Вацлав Гавел и мораль
Таинственные реституции Гавла
Tajemné Havlovy restituce
Вацлав Гавел получил после бархатной революции по реституциям обширное имущество. Закулисье этого реституционного процесса, одного из первых, которые проломили Бенешевы декреты, все еще не освещено, но в нем фигурирует имя печально известного пражского короля недвижимости, миллиардера Miloše Červenky.
Семья Гавлов считалась одной из богатых семей в Праге уже в начале 20 века. В настоящее время богатство, понимаемое как имущество, полученное по реституциям, сложилось в результате деятельности дяди Вацлава Гавла Милоша Гавла, предпринимателя в кинопроизводстве. Значительную меру в имущество семьи привнес и отец Милолша Гавла Вацлав Гавел, владелец строительной фирмы и строитель Lucerny.
Но самым любимым проектом Милоша Гавла было создание Баррандовских студий, которые он построил вместе с предпринимателем Osvaldem Koskem, и управление кинокомпанией Lucernafilm которая занималась покатом американских фильмов.
В начале войны на Баррандове было введено немецкое управление и кино-ателье невероятно увеличились. Снимался ряд фильмов, в которых принимала участие существовавшая тогда элита чешских актеров. Милош Гавел был готов пойти на все что угодно, чтобы сохранить Баррандов за собой. Сотрудничал не только с оккупационными властями, но также и с Гестапо. Позже после войны ему повезло, что документы о его сотрудничестве с Гестапо исчезли.
После войны Милош Гавел сценическим сообществом был назван пособником нацистов, и против него было возбуждено уголовное преследование, но обвинение по неясным причинам было прекращено. С этого времени существуют также документы подтверждающие тесное сотрудничество Милоша Гавла с StB (государственной безопасностью). После начала сотрудничества с StB Милош Гавел переехал в Германию. Официальные источники утверждают, что в это время его сотрудничество с StB было прекращено.
В Западной Германии Милош Гавел подал иск, как повергшийся преследованиям чешский еврей, о возмещении за утраченное имущество. Во время войны им была продана половина Баррандовской кинокомпании немецкому оккупационному правительству за сумму приблизительно 7 миллионов крон, что он считал заниженной оценкой, на которую был вынужден пойти под давлением. Западно-немецкий реабилитационный суд претензии Милоша Гавла признал справедливыми и в полном объеме удовлетворил его иск.
Вернемся, однако, к нашему Вацлаву Гавлу. Он всю жизнь программно представлялся в "антикоммунистическом" диссидентском движении, но рядовым диссидентом при этом не был. Ездил в лучшем автомобиле, чем бывший в то время председателем коммунистического правительства (владел Мерседесом класса Люкс), жил в большой и комфортной квартире расположенной на Rašínově nábřeží, а также имел в своем распоряжении поместье Na Hrádečku, где мог ни кем не тревожимый устраивать свои диссидентские представления.
Гавлово время настало в ноябре 1989 года, когда на Letné и с балкона Melantrichu махал сотне тысяч надеющихся людей. В том же году коммунистическим парламентом был единогласно избран президентом, и когда давал присягу, присягал символически на коммунистическую конституцию.
В 1990 году обсуждалось, каким способом провести реституционный процесс и прежде всего в каком объеме. Вацлав Гавел, который имел тогда в Гражданском Форуме решающее слово, добился широких и всеобъемлющих реституций. Принимая во внимание угрозу реституционных исков со стороны судетских немцев, парламент принял решение возвращать имущество, реквизированное только после 25.02. 1948 года.
Способ, каким Вацлав Гавел получил доступ к имуществу своего дяди и деда, покрыт мраком. Его дядя Милош Гавел был после войны признан пособником немцев и его имущество национализировано на основании Бенешевых декретов. Поэтому классические реституционные предписания о возвращении имущества утраченного после 1948 года на них не распространялись. Вацлав Гавел несмотря на это как один из первых получил все имущество о котором просил.
Возможно, поэтому Гавел боится темы Бенешевых декретов как черт креста. На прямой вопрос о них ответил для BBC в 2002 году: "Я об этой важной и болезненной теме говорил неоднократно, но всегда высказывался только тогда, когда сам этого хотел, а не тогда когда пропитанная истерикой атмосфера меня к этому вынуждала, и останусь верным этой традиции, пока речь идет о тех самых декретах". Однозначно свое отношение к Бенешевым декретам Гавел, однако никогда не высказал.
О закулисной стороне реституций Гавла никогда не говорилось, и ни один из журналистов ими не рискнул заниматься. Еще сегодня Гавел является тщательно охраняемым образом бархатной революции и фальшивого бархатного "народного возрождения". Реституции чудесным образом были удовлетворены для ряда членов Хартии 77, а те члены Хартии, которым ни чего не досталось, документы на реституции просто подделали. Так поступила сотрудница Гавла, диссидентка из Хартии 77 Marta Chadimová, реституционный обман с недвижимостью на Loretánském náměstí в Праге был, к сожалению, раскрыт, и от судебного преследования которую спасло лишь помилование ее приятеля из Хартии 77.
Реституционные требования Вацлава Гавла были удовлетворены тише и успешнее. Обратить внимание на то, что они проламывают Бенешевы декреты, и во времени уходят далеко за установленную черту 25.02.1948, ни кто не решился и не решается и сейчас. Можно в то же время констатировать, что именно реституции Гавла были одними из первых, которые проломили Бенешевы декреты.
В начале 90-х лет возле имущества полученного Гавлом по реституции объявляется имя Miloše Červenky, в настоящее время магната в сфере недвижимости в Праге. Слушатель московского МГИМО (или "Академии КГБ") Červenka управлял имуществом Гавла и служил "кошельком" Гавла. Возникает поэтому вопрос, для кого собственно агент Červenka управляет сегодня своим огромным имуществом.
Тесные связи Гавла со старыми структурами в связи с его имуществом демонстрирует и известная операция, когда он продал половину дворца Lucerna фирме Chemapol, которой руководит агент StB Václav Junk. И за этой операцией появлялась фигура серого кардинала по имени Červenka.
Сегодня (бывшее) имущество семьи Гавлов пустует и постепенно приходит в упадок. Доказательством тому могут служить как Баррандовские террасы, так и Lucerna. Прадед Гавла должен переворачиваться в гробу, видя как Вацлав распорядился семейным имуществом. Тем не менее он не обеднел и свои активы хранит негде в ином месте.
Своей маской застенчивого, порядочного и симпатичного "Вашка" отупляет Гавел ряд граждан и сегодня. Вацлав Гавел является совершенным символом фальшивой и искаженной морали нашего общества. Предательством собственных идеалов, которые он провозглашал в 1989 году, Вацлав Гавел принес больше распада морали и упадка народного самоощущения, чем весь коммунистический режим. Тот, кто сегодня признает в нем "моральный символ", тем самым принимает ту самую искаженную и неискреннюю мораль своей собственной.
Richard Král, 2.3.2006 http://www.zvedavec.org/pohledy_1522.htm