Питер-11
Мы давно хотели семейного отдыха, потому что никогда еще не выбирались куда-либо втроем - Аня, Варя, я. И нужно же было нам выбрать в качестве места такого отдыха Петербург.
Вообще за десять ходок по маршруту, обратному радищевскому, я успел понять, что города эти не сильно отличаются друг от друга. Москва и Петербург. Ну зачем ехать туда, где ты увидишь то же самое, что и здесь - машины, дома, ополоумевшую публику, - где тот же магазин "Пятерочка" и гипермаркет "Ашан" и вообще на 90% все одинаковое? Но на то были причины. Мне еще не давал покоя мой рокенрол, и я купил билеты на питерский - и единственный в России - концерт Боба Дилана. Билеты себе и Ане. Такие же билеты купили МГ, ДК, Митрахович, Игорь Иванов и Гриша Мальцев. И их девушки. Особенно ждал этого события Манаев - ведь это он по-настоящему открыл Дилана не только для всей нашей тусовки, но и для отечественной не побоюсь этого слова культуры. Хотя многие поспорят с этим последним утверждением. Пускай спорят.
Забегая вперед, скажу, что поклонников Дилана в России не так уж мало. Но аншлага на концерте в Ледовом дворце, конечно, не было.
Приехав в Питер, мы с женой и с ребенком поехали уже по проторенной дороге к Маше Борисовой. Вез нас ее старый друг и вечный жених (впрочем, они тогда были в ссоре). Он был крестным отцом Варваре - она, кстати, родилась в Питере, но в пять лет ничего, конечно, об этом не помнила. Или почти ничего. На город она смотрела с некоторым интересом, но больше ее увлекали качели и игрушки. В первый же день мы поехали на Кронверкскую гулять по парку. Она клянчила у меня меч. Я не купил. Тогда она обратилась за этим к Ане. На следующий день мы сдались.
Вся сложность была в том, что все происходило одновременно - у ребенка разболелся зуб и поднялась температура, Маша была недовольна тем, что наш семейный отдых начался у нее на квартире, ее кошка объявила нашей семье джихад и партизанскую войну, стараясь при каждом удобном случае нанести максимальный урон противнику. Кроме того, мне хотелось со своими старыми друзьями выпить, Ане со своими - покурить. И в арт-галерею съездить. И еще был концерт. Мы тянулись во все стороны, как лебедь, рак и щука. Над семейным отдыхом нависла катастрофа.
Выпить-то мы выпили (я даже поднимал тост за "Зенит", хотя являюсь принципиальным не-болельщиком футбола), но на концерт Дилана мне пришлось идти одному. Аня осталась у детской кроватки отражать кошачью агрессию. Но куда девать лишний билет? Я нацепил на грудь бумажку "Продам билет на Дилана", еще надеясь выручить номинал. Но желающих купить билет не было. Все шли, не обращая на меня никакого внимания. Наконец, удалось найти жаждущего попасть на концерт, но у него совсем не было денег. Поэтому пришлось отдать билет просто так. До концерта оставалось десять минут.
Я видел несколько почти неподвижных размытых точек на сцене, одной из которых был Дилан. Во время выступления он ни разу не повернулся к залу, не сказал ничего в духе "Привьет, Питьер!" и вообще был как-то сдержан и напряжен. Я подумал, что для него это - один самых заурядных концертов (даже зала не собрал), а для нас - великое событие. На память мы сфотографировались. Потом поехали на набережную канала Грибоедова в районе Сенной площади, раздавили там несколько литров вина. Немного ностальгировали. На улицу Народная я добрался на такси, одолжив денег у Митраховича.
Наутро Варя заболела уже очень серьезно. Температура подскочила до сорока. Моя жена часто жалуется, что у нее нет никого в этом мире. Даже мне она не может до конца доверять. Мир против нас и против нее в особенности. Каково же было мое удивление, что в такой критический момент у нее в Питере оказался дядюшка (чей-то там брат), который к тому же и сказочно богат! Узнав о наших прискорбных делах, он послал за нами машину с шофером, организовал прием у знакомого педиатра и снял для нас номер в гостинице "Москва" (а это вам не). Мы, мгновенно перенесенные из плохой сказки в хорошую, отказывались верить такому счастью. А когда Варя стала заметно поправляться, мы готовы были плясать. Тем более, что на руках уже были билеты на Валаам.
Валаам. Четырнадцать лет спустя вспомнил то, что кажется давно выкинул из памяти. Экскурсовод оказалась подругой Ани по археологическим раскопкам. Экскурсия прошла на ура. Я бы поплавал на теплоходе еще, но бюджет иссяк. И время.
Когда мы плыли обратно в Питер по Ладожскому озеру, мне приснился странный сон. Мне снился игумен Дамаскин - популярный настоятель Валаамского монастыря, жил в XIX веке. Он ничего не говорил, шел просто по широкой дороге, а я наблюдал за ним со стороны. Рядом с ним шла куча народа. И только тут я заметил, что под дорогой - страшная пропасть, в которой находятся ад и погибель. Другие этого не замечают. А Дамаскин легко идет над пропастью, словно переступая с одной балки на другую. Из этих балок и состоит дорога. Но вижу это только я. И он.
Последний день в Питере пришелся на энный день рождения Александра Сергеевича Пушкина. Он наше все и наше ничего. Мы были на площади Искусств, где женщина в костюме Пушкина устраивала детскую викторину по творчеству поэта. Варя не знает ни одного стихотворения Пушкина. Я с трудом вспомнил одно - но уже в Москве.
Через некоторое время Аня сообщила мне, что не хочет возвращаться в Питер жить. Кажется, на этот раз я победил этот город. Но романтика и даже рокенрол окончательно ушли в прошлое.