Ольга Свиблова: «Цензура есть во всем мире...»
Размышления директора Московского дома фотографии о цензуре и об отношениях арт-сообщества и власти.
- Все мы помним как совсем недавно в Париже арестовали Елену Селину. С ее стенда были сняты все работы Олега Кулика. Сегодня цензура - это мировое понятие. Какова ситуация с цензурой в Европе и Америке?
Ольга Свиблова: Цензура есть во всем мире. Во Франции мои выставки четыре раза подвергались идеологическому давлению. С них снимали работы. В первый раз это случилось в 1991 или 1992 году, когда я делала выставку коллекции "РИНАКО». Там Гор Чахал сделал замечательную фотографию, на которой руки застегивают ширинку джинсов. Во-первых, под штанами видны трусы; во-вторых, ничего не торчит. Работа называется «Время застегивать штаны». Выставку сняли. Это была французская цензура.
- А сейчас, в 2000-х годах что-то изменилось?
Ольга Свиблова: Нет. В 2000 году мне пришлось просить Ерофеева снять знаменитую «хрустальную» работу Олега Кулика «Бык и корова», которую кураторы захотели выставить на Елисейских Полях. А мэрия Парижа решила, что член быка слишком большой и может травмировать нежную душу парижанина. Надо было убедить Кулика, чтобы он согласился не вести этот объект во Францию. И мне пришлось замять эту ситуацию.
- А западные церковные деятели какие позиции занимают по отношению к искусству?
Ольга Свиблова: Римский Папа недавно заявил, что выставка «Запретное искусство» нарушает его картину мира. В свою очередь министр культуры Италии сказал, что это печально и лучше бы неугодные произведения искусства были убраны. Но директор музея отказался снимать скандальную работу. И снова наступила тишина. Конфликт исчерпан. Никто ни на кого не кричит. Директор не обвиняет Папу в том, что тот мракобес. Папа высказал свое мнение и тоже доволен. Каждый остался при своей точке зрения. Нужно учиться цивилизованно решать проблемы.
- Вспоминается история с травлей Владимира Сорокина. Разве он провоцировал кого-то?
Ольга Свиблова: Нет, конечно. Его провоцировали. Но он не поддался. Не раскачивал ситуацию. А недавно Марк Захаров сказал: «У меня в кармане две пьесы. Одна - Сорокина». Сорокинские книги издают, его пьесы ставят, по его сценариям снимают фильмы. В момент провокации против Владимира ему, конечно, было плохо. Это был момент, когда нависла угроза не только над его произведениям, но и над его жизнью. Но все как-то рассосалось.
- А что у нас с цензурой?
Ольга Свиблова: С 1991 года у нас не было никакой цензуры. За исключением отдельных неприятных ситуаций. Например, когда Авдей Тер-Оганьян рубил иконы или когда Марат Гельман сделал «Другую Россию». Но Марат Александрович хотел жестко высказаться, как и Авдей. И даже в то время, когда шла выставка «Запретное искусство», ничего еще не цензурировалось в прямом смысле. Все эти годы у власти не было вообще никакой позиции в отношении культуры. Думаю, позиция нужна, а цензура - нет.
- Должны быть темы, запретные для искусства?
Ольга Свиблова: Нет. И здесь для современного искусства религия - не исключение.
- Как вы оцениваете российскую ситуацию с современным искусством?
Ольга Свиблова: Сегодня сложилась нездоровая ситуация. Современное искусство превращено в гетто, в которое боятся заходить чиновники. Они только-только поняли, что, например, биеннале современного искусства нужно и полезно или что музей современного искусства надо поддерживать, как диалог с ними начал обрываться. Современному искусству важно сейчас вести диалог, к примеру, с чиновниками министерства культуры.
- Какова же, по твоему мнению, позиция российских властей?
Ольга Свиблова: У нее сейчас хватает проблем - в самих структурах власти и в экономике. Поэтому заниматься цензурированием культуры ей совершенно ни к чему. Я очень надеюсь, что все конфликты последнего времени не есть проявление какой-то идеологической позиции по отношению к искусству. По крайней мере, Путин на вопрос Саркози, когда тот приезжал первый раз в Россию, сказал, что ему лично абсолютно все равно, чем там занимаются, к примеру, Тимошенко и Ющенко на работах «Синих носов». Его позиция была жестко артикулирована - ему есть, чем заниматься.
- А какую позицию должно занять арт-сообщество?
Ольга Свиблова: Кураторы и художники должны объединится. Нужно защищать культурное пространство. Мы должны быть ответственными. Осмысленная продуманная позиция всего культурного сообщества должна помочь власти погасить скандалы и занять мудрую позицию по отношению к культуре.
- Какова роль современного искусства в развитии общества?
Ольга Свиблова: Общество без современного искусства - ужасно. Например, в африканских «доиндустриальных» странах, поощряются исключительно народные промыслы. Но развитые страны поддерживают современное искусство, потому что оно не только является отражением происходящего вокруг, но еще служит телескопом в будущее. Оно может лучше аналитиков рассказать об экономике, политике и обществе.
- А есть какая-то «прикладная» польза от современного искусства, от культуры в целом?
Ольга Свиблова: Культура во Вселенском масштабе - меньше пикселя. Вся планета Земля - это маленькая точка, которая едва различима на карте мироздания. Но этот крошечный пиксель по имени «культура» крайне важен. Это есть орган, без которого мы не выживем. Это сердце общества. Поэтому культура крайне важна в кризисные моменты. Во время войны, во время чумы. Именно она дарует нам возможность не оскотиниться. Без нее мы вымрем как мамонты.
Интервью подготовили А&Я Плуцер-Сарно.
- Все мы помним как совсем недавно в Париже арестовали Елену Селину. С ее стенда были сняты все работы Олега Кулика. Сегодня цензура - это мировое понятие. Какова ситуация с цензурой в Европе и Америке?
Ольга Свиблова: Цензура есть во всем мире. Во Франции мои выставки четыре раза подвергались идеологическому давлению. С них снимали работы. В первый раз это случилось в 1991 или 1992 году, когда я делала выставку коллекции "РИНАКО». Там Гор Чахал сделал замечательную фотографию, на которой руки застегивают ширинку джинсов. Во-первых, под штанами видны трусы; во-вторых, ничего не торчит. Работа называется «Время застегивать штаны». Выставку сняли. Это была французская цензура.
- А сейчас, в 2000-х годах что-то изменилось?
Ольга Свиблова: Нет. В 2000 году мне пришлось просить Ерофеева снять знаменитую «хрустальную» работу Олега Кулика «Бык и корова», которую кураторы захотели выставить на Елисейских Полях. А мэрия Парижа решила, что член быка слишком большой и может травмировать нежную душу парижанина. Надо было убедить Кулика, чтобы он согласился не вести этот объект во Францию. И мне пришлось замять эту ситуацию.
- А западные церковные деятели какие позиции занимают по отношению к искусству?
Ольга Свиблова: Римский Папа недавно заявил, что выставка «Запретное искусство» нарушает его картину мира. В свою очередь министр культуры Италии сказал, что это печально и лучше бы неугодные произведения искусства были убраны. Но директор музея отказался снимать скандальную работу. И снова наступила тишина. Конфликт исчерпан. Никто ни на кого не кричит. Директор не обвиняет Папу в том, что тот мракобес. Папа высказал свое мнение и тоже доволен. Каждый остался при своей точке зрения. Нужно учиться цивилизованно решать проблемы.
- Вспоминается история с травлей Владимира Сорокина. Разве он провоцировал кого-то?
Ольга Свиблова: Нет, конечно. Его провоцировали. Но он не поддался. Не раскачивал ситуацию. А недавно Марк Захаров сказал: «У меня в кармане две пьесы. Одна - Сорокина». Сорокинские книги издают, его пьесы ставят, по его сценариям снимают фильмы. В момент провокации против Владимира ему, конечно, было плохо. Это был момент, когда нависла угроза не только над его произведениям, но и над его жизнью. Но все как-то рассосалось.
- А что у нас с цензурой?
Ольга Свиблова: С 1991 года у нас не было никакой цензуры. За исключением отдельных неприятных ситуаций. Например, когда Авдей Тер-Оганьян рубил иконы или когда Марат Гельман сделал «Другую Россию». Но Марат Александрович хотел жестко высказаться, как и Авдей. И даже в то время, когда шла выставка «Запретное искусство», ничего еще не цензурировалось в прямом смысле. Все эти годы у власти не было вообще никакой позиции в отношении культуры. Думаю, позиция нужна, а цензура - нет.
- Должны быть темы, запретные для искусства?
Ольга Свиблова: Нет. И здесь для современного искусства религия - не исключение.
- Как вы оцениваете российскую ситуацию с современным искусством?
Ольга Свиблова: Сегодня сложилась нездоровая ситуация. Современное искусство превращено в гетто, в которое боятся заходить чиновники. Они только-только поняли, что, например, биеннале современного искусства нужно и полезно или что музей современного искусства надо поддерживать, как диалог с ними начал обрываться. Современному искусству важно сейчас вести диалог, к примеру, с чиновниками министерства культуры.
- Какова же, по твоему мнению, позиция российских властей?
Ольга Свиблова: У нее сейчас хватает проблем - в самих структурах власти и в экономике. Поэтому заниматься цензурированием культуры ей совершенно ни к чему. Я очень надеюсь, что все конфликты последнего времени не есть проявление какой-то идеологической позиции по отношению к искусству. По крайней мере, Путин на вопрос Саркози, когда тот приезжал первый раз в Россию, сказал, что ему лично абсолютно все равно, чем там занимаются, к примеру, Тимошенко и Ющенко на работах «Синих носов». Его позиция была жестко артикулирована - ему есть, чем заниматься.
- А какую позицию должно занять арт-сообщество?
Ольга Свиблова: Кураторы и художники должны объединится. Нужно защищать культурное пространство. Мы должны быть ответственными. Осмысленная продуманная позиция всего культурного сообщества должна помочь власти погасить скандалы и занять мудрую позицию по отношению к культуре.
- Какова роль современного искусства в развитии общества?
Ольга Свиблова: Общество без современного искусства - ужасно. Например, в африканских «доиндустриальных» странах, поощряются исключительно народные промыслы. Но развитые страны поддерживают современное искусство, потому что оно не только является отражением происходящего вокруг, но еще служит телескопом в будущее. Оно может лучше аналитиков рассказать об экономике, политике и обществе.
- А есть какая-то «прикладная» польза от современного искусства, от культуры в целом?
Ольга Свиблова: Культура во Вселенском масштабе - меньше пикселя. Вся планета Земля - это маленькая точка, которая едва различима на карте мироздания. Но этот крошечный пиксель по имени «культура» крайне важен. Это есть орган, без которого мы не выживем. Это сердце общества. Поэтому культура крайне важна в кризисные моменты. Во время войны, во время чумы. Именно она дарует нам возможность не оскотиниться. Без нее мы вымрем как мамонты.
Интервью подготовили А&Я Плуцер-Сарно.