Заявка Прокопа
Многие люди думают, что они знают себя лучше, чем кто-либо. Многие люди уверены в завтрашнем дне. Многие считают, что есть поступки, которые они не совершат никогда, ни при каких обстоятельствах. Но приходят времена, и кусок хлеба становится дороже доброго имени, и ты понимаешь, что не готов отдать свою жизнь ради каких-то идеалов. Люди, с которыми ты раньше здоровался на улице, становятся врагами, которым ты вынужден лгать в глаза, люди становятся конкурентами, источниками пропитания и вещей, необходимых для выживания. Те, чьим мнением ты дорожил, будут презирать тебя, называть подонком и негодяем. И на все это ты готов пойти для того, чтобы встретить новое утро живым. Такие времена…
Прокопий Голубь, он же Прокоп Никто, родился в семье фабричного рабочего. Семья жила бедно, отец часто выпивал. Бедность и безысходность - это то, что Прокоп запомнил с детства. Мать научила сына читать, писать и считать, но школы для бедных в городе не было, и дальше образование не пошло. Однако тяги к фабричному труду молодой Прокоп тоже не обнаружил. Точку в судьбе Прокопа поставила Песчаная язва. Умерла мать. Исидор Бурах успел принять меры, чтобы не заразились отец и Прокоп. После того, как эпидемия миновала, отец окончательно спился, И Прокоп понял, что настало время выбирать судьбу самому.
-Ты смотри, какая птица залетела! Не ошибся гнездышком, голубок?
Голос Грифа был глумливо тягуч. Прокоп молчал.
- Неужели решил к нам податься? А не боишься перышки замарать, а? А то у нас народ всякий бывает, могут и обидеть.
Прокоп покачал головой.
- А чем докажешь? Предприятие у нас серьезное, риск лишний ни к чему. Передумаешь, или скурвишься., а потом всех накроют. Кому это надо? Проще сразу на перышко. Как думаешь?
Прокоп протянул кошель. Гриф покосился одним глазом, покривился, мол, мог и больше вытащить, да на первый раз сойдет, и бросил одному из подручных.
- Ладно, посмотрим, может, и выйдет из тебя толк. Эй, там, принимайте залетного! Приставьте к делу, да смотрите, чтобы не заскучал!
Так Прокоп стал обитателем дна. Участвовал в нескольких небольших кражах, немного поработал карманником, но, в основном, был подручным. В городе его немного знали, и лишние глаза и уши были полезны Грифу. Самому Прокопу ситуация казалась уже не такой радужной, как раньше. Денег много зарабатывать ему никто не давал. После ссоры с одним из подельников Грифа, когда тот орал на него: ” Да ты никто, понял? Пустое место! Так что закрой хавало, пока не разрешили открыть!” он стал Проком Никто. С другими членами банды отношения тоже были холодны. Он почти ненавидел грабителей за тягу к ненужному кровопролитию, презирал нищих, которые работали на Грифа или платили ему, не мог найти общий язык с ворами. К тому же, в самой банде стояло некоторое напряжение, и залетный юнец был не к месту. Прокоп понял, что тут ему тоже ничего не светит. После того, как в банде произошел раскол, он решил под шумок исчезнуть. Он надеялся, что в суматохе про него забудут, и в другом месте он сможет начать сначала. Но Гриф ничего не забывал.
- А куда это ты собрался, с вещичками, а?
Гриф был один, но Прокоп знал, насколько он может быть опасен, поэтому медленно повернулся от двери.
- Что, наскучило голубку в гнездышке? Или свое свить захотел? А может, сдавать полетел? А ну-ка, что там под рубахой? Только тихо, без глупостей! А то народ разбудишь, а народ тут горячий, торопливый…
Прокоп осторожно достал из-за пояса нож. Гриф хихикнул.
- Так это ж Бугая! Как он там, у Браги, без своей лялечки?! Ну, молоток! И что мне с тобой теперь делать?
Прокоп молчал.
- Пришить тебя надо бы, да забавный ты. Ладно, лети, голубок. Но помни, - Гриф уже не улыбался, взгляд стал жестким. - Вздумаешь дорожку мне перебежать - вмиг на вертеле окажешься! Запомнил?
Прокоп кивнул.
- Вот и хорошо! Тогда - скатертью дорожка!
Прокоп поселился в подвале дома на окраине. Путь в воры был для него закрыт, возвращаться в родной дом к отцу и идти на завод он не хотел. Какое-то время перебивался, решая, что делать, но судьба опять решила за него. Новая вспышка язвы сразила город. Район, в котором жил Прокоп, заболел первым. Однако если в прошлый раз вся надежда была на старого Бураха, то в этот раз, по слухам, зараза пошла от дома самого Бураха. Слухи были и о том, что Исидор принес песчанку из степи, и о том, что его, как и Симона, убила шабнак. Прокоп сосредоточился на том, чтобы выжить. Единственный шанс для него был - переждать. Он спал в гамаке, чтобы ни одна крыса не укусила его во сне, помня наставления покойного Бураха, мыл руки, пил краденый твирин, ходил по улицам, завернувшись в полотно, чтобы ничего не коснуться, старался даже поменьше дышать, ходя по зараженному району, что было нетрудно, учитывая запах. В один момент, выйдя на улицу, он понял, что людей вокруг нет. Заколоченные дома пялили на него свои бельма, другие, которые не успели или забыли заколотить, открывали двери, будто черные рты. Заглянув в одну, он увидел приоткрытый шкаф, шифоньер. Проверить дальнейшую обстановку помешала похоронная команда, пришедшая забрать тела. Но Прокоп уже знал, что ему делать. Умершим не нужны все эти вещи, деньги, драгоценности, а ему, Прокопу, нужно жить. Если скрыть чем-то лицо, то даже если его заметят, то не узнают. Так он сможет даже вернуть Грифу отходные! А главное - он наберет лекарств, за которые сейчас платили целые состояния. Хватит и себе, и на жизнь. Вернувшись в свой подвал, Прокоп наскоро огляделся. Ботинки, сменное полотно, тряпки, чтобы обернуть руки, веревка и ломик-арматура. И нож, наверное, тоже стоит взять…
На данный момент Прокопий Голубь живет в подвале заброшенного дома. Он обустроил там неплохую ночлежку. По ночам он, обходя патрульных, пробирается в вымершие и отболевшие районы, взламывает заколоченные дома и забирает все, что имеет ценность: драгоценности, деньги, медикаменты. Лицо он на всякий случай скрывает маской. Хотя от берет с собой нож, до сих пор, кроме крыс, во время рейдов ему никто не мешал. Пока.
Прокопий Голубь, он же Прокоп Никто, родился в семье фабричного рабочего. Семья жила бедно, отец часто выпивал. Бедность и безысходность - это то, что Прокоп запомнил с детства. Мать научила сына читать, писать и считать, но школы для бедных в городе не было, и дальше образование не пошло. Однако тяги к фабричному труду молодой Прокоп тоже не обнаружил. Точку в судьбе Прокопа поставила Песчаная язва. Умерла мать. Исидор Бурах успел принять меры, чтобы не заразились отец и Прокоп. После того, как эпидемия миновала, отец окончательно спился, И Прокоп понял, что настало время выбирать судьбу самому.
-Ты смотри, какая птица залетела! Не ошибся гнездышком, голубок?
Голос Грифа был глумливо тягуч. Прокоп молчал.
- Неужели решил к нам податься? А не боишься перышки замарать, а? А то у нас народ всякий бывает, могут и обидеть.
Прокоп покачал головой.
- А чем докажешь? Предприятие у нас серьезное, риск лишний ни к чему. Передумаешь, или скурвишься., а потом всех накроют. Кому это надо? Проще сразу на перышко. Как думаешь?
Прокоп протянул кошель. Гриф покосился одним глазом, покривился, мол, мог и больше вытащить, да на первый раз сойдет, и бросил одному из подручных.
- Ладно, посмотрим, может, и выйдет из тебя толк. Эй, там, принимайте залетного! Приставьте к делу, да смотрите, чтобы не заскучал!
Так Прокоп стал обитателем дна. Участвовал в нескольких небольших кражах, немного поработал карманником, но, в основном, был подручным. В городе его немного знали, и лишние глаза и уши были полезны Грифу. Самому Прокопу ситуация казалась уже не такой радужной, как раньше. Денег много зарабатывать ему никто не давал. После ссоры с одним из подельников Грифа, когда тот орал на него: ” Да ты никто, понял? Пустое место! Так что закрой хавало, пока не разрешили открыть!” он стал Проком Никто. С другими членами банды отношения тоже были холодны. Он почти ненавидел грабителей за тягу к ненужному кровопролитию, презирал нищих, которые работали на Грифа или платили ему, не мог найти общий язык с ворами. К тому же, в самой банде стояло некоторое напряжение, и залетный юнец был не к месту. Прокоп понял, что тут ему тоже ничего не светит. После того, как в банде произошел раскол, он решил под шумок исчезнуть. Он надеялся, что в суматохе про него забудут, и в другом месте он сможет начать сначала. Но Гриф ничего не забывал.
- А куда это ты собрался, с вещичками, а?
Гриф был один, но Прокоп знал, насколько он может быть опасен, поэтому медленно повернулся от двери.
- Что, наскучило голубку в гнездышке? Или свое свить захотел? А может, сдавать полетел? А ну-ка, что там под рубахой? Только тихо, без глупостей! А то народ разбудишь, а народ тут горячий, торопливый…
Прокоп осторожно достал из-за пояса нож. Гриф хихикнул.
- Так это ж Бугая! Как он там, у Браги, без своей лялечки?! Ну, молоток! И что мне с тобой теперь делать?
Прокоп молчал.
- Пришить тебя надо бы, да забавный ты. Ладно, лети, голубок. Но помни, - Гриф уже не улыбался, взгляд стал жестким. - Вздумаешь дорожку мне перебежать - вмиг на вертеле окажешься! Запомнил?
Прокоп кивнул.
- Вот и хорошо! Тогда - скатертью дорожка!
Прокоп поселился в подвале дома на окраине. Путь в воры был для него закрыт, возвращаться в родной дом к отцу и идти на завод он не хотел. Какое-то время перебивался, решая, что делать, но судьба опять решила за него. Новая вспышка язвы сразила город. Район, в котором жил Прокоп, заболел первым. Однако если в прошлый раз вся надежда была на старого Бураха, то в этот раз, по слухам, зараза пошла от дома самого Бураха. Слухи были и о том, что Исидор принес песчанку из степи, и о том, что его, как и Симона, убила шабнак. Прокоп сосредоточился на том, чтобы выжить. Единственный шанс для него был - переждать. Он спал в гамаке, чтобы ни одна крыса не укусила его во сне, помня наставления покойного Бураха, мыл руки, пил краденый твирин, ходил по улицам, завернувшись в полотно, чтобы ничего не коснуться, старался даже поменьше дышать, ходя по зараженному району, что было нетрудно, учитывая запах. В один момент, выйдя на улицу, он понял, что людей вокруг нет. Заколоченные дома пялили на него свои бельма, другие, которые не успели или забыли заколотить, открывали двери, будто черные рты. Заглянув в одну, он увидел приоткрытый шкаф, шифоньер. Проверить дальнейшую обстановку помешала похоронная команда, пришедшая забрать тела. Но Прокоп уже знал, что ему делать. Умершим не нужны все эти вещи, деньги, драгоценности, а ему, Прокопу, нужно жить. Если скрыть чем-то лицо, то даже если его заметят, то не узнают. Так он сможет даже вернуть Грифу отходные! А главное - он наберет лекарств, за которые сейчас платили целые состояния. Хватит и себе, и на жизнь. Вернувшись в свой подвал, Прокоп наскоро огляделся. Ботинки, сменное полотно, тряпки, чтобы обернуть руки, веревка и ломик-арматура. И нож, наверное, тоже стоит взять…
На данный момент Прокопий Голубь живет в подвале заброшенного дома. Он обустроил там неплохую ночлежку. По ночам он, обходя патрульных, пробирается в вымершие и отболевшие районы, взламывает заколоченные дома и забирает все, что имеет ценность: драгоценности, деньги, медикаменты. Лицо он на всякий случай скрывает маской. Хотя от берет с собой нож, до сих пор, кроме крыс, во время рейдов ему никто не мешал. Пока.