности отход наших армий из-под Варшавы, то мы увидим, что никогда командование красных армий такого метода для выхода из окружения не применяло.
Вот поэтому-то план выхода 3-й польской армии из окружения представляет для нас особый интерес.
Весь день 10 июня главные силы 3-й польской армии - 7-я, 6-я пех. дивизии, группа полк. Рыбака и 7-я кав. бригада - стояли на позиции на р. Ирпень, вероятно ожидая атаки конницы т. Буденного, а части 1-й пех. дивизии легионеров вели наступление на 73-ю бригаду 25-й Чапаевской дивизии на м. Бородянка, вероятно с целью разведки позиции обороны красных, сковывания этих частей и воспрепятствования восстановлению связи с 1-й Конной армией.
В ночь на 11 июня вся 3-я польская армия (за исключением группы полк. Рыбака из трех пехотных полков, оставленная на реках Ирпень и Днепр против 7-й и 58-й стр. дивизий красных как тыловое прикрытие), двинулась в ночной марш с р. Ирпень на р. Здвиж. Вся армия двигалась весьма компактно на фронте 30-40 км (схема 2).
Из этого видно, что части 3-й польской армии не просто выходили из окружения, а по существу наступали, но только не на восток, а на запад.
Этот ночной бровок частей 3-й польской армии с р. Ирпень на р. Здвиж прошел весьма плавно и без особых трудностей, так как части Красной армии, особенно войска южного крыла фронта, этому не противодействовали.
Весь день 11 июня левофланговые части 3-й польской армии, т. е. 7-я, 6-я пех. дивизии и 7-я кав. бригада, стояли на месте на оборонительном рубеже р. Здвиж в районе Макаров, оседлав Житомирское шоссе, ожидая атаки 1-й Конной армии. Части же 1-й пех. дивизии легионеров вели на протяжении всего дня 11 июня решительные атаки в направлении на м. Бородянка на оборонительную позицию частей 73-й бригады 25-й Чапаевской дивизии. Все эти атаки польских легионеров с большими для них потерями были отбиты 25-й дивизией.
Ввиду этого командарм 3 ген. Рыдза-Смиглый на 12 июня дает приказ 7-й пех. дивизий полк. Шуберта и 7-й кавю бригаде ген. Романовского продолжать оборонять район м. Макаров на позиции р. Здвиж, а украинскую пехотную дивизию совместно с 2-м пех. полком легионеров из района м. Макаров, направляет в тыл и правый фланг 73-й бригады 25-й Чапаевской дивизии в направлении на с. Дружная.
1-й пех. дивизии легионеров с раннего утра приказано продолжать лобовые атаки с востока на запад на м. Бородянка и совместно с 6-й украинской дивизией комбинированным ударом отбросить части 73-й бригады 25-й Чапаевской дивизии на север от м. Бородянка..
Группе полк. Рыбака предложено 12 июня отойти от р. Днепр на левый берег р. Ирпень.
Благодаря превосходству в силах и удачному маневру 6-й украинской дивизии полк. Безручко на с. Дружная, которому со стороны красных никто не препятствовал, частям 3-й Польской армии удалось отбросить пять полков 25-й Чапаевской дивизии от м. Бородянка на 5-7 км на север - в район с. Берестянка.
Только после этого, т. е. в ночь на 13 июня, части 3-й польской армии опять двинулись в ночной марш с р. Здвиж на р. Тетерев. Этот ночной бросок был совершен частями 3-й польской армии весьма плавно, без особых трудностей, так как со стороны красных противодействия не было.
13 июня рано утром части 3-й польской армии в районе ст. Ирша присоединились к частям 6-й пех. дивизии, которые выброшены были верховным польским командованием в этот район. Между прочим этот факт с точки зрения метода оказании помощи окруженной части имеет громадное значение и заслуживает особого нашего внимания.
Дальнейший отход 6-й польской армии также был совершен от р. Тетерев ночными скачками на р. Уж.
Таким образом, на протяжении 8 суток (с 10 по 18 июня) отступательного марша всех частей 3-й польской армии мы не наблюдаем ни одного дневного марша. Ночью поляки двигаются, а днем или ведут бой или же на удобных рубежах обороняются, хотя на них никто со стороны красных и не наступал.
Мы так много уделили внимания плану выхода из окружения 3-й польской армии потому, что по нашему мнению такой метод имеет громадный интерес для ведения операции в будущей войне.
Метод использования Конной армии т. Буденного в 1920 т. на польском фронте будет в предстоящей войне идентичен использованию механизированных танковых частей, причем как ни странно, но боевые качества конницы и танков во многом весьма схожи: ночью оба эти рода войск мало боеспособны.
Кроме того опыт гражданской войны показал, что оперативный успех может быть достигнут при использовании конницы только в значительных массах; по опыту мировой войны танки могут решать участь сражения точно также при условии использования их в крупном количестве.
Успешных действий в операции и в бою от этих родов войск можно ожидать лишь при благоприятных условиях местности.
В связи с развитием военной техники в предстоящей войне каждому тактическому и оперативному соединению Красной армии придется десятки раз вести бой в окружении и выходить из окружения в более сложных и трудных условиях, чем частям 3-й польской армии под Киевом в 1920 г.
На основании опыта Киевской операции мы рекомендуем частям Красной армии в будущей войне при тактическом или оперативном окружении как правило выходить из окружения только ночью, стремясь собрать все свои части как можно компактнее, но не в ущерб маневренности, ибо чрезмерная плотность войск так же пагубна для в ведения боя, как и их растянутость, разреженность.
Поэтому на выход из оперативного окружения следует смотреть как на нормальный бой; разница здесь только в том, что марши следует производить ночью, а днем обороняться, причем оборонительные рубежи выбирать по возможности неудобные для действий танковых соединений, как-то: лесные массивы, болота, реки и вообще пересеченную местность.
Конечно окруженной части будет почти невозможно быстро выйти из окружения, если высшие начальники не бросят ей на помощь хотя бы небольшие части изнутри страны. Это мероприятие легко может быть высшим командованием осуществлено путем переброски по железным дорогам или же автомобильным и авиационным транспортом.
В тот же день с личным письмом к Ворошилову обращается начальник второго отдела Госвосниздата полковой комиссар Ф. Дунаев: «Прошу Вас, товарищ народный комиссар, приостановить издание этого труда». Кутяков-де в предисловии заявляет: «На всем свете на протяжении всех эпох еще не было ни одного литературного труда принципиально объективного и в особенности военно-исторического». И сверхбдительный редактор прямо подводит автора под соответствующую статью Уголовного кодекса: «А труды Маркса-Энгельса о войне? А классические произведения Ленина-Сталина? А первый том гражданской войны?»(211). А кроме того, страшное дело, доносит редактор, - автор осмеливается критиковать действия Первой Конной армии, пишет: «В общем у Конной армии в те дни не было решимости и энергии пойти на решительное сражение с поляками, что затягивало войну и ее печальный конец»(212). Через четыре дня - 27 января - «последний мазок мастера» добавляет сам начальник Управления Госвоениздата комдив С. М. Белицкий. Он стремится окончательно сломить колебания Ворошилова: «Помимо уже известных Вам фактов клеветнических измышлений комкора Кутякова, имеющихся в его труде «Киевские Канны», считаю необходимым отметить, что оценка комкором Кутяковым Киевской операции смыкается с оценкой польской печати»(213). Теперь до возведения автора в шпионы один шаг. 15 мая 1937 г. комкор И. С. Кутяков был арестован.
______________
210. РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 858. Л. 1.
211. Там же. Л. 3.
212. Там же. Л. 2 об.
213. Там же. Л. 9.
Сувениров О.Ф. Трагедия РККА 1937-1938. М., 1998.
Поводом для очередного скандала послужила рукопись книги бывшего командира знаменитой 25-й Чапаевской дивизии героя гражданской войны кавалера четырех орденов и Почетного революционного оружия И.С.Кутякова. Он писал много книг и статей. И вот одна из его книг - «Киевские Канны. 1920 год» - привлекла к себе внимание многих авторитетных лиц. В книге Кутяков подверг критике деятельность командования Юго-Западного фронта (А.И.Егорова, И.В.Сталина ) и 1-й конной армии (Ворошилова, Буденного) в период похода на Варшаву в 1920 г. Кутяков завершил работу над рукописью еще в 1934 году и очень хотел ее опубликовать. Но все его попытки наткнулись на яростное сопротивление конармейцев и других сталинистов. Так 22 мая 1935 г. заместитель начальника Штаба РККА Меженинов направил своему шефу следующий отзыв:
«НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА РККА ТОВ. ЕГОРОВУ А.И.
Отдел издательства Наркомата Обороны 14 мая с.г. представил на отзыв труд т. Кутякова под названием «Киевские канны». Автор описывает действия 1-й Конной армии и ударной группы Голикова, участвовавшей в составе 12-й армии в июньской операции 1920 года на Украине. Труд снабжен предисловием А.И.Седякина, признающего целесообразность ее издания. Ознакомившись с трудом, я нашел, что фактический материал и оценки автора носят односторонний характер, в сильной мере выявляя тенденцию автора дать, собственно, не историю июньских боев, а свою боевую биографию, как командира 25 дивизии. На первый план в труде выпячена незаурядная личная деятельность командира 25 дивизии, ярко выраженная на черном фоне отрицательных характеристик, данных автором участникам этих боев - целым войсковым соединениям РККА и их командирам и политическим руководителям. Наряду с этим, описывая белополяков автор не стесняется в общей оценке чрезмерно подчеркивать высокие организаторские способности и моральное превосходство польского командования над комсоставом боевых частей РККА. В работе нетрудно также найти ряд ошибочных и парадоксальных толкований о необъективности истории, об оперативных мероприятиях РККА и о военной технике.
Учитывая эти особенности работы т.КУТЯКОВА я приказал начальнику военно-исторического отделения сообщить о ней отрицательную оценку.
П/п Замначальника Штаба РККА Меженинов(7)».
Кроме того, книга Кутякова подверглась жесткой критике Буденного. 29 июня 1936 года маршал писал Сталину:
«При разговоре по телефону Климент Ефремович ВОРОШИЛОВ сообщил мне, что он послал Вам рукопись труда тов.КУТЯКОВА «Киевские Канны 1920 г.», с коим он ознакомился. Работу тов. КУТЯКОВА я читал, имею о ней полное представление и пришел к выводу, что ни с точки зрения политической, ни с точки зрения оперативно-тактической труд тов. КУТЯКОВА не только не отражает действительно происходивших событий, но наоборот, искажает их, а в ряде случаев является ложью и гнусным пасквилем на руководство партии, фронтов, армий и отдельных соединений Красной Армии. У меня даже создалось впечатление, что эта работа написана нашим врагом, а тов. КУТЯКОВ его покрывает. По КУТЯКОВУ выходит, что все красные военачальники были бездарными, воевать не хотели, боя избегали, а если и делали что-либо, то одни глупости, а единственно одна дралась - это 25 стрелковая дивизия. Как мог договориться до этого тов. КУТЯКОВ? Я уже не говорю о том, что роль партии и ее представителей в Красной Армии совершенно не отражена в так называемом труде тов. КУТЯКОВА.
Даже Пилсудский(8) - наш враг и тот был более объективен в своей книге «1920 год» при оценке действий отдельных частей Красной Армии и в целом всего Западного фронта. Кроме того тов. КУТЯКОВ пользуется польскими источниками, забывая, что они были выпущены спустя 5-8 лет после описываемых событий, и в которых поляки оправдывали себя. Что касается ссылки на труд КЛЮЕВА(9) «Первая Конная Армия на Польском фронте в 1920 году», то этот труд является первой черновой попыткой, далеко не полной, отразить действия конармии на польском фронте и ссылаться на него было бы неправильно. Мое мнение: труд тов. КУТЯКОВА в настоящем виде издан быть не может, он нуждается в большой и серьезной корректуре. С.Буденный»(10).
Кутяков чувствовал, что атмосфера вокруг него сгущается. 26 октября 1936 г. он записал в своем дневнике: «Мои «Канны 1920 г.» есть петля на моей шее, они загубят при первом удобном случае. Значит к этому нужно быть готовым», а 15 марта 1937 г. появилась новая дневниковая запись: «Канны» написаны моей кровью, потом и всем сердцем, несмотря на это, они мне как в прошлом, так и теперь, кроме страшного несчастья, ничего не дали и не дают. Одно меня успокаивает, это то, что в будущем, может быть даже далеком, они увековечат мое доброе имя»(11).
Вокруг предстоящего выпуска книги развернулась закулисная борьба. Командарм 2-го ранга А.И.Седякин дал на книгу положительный отзыв, Уборевич также поддержал ее. Заместитель начальника Генштаба комкор В.Н.Левичев 2 апреля 1937 г. распорядился ее напечатать(12). Однако в мае 1937 года Кутякова арестовали, обвинив во всех смертных грехах.
_______________
7. Российский государственный военный архив (далее - РГВА), ф. 39352, оп. 1, д. 25, л. 44.
8. Пилсудский Ю. (1867-1935) - маршал Польши (1920 г.), 1918-1922 - «начальник государства».
9. Клюев Л.Л. (1880-1943) - в 1920-1921 начальник штаба 1-й Конной армии.
10. РГАСПИ, ф. 558. оп. 11, д 712, л. 118.
11. Военные архивы России. Вып. 1. - М., 1993. С. 84.
12. РГВА, ф. 39352, оп. 1, д. 58, л. 1.
Печёнкин А.А. Высший командный состав Красной Армии накануне и в годы Второй мировой войны. Дис. ... д-ра. ист. наук. М., 2003.
Сталин. Вот такой инцидент, такой случай был. Прислал Кутяков свою брошюру, не печатают. Я на основании своего опыта и прочего, и прочего знаю, что, раз человек пишет, командир, бывший партизан, нужно обратить на него внимание. Я не знаю, хороший ли он или плохой, но что он путанный, я это знал. Я ему написал, что это дело не выйдет, не годится. Я ему написал, что ленинградцы всякие люди имеются - Деникин тоже ленинградец, есть Милюков - тоже ленинградец. Однако наберется немало людей, которые разочаровались в старом и не прочь приехать. Мы бы их пустили, зачем для этого манифестацию делать всякую. Напишем своим послам, и они их пустят. Только они не хотят, и, если даже приедут, они не вояки. Надоела им возня, они хотят просто похозяйничать. Объяснили ему очень спокойно, он доволен остался. Затем второе письмо - затирают меня. Книгу я написал насчет опыта советско-польской войны.
Голоса. «Киевские Канны».
Сталин. «Киевские Канны» о 1920 годе. И они не печатают. Прочти. Я очень занят, спросил военных. Говорят - дрянная. Клима спросил - дрянная штука. Прочитал все-таки. Действительно, дрянная штука. (Смех.) Воспевает чрезвычайно польское командование, чернит чрезмерно наше общее командование. И я вижу, что весь прицел в брошюре состоит в том, чтобы разоблачить Конную армию, которая там решала дело, тогда и поставить во главу угла 28-ю, кажется, дивизию.
Голос. 25-ю.
Сталин. У него там дивизий много было. Знаю одно, что там мужики были довольны, что вот башкиры пришли и падаль, лошадей едят, подбирать не приходится. Вот хорошие мужики. А чтобы дивизия особенно отличалась, этого не видно. И вот интересно, что т. Седякин написал предисловие к этой книге. Я тов. Седякина мало знаю. Может быть, это плохо, что я его мало знаю, но, если судить по этому предисловию, очень подозрительное предисловие. Я не знаю, человек он военный, как он не мог раскусить орех этой брошюры. Печатается брошюра, где запятнали наших командиров, до небес возвели командование Польши. Цель брошюры развенчать Конную армию. Я знаю, что без нее ни один серьезный вопрос не разрешался на Юго-Западном фронте. Что он свою 28-ю дивизию восхвалял, ну бог с ним, это простительно, но что польское командование возводил до небес незаслуженно и что он в грязь растоптал наше командование, что он Конную армию хочет развенчать - это неправильно. Как этого т. Седякин не заметил. Предисловие говорит - есть недостатки вообще и всякие такие штуки, но в общем интересный, говорит, опыт. Сомнительное предисловие и даже подозрительное.
Голос. [Седякин.] Я согласен.
Сталин. Что согласен, не обращали внимания на печать; печать надо прибрать к рукам обязательно.
Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1-4 июня 1937 г.: Документы и материалы. М., 2008.
* * *
Может сложиться впечатление, что не напиши Иван Семёнович свою пресловутую книгу, то миновала бы его буря репрессий. Но это вряд ли. Его судьба, как лидера землячества «чапаевцев» (по терминологии С.Е. Лазарева), была предрешена. Однако поднявшаяся «суета вокруг дивана», т.е. книги, включая неоднократное её упоминание на заседании Военного совета, предоставила исследователям с одной стороны простой, а с другой - захватывающий сюжет, который, в то же время, заслонял общую ситуацию. В известном смысле историки начали играть по нотам, которые задал «дирижёр» Сталин.
При этом ни у кого из них (исследователей) мне не встретилось упоминаний о предыдущих работах И.С. Кутякова, посвящённых Киевской операции мая-июня 1920 года. Собственно, всё суждение о книге они выносят из доносов на неё. Раз там ругают, то книга объективная и хорошая. Опять же, такое складывается впечатление. Возможно, ошибочное.
Споры о неудавшемся окружении 3-й польской армии, конечно, уступали спорам о взаимосвязи Варшавской и Львовской операций, но тоже иногда носили бурный характер. В той или иной степени этот вопрос затрагивали работы Меликова и Какурина («Война с белополяками», 1925), Клюева («1-я Конная армия на польском фронте», 1925, перераб. 1932), Егорова («Львов - Варшава. 1920 год», 1929), Пауки («Контрудар Юго-Западного фронта против белополяков в 1920 году», 1934, 1936), статьи Протопопова («Отход III польской армии от г. Киева в июне 1920 г.», 1929), Череновича («Тактические уроки отхода 3 польской армии в июне 1920 г.», 1932), Восканова («О контрударе юго-западного фронта в мае-июне 1920 г.», «Соотношение сил в контрударе юго-западного фронта в 1920 г.», 1934), Пауки («Еще о контрударе юго-западного фронта в мае-июне 1920 г.», 1935) и др.
Принял участие в этом обсуждении и тов. Кутяков. Сначала в 1932-1933 гг. в журнале «Война и революция» вышла большая статья в трёх частях «Киевские Канны»(!). Ко второй части статьи редакция поставила примечание: «В порядке обсуждения. Изложение событий автором, их активным участником, не является в достаточной мере объективным». В основном она была сосредоточена на действиях 25-й Чапаевской дивизии, которой командовал Кутяков, с попутной критикой командования 12-й армией (Меженинов(!), с 7 июня - Восканов) и командира ударной группы 12-й армии (Голиков). В 1935-м году Иван Семёнович опубликовал значительно более обобщающую статью с выводами на будущее, с которой можно ознакомится ниже.
ОПЕРАТИВНО-ТАКТИЧЕСКИЕ УРОКИ КИЕВСКОЙ ОПЕРАЦИИ 1920 г.(1)
ИВ. КУТЯКОВ
ПЛАНЫ СТОРОН
План Киевской операции 1920 г., составленный командующим фронтом А. И. Егоровым, был по своему замыслу блестящим. Сама идея «Киевских Канн» по сегодняшний день является непревзойденной. Многочисленные фронты долголетней гражданской войны дают нам лишь небольшое число таких образцовых операций.
В связи с развитием военной техники операции окружения могут в будущих войнах с империалистическими государствами стать основным видом операций красных армий, так как окружение является лучшим способом уничтожения вооруженных сил противника в кратчайший срок. А в войне только та армия будет победительницей, которая страстно и настойчиво будет стремиться к уничтожению живой силы врага.
Это подтверждает и опыт нашей трехлетней гражданской войны. Белые армии Колчака в 1919 г. за март и апрель месяцы захватили огромную территорию включительно до Волги. Однако им не удалось разгромить красных войск, их живую силу. За это Колчаку пришлось заплатить всем белым движением Сибири.
______________
1. Печатается в порядке обсуждения. Автор статьи сам участник Киевской операции. В ряде мест его оценки событий и людей весьма субъективны, а некоторые тактические выводы - спорны. - Ред.
Красные армии восточного фронта в мае 1919 г. имели задачей не захват территорий, а уничтожение белых армий. И хотя красным частям удалось уничтожить лишь одну белую армию ген. Ханжина (в составе 1-го, 2-го, 4-го, 5-го, 6-го корпусов), все же после этого красные слабые части без особых кровопролитных боев достигли берегов Тихого океана, ликвидировав все белое движение на востоке. Вся огромная территория Сибири автоматически перешла в руки Советов.
Летом 1919 г. ген. Деникин переходит в наступление с целью захвата красной столицы - Москвы. Его армии, в особенности конные массы, двигались на север с такой быстротой, что через несколько недель захватили огромную территорию включительно до г. Орла. Вся эта операция прошла под психозом захвата Москвы, а не уничтожения живой силы противника.
Красная армия, перейдя в дальнейшем в контрнаступление, за короткий промежуток времени не только возвратила обратно всю захваченную территорию, но и полностью ликвидировала белое движение на юге России. Эта операция проведена под руководством тт. Сталина и Егорова.
Следующий пример - поход нашего западного фронта в 1920 г. на Варшаву, выполняемый по принципу «тарана». Была создана крупная группировка красных армий на северном крыле западного фронта, с неимоверной быстротой двигавшаяся на запад - к Варшаве.
Этот красный «таран» западного фронта при своем беге на запад не добился уничтожения живой силы поляков, а отбрасывал ее «прямо перед собой», имея лишь в далекой перспективе задачу ее уничтожения где-то в районе Данцигского коридора.
Маршал Пилсудский за время отката своих армий создал в августе 1920 г. сравнительно небольшой кулак в четыре-шесть дивизий, и им нанес удар по левому крылу западного фронта, применяя в общем принцип «Канн», т. е. не захвата территорий, а уничтожения живой силы. Результат этого удара всем известен: Красная армия покатилась с берегов Вислы так же, как и белые армии в 1919 т. с берегов Волги. Ранее потерянная территории автоматически перешла под власть польской буржуазии.
Это лишний раз подтверждает нашу мысль, что в гражданской войне задачей является не захват территории, а в первую очередь разгром, уничтожение вооруженной силы противника, так как после уничтожения армии территория врага автоматически переходит под власть армии, уничтожившей живые силы противника. Только после этого можно приступить к укреплению захваченной территории, для чего мало военного дарования и образцовой армии: чтобы справиться с этой задачей, нужна правильная экономическая политика на захваченной территории и самое главное правильная национальная политика, чтобы население этой территории на бойцов армии-победительницы смотрело как на освободителей и исполнителей их вековой мечты.
Таким образом захват значительной территории отнюдь не является победой, если не уничтожены или не разгромлены вооруженные силы врага, т. е. его армия.
Как следует воспитывать начсостав для будущей войны: исходя из принципа «Канн», т. е. окружения врага и его уничтожения, или же отбрасывания вражеских армий прямо перед собой и захвата территорий? «Канны» или «таран»?
Мы сознательно так остро ставим вопрос об этих двух противоположных доктринах.
Мы лично убеждены, что Красная армия как единственная в мире должна и будет вести операций и бой только единым методом - методом «Канн», т. е. окружения вражеской живой силы и уничтожения ее. Этой доктриной должны руководствоваться все без исключения - от главкома до ротного командира включительно*.
______________
* В разделе «Наступательный бой» временного Полевого устава РККА 1936 г. указывалось: «164. Во взаимодействии всех средств борьбы наступательный бой должен вестись на основе одновременного подавления всей глубины обороны… Тем самым противник должен быть скован на всю глубину своего расположения, окружен и уничтожен»; «172. План боя как при наступлении во фланг противнику, так и при прорыве должен преследовать цель не выдавливания, а окружения живой силы и захвата материальной части противника». Выделено в оригинале. (paul_atrydes).
Нам могут возразить, что, несмотря на блестящую идею Киевской операции окружения, войскам юго-западного фронта не удалось не только уничтожить 3-ю польскую армию, но даже потрепать ее.
Одно дело - идея операции и замысел командующего фронтом; другое дело - осуществление ее войсками.
Причинами неполной реализации идеи операции под Киевом были следующие: во-первых штаб фронта рано начал операцию, не дождавшись полного сосредоточения правого крыла войск 12-й армий, т. е. 25-й Чапаевской дивизии, две трети сил которой к началу операции были еще на берегах Урала и Волги; во-вторых материально «Киевские Канны» обеспечены не были. Кроме того не были построены переправы через Десну и Днепр; не были сосредоточены все силы авиации, не были организованы базы огнеприпасов и продовольствия в районе д. Печки, т. е. на главном направлении. Все войска юго-западного фронта, их начальники, штабы и тылы не были ни оперативно, ни тактически подготовлены. В частях 12-й армии, участвовавших в этой операции, не было единой цели действий в ведении отдельных боев и операции в целом: одни стремились к захвату больших и малых городов, другие - к захвату территорий, а третьи - к уничтожению живой силы противника. В результате одни отдавали последние как физические, так и нравственные силы для уничтожения противника; другие «изнемогали» от безделья, стоя на месте и отдыхая, а третьи выжидали, когда поляки уйдут из города, чтобы первыми занять его.
Несмотря на ряд ошибок и в 12-й армии и в других частях фронта, все же войска юго-западного фронта, реализуя блестящую идею Киевской операции командующего фронтом т. Егорова, подошли: Конная армия т. Буденного - к стенам Львова, а части 12-й армии - к г. Холму. А это в то время имело громадное политическое значение.
Что же касается значения этой операций для сегодняшнего дня, то мы со всей ответственностью утверждаем, что на положительных и отрицательных сторонах этой операции нам нужно воспитывать не только начсостав всех степеней, но и всю рабоче-крестьянскую Красную армию.
Мы убеждены в том, что идея Киевской операции 1920 г. ляжет в основу ведения операций будущих гражданских войн.
ДЕЙСТВИЯ ПОЛЬСКОЙ 3-й АРМИИ
План польского командования при наступлении на Украину был весьма ограничен.
Части 3-й польской армии в мае 1920 г. дошли до р. Днепр и заняли старую столицу Украины - г. Киев.
Польское командование вероятно полагало, что с занятием этого политического центра вопрос о колонизации Украины разрешен и мечты польской империалистической буржуазии достигнуты, т. е. границы 72 года польского государства восстановлены. Вероятно в силу этого польские легионы приостановили свое дальнейшее движение на восток. Завоевание левобережной Украины маршал Пилсудский предоставил своему вассалу Петлюре. Но рабочие и крестьяне Украины смотрели на Петлюру не как на защитника национальных интересов, а как на предателя украинского народа.
Характерно то, что за время напряженных моментов Киевской операции даже анархо-кулацкое повстанчество Украины под давлением крестьянских масс вынуждено было прекратить активные действия против частей Красной армии до тех пор, пока красные части не вынудили 3-ю польскую армию к отступлению от р. Днепр на запад.
План, вернее авантюра, маршала Пилсудского лопнул, как мыльный пузырь. Население Украины не только не поддержало петлюровского движения, но наоборот враждебно встретило вторжение польских легионов на Советскую Украину. На протяжении мая и июня 1920 г. возникало много конфликтов между польскими легионерами и солдатами куреней 6-й украинской белой пех. дивизии полк. Безручко. Ген. Рыдза-Смиглый не доверял 6-й украинской пех. дивизии полк. Безручко ответственных участков фронта, опасаясь перехода солдат этой дивизии на сторону РККА.
За время отхода 3-й польской армии было много случаев добровольного перехода солдат 6-й-украинской дивизии на сторону Красной армии. Они охотно передавали все им известное о планах польского командования. Наблюдались также массовые случаи ухода из этой дивизии в леса целых групп с офицерами во главе.
В общем поход маршала Пилсудского на Советскую Украину был авантюрой и политической ошибкой польской буржуазии. Этот поход поднял боевой энтузиазм не только у пролетариата и беднейшего крестьянства, но и у интеллигенции Советского Союза. Много добровольцев влилось в то время в ряды рабоче-крестьянской Красной армии для борьбы с белополяками.
План наступления польской армии на Советскую Украину был элементарен, он для нас не представляет особого интереса. План же отступления польской армии ген. Рыдза-Смиглого с берегов Днепра на Вислу заслуживаете особого нашего внимания и тщательного изучения.
Части 3-й польской армий до 7 июня 1920 г. были растянуты по линии м. Сквира, Фастов, Васильков, Бровары, Киев до м. Чернобыль, т.-е. на фронте в 200 км. К этому времени все резервы были ген. Рыдза-Смиглым израсходованы.
В этот же период времени части юго-западного фронта, которые должны были осуществить «Киевские Канны», находились: южное крыло - 1-я Конная армия - в районе Ходорков и северное крыло - 25-я Чапаевская дивизия - в районе м. Иванков (схема 1).
Такая группировка Красной армии вполне способствовала осуществлению замысла комфронта - замкнуть кольцо окружения 3-й польской армии в районе м. Макаров и м. Бородянка.
Командарму 3 ген. Рыдза-Смиглому планы красного командования были достаточно известны из перехваленных радиограмм. Об этом весьма ясно говорят все польские приказы.
Ген. Рыдза-Смиглый в этой обстановке не собирается отступать с р. Днепр на запад в той группировке, которая сложилась к 7 июня. Он решает 8 июня всю свою армию сосредоточить в кулак в районе Киева, прикрывшись с востока р. Днепр, а с запада р. Ирпень, тем самым сокращая фронт своей армии до 40-50 км.
Этот план полякам удалось выполнить без особых трудностей, так как со стороны красных войск никто этому не противодействовал: 3-я польская армия к исходу 9 июня сосредоточилась в указанном нами районе.
Эта группировка 3-й польской армии позволяла ей в связи с правильным использованием естественных водных преград обороняться в районе Киева на реках Днепр и Ирпень несколько суток до подхода резервов изнутри страны.
Если проследить все операции окружения на протяжении всей гражданской войны, в особенности отход наших армий из-под Варшавы, то мы увидим, что никогда командование красных армий такого метода для выхода из окружения не применяло.
Вот поэтому-то план выхода 3-й польской армии из окружения представляет для нас особый интерес.
Весь день 10 июня главные силы 3-й польской армии - 7-я, 6-я пех. дивизии, группа полк. Рыбака и 7-я кав. бригада - стояли на позиции на р. Ирпень, вероятно ожидая атаки конницы т. Буденного, а части 1-й пех. дивизии легионеров вели наступление на 73-ю бригаду 25-й Чапаевской дивизии на м. Бородянка, вероятно с целью разведки позиции обороны красных, сковывания этих частей и воспрепятствования восстановлению связи с 1-й Конной армией.
В ночь на 11 июня вся 3-я польская армия (за исключением группы полк. Рыбака из трех пехотных полков, оставленная на реках Ирпень и Днепр против 7-й и 58-й стр. дивизий красных как тыловое прикрытие), двинулась в ночной марш с р. Ирпень на р. Здвиж. Вся армия двигалась весьма компактно на фронте 30-40 км (схема 2).
Из этого видно, что части 3-й польской армии не просто выходили из окружения, а по существу наступали, но только не на восток, а на запад.
Этот ночной бровок частей 3-й польской армии с р. Ирпень на р. Здвиж прошел весьма плавно и без особых трудностей, так как части Красной армии, особенно войска южного крыла фронта, этому не противодействовали.
Весь день 11 июня левофланговые части 3-й польской армии, т. е. 7-я, 6-я пех. дивизии и 7-я кав. бригада, стояли на месте на оборонительном рубеже р. Здвиж в районе Макаров, оседлав Житомирское шоссе, ожидая атаки 1-й Конной армии. Части же 1-й пех. дивизии легионеров вели на протяжении всего дня 11 июня решительные атаки в направлении на м. Бородянка на оборонительную позицию частей 73-й бригады 25-й Чапаевской дивизии. Все эти атаки польских легионеров с большими для них потерями были отбиты 25-й дивизией.
Ввиду этого командарм 3 ген. Рыдза-Смиглый на 12 июня дает приказ 7-й пех. дивизий полк. Шуберта и 7-й кавю бригаде ген. Романовского продолжать оборонять район м. Макаров на позиции р. Здвиж, а украинскую пехотную дивизию совместно с 2-м пех. полком легионеров из района м. Макаров, направляет в тыл и правый фланг 73-й бригады 25-й Чапаевской дивизии в направлении на с. Дружная.
1-й пех. дивизии легионеров с раннего утра приказано продолжать лобовые атаки с востока на запад на м. Бородянка и совместно с 6-й украинской дивизией комбинированным ударом отбросить части 73-й бригады 25-й Чапаевской дивизии на север от м. Бородянка..
Группе полк. Рыбака предложено 12 июня отойти от р. Днепр на левый берег р. Ирпень.
Благодаря превосходству в силах и удачному маневру 6-й украинской дивизии полк. Безручко на с. Дружная, которому со стороны красных никто не препятствовал, частям 3-й Польской армии удалось отбросить пять полков 25-й Чапаевской дивизии от м. Бородянка на 5-7 км на север - в район с. Берестянка.
Только после этого, т. е. в ночь на 13 июня, части 3-й польской армии опять двинулись в ночной марш с р. Здвиж на р. Тетерев. Этот ночной бросок был совершен частями 3-й польской армии весьма плавно, без особых трудностей, так как со стороны красных противодействия не было.
13 июня рано утром части 3-й польской армии в районе ст. Ирша присоединились к частям 6-й пех. дивизии, которые выброшены были верховным польским командованием в этот район. Между прочим этот факт с точки зрения метода оказании помощи окруженной части имеет громадное значение и заслуживает особого нашего внимания.
Дальнейший отход 6-й польской армии также был совершен от р. Тетерев ночными скачками на р. Уж.
Таким образом, на протяжении 8 суток (с 10 по 18 июня) отступательного марша всех частей 3-й польской армии мы не наблюдаем ни одного дневного марша. Ночью поляки двигаются, а днем или ведут бой или же на удобных рубежах обороняются, хотя на них никто со стороны красных и не наступал.
Мы так много уделили внимания плану выхода из окружения 3-й польской армии потому, что по нашему мнению такой метод имеет громадный интерес для ведения операции в будущей войне.
Метод использования Конной армии т. Буденного в 1920 т. на польском фронте будет в предстоящей войне идентичен использованию механизированных танковых частей, причем как ни странно, но боевые качества конницы и танков во многом весьма схожи: ночью оба эти рода войск мало боеспособны.
Кроме того опыт гражданской войны показал, что оперативный успех может быть достигнут при использовании конницы только в значительных массах; по опыту мировой войны танки могут решать участь сражения точно также при условии использования их в крупном количестве.
Успешных действий в операции и в бою от этих родов войск можно ожидать лишь при благоприятных условиях местности.
В связи с развитием военной техники в предстоящей войне каждому тактическому и оперативному соединению Красной армии придется десятки раз вести бой в окружении и выходить из окружения в более сложных и трудных условиях, чем частям 3-й польской армии под Киевом в 1920 г.
На основании опыта Киевской операции мы рекомендуем частям Красной армии в будущей войне при тактическом или оперативном окружении как правило выходить из окружения только ночью, стремясь собрать все свои части как можно компактнее, но не в ущерб маневренности, ибо чрезмерная плотность войск так же пагубна для в ведения боя, как и их растянутость, разреженность.
Поэтому на выход из оперативного окружения следует смотреть как на нормальный бой; разница здесь только в том, что марши следует производить ночью, а днем обороняться, причем оборонительные рубежи выбирать по возможности неудобные для действий танковых соединений, как-то: лесные массивы, болота, реки и вообще пересеченную местность.
Конечно окруженной части будет почти невозможно быстро выйти из окружения, если высшие начальники не бросят ей на помощь хотя бы небольшие части изнутри страны. Это мероприятие легко может быть высшим командованием осуществлено путем переброски по железным дорогам или же автомобильным и авиационным транспортом.