Аленький Ц., финно-угорская версия.
Среди тайн эстонской природы самая загадочная, конечно, это бард Сергей. Он носит шляпу и похож на Ричарда Гира, только здоровее. У него такие бицепсы, что обычный мужчина не смеет при нём раздеться. Сергей живёт во дворце с видом на утро в бору и вежливых белочек. Тут же баня, модный камин, кухня неземной красоты и другие признаки рая. Известный в Германии хирург Таня запросила политического убежища прямо в прихожей. Даша обняла дом за выхлопную трубу и зарыдала. Александр Бекназаров напился, я же наоборот, зарёкся. Ну так вот, Сергей уже семь лет холостой, а в окрестных лесах нет ни женских засад, ни эскадронов летучих невест. Странно.
Наутро мы распрощались, проехали всю страну, но говорили только о безалаберности. Главный Ричард Гир Прибалтики живёт под Таллином, причём не в труднодоступной башне. И никто до сих пор не запрыгнула к нему сквозь печную трубу и не поцеловала.
Даша сказала: истинно, Земля налетит на небесную ось.
Таня считает, побитые в междоусобных войнах невесты просто не доползают до калитки.
Александр думает, Сергей обобщил библейский опыт и выбрал одноместный эдем. Гуляет меж плодово-ягодных деревьев с обнажённым торсом. По вечерам к нему заходит собака соседа, вместе они жарят сосиски.
В других частях света батальон конной полиции уже проверял бы реку вспененных невест на взрывчатку. Тех кто явился без чулок и борща, с хохотом бы изгноняли. В конце концов, дикая толпа смыла бы забор и оторвала хозяину его аленький цветочек.
Но не в Эстонии. Тамошний путеводитель плевать хотел на холостых плантаторов. Главным чудом он считает церковь Олафа. Это четырёхгранная башня, построенная неизвестно кем, непонятно как. Прораба просили представиться, рассказать о технологии. Зодчий ответил игриво, это всё секрет.
- Ну что ж - сказали эстонцы и пошли по домам. Строитель умер потом от разрыва сердца, настолько ранило его равнодушие общества.
Эстонцев в мире меньше миллиона. Атрофия любопытства мешает им плодиться. Вот живёт во дворце двухметровый поэт, хоть бы кто спросил, есть ли у него на ужин мясной салат. Сам Сергей давно приготовил перину, горошину, кофе и штрудель. Вдруг кто припрётся. Годы идут, пока тихо.
На концерт в Тарту собралось сто пятьдесят человек. Пришло больше, но в городе закончились стулья. Там не привыкли к диким толпам.
- Ну что ж - сказали невместившиеся. И пошли восвояси. Исходя из численности русской общины, дома их ждали грудные дети под присмотром котов.
Зрители внимали очень вежливо. Мы для себя решили, людям нравится наш концерт.
Вдруг хозяин заведения решил, что довольно.
- Время! - сказал он.
- Ну что ж! - ответил Александр строго в соответствии с национальными традициями. И вышел на сцену. Я как раз издавал звуки, как мне казалось, рвущие сердца бедных слушателей.
- Концерт окончен! - кринул Александр.
Зал дружно встал и вышел. Как в армии.
Такая дисциплина чуть не переплюнула Серёгу, в смысле удивительности. Прекрасная, прекрасная страна.
Уеду в Эстонию. Куплю баню с интернетом, заведу белочку, а мобильник выброшу. То-то будет мне покой и воля.
Ниже прилагается эскиз бани. Если у вас другие представления о банях, значит вы не видели Серёжин домик.
Наутро мы распрощались, проехали всю страну, но говорили только о безалаберности. Главный Ричард Гир Прибалтики живёт под Таллином, причём не в труднодоступной башне. И никто до сих пор не запрыгнула к нему сквозь печную трубу и не поцеловала.
Даша сказала: истинно, Земля налетит на небесную ось.
Таня считает, побитые в междоусобных войнах невесты просто не доползают до калитки.
Александр думает, Сергей обобщил библейский опыт и выбрал одноместный эдем. Гуляет меж плодово-ягодных деревьев с обнажённым торсом. По вечерам к нему заходит собака соседа, вместе они жарят сосиски.
В других частях света батальон конной полиции уже проверял бы реку вспененных невест на взрывчатку. Тех кто явился без чулок и борща, с хохотом бы изгноняли. В конце концов, дикая толпа смыла бы забор и оторвала хозяину его аленький цветочек.
Но не в Эстонии. Тамошний путеводитель плевать хотел на холостых плантаторов. Главным чудом он считает церковь Олафа. Это четырёхгранная башня, построенная неизвестно кем, непонятно как. Прораба просили представиться, рассказать о технологии. Зодчий ответил игриво, это всё секрет.
- Ну что ж - сказали эстонцы и пошли по домам. Строитель умер потом от разрыва сердца, настолько ранило его равнодушие общества.
Эстонцев в мире меньше миллиона. Атрофия любопытства мешает им плодиться. Вот живёт во дворце двухметровый поэт, хоть бы кто спросил, есть ли у него на ужин мясной салат. Сам Сергей давно приготовил перину, горошину, кофе и штрудель. Вдруг кто припрётся. Годы идут, пока тихо.
На концерт в Тарту собралось сто пятьдесят человек. Пришло больше, но в городе закончились стулья. Там не привыкли к диким толпам.
- Ну что ж - сказали невместившиеся. И пошли восвояси. Исходя из численности русской общины, дома их ждали грудные дети под присмотром котов.
Зрители внимали очень вежливо. Мы для себя решили, людям нравится наш концерт.
Вдруг хозяин заведения решил, что довольно.
- Время! - сказал он.
- Ну что ж! - ответил Александр строго в соответствии с национальными традициями. И вышел на сцену. Я как раз издавал звуки, как мне казалось, рвущие сердца бедных слушателей.
- Концерт окончен! - кринул Александр.
Зал дружно встал и вышел. Как в армии.
Такая дисциплина чуть не переплюнула Серёгу, в смысле удивительности. Прекрасная, прекрасная страна.
Уеду в Эстонию. Куплю баню с интернетом, заведу белочку, а мобильник выброшу. То-то будет мне покой и воля.
Ниже прилагается эскиз бани. Если у вас другие представления о банях, значит вы не видели Серёжин домик.