Татьяна Джаксон. “Страна городов” и ее столица: Новгород в картине мира средневековых скандинавов
Татьяна Николаевна Джаксон - доктор исторических наук, главный научный сотрудник Центра “Восточная Европа в античном и средневековом мире” (Институт всеобщей истории РАН). Ниже размещена ее статья, опубликованная в журнале Slověne = Словѣне. International Journal of Slavic Studies, 2015. №1
Николай Рерих. Заморские гости. 1901
“Страна городов” и ее столица: Новгород в картине мира средневековых скандинавов
В статье наиболее полно собраны известия древнескандинавских письменных памятников о Хольмгарде, который традиционно принято отождествлять с Новгородом. Хольмгард выступает здесь в качестве столицы Гардарики (Руси): в нем находятся все известные по этим источникам русские князья. Почти все события, происходящие на Руси, связываются в сагах с Хольмгардом: сюда приходят скандинавы искать прибежища или наниматься на службу, здесь живут некоторое время четыре норвежских конунга, отсюда скандинавы отправляются в обратный путь на родину или плывут в дальние страны, сюда приезжают скандинавские купцы. Хольмгард описан в самом обобщенном виде: здесь находится двор конунга (князя), палаты княгини, палаты для варяжской дружины, церковь св. Олава, торговая площадь - т. е. перед нами как бы некий традиционный набор характеристик столичного города. Новгород на ментальной карте мира средневековых скандинавов находится в Восточной четверти (Austrhálfa) ойкумены. Чтобы попасть туда, путешественники должны плыть austr “на восток”, пересечь Балтийское море (Austmarr, Eystrasalt) и миновать Ладогу (Aldeigja, Aldeigjuborg), где им приходится менять свои морские суда на речные и дожидаться гарантии безопасного проезда (grið) от “конунга Новгорода” (konungr í Hólmgarði).
Варяжское море не в меру сурово,
Но вёсны прекрасны, и путь нам знаком
В Альдейгью и Хольмгард…
Так выпьем же снова
На ладожских сопках,
На “Круге Земном”!
Эпиграф взят мною с обложки оттиска статьи, подаренного мне Татьяной Рождественской на заре нашей дружбы, в апреле 1986 г. Это небольшое стихотворное посвящение было сопровождено замечательной припиской: “С любовью «на всю оставшуюся жизнь»”. Любовь к сестрам Татьяне и Милене переполняет меня почти тридцать лет, с этим чувством я и пишу для них эту небольшую статью о месте средневекового Новгорода (Хольмгарда) в картине мира древних исландцев, авторов саг.
“Круг Земной” и “Страна городов”
“Круг Земной” в представлении средневекового скандинава поделен на четверти, соответствующие четырем странам света. К “Восточной четверти” относятся земли по берегам Балтийского моря (лежащие на его северном берегу к востоку от Норвегии и на его южном берегу к востоку от Дании), а также далее по рекам и волокам Восточной Европы, представляющим собой летописный путь “из Варяг в Греки”. “Восточная четверть” обширна и… далеко не равноценна семантически для разных групп памятников древнескандинавской письменности. Оставляя в стороне употребление “востока” в эддических мифах, где “все благое пребывает в середине мира, а все злое - на его окраине” [Стеблин-Каменский 1976: 39], отмечу, что в нарративных памятниках XII-XIII вв. (норвежских и датских латиноязычных хрониках, исландских королевских сагах и сагах о древних временах) зафиксировано представление о территориях, лежащих к северу и северо-востоку от Норвегии, как о землях, населенных злыми, страшными и враждебными крещеным людям существами: на северо-востоке эти источники помещают страну великанов (Risaland), а также страну женщин (Kvenland), страну хундингов-песьеголовых (Hundingjaland) и др.
Очевидно, что эта “картина мира” была вполне традиционной в том смысле, что “предел мира” последовательно смещался в сторону неоткрытых еще земель, а все неизвестные территории “получали” мифических и легендарных обитателей. Вместе с тем в реальной жизни “восток” всегда был притягателен для скандинавских мореплавателей. В эпоху викингов (кон. ѴIII - вт. пол. XI в.), переправившись через Балтийское море, скандинавы продвигались от побережья вглубь территории по течению (или против течения) рек, устремляясь к восточному серебру [Noonan 1986] и пушнине. Один из возможных маршрутов приводил их в Ладогу (Альдейгью скальдических стихов, Альдегьюборг саг). Оттуда, двигаясь по Волхову вглубь славянской территории (археологические материалы позволяют говорить о славянской колонизации в Приильменье в ѴIII-IX вв. [Носов 1976: 108-109]), они встречали на своем пути цепочку укрепленных поселений (помимо Старой Ладоги, это Любша, Новые Дубовики, Городище, Холопий городок, Рюриково городище), называемых местными жителями городами. Слова garðr и город - родственные [de Vries 1961: 156], и в них выделяется одно и то же значение (“ограда, забор, укрепление”), а значит, в определенном временнóм срезе они могли быть тождественны по значению.
На первом этапе знакомства с Русью скандинавы так и стали называть страну: Garðar “Города” (то есть “Укрепления”). Это наименование должно было сложиться в IX в., поскольку археологически скандинавы на Руси (за исключением Старой Ладоги, где их следы датируются 760-ми гг.) прослеживаются именно начиная со второй половины IX в. [Кирпичников и др. 1980]. Его же сохранили скальдические стихи X-XI вв. По мере формирования в XI-XII вв. в скандинавской письменности модели X-ríki для обозначения государственных образований, сложился композит Garðaríki (Гардарики), зафиксированный в списках сводов королевских саг первой трети XIII в., который, вероятно, следует воспринимать уже не как “Страну гардов (=укреплений)”, но как “Страну городов” [Ключевский 1923: 157]: логическая эволюция топонима, надо думать, определялась социально-экономическим развитием Древнерусского государства и всем комплексом социально-политических и этнокультурных связей Руси и Скандинавии.
Городов, однако, упоминаемых на территории Гардарики, во всей совокупности древнескандинавских письменных памятников можно насчитать лишь двенадцать. Восемь из них (Hólmgarðr, Aldeigjuborg, Kænugarðr, Pallteskja, Smaleskia, Súrdalar, Móramar, Rostofa) практически однозначно отождествляются исследователями с Новгородом, Старой Ладогой, Киевом, Полоцком, Смоленском, Суздалем, Муромом и Ростовом; остальные четыре названия (Sýrnes, Gaðar, Álaborg, Danparstaðir) имеют не столь однозначные толкования. Сведения о городах в источниках не отличаются полнотой. В основном это “точечные” упоминания, хотя изредка встречаются и конкретные детали, верифицируемые с помощью других данных. Со всей очевидностью проступает связь этих городов с важнейшими торговыми путями рубежа первого и второго тысячелетий: так, Полоцк, Смоленск, Муром, Ростов и Суздаль принадлежат водной магистрали Западная Двина - Днепр - Ока - Волга; Ладога, Новгород, Смоленск, Киев - этапы пути “из Варяг в Греки” (Волхов - Ловать - Днепр).
Скорее всего, именно этим обстоятельством объясняется знакомство скандинавов с названными городами и фиксация названных топонимов в памятниках древнескандинавской письменности. Лучше других городов источникам известен отождествляемый с Новгородом Hólmgarðr, встречающийся более ста раз в рунических надписях, хрониках, исландских сагах, норвежских гомилиариях и житиях святых, в исландских географических сочинениях и анналах. Не буду здесь останавливаться на происхождении названия, на возможном отождествлении Хольмгарда с Новгородским (Рюриковым) городищем и на причинах отождествления Хольмгарда с Новгородом. Об этом лучше прочитать в целом ряде моих работ (см., например: [Джаксон 1984; 1986]). Из многочисленных упоминаний Хольмгарда можно сложить некую мозаичную картину представлений авторов саг и их аудитории об этом городе.
Хольмгард - столица Гардарики
В “Пряди об Эймунде”, “вплетенной” составителем “Книги с Плоского острова” (1387-1394) в “Сагу об Олаве Святом”, рассказывается, как Эймунд предлагает своим людям отправиться на Русь: “Я слышал о смерти Вальдамара конунга с востока из Гардарики, и эти владения держат теперь трое его сыновей [. . .] Он наделил их не совсем поровну [. . .] Бурицлав держит Кэнугард, а это - лучшее княжество во всем Гардарики. Ярицлейв держит Хольмгард, а третий - Палтескью и всю область, что сюда принадлежит” [ИКС: 295-296/308]. В заключительной части саги описывается передел этих земель, осуществляемый Ингигерд, женой князя Ярослава: “Она сказала Ярицлейву конунгу, что он будет держать лучшую часть Гардарики - это Хольмгард, а Вартилав - Кэнугард, другое лучшее княжество с данями и поборами [. . .] А Палтескью и область, которая сюда принадлежит, получит Эймунд конунг [. . .] Эймунд конунг будет также держать у них оборону страны и во всем Гардарики [. . .] Ярицлейв конунг будет над Гардарики” [ИКС: 305/319].
А. И. Лященко по этому поводу написал следующее: “Не отмеченное нашими летописями коренное перераспределение русских земель, о котором узнаём из саги, явилось результатом передачи составителем саги Полоцка Эймунду; за потерю Полоцка он вынужден был вознаградить Брячислава Киевом. Но тогда Ярослав не мог оставаться конунгом всего Гардарика (т. е. Руси), если у него был отнят Киев. Итак, с этим мы не можем согласиться” [Лященко 1926: 1085]. Напротив, мы можем и должны с этим согласиться, ибо саги передают не реальные факты, а то представление о пространстве и событиях, которое присутствовало в картине мира их авторов. А оно в данном случае сводится к тому, что Ярицлейв (Ярослав Мудрый), сидящий в Хольмгарде (Новгороде), является конунгом над Гардарики (Русью), а соответственно, Хольмгард выступает столицей Гардарики.
Иноземные посланцы и путешественники отправляются в Гардарики и приходят в Хольмгард к его конунгу (т. е. князю), будь то Вальдамар (Владимир Святославич), Ярицлейв (Ярослав Мудрый), Харальд (Мстислав Владимирович) или Александр (Александр Невский) [ИКС: 158/159, 159/160, 161/165, 162/166, 248, 529/531-532, 583/584]. Татары, по “Саге о Хаконе Хаконарсоне” (1264-1265), нападают “на государство конунга Хольмгардов” [ИКС: 529/532]. Русские князья при этом носят прозвище “конунг Хольмгарда/Хольмгардов - конунг из Хольмгарда - конунг в Хольмгарде” [ИКС: 161/165, 265/275, 498/499, 529/532, 599/603, 600/604, 602/606, 602/607]. Наконец, одна поздняя сага о древних временах (“Сага о Хрольве Пешеходе”, XIѴ в.) сообщает, что “главный стол конунга Гардов находится в Хольмгардаборге, который теперь зовется Ногардар” [FAS: 362]. Материал указывает на то, что в сознании авторов и их слушателей Хольмгард на всем протяжении сложения и записи саг оставался столицей лежащей за Балтийским морем страны Гарды/Гардарики. И потому никакие хронологические подсчеты и уточнения датировки реальных событий, основанные на том, что тот или иной князь и по летописи, и по сагам сидел в Новгороде, не могут быть надежными: традиционность мира саг и постоянство устной традиции навсегда сохранили Хольмгард (Новгород) в качестве того стола, на котором сидели известные сагам русские князья.
Любопытно, что Кэнугард (Киев) так и не стал - по сагам - столицей Гардарики. Этой “чести удостоился” в королевских сагах Хольмгард, ставший известным скандинавам на начальном этапе их продвижения по восточнославянской территории [Джаксон 1989]. То же место в неотличающихся достоверностью сагах о древних временах порой занимает Альдейгьюборг. Так, если по “Кругу Земному” Снорри Стурлусона (ок. 1230 г.), Ярицлейв, конунг Хольмгарда, в качестве свадебного дара подносит своей невесте, шведской принцессе Ингигерд, Альдейгьюборг (Ладогу), центр “ярлства”, куда она сажает своего родича [ИКС: 265-266/276-277], то аналогичную пару (столица - “центр ярлства”) находим в легендарной “Саге о Хальвдане Эйстейнссоне” (сер. XIѴ в.) [ИВС: 52-55], но там столицей Гардарики выступает Альдейгьюборг, а подчиненным городом некий загадочный Алаборг. Косвенная информация, проступающая за саговыми повествованиями, сводится к тому, что Альдейгья и Хольмгард, “получившие” в сагах статус столичных городов, именно такими представлялись впервые познакомившимся с ними скандинавам, такими “добрались” в рассказах до Исландии, такими вошли в саги, такими в них и закрепились.
Как попасть в Хольмгард?
Маршрут из Швеции через Ладогу в Новгород совершенно естественен, и, видимо, вследствие этого, он крайне редко фиксируется в сагах. Тем не менее в них иногда говорится о том, что, возвращаясь из Новгорода в Скандинавию, путешественники останавливаются в Ладоге, где садятся на корабли. Также сообщается, что, приплыв на восток, путешественники останавливаются в Ладоге и лишь один из них отправляется в Новгород для получения разрешения на дальнейшее плавание. Впрочем, этот маршрут известен нам лишь по “Кругу Земному” Снорри Стурлусона и по “Саге об оркнейцах”, да и то в той ее части, которая была переработана при участии Снорри. Ни в скальдических стихах, использованных Снорри, ни в “Красивой коже” (ок. 1220 г.), содержащей аналогичные рассказы о поездках из Руси в Швецию конунгов Магнуса Олавссона и Харальда Сигурдарсона, указания на путь через Ладогу нет. В ряде саг рассказывается о том, как приплывшие в Альдейгьюборг норвежцы не отправляются все вместе вглубь территории, а посылают послов в Хольмгард к князю с сообщением о цели своей поездки. Князь получает это сообщение и после обсуждения сложившейся ситуации решает “послать слово” ожидающим норвежцам и тем самым вызвать их к себе. Снорри тут же уточняет, что “им был дан мир для их поездки”. Всё указывает на то, что послы несли устную информацию, касающуюся гарантированного безопасного проезда от Ладоги до Новгорода [ИКС: 419/420, 583/585].
Кто и зачем плывет из Скандинавии в Хольмгард?
Сюда приходят скандинавы искать прибежища. Согласно королевским сагам, в Хольмгарде, при дворе конунга (русского князя), проживают какое-то время четыре норвежских конунга: Олав Трюггвасон (995-999/1000), Олав Харальдссон (1014-1028), Магнус Олавссон (1035-1046), Харальд Сигурдарсон (1046-1066) [Джаксон 2000]. В сагах имеются сведения о службе скандинавов в дружинах русских князей. Из Хольмгарда скандинавы отправляются к себе на родину или плывут в Иерусалим. Путешественники в Новгород называются в источниках Hólmgarðsfari, и это - не просто путешественники, а именно торговые люди. Скажем, “Сага о фарерцах” (нач. XIII в.) рассказывает о человеке по имени Равн, который “постоянно плавал в Хольмгард, и называли его Хольмгардсфари”. На корабле у Равна находились купцы [ИКС: 578].
Топография Хольмгарда
В Хольмгарде, по сагам, находится двор конунга, его палаты. Так, в “Саге об Олаве Трюггвасоне” монаха Одда (ок. 1200 г.) рассказывается, как старая мать конунга, принесенная в первый вечер йоля в своем кресле к “высокому сиденью конунга”, предсказала появление в Гардарики юного Олава [ИКС: 132/139], а в “Большой саге” (ок. 1300 г.) уточняется, что обычай был приносить ее, “когда люди сядут по местам в палате конунга (höll konungs)” [ИКС: 171/179]. В “Гнилой коже” (нач. XIII в.) говорится, что “конунг Ярицлейв велел построить себе великолепную палату с большой красотой, украсить [ее] золотом и драгоценными камнями [. . .] Она была обтянута парчой и [другими] драгоценными тканями” [ИКС: 392/399]. “Сага о Магнусе Добром и Харальде Суровом Правителе” начинается с рассказа о том, что конунг Ярицлейв правил в Гардарики, но в дальнейшем описанные события происходят в Хольмгарде, так что можно заключить, что сидел конунг в Хольмгарде и палату возвел именно в этом городе.
Там же, по утверждению Снорри Стурлусона, находятся покои и двор княгини. Когда юный Олав Трюггвасон убил в Хольмгарде убийцу своего воспитателя, его родич Сигурд “сразу же отвел Олава в покои княгини (herbergi dróttningar)”. Люди бросились за мальчиком и “говорили, что он во дворе княгини (garð dróttningar) и что там отряд людей в полном вооружении” [ИКС: 161/166]. Согласно “Пряди об Эймунде”, в Хольмгарде Ярицлейв построил также палаты для варягов, пришедших наниматься к нему на службу, в соответствии с требованием Эймунда: “Прежде всего ты должен дать нам дом (höll) и всей нашей дружине. . .” [ИКС: 297/309]. В Хольмгарде саги помещают торг. Именно на торгу, согласно латиноязычной “Истории Норвегии” (ок. 1170 г.), “Обзору саг о норвежских конунгах” (ок. 1190 г.) и “Кругу Земному”, юный Олав убивает своего обидчика (ср. в саге монаха Одда: они встречаются “на одной улице”, мальчик бежит домой, куда вскоре приходит “с торга” его родич Сигурд) [ИКС: 548/550, 126/127, 161/165, 134/142].
Если в латинском тексте используется термин forum “рыночная площадь, торжище, центральная площадь”, то в сагах - слово, являющееся древнерусским лексическим заимствованием в скандинавских языках, принадлежащим эпохе викингов: torg “рынок, торг” (< др. русск. търгъ), хотя в древнеисландском языке имелась и другая возможность для обозначения того же понятия: markaðr < лат. mercatus (ср. в “Пряди о Хауке Длинные Чулки” по “Книге с Плоского острова”: герой приходит в Хольмгарде “туда, где устроен рынок (markaðr)” [ИКС: 625/626]). В “Легендарной саге об Олаве Святом” (ок. 1250 г.) Hólmgarðr назван kaupbær [ИКС: 252/255], одним из четырех синонимически использующихся в сагах терминов для обозначения “торговых городов” (кроме названного, еще kaupangr, kauptún и kaupstaðr).
Но далеко не все города получают подобное наименование: так, из норвежских городов определение “торговый город” применяется к Нидаросу, Осло и Тунсбергу, а из двенадцати известных скандинавским памятникам древнерусских городов - только к Хольмгарду. Ряд древнескандинавских источников говорит о наличии в Хольмгарде варяжской церкви св. Олава: это шведская руническая надпись (кон. XI в.), собрание чудес св. Олава (кон. XII в.), “Древненорвежская книга проповедей” (ок. 1200 г.), две редакции “Саги об Олаве Святом” (нач. XIII в.) [ИКС: 252-3/255-6, 287-8/289, 567/568, 571/572-3; и комм.: 380-383]. Одновременно с древнерусскими источниками они указывают на рубеж XI-XII вв. как на возможную дату возникновения церкви св. Олава в Новгороде. Высказывавшееся в литературе предположение, “что «варяжская» церковь, посвященная св. Олаву, была основана в Новгороде [...] в период пребывания на Руси Харальда Сурового Правителя”, т. е. во второй четверти XI в. [Мельникова 2008: 131], является не более чем логическим построением и не подтверждается никаким источниковым материалом.
Итоги
Итак, Хольмгард (Новгород) выступает в древнескандинавских источниках в качестве столицы Гардарики (Руси). Здесь сидят все русские князья (сочетание “конунг Хольмгарда” становится стереотипной формулой). Почти все события, происходящие на Руси, связываются в сагах с Хольмгардом: сюда приходят скандинавы искать прибежища или наниматься на службу, здесь живут некоторое время четыре норвежских конунга, отсюда скандинавы отправляются в обратный путь на родину или плывут в дальние страны, сюда приезжают скандинавские купцы. Хольмгард описан в самом обобщенном виде: здесь находится двор конунга (князя), палаты княгини, палаты для варяжской дружины, церковь св. Олава, торговая площадь - т. е. перед нами как бы некий традиционный набор характеристик столичного города.
Источники
ИВС - Глазырина Г. В., Исландские викингские саги о Северной Руси. Тексты, перевод, комментарий, Москва, 1996.
ИКС - Джаксон Т. Н., Исландские королевские саги о Восточной Европе: Тексты, перевод, комментарий, Изд. 2-е, испр. и доп., Москва, 2012.
FAS - Rafn C. C., Fornaldar sögur Norðrlanda eptir gömlum handritum, København, 3, 1830.
Литература
Джаксон 1984 - Джаксон Т. Н., “О названии Руси Garðar”, Scando-Slavica, 30, 1984, 133-143.
--- 1986 - Джаксон Т. Н., “Наименование Древней Руси и Новгорода в древнескандинавской письменности. О возникновении топонимов Garðar и Hólmgarðr”, в: Скандинавский сборник, 30, Таллин, 1986, 85-96.
--- 1989 - Джаксон Т. Н., “Север Восточной Европы в этногеографических традициях древнескандинавской письменности (к постановке проблемы)”, в: Славяне. Этногенез и этническая история. Междисциплинарные исследования, Ленинград, 1989, 130-135.
--- 2000 - Джаксон Т. Н., Четыре норвежских конунга на Руси: Из истории русско-норвежских политических отношений последней трети X - первой половины XI в., Москва, 2000.
Кирпичников и др. 1980 - Кирпичников А. Н., Лебедев Г. С., Булкин В. А., Дубов И. В., Назаренко В. А., “Русско-скандинавские связи эпохи образования Киевского государства на современном этапе археологического изучения”, в: Краткие сообщения Института археологии, 160, Москва, 1980, 24-38.
Ключевский 1923 - Ключевский В. О., Курс русской истории, 1, Москва, Петроград, 1923.
Лященко 1926 - Лященко А. И., “«Eymundar saga» и русские летописи”, Известия АН СССР, 6, 1926, 20/12, 1061-1086.
Мельникова 2008 - Мельникова Е. А., “Балтийская политика Ярослава Мудрого”, в: Ярослав Мудрый и его эпоха, Москва, 2008, 78-133.
Носов 1976 - Носов Е. Н., “Нумизматические данные о северной части балтийско-волжского пути конца ѴIII - X в.”, в: Вспомогательные исторические дисциплины, 8, Ленинград, 1976, 95-110.
Стеблин-Каменский 1976 - Стеблин-Каменский М. И., Миф, Ленинград, 1976.
Noonan 1986 - Noonan Th. S., “Why the Vikings First Came to Russia?” Jahrbücher für Geschichte Osteuropas, 34/3, 1986, 321-348.
de Vries 1961 - de Vries J., Altnordisches etymologisches Wörterbuch, Leiden, 1957-1961.
References
* Glazyrina G. V., Islandskie vikingskie sagi o Severnoi Rusi. Teksty, perevod, kommentarii, Moscow, 1996.
* Jackson T. N., “O nazvanii Rusi Garðar,” Scando-Slavica, 30, 1984, 133-143.
* Jackson T. N., “Naimenovanie Drevnei Rusi i Novgoroda v drevneskandinavskoi pisʹmennosti. O vozniknovenii toponimov Garðar i Hólmgarðr,” in: Skandinavskii sbornik, 30, Tallinn, 1986, 85-96.
* Jackson T. N., “Sever Vostochnoi Evropy v etnogeograficheskikh traditsiiakh drevneskandinavskoi pisʹmennosti (k postanovke problemy),” in: Slaviane. Etnogenez i etnicheskaia istoriia. Mezhdistsiplinarnye issledovaniia, Leningrad, 1989, 130-135.
* Jackson T. N., Chetyre norvezhskikh konunga na Rusi: Iz istorii russko-norvezhskikh politicheskikh otnoshenii poslednei treti X - pervoi poloviny XI v., Moscow, 2000.
* Jackson T. N., Islandskie korolevskie sagi o Vostochnoi Evrope: Teksty, perevod, kommentarii, 2nd edition, Moscow, 2012.
* Kirpichnikov A. N., Lebedev G. S., Bulkin V. A., Dubov I. V., Nazarenko V. A., “Russko-skandinavskie sviazi epokhi obrazovaniia Kievskogo gosudarstva na sovremennom etape arkheologicheskogo izucheniia,” in: Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii, 160, Moscow, 1980, 24-38.
* Klyuchevsky V. O., Kurs russkoi istorii, 1, Moscow, Petrograd, 1923.
* Liashchenko A. I., “«Eymundar saga» i russkie letopisi,” Izvestiia AN SSSR, 6, 1926, 20/12, 1061-1086.
* Melnikova E. A., “Baltiiskaia politika Iaroslava Mudrogo,” in: Iaroslav Mudryi i ego epokha, Moscow, 2008, 78-133.
* Noonan Th. S., “Why the Vikings First Came to Russia?” Jahrbücher für Geschichte Osteuropas, 34/3, 1986, 321-348.
* Nosov E. N., “Numizmaticheskie dannye o severnoi chasti baltiisko-volzhskogo puti kontsa VIII- XV.,” in: Vspomogatelʹnye istoricheskie distsipliny, 8, Leningrad, 1976, 95-110.
* Steblin-Kamensky M. I., Mif, Leningrad, 1976.
* de Vries J., Altnordisches etymologisches Wörterbuch, Leiden, 1957-1961.
Николай Рерих. Заморские гости. 1901
“Страна городов” и ее столица: Новгород в картине мира средневековых скандинавов
В статье наиболее полно собраны известия древнескандинавских письменных памятников о Хольмгарде, который традиционно принято отождествлять с Новгородом. Хольмгард выступает здесь в качестве столицы Гардарики (Руси): в нем находятся все известные по этим источникам русские князья. Почти все события, происходящие на Руси, связываются в сагах с Хольмгардом: сюда приходят скандинавы искать прибежища или наниматься на службу, здесь живут некоторое время четыре норвежских конунга, отсюда скандинавы отправляются в обратный путь на родину или плывут в дальние страны, сюда приезжают скандинавские купцы. Хольмгард описан в самом обобщенном виде: здесь находится двор конунга (князя), палаты княгини, палаты для варяжской дружины, церковь св. Олава, торговая площадь - т. е. перед нами как бы некий традиционный набор характеристик столичного города. Новгород на ментальной карте мира средневековых скандинавов находится в Восточной четверти (Austrhálfa) ойкумены. Чтобы попасть туда, путешественники должны плыть austr “на восток”, пересечь Балтийское море (Austmarr, Eystrasalt) и миновать Ладогу (Aldeigja, Aldeigjuborg), где им приходится менять свои морские суда на речные и дожидаться гарантии безопасного проезда (grið) от “конунга Новгорода” (konungr í Hólmgarði).
Варяжское море не в меру сурово,
Но вёсны прекрасны, и путь нам знаком
В Альдейгью и Хольмгард…
Так выпьем же снова
На ладожских сопках,
На “Круге Земном”!
Эпиграф взят мною с обложки оттиска статьи, подаренного мне Татьяной Рождественской на заре нашей дружбы, в апреле 1986 г. Это небольшое стихотворное посвящение было сопровождено замечательной припиской: “С любовью «на всю оставшуюся жизнь»”. Любовь к сестрам Татьяне и Милене переполняет меня почти тридцать лет, с этим чувством я и пишу для них эту небольшую статью о месте средневекового Новгорода (Хольмгарда) в картине мира древних исландцев, авторов саг.
“Круг Земной” и “Страна городов”
“Круг Земной” в представлении средневекового скандинава поделен на четверти, соответствующие четырем странам света. К “Восточной четверти” относятся земли по берегам Балтийского моря (лежащие на его северном берегу к востоку от Норвегии и на его южном берегу к востоку от Дании), а также далее по рекам и волокам Восточной Европы, представляющим собой летописный путь “из Варяг в Греки”. “Восточная четверть” обширна и… далеко не равноценна семантически для разных групп памятников древнескандинавской письменности. Оставляя в стороне употребление “востока” в эддических мифах, где “все благое пребывает в середине мира, а все злое - на его окраине” [Стеблин-Каменский 1976: 39], отмечу, что в нарративных памятниках XII-XIII вв. (норвежских и датских латиноязычных хрониках, исландских королевских сагах и сагах о древних временах) зафиксировано представление о территориях, лежащих к северу и северо-востоку от Норвегии, как о землях, населенных злыми, страшными и враждебными крещеным людям существами: на северо-востоке эти источники помещают страну великанов (Risaland), а также страну женщин (Kvenland), страну хундингов-песьеголовых (Hundingjaland) и др.
Очевидно, что эта “картина мира” была вполне традиционной в том смысле, что “предел мира” последовательно смещался в сторону неоткрытых еще земель, а все неизвестные территории “получали” мифических и легендарных обитателей. Вместе с тем в реальной жизни “восток” всегда был притягателен для скандинавских мореплавателей. В эпоху викингов (кон. ѴIII - вт. пол. XI в.), переправившись через Балтийское море, скандинавы продвигались от побережья вглубь территории по течению (или против течения) рек, устремляясь к восточному серебру [Noonan 1986] и пушнине. Один из возможных маршрутов приводил их в Ладогу (Альдейгью скальдических стихов, Альдегьюборг саг). Оттуда, двигаясь по Волхову вглубь славянской территории (археологические материалы позволяют говорить о славянской колонизации в Приильменье в ѴIII-IX вв. [Носов 1976: 108-109]), они встречали на своем пути цепочку укрепленных поселений (помимо Старой Ладоги, это Любша, Новые Дубовики, Городище, Холопий городок, Рюриково городище), называемых местными жителями городами. Слова garðr и город - родственные [de Vries 1961: 156], и в них выделяется одно и то же значение (“ограда, забор, укрепление”), а значит, в определенном временнóм срезе они могли быть тождественны по значению.
На первом этапе знакомства с Русью скандинавы так и стали называть страну: Garðar “Города” (то есть “Укрепления”). Это наименование должно было сложиться в IX в., поскольку археологически скандинавы на Руси (за исключением Старой Ладоги, где их следы датируются 760-ми гг.) прослеживаются именно начиная со второй половины IX в. [Кирпичников и др. 1980]. Его же сохранили скальдические стихи X-XI вв. По мере формирования в XI-XII вв. в скандинавской письменности модели X-ríki для обозначения государственных образований, сложился композит Garðaríki (Гардарики), зафиксированный в списках сводов королевских саг первой трети XIII в., который, вероятно, следует воспринимать уже не как “Страну гардов (=укреплений)”, но как “Страну городов” [Ключевский 1923: 157]: логическая эволюция топонима, надо думать, определялась социально-экономическим развитием Древнерусского государства и всем комплексом социально-политических и этнокультурных связей Руси и Скандинавии.
Городов, однако, упоминаемых на территории Гардарики, во всей совокупности древнескандинавских письменных памятников можно насчитать лишь двенадцать. Восемь из них (Hólmgarðr, Aldeigjuborg, Kænugarðr, Pallteskja, Smaleskia, Súrdalar, Móramar, Rostofa) практически однозначно отождествляются исследователями с Новгородом, Старой Ладогой, Киевом, Полоцком, Смоленском, Суздалем, Муромом и Ростовом; остальные четыре названия (Sýrnes, Gaðar, Álaborg, Danparstaðir) имеют не столь однозначные толкования. Сведения о городах в источниках не отличаются полнотой. В основном это “точечные” упоминания, хотя изредка встречаются и конкретные детали, верифицируемые с помощью других данных. Со всей очевидностью проступает связь этих городов с важнейшими торговыми путями рубежа первого и второго тысячелетий: так, Полоцк, Смоленск, Муром, Ростов и Суздаль принадлежат водной магистрали Западная Двина - Днепр - Ока - Волга; Ладога, Новгород, Смоленск, Киев - этапы пути “из Варяг в Греки” (Волхов - Ловать - Днепр).
Скорее всего, именно этим обстоятельством объясняется знакомство скандинавов с названными городами и фиксация названных топонимов в памятниках древнескандинавской письменности. Лучше других городов источникам известен отождествляемый с Новгородом Hólmgarðr, встречающийся более ста раз в рунических надписях, хрониках, исландских сагах, норвежских гомилиариях и житиях святых, в исландских географических сочинениях и анналах. Не буду здесь останавливаться на происхождении названия, на возможном отождествлении Хольмгарда с Новгородским (Рюриковым) городищем и на причинах отождествления Хольмгарда с Новгородом. Об этом лучше прочитать в целом ряде моих работ (см., например: [Джаксон 1984; 1986]). Из многочисленных упоминаний Хольмгарда можно сложить некую мозаичную картину представлений авторов саг и их аудитории об этом городе.
Хольмгард - столица Гардарики
В “Пряди об Эймунде”, “вплетенной” составителем “Книги с Плоского острова” (1387-1394) в “Сагу об Олаве Святом”, рассказывается, как Эймунд предлагает своим людям отправиться на Русь: “Я слышал о смерти Вальдамара конунга с востока из Гардарики, и эти владения держат теперь трое его сыновей [. . .] Он наделил их не совсем поровну [. . .] Бурицлав держит Кэнугард, а это - лучшее княжество во всем Гардарики. Ярицлейв держит Хольмгард, а третий - Палтескью и всю область, что сюда принадлежит” [ИКС: 295-296/308]. В заключительной части саги описывается передел этих земель, осуществляемый Ингигерд, женой князя Ярослава: “Она сказала Ярицлейву конунгу, что он будет держать лучшую часть Гардарики - это Хольмгард, а Вартилав - Кэнугард, другое лучшее княжество с данями и поборами [. . .] А Палтескью и область, которая сюда принадлежит, получит Эймунд конунг [. . .] Эймунд конунг будет также держать у них оборону страны и во всем Гардарики [. . .] Ярицлейв конунг будет над Гардарики” [ИКС: 305/319].
А. И. Лященко по этому поводу написал следующее: “Не отмеченное нашими летописями коренное перераспределение русских земель, о котором узнаём из саги, явилось результатом передачи составителем саги Полоцка Эймунду; за потерю Полоцка он вынужден был вознаградить Брячислава Киевом. Но тогда Ярослав не мог оставаться конунгом всего Гардарика (т. е. Руси), если у него был отнят Киев. Итак, с этим мы не можем согласиться” [Лященко 1926: 1085]. Напротив, мы можем и должны с этим согласиться, ибо саги передают не реальные факты, а то представление о пространстве и событиях, которое присутствовало в картине мира их авторов. А оно в данном случае сводится к тому, что Ярицлейв (Ярослав Мудрый), сидящий в Хольмгарде (Новгороде), является конунгом над Гардарики (Русью), а соответственно, Хольмгард выступает столицей Гардарики.
Иноземные посланцы и путешественники отправляются в Гардарики и приходят в Хольмгард к его конунгу (т. е. князю), будь то Вальдамар (Владимир Святославич), Ярицлейв (Ярослав Мудрый), Харальд (Мстислав Владимирович) или Александр (Александр Невский) [ИКС: 158/159, 159/160, 161/165, 162/166, 248, 529/531-532, 583/584]. Татары, по “Саге о Хаконе Хаконарсоне” (1264-1265), нападают “на государство конунга Хольмгардов” [ИКС: 529/532]. Русские князья при этом носят прозвище “конунг Хольмгарда/Хольмгардов - конунг из Хольмгарда - конунг в Хольмгарде” [ИКС: 161/165, 265/275, 498/499, 529/532, 599/603, 600/604, 602/606, 602/607]. Наконец, одна поздняя сага о древних временах (“Сага о Хрольве Пешеходе”, XIѴ в.) сообщает, что “главный стол конунга Гардов находится в Хольмгардаборге, который теперь зовется Ногардар” [FAS: 362]. Материал указывает на то, что в сознании авторов и их слушателей Хольмгард на всем протяжении сложения и записи саг оставался столицей лежащей за Балтийским морем страны Гарды/Гардарики. И потому никакие хронологические подсчеты и уточнения датировки реальных событий, основанные на том, что тот или иной князь и по летописи, и по сагам сидел в Новгороде, не могут быть надежными: традиционность мира саг и постоянство устной традиции навсегда сохранили Хольмгард (Новгород) в качестве того стола, на котором сидели известные сагам русские князья.
Любопытно, что Кэнугард (Киев) так и не стал - по сагам - столицей Гардарики. Этой “чести удостоился” в королевских сагах Хольмгард, ставший известным скандинавам на начальном этапе их продвижения по восточнославянской территории [Джаксон 1989]. То же место в неотличающихся достоверностью сагах о древних временах порой занимает Альдейгьюборг. Так, если по “Кругу Земному” Снорри Стурлусона (ок. 1230 г.), Ярицлейв, конунг Хольмгарда, в качестве свадебного дара подносит своей невесте, шведской принцессе Ингигерд, Альдейгьюборг (Ладогу), центр “ярлства”, куда она сажает своего родича [ИКС: 265-266/276-277], то аналогичную пару (столица - “центр ярлства”) находим в легендарной “Саге о Хальвдане Эйстейнссоне” (сер. XIѴ в.) [ИВС: 52-55], но там столицей Гардарики выступает Альдейгьюборг, а подчиненным городом некий загадочный Алаборг. Косвенная информация, проступающая за саговыми повествованиями, сводится к тому, что Альдейгья и Хольмгард, “получившие” в сагах статус столичных городов, именно такими представлялись впервые познакомившимся с ними скандинавам, такими “добрались” в рассказах до Исландии, такими вошли в саги, такими в них и закрепились.
Как попасть в Хольмгард?
Маршрут из Швеции через Ладогу в Новгород совершенно естественен, и, видимо, вследствие этого, он крайне редко фиксируется в сагах. Тем не менее в них иногда говорится о том, что, возвращаясь из Новгорода в Скандинавию, путешественники останавливаются в Ладоге, где садятся на корабли. Также сообщается, что, приплыв на восток, путешественники останавливаются в Ладоге и лишь один из них отправляется в Новгород для получения разрешения на дальнейшее плавание. Впрочем, этот маршрут известен нам лишь по “Кругу Земному” Снорри Стурлусона и по “Саге об оркнейцах”, да и то в той ее части, которая была переработана при участии Снорри. Ни в скальдических стихах, использованных Снорри, ни в “Красивой коже” (ок. 1220 г.), содержащей аналогичные рассказы о поездках из Руси в Швецию конунгов Магнуса Олавссона и Харальда Сигурдарсона, указания на путь через Ладогу нет. В ряде саг рассказывается о том, как приплывшие в Альдейгьюборг норвежцы не отправляются все вместе вглубь территории, а посылают послов в Хольмгард к князю с сообщением о цели своей поездки. Князь получает это сообщение и после обсуждения сложившейся ситуации решает “послать слово” ожидающим норвежцам и тем самым вызвать их к себе. Снорри тут же уточняет, что “им был дан мир для их поездки”. Всё указывает на то, что послы несли устную информацию, касающуюся гарантированного безопасного проезда от Ладоги до Новгорода [ИКС: 419/420, 583/585].
Кто и зачем плывет из Скандинавии в Хольмгард?
Сюда приходят скандинавы искать прибежища. Согласно королевским сагам, в Хольмгарде, при дворе конунга (русского князя), проживают какое-то время четыре норвежских конунга: Олав Трюггвасон (995-999/1000), Олав Харальдссон (1014-1028), Магнус Олавссон (1035-1046), Харальд Сигурдарсон (1046-1066) [Джаксон 2000]. В сагах имеются сведения о службе скандинавов в дружинах русских князей. Из Хольмгарда скандинавы отправляются к себе на родину или плывут в Иерусалим. Путешественники в Новгород называются в источниках Hólmgarðsfari, и это - не просто путешественники, а именно торговые люди. Скажем, “Сага о фарерцах” (нач. XIII в.) рассказывает о человеке по имени Равн, который “постоянно плавал в Хольмгард, и называли его Хольмгардсфари”. На корабле у Равна находились купцы [ИКС: 578].
Топография Хольмгарда
В Хольмгарде, по сагам, находится двор конунга, его палаты. Так, в “Саге об Олаве Трюггвасоне” монаха Одда (ок. 1200 г.) рассказывается, как старая мать конунга, принесенная в первый вечер йоля в своем кресле к “высокому сиденью конунга”, предсказала появление в Гардарики юного Олава [ИКС: 132/139], а в “Большой саге” (ок. 1300 г.) уточняется, что обычай был приносить ее, “когда люди сядут по местам в палате конунга (höll konungs)” [ИКС: 171/179]. В “Гнилой коже” (нач. XIII в.) говорится, что “конунг Ярицлейв велел построить себе великолепную палату с большой красотой, украсить [ее] золотом и драгоценными камнями [. . .] Она была обтянута парчой и [другими] драгоценными тканями” [ИКС: 392/399]. “Сага о Магнусе Добром и Харальде Суровом Правителе” начинается с рассказа о том, что конунг Ярицлейв правил в Гардарики, но в дальнейшем описанные события происходят в Хольмгарде, так что можно заключить, что сидел конунг в Хольмгарде и палату возвел именно в этом городе.
Там же, по утверждению Снорри Стурлусона, находятся покои и двор княгини. Когда юный Олав Трюггвасон убил в Хольмгарде убийцу своего воспитателя, его родич Сигурд “сразу же отвел Олава в покои княгини (herbergi dróttningar)”. Люди бросились за мальчиком и “говорили, что он во дворе княгини (garð dróttningar) и что там отряд людей в полном вооружении” [ИКС: 161/166]. Согласно “Пряди об Эймунде”, в Хольмгарде Ярицлейв построил также палаты для варягов, пришедших наниматься к нему на службу, в соответствии с требованием Эймунда: “Прежде всего ты должен дать нам дом (höll) и всей нашей дружине. . .” [ИКС: 297/309]. В Хольмгарде саги помещают торг. Именно на торгу, согласно латиноязычной “Истории Норвегии” (ок. 1170 г.), “Обзору саг о норвежских конунгах” (ок. 1190 г.) и “Кругу Земному”, юный Олав убивает своего обидчика (ср. в саге монаха Одда: они встречаются “на одной улице”, мальчик бежит домой, куда вскоре приходит “с торга” его родич Сигурд) [ИКС: 548/550, 126/127, 161/165, 134/142].
Если в латинском тексте используется термин forum “рыночная площадь, торжище, центральная площадь”, то в сагах - слово, являющееся древнерусским лексическим заимствованием в скандинавских языках, принадлежащим эпохе викингов: torg “рынок, торг” (< др. русск. търгъ), хотя в древнеисландском языке имелась и другая возможность для обозначения того же понятия: markaðr < лат. mercatus (ср. в “Пряди о Хауке Длинные Чулки” по “Книге с Плоского острова”: герой приходит в Хольмгарде “туда, где устроен рынок (markaðr)” [ИКС: 625/626]). В “Легендарной саге об Олаве Святом” (ок. 1250 г.) Hólmgarðr назван kaupbær [ИКС: 252/255], одним из четырех синонимически использующихся в сагах терминов для обозначения “торговых городов” (кроме названного, еще kaupangr, kauptún и kaupstaðr).
Но далеко не все города получают подобное наименование: так, из норвежских городов определение “торговый город” применяется к Нидаросу, Осло и Тунсбергу, а из двенадцати известных скандинавским памятникам древнерусских городов - только к Хольмгарду. Ряд древнескандинавских источников говорит о наличии в Хольмгарде варяжской церкви св. Олава: это шведская руническая надпись (кон. XI в.), собрание чудес св. Олава (кон. XII в.), “Древненорвежская книга проповедей” (ок. 1200 г.), две редакции “Саги об Олаве Святом” (нач. XIII в.) [ИКС: 252-3/255-6, 287-8/289, 567/568, 571/572-3; и комм.: 380-383]. Одновременно с древнерусскими источниками они указывают на рубеж XI-XII вв. как на возможную дату возникновения церкви св. Олава в Новгороде. Высказывавшееся в литературе предположение, “что «варяжская» церковь, посвященная св. Олаву, была основана в Новгороде [...] в период пребывания на Руси Харальда Сурового Правителя”, т. е. во второй четверти XI в. [Мельникова 2008: 131], является не более чем логическим построением и не подтверждается никаким источниковым материалом.
Итоги
Итак, Хольмгард (Новгород) выступает в древнескандинавских источниках в качестве столицы Гардарики (Руси). Здесь сидят все русские князья (сочетание “конунг Хольмгарда” становится стереотипной формулой). Почти все события, происходящие на Руси, связываются в сагах с Хольмгардом: сюда приходят скандинавы искать прибежища или наниматься на службу, здесь живут некоторое время четыре норвежских конунга, отсюда скандинавы отправляются в обратный путь на родину или плывут в дальние страны, сюда приезжают скандинавские купцы. Хольмгард описан в самом обобщенном виде: здесь находится двор конунга (князя), палаты княгини, палаты для варяжской дружины, церковь св. Олава, торговая площадь - т. е. перед нами как бы некий традиционный набор характеристик столичного города.
Источники
ИВС - Глазырина Г. В., Исландские викингские саги о Северной Руси. Тексты, перевод, комментарий, Москва, 1996.
ИКС - Джаксон Т. Н., Исландские королевские саги о Восточной Европе: Тексты, перевод, комментарий, Изд. 2-е, испр. и доп., Москва, 2012.
FAS - Rafn C. C., Fornaldar sögur Norðrlanda eptir gömlum handritum, København, 3, 1830.
Литература
Джаксон 1984 - Джаксон Т. Н., “О названии Руси Garðar”, Scando-Slavica, 30, 1984, 133-143.
--- 1986 - Джаксон Т. Н., “Наименование Древней Руси и Новгорода в древнескандинавской письменности. О возникновении топонимов Garðar и Hólmgarðr”, в: Скандинавский сборник, 30, Таллин, 1986, 85-96.
--- 1989 - Джаксон Т. Н., “Север Восточной Европы в этногеографических традициях древнескандинавской письменности (к постановке проблемы)”, в: Славяне. Этногенез и этническая история. Междисциплинарные исследования, Ленинград, 1989, 130-135.
--- 2000 - Джаксон Т. Н., Четыре норвежских конунга на Руси: Из истории русско-норвежских политических отношений последней трети X - первой половины XI в., Москва, 2000.
Кирпичников и др. 1980 - Кирпичников А. Н., Лебедев Г. С., Булкин В. А., Дубов И. В., Назаренко В. А., “Русско-скандинавские связи эпохи образования Киевского государства на современном этапе археологического изучения”, в: Краткие сообщения Института археологии, 160, Москва, 1980, 24-38.
Ключевский 1923 - Ключевский В. О., Курс русской истории, 1, Москва, Петроград, 1923.
Лященко 1926 - Лященко А. И., “«Eymundar saga» и русские летописи”, Известия АН СССР, 6, 1926, 20/12, 1061-1086.
Мельникова 2008 - Мельникова Е. А., “Балтийская политика Ярослава Мудрого”, в: Ярослав Мудрый и его эпоха, Москва, 2008, 78-133.
Носов 1976 - Носов Е. Н., “Нумизматические данные о северной части балтийско-волжского пути конца ѴIII - X в.”, в: Вспомогательные исторические дисциплины, 8, Ленинград, 1976, 95-110.
Стеблин-Каменский 1976 - Стеблин-Каменский М. И., Миф, Ленинград, 1976.
Noonan 1986 - Noonan Th. S., “Why the Vikings First Came to Russia?” Jahrbücher für Geschichte Osteuropas, 34/3, 1986, 321-348.
de Vries 1961 - de Vries J., Altnordisches etymologisches Wörterbuch, Leiden, 1957-1961.
References
* Glazyrina G. V., Islandskie vikingskie sagi o Severnoi Rusi. Teksty, perevod, kommentarii, Moscow, 1996.
* Jackson T. N., “O nazvanii Rusi Garðar,” Scando-Slavica, 30, 1984, 133-143.
* Jackson T. N., “Naimenovanie Drevnei Rusi i Novgoroda v drevneskandinavskoi pisʹmennosti. O vozniknovenii toponimov Garðar i Hólmgarðr,” in: Skandinavskii sbornik, 30, Tallinn, 1986, 85-96.
* Jackson T. N., “Sever Vostochnoi Evropy v etnogeograficheskikh traditsiiakh drevneskandinavskoi pisʹmennosti (k postanovke problemy),” in: Slaviane. Etnogenez i etnicheskaia istoriia. Mezhdistsiplinarnye issledovaniia, Leningrad, 1989, 130-135.
* Jackson T. N., Chetyre norvezhskikh konunga na Rusi: Iz istorii russko-norvezhskikh politicheskikh otnoshenii poslednei treti X - pervoi poloviny XI v., Moscow, 2000.
* Jackson T. N., Islandskie korolevskie sagi o Vostochnoi Evrope: Teksty, perevod, kommentarii, 2nd edition, Moscow, 2012.
* Kirpichnikov A. N., Lebedev G. S., Bulkin V. A., Dubov I. V., Nazarenko V. A., “Russko-skandinavskie sviazi epokhi obrazovaniia Kievskogo gosudarstva na sovremennom etape arkheologicheskogo izucheniia,” in: Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii, 160, Moscow, 1980, 24-38.
* Klyuchevsky V. O., Kurs russkoi istorii, 1, Moscow, Petrograd, 1923.
* Liashchenko A. I., “«Eymundar saga» i russkie letopisi,” Izvestiia AN SSSR, 6, 1926, 20/12, 1061-1086.
* Melnikova E. A., “Baltiiskaia politika Iaroslava Mudrogo,” in: Iaroslav Mudryi i ego epokha, Moscow, 2008, 78-133.
* Noonan Th. S., “Why the Vikings First Came to Russia?” Jahrbücher für Geschichte Osteuropas, 34/3, 1986, 321-348.
* Nosov E. N., “Numizmaticheskie dannye o severnoi chasti baltiisko-volzhskogo puti kontsa VIII- XV.,” in: Vspomogatelʹnye istoricheskie distsipliny, 8, Leningrad, 1976, 95-110.
* Steblin-Kamensky M. I., Mif, Leningrad, 1976.
* de Vries J., Altnordisches etymologisches Wörterbuch, Leiden, 1957-1961.