Кое-что въ дополненіе къ предъидущему
Кое-что въ дополненіе къ предъидущему
Меня, честно говоря, удивило, что событія 1941 года вызвали такую оживленную (по мѣркамъ моего тихаго дневничка) дискуссію. Я-то интересовался совсѣмъ другимъ: оппоненты Суворова пробовали сдѣлать контръ-анализъ сталинскихъ текстовъ (по сравненію съ чѣмъ расположеніе лишняго десятка мехкорпусовъ большой роли не играетъ). Нѣсколько мыслей вдогонку.
Мы всѣ понимаемъ, но всѣ недооцѣниваемъ тотъ факторъ, что люди дѣйствуютъ, исходя изъ своихъ, а не нашихъ моральныхъ установокъ, исходя изъ своего, а не нашего знанія и представленія о реальности, исходя изъ своихъ, а не нашихъ интеллектуальныхъ способностей.
Съ моральной точки зрѣнія мнѣ и въ голову не пришло бы осуждать верхушку СССР образца 1939-1941 г. Большевицкая мораль заключается въ томъ, что нравственно все, идущее на пользу пролетаріату (это не я придумалъ). Потому, если условный Маркантоніо, пролетарій, изнасиловалъ и убилъ Лауру, сестру своего друга пролетарія Флавіо, убѣдилъ того, что это сдѣлалъ мѣстный богатей Джанфранко, послѣ чего Флавіо убилъ Джанфранко, пошелъ на каторгу и организовалъ тамъ ячейку Рабочей соціалъ-демократической партіи Эмиліи-Романьи, поступокъ Маркантоніо въ высшей степени нравственный и образцовый. Другой вопросъ - какъ вести себя съ носителями такой морали, но свою мораль эти люди въ указанные годы не нарушали - болѣе того, они нарушили бы ее, если бы собирались соблюдать договоръ о ненападеніи.
сталинъ выросъ въ той политической культурѣ, гдѣ гонцовъ убиваютъ за дурныя вѣсти. Потому я совершенно не исключаю, что онъ имѣлъ весьма радужныя представленія о происходящемъ. Добавить къ этому горсть историческаго оптимизма… Или у него была бочка пессимизма?
И еще. Я не употреблялъ бы выраженія «вульгарный марксизмъ», потому что это тавтологія, невульгарнаго марксизма не бываетъ. Для вульгарнаго характерно представленіе, что личность - продуктъ общественныхъ отношеній (какъ ужъ получается, что суммированіе и перемноженіе нулей даетъ нѣчто, отличное от нуля, я не знаю, но, должно быть, марксъ съ энгельсомъ - математики лучше меня). Невульгарный добавляетъ къ этому тезисъ объ относительной автономіи психической жизни, но это - только отговорка, адресованная тѣмъ, кто не можетъ не замѣчать очевиднаго: условія жизни у людей одинаковыя, а люди разные. Поскольку отговорка эта не имѣетъ ни малѣйшаго значенія, разницы между вульгарнымъ и невульгарнымъ марксизмомъ нѣтъ.
Глубоко заблуждаются тѣ, кто считаетъ, что дѣйствія верхушки СССР опредѣлялись иными мотивами, нежели идеологическими. Ихъ логику дѣйствительно трудно себѣ представить, и вотъ почему. По марксизму классовая борьба возникаетъ и рѣшается въ пользу пролетаріата объективно, война здѣсь - акциденція, а не субстанція. Если прійти къ выводу, что она необходима, марксизмъ можно и нужно перечеркивать: это признаніе сущностной недостаточности классовой борьбы и, слѣдовательно, неработоспособности всей теоріи. Какимъ образомъ у этихъ людей совмѣщались эти два тезиса - о побѣдоносной классовой борьбѣ и о необходимости для ея побѣды войны - я не понимаю. Но ни у нихъ нѣтъ моей головы на плечахъ, ни у меня - ихъ. Думаю, марксизмъ былъ для нихъ моральной сверхцѣнностью (онъ въ этомъ качествѣ описанъ въ началѣ реплики), а наукообразіе подверстано какъ риторика эпохи (въ Среднія вѣка та же моральная сверхцѣнность одѣвалась въ еретическія одежды). И одежду для марксизма можно придумать разную. Если кому-то нравится стиль РИ, то это - обычное мародерство, а не продолженіе традицій.
Меня, честно говоря, удивило, что событія 1941 года вызвали такую оживленную (по мѣркамъ моего тихаго дневничка) дискуссію. Я-то интересовался совсѣмъ другимъ: оппоненты Суворова пробовали сдѣлать контръ-анализъ сталинскихъ текстовъ (по сравненію съ чѣмъ расположеніе лишняго десятка мехкорпусовъ большой роли не играетъ). Нѣсколько мыслей вдогонку.
Мы всѣ понимаемъ, но всѣ недооцѣниваемъ тотъ факторъ, что люди дѣйствуютъ, исходя изъ своихъ, а не нашихъ моральныхъ установокъ, исходя изъ своего, а не нашего знанія и представленія о реальности, исходя изъ своихъ, а не нашихъ интеллектуальныхъ способностей.
Съ моральной точки зрѣнія мнѣ и въ голову не пришло бы осуждать верхушку СССР образца 1939-1941 г. Большевицкая мораль заключается въ томъ, что нравственно все, идущее на пользу пролетаріату (это не я придумалъ). Потому, если условный Маркантоніо, пролетарій, изнасиловалъ и убилъ Лауру, сестру своего друга пролетарія Флавіо, убѣдилъ того, что это сдѣлалъ мѣстный богатей Джанфранко, послѣ чего Флавіо убилъ Джанфранко, пошелъ на каторгу и организовалъ тамъ ячейку Рабочей соціалъ-демократической партіи Эмиліи-Романьи, поступокъ Маркантоніо въ высшей степени нравственный и образцовый. Другой вопросъ - какъ вести себя съ носителями такой морали, но свою мораль эти люди въ указанные годы не нарушали - болѣе того, они нарушили бы ее, если бы собирались соблюдать договоръ о ненападеніи.
сталинъ выросъ въ той политической культурѣ, гдѣ гонцовъ убиваютъ за дурныя вѣсти. Потому я совершенно не исключаю, что онъ имѣлъ весьма радужныя представленія о происходящемъ. Добавить къ этому горсть историческаго оптимизма… Или у него была бочка пессимизма?
И еще. Я не употреблялъ бы выраженія «вульгарный марксизмъ», потому что это тавтологія, невульгарнаго марксизма не бываетъ. Для вульгарнаго характерно представленіе, что личность - продуктъ общественныхъ отношеній (какъ ужъ получается, что суммированіе и перемноженіе нулей даетъ нѣчто, отличное от нуля, я не знаю, но, должно быть, марксъ съ энгельсомъ - математики лучше меня). Невульгарный добавляетъ къ этому тезисъ объ относительной автономіи психической жизни, но это - только отговорка, адресованная тѣмъ, кто не можетъ не замѣчать очевиднаго: условія жизни у людей одинаковыя, а люди разные. Поскольку отговорка эта не имѣетъ ни малѣйшаго значенія, разницы между вульгарнымъ и невульгарнымъ марксизмомъ нѣтъ.
Глубоко заблуждаются тѣ, кто считаетъ, что дѣйствія верхушки СССР опредѣлялись иными мотивами, нежели идеологическими. Ихъ логику дѣйствительно трудно себѣ представить, и вотъ почему. По марксизму классовая борьба возникаетъ и рѣшается въ пользу пролетаріата объективно, война здѣсь - акциденція, а не субстанція. Если прійти къ выводу, что она необходима, марксизмъ можно и нужно перечеркивать: это признаніе сущностной недостаточности классовой борьбы и, слѣдовательно, неработоспособности всей теоріи. Какимъ образомъ у этихъ людей совмѣщались эти два тезиса - о побѣдоносной классовой борьбѣ и о необходимости для ея побѣды войны - я не понимаю. Но ни у нихъ нѣтъ моей головы на плечахъ, ни у меня - ихъ. Думаю, марксизмъ былъ для нихъ моральной сверхцѣнностью (онъ въ этомъ качествѣ описанъ въ началѣ реплики), а наукообразіе подверстано какъ риторика эпохи (въ Среднія вѣка та же моральная сверхцѣнность одѣвалась въ еретическія одежды). И одежду для марксизма можно придумать разную. Если кому-то нравится стиль РИ, то это - обычное мародерство, а не продолженіе традицій.