Интервью полковника и сенатора США Ричарда Блэка. Начало
Совершенно непонятно, почему это интервью не было переведено на русский язык целиком. Вместо всех дневных и вечерних выпусков политических шоу на русском телевидении. Немного о тех кто организовал интервью - Шиллеровский институт был основан Хельгой Запп-Ларуш, журналисткой, видным политическим деятелем из Западной Германии и вдовой известного политика из США Линдона Ларуша. Другими словами, это крайне независимый общественный институт.
Майк Биллингтон из Executive Intelligence Review берет интервью у полковника Ричарда Блэка (в отставке).
https://schillerinstitute.com/blog/2022/04/26/video-col-richard-black-u-s-leading-world-to-nuclear-war/
БИЛЛИНГТОН: Привет, это Майк Биллингтон из Executive Intelligence Review и Института Шиллера. Я здесь сегодня с полковником Ричардом Блэком, сенатором. Ричард Блэк, прослужив 31 год в морской пехоте и в армии, затем служил в законодательной Ассамблее Вирджинии с 1998 по 2006 год и в Сенате Вирджинии с 2012 по 2020 год. Я также позволю полковнику Блэку самому описать свою военную службу.
Итак, полковник Блэк, добро пожаловать. Суррогатная война США, Великобритании и НАТО с Россией, которая происходит на Украине, и экономической войной, проводимой непосредственно против России, сопровождается информационной войной, направленной на демонизацию России и особенно президента Владимира Путина. Одна из повторяющихся тем заключается в том, что российские военные проводят безжалостные кампании убийств гражданских лиц и разрушения жилых районов, часто ссылаясь на российские военные операции в Сирии, утверждая, что они сделали то же самое в Сирии, особенно против Алеппо. Предположительно, это примеры их военных преступлений и преступлений против человечности.
Вы были ведущим представителем на международном уровне в течение многих лет, разоблачая ложь о том, что происходило в Сирии и на войне с Сирией. Итак, во-первых, позвольте мне спросить: как и почему Россия ввязалась в Сирию военным путем? И как это контрастирует с предполагаемым оправданием США и НАТО их военного вмешательства в Сирию?
БЛЭК: Что ж, позвольте мне начать, если можно, с того, что я скажу нашим слушателям, - я очень патриотичен: я добровольно вступил в морскую пехоту и добровольно отправился во Вьетнам. Я участвовал в самой кровопролитной кампании с участием морской пехоты за всю войну. И я был пилотом вертолета, который совершил 269 боевых вылетов. Мои вертолёты были сбиты наземным огнем в четырех вылетах. Тогда я сражался на земле в составе Первой дивизии морской пехоты, и во время одного из 70 боевых патрулей, которые я совершил, мой радист был убит, а я был ранен, когда мы атаковали и пытались спасти окруженный аванпост морской пехоты.
Так что я очень проамерикански настроен. Я действительно был частью НАТО и был готов умереть в Германии, защищаясь от нападения Советского Союза.
Но Россия - это вовсе не Советский Союз. Люди не понимают этого, потому что средства массовой информации не дали этого понять. Но Россия не является коммунистическим государством; Советский Союз был коммунистическим государством.
Теперь, об этом заявлении, которое что особенно раздражало меня из-за моего опыта работы с Сирией: я был в городе Алеппо. Город Алеппо - самый большой город в Сирии, по крайней мере, так было до начала войны. И произошла грандиозная битва. Некоторые называют это “Сталинградом сирийской войны”, что является неплохим сравнением. Это была ужасно ожесточенная битва, которая продолжалась с 2012 по 2016 год. В ходе городских боев любые силы, которые ведут боевые действия, вынуждены разрушать здания. Здания разрушаются в массовом масштабе. И это происходит каждый раз, когда у вас есть городские бои. Итак, я ходил по улицам Алеппо, когда бои еще продолжались. Я смотрел через щель в мешках с песком на территорию, контролируемую врагом; я стоял на подбитых танках и тому подобном.
Что я действительно знаю и могу рассказать вам об Алеппо, так это то, что Россия крайне неохотно ввязывалась в боевые действия в Сирии. Война началась в 2011 году, когда Соединенные Штаты высадили оперативников Центральной разведки, чтобы начать координацию с "Аль-Каидой" и другими террористическими группировками. И мы были непоколебимыми сторонниками "Аль-Каиды" еще до официального начала войны. Сегодня мы являемся сторонниками "Аль-Каиды", когда заперты в провинции Идлиб. ЦРУ поставляло их в рамках секретной операции "Тимбер Сикамор". Мы отдали им все - их противотанковое оружие, все их зенитные ракеты. И "Аль-Каида" всегда была нашей доверенной силой на местах. Они вместе с ИГИЛ выполнили миссию Соединенных Штатов вместе с большим количеством филиалов, которые действительно в некотором роде взаимозаменяемы. И теперь есть солдаты Свободной сирийской армии, которые довольно плавно перешли от ИГИЛ к Аль-Каиде и к Свободной Сирийской армии. И вот мы начали эту войну.
Но Соединенные Штаты придерживаются стратегической политики использования доверенных лиц для участия в войне. И нашей целью было свергнуть законное правительство Сирии, и для этого мы наняли доверенных лиц-солдат, которые были самыми мерзкими из всех террористов. Нечто очень похожее происходит прямо сейчас в Украине.
Но возвращаясь к Алеппо и сирийской армии вместе с "Хезболлой", которая была очень эффективной; там были некоторые войска, которые также были организованы Ираном, но это было в значительной степени сирийское шоу, безусловно, срежиссированное сирийскими генералами. И они сражались в этом ожесточенном городском бою, очень жестоком, очень смертоносном. И они боролись там в течение четырех лет, прежде чем Россия вступила в битву. Таким образом, по прошествии четырех лет город Алеппо подвергся огромным разрушениям. И в этот момент русские по приглашению законного правительства Сирии вступили в войну. Но, в отличие от многих сообщений средств массовой информации, они не вступили в войну в качестве сухопутных войск. Тогда у них было несколько небольших наземных сил. У них была военная полиция, у них было несколько артиллерийских подразделений, несколько сотрудников специальных операций, довольно много советников и тому подобное. Но они не были значительными наземными силами.
С другой стороны, они были значительными и очень эффективными военно-воздушными силами, которые дополняли сирийские военно-воздушные силы. Но на самом деле это был всего лишь последний год войны, битва за Алеппо, всего лишь последний год, в который они вступили, и их авиация была очень эффективной. И к этому времени сирийцы изрядно потрепали силы террористов. И российская помощь смогла склонить чашу весов, и Алеппо стал грандиозной победой всей сирийской войны.
Но обвинять русских в массовых разрушениях, которые произошли в Алеппо, странно: потому что их там не было, они даже не присутствовали, когда это произошло. Так что это просто еще одна часть пропагандистского нарратива, который оказался очень эффективным для Запада, демонизируя Россию и выдвигая претензии, не имеющие под собой никакого основания. Но люди не помнят историю этих вещей - они довольно сложны. Итак, нет: Россия ни в коем случае не несет ответственности за массовые разрушения города Алеппо.
БИЛЛИНГТОН: Как бы вы противопоставили методы ведения войны, которым придерживается Россия, в отличие от сил США и союзников в Сирии?
БЛЭК: Ну, во-первых, американское участие, война Соединенных Штатов против Сирии - это агрессивная война. Мы создали сверхсекретный центр специальной деятельности ЦРУ - это что-то вроде Джеймса Бонда из Центрального разведывательного управления, абсолютный Макиавелли; они сделают все, что угодно, с этими ребятами нет никаких ограничений. Мы послали их туда и начали войну в Сирии. Войны не существовало до тех пор, пока мы не послали ЦРУ координировать действия с элементами Аль-Каиды. Итак, мы начали войну, и нас не пригласили в Сирию.
Фактически Соединенные Штаты захватили две значительные части Сирии. Одна из них - очень крупная часть, река Евфрат, отрезает примерно треть северной части Сирии: Соединенные Штаты вторглись в эту часть. Мы фактически ввели войска на землю, незаконно - вопреки любому стандартному международному праву войны - это был... это был просто захват. И это было то, на что ссылался Джон Керри, который тогда был госсекретарем, и он был разочарован огромной победой сирийских вооруженных сил над "Аль-Каидой" и ИГИЛ. И он сказал, что ж, нам, вероятно, нужно перейти к плану Б. Он не объявил, в чем заключался план Б, но со временем он развернулся: план Б заключался в захвате американцами этой северной части Сирии. Важность захвата этой части Сирии заключается в том, что это хлебная корзина для всего сирийского народа. Вот где пшеница - в Сирии на самом деле был значительный избыток пшеницы, и люди были очень хорошо накормлены в Сирии до войны. Мы хотели забрать пшеницу, чтобы вызвать голод среди сирийского народа.
Еще одна вещь, которую мы смогли сделать, - это захватить большую часть месторождений нефти и природного газа. Они также были в той северной части за рекой Евфрат. И идея заключалась в том, что, украв нефть, а затем и газ, мы смогли бы отключить транспортную систему, и в то же время, в течение сирийских зим, мы могли бы заморозить до смерти сирийское гражданское население, которое во многих случаях жило в развалинах, где эти террористические армии, с механизированными дивизиями атаковали и просто полностью разрушили эти города, оставив людей просто жить в маленьких очагах развалин.
Мы хотели уморить голодом и заморозить до смерти народ Сирии, и это был план Б.
Так вот, в какой-то момент мы расстроились из-за того, что каким-то образом эти сирийцы, эти проклятые сирийцы - это крошечная страна, и почему эти люди такие жизнерадостные? Они сражаются против двух третей всей военной и промышленной мощи мира. Как может нация с населением в 23 миллиона человек выдерживать это более десяти лет? И поэтому мы решили, что должны принять меры, иначе мы полностью потеряем Сирию. И вот Конгресс США ввел санкции "Цезаря". Санкции Цезаря были самыми жестокими санкциями, когда-либо наложенными на какую-либо нацию. Во время Второй мировой войны санкции были далеко не такими строгими, как в отношении Сирии.
Мы не объявил войну Сирии! И тем не менее, мы ввели блокаду всей этой страны. Мы девальвировали их валюту через систему международных платежей SWIFT, что сделало невозможным приобретение ими лекарств. Итак, у вас были сирийские женщины, которые заболели раком молочной железы, точно так же, как у нас здесь, в этой стране. Но вместо этого, из этой страны, где рак молочной железы стал относительно излечимым, мы прекращаем поставки медикаментов, чтобы женщины в Сирии умирали от рака молочной железы, потому что они не могли получить лекарства, потому что мы закрыли перевод их долларов через систему SWIFT.
Одна из последних вещей, которые мы сделали, и доказательства этого расплывчаты, но в гавани Ливана произошел таинственный взрыв, и это был мощный взрыв судна с удобрениями из нитрата аммония. В результате этого погибли сотни ливанцев. Это ранило тысячи и тысячи людей, разрушило экономику Ливана. И, что самое главное, это разрушило банковскую систему Ливана, которая была одной из немногих линий жизни, оставшихся у Сирии. Я не думаю, что этот взрыв был случайным. Я думаю, что это было спланировано, и я подозреваю, что Центральное разведывательное управление было осведомлено о стране, которая осуществила эту акцию по уничтожению Бейрутской гавани.
Но повсюду вы видите этот макиавеллианский подход, когда мы используем неограниченную силу и жестокость. И в то же время мы контролируем глобальные средства массовой информации, где мы стираем все обсуждения того, что происходит на самом деле. Чтобы мужчины и женщины на улице думали, что все в порядке. Что всё делается из альтруистических соображений, но это не так.
БИЛЛИНГТОН: Часть вашей военной службы проходила в качестве офицера JAG [юридическое и старейшее подразделение армии США, основанное ещё Джорджем Вашингтоном], и в течение некоторого времени вы были главой отдела уголовного права армии в Пентагоне. И в этом свете, что вы видите относительно того, как эти санкции Цезаря - как бы вы посмотрели на них с точки зрения международного права и военного права?
БЛЭК: Ну, так вот, я не был экспертом по международному праву. Я был экспертом по уголовному праву. Но я бы сказал, что развязывание войны против гражданского населения является серьезным преступлением по законам войны.
Одна из вещей, которые мы делали, когда мы вступали в союз с "Аль-Каидой", а иногда и с ИГИЛ; я имею в виду, что мы очень серьезно боролись с ИГИЛ, но в то же время мы часто использовали их против сирийского правительства. Так что это своего рода любовь-ненависть. Но мы всегда работали с террористами. Они были ядром.
Одна из стратегий, которой придерживались, заключалась в том, что в рамках этой крайней версии ислама, этого ваххабизма, существовало представление о том, что вы обладаете женщиной, которую вы хватаете своей сильной правой рукой в бою. И это восходит к седьмому веку. И поэтому мы способствовали передвижению исламских террористов из 100 стран, и они приехали и присоединились к ИГИЛ, они присоединились к Аль-Каиде, они присоединились к Свободной сирийской армии, ко всем этим разным организациям. И одна из вещей, которые они знали, когда прибыли, заключается в том, что у них было законное право убивать мужей - я не говорю о военных, я говорю о гражданских лицах - они могли убивать мужей, они могли убивать их, а затем они могли обладать их женами и их детьми. И они делали это в огромном количестве.
И вот началась кампания изнасилований, это была организованная кампания изнасилований по всей Сирии. И на самом деле в некоторых из этих мятежных районов возникли рынки рабов, где на самом деле были прайс-листы разных женщин. И что интересно, самые высокие цены достались самым маленьким детям, потому что педофилов было великое множество. И педофилы хотели завладеть маленькими детьми, потому что в соответствии с применявшимися законами им разрешалось неоднократно насиловать этих детей. Они могли насиловать вдов убитых солдат или убитых гражданских лиц, завладевать ими, покупать их и продавать между собой. Это продолжалось.
Я не говорю, что ЦРУ создало эту политику, но они понимали, что это была широко распространенная политика, и они потворствовали ей. Они никогда никоим образом не критиковали это.
Это было настолько плохо, что я поговорил с президентом Асадом, который поделился со мной своими действиями - когда я посетил в 2016 году; я был в ряде зон боевых действий и в столице. И я встретился с президентом, и он сказал, что в то время они работали над законодательством в парламенте, чтобы изменить закон о гражданстве. Они всегда следовали исламскому закону, который гласил, что гражданство ребенка передается от отца. Но было так много десятков, сотен тысяч сирийских женщин, оплодотворенных этими террористами, которые были ввезены в Сирию, что было необходимо изменить закон, чтобы у них было сирийское гражданство и их не нужно было возвращать их отцу из ИГИЛ в Саудовскую Аравию или в Тунис. Они могли бы быть сохранены в Сирии. И я проверил позже, и этот закон был принят и был реализован.
Но это просто показывает крайнюю жестокость. Когда мы ведем эти войны, у нас нет ограничений на жестокость и бесчеловечность, которые мы готовы навязать людям, заставляя их страдать, так что каким-то образом это приведет к свержению правительства и, возможно, к захвату их нефти, их ресурсов.
БИЛЛИНГТОН: Очевидно, что это политика нынешней администрации в отношении России сегодня.
БЛЭК: Да. Да. Вы знаете, Россия, возможно, более богата природными ресурсами, чем любая другая нация на Земле. Они являются крупным производителем зерна, нефти, алюминия, удобрений, огромного количества товаров, которые связаны со всей мировой экономикой. И, без сомнения, есть люди, которые смотрят на это и говорят: “Если бы мы могли каким-то образом развалить саму Россию, там были бы созданы состояния, где триллионеров были бы десятки”. И в этом есть какая-то привлекательность. Конечно, вы уже видели, как кое-что из этого происходит, когда иностранные интересы захватывают Украину и забирают их огромные ресурсы.
Но мы начали движение в сторону России почти сразу после распада Советского Союза в 1991 году. Советский Союз распался, Варшавский договор распался. И, к сожалению, одна из величайших трагедий истории заключается в том, что нам не удалось распустить НАТО. Единственной целью НАТО была защита от Советского Союза. Советского Союза больше не существовало. НАТО шло рука об руку с Варшавским договором. Варшавский договор исчез; он больше не существовал. В продолжении существования НАТО не было никакой цели. Однако мы сохранили его, и он не мог бы существовать, если бы у него не было врага. Россия отчаянно хотела стать частью Запада.
Я встретился с главой "Газпрома", крупнейшей корпорации в России, и это было вскоре после распада Советского Союза, и он рассказал мне, как они боролись за то, чтобы их СМИ были такими же свободными, как на Западе. И они воспринимали нас как гораздо более свободных и открытых, чем мы были на самом деле. И он сказал, вы знаете, у нас есть эта проблема, потому что у нас восстание в Чечне, которая является частью России. И он сказал, что чеченские повстанцы отправляют видео на российское телевидение, и мы показываем их по российскому телевидению, потому что так работает свобода слова.
И я сказал: “Ты что, издеваешься надо мной?” Я спросил: “Вы публикуете вражеские пропагандистские фильмы?” Он сказал: “Да”. Он сказал: “Разве не так вы делаете это в Соединенных Штатах?” Я сказал: “Нет. Во время Второй мировой войны мы взяли главу Associated Press и назначили его ответственным за цензуру военного времени, и она была очень строгой”.
Так что, но это всего лишь пример того, как они боролись. Они прошли путь от официально атеистической страны до того, что на сегодняшний день стали самой христианизированной крупной нацией в Европе. Мало того, что люди были самыми христианизированными людьми, чем в любой крупной стране Европы, но и само правительство очень поддерживало церковь, христианскую веру. Они изменили свою Конституцию, чтобы сказать, что брак - это союз одного мужчины и одной женщины. Они стали очень строго относиться к практике абортов. Они положили конец практике усыновления за рубежом, когда некоторые люди отправлялись в Россию и усыновляли маленьких мальчиков в аморальных целях. Так они стали совершенно другой культурой.
В любом случае, у Соединенных Штатов есть эта давняя стратегия, эта военно-политическая стратегия расширения империи. Мы сделали это на Ближнем Востоке, где попытались создать огромную неоколониальную империю. Это стало довольно потрепанным [опытом]. Люди этого не хотели. И, похоже, когда-нибудь он будет обречен на вымирание - но это может продолжаться еще 100 лет. Но в любом случае мы пытаемся сделать что-то подобное, продвигаясь на Восток, практически до самой российской границы.
БИЛЛИНГТОН: Итак, позиция США и Великобритании в отношении войны на Украине, буквально за последние несколько недель, превратилась не только в поддержку войны, но и в победу любой ценой. Об этом заявил министр обороны Остин и другие. И они перекачивают киевскому режиму огромное количество не только оборонительного, но и наступательного военного вооружения. В чем вы видите последствия этой политики?
БЛЭК: Я думаю, что одна вещь, которую это сделает, - это гарантирует, что огромное количество невинных украинских солдат погибнет без необходимости. Много русских солдат погибнет напрасно. Это дети. Вы знаете, дети уходят на войну. Ребенком я ушел на войну. Вы думаете, что ваша страна, правильно это или неправильно, но всё, что они делают, прекрасно. У меня просто разрывается сердце, когда я смотрю на лица молодых русских парней, которые были расстреляны - в некоторых случаях очень преступно - украинскими силами. И точно так же я вижу украинских молодых людей, которых убивают на поле боя.
Нам все равно! Соединенным Штатам и НАТО, нам все равно, сколько украинцев погибнет. Ни гражданские лица, ни женщины, ни дети, ни солдаты. Нам все равно. Это превратилось в великую футбольную игру. Вы знаете, у нас есть наша команда. У них есть своя команда, ра-ра-ра. Мы хотим набрать как можно больше очков и увеличить их. И, вы знаете, нам все равно, сколько наших игроков покалечат на игровом поле, главное, чтобы мы побеждали.
Сейчас мы поставляем фантастическое количество оружия, и это привело к тому, что акции Raytheon, которая производит ракеты, и Northrop Grumman, которая создает самолеты и ракеты, все эти оборонные отрасли были чрезвычайно раздуты налоговыми долларами. Я не думаю, что это в конечном счете изменит результат. Я думаю, что Россия одержит верх. Украинцы находятся в очень неудобном стратегическом положении на Востоке.
Но если вы посмотрите на то, как это разворачивалось, президент Путин предпринял отчаянную попытку остановить движение к войне еще в декабре 2021 года. Он зашел так далеко, что положил на стол переговоров с НАТО конкретные письменные предложения, мирные предложения, чтобы разрядить обстановку. Потому что в этот момент Украина собирала войска для нападения на Донбасс. И вот, он пытался предотвратить это. Он не хотел войны. А НАТО просто проигнорировало это, просто отмахнулось от этого; никогда не принимало это всерьез, никогда не вступало в серьезные переговоры.
В этот момент Путин, видя, что вооруженные украинцы, с оружием для уничтожения российских войск, буквально находятся на их границах, решил, что он должен нанести удар первым. Теперь вы можете видеть, что это не было каким-то заранее спланированным нападением. Это не было похоже на нападение Гитлера на Польшу, где стандартное эмпирическое правило гласит, что у вас всегда есть преимущество 3 к 1, когда вы нападающий. Вы должны сосредоточить в три раза больше танков, артиллерии, самолетов и людей, чем есть у другой стороны. На самом деле, когда Россия вошла, они вошли с тем, что у них было, с тем, что они могли собрать в кратчайшие сроки. И украинские силы превосходили их численностью. У украинских сил было около 250 000 человек. У русских было, возможно, 160 000 человек. Таким образом, вместо того, чтобы иметь в три раза больше войск, у них на самом деле было меньше войск, чем у украинцев. Но они были вынуждены атаковать, чтобы попытаться упредить надвигающуюся битву, в которой украинцы сосредоточили эти силы против Донбасса.
Сейчас Донбасс примыкает к России. Это часть Украины, которая не присоединилась к революционному правительству, совершившему государственный переворот в 2014 году и свергнувшему [законное] правительство Украины. Они [Донбасс] отказались стать частью нового революционного правительства Украины. И вот они провозгласили свою независимость. И Украина собрала эту огромную армию для нападения на Донбасс. И поэтому Россия была вынуждена вмешаться, чтобы предотвратить это запланированное нападение Украины. И вы могли видеть, что Россия очень надеялась, что они смогут провести эту спецоперацию без неоправданных жертв для украинцев, потому что они думают об украинцах, или, по крайней мере, они действительно думали об украинцах как о братьях-славянах; что они хотели иметь хорошие отношения. Но есть известная фотография с российским танком, который был остановлен группой примерно из 40 гражданских лиц, которые просто вышли на дорогу и перекрыли ее, и танк остановился. Я могу сказать вам, что во Вьетнаме, если бы у нас была куча людей, которые стояли на пути американского танка, проходящего через него, этот танк ни в малейшей степени не замедлился бы! Он не стал бы сигналить, он бы ничего не сделал; не сделал бы предупредительного выстрела. Это бы просто продолжалось. И я думаю, что это более типично - я не... Я не критикую американцев. Я был там, и я сражался, и я, вероятно, проехал бы танком прямо через себя.
Но я хочу сказать, что правила ведения боевых действий для русских были очень, очень осторожными. Они не хотели создавать много ненависти и враждебности. Русские не входили внутрь - они не бомбили электрическую систему, медиа-системы, системы водоснабжения, мосты и так далее. Они пытались сохранить инфраструктуру Украины в хорошем состоянии, потому что хотели, чтобы она вернулась. Они просто хотели, чтобы все это поскорее закончилось и вернулось к нормальной жизни. Это не сработало. Украинцы оказали неожиданно упорное сопротивление. Украинские солдаты сражались с большой, великой доблестью, великим героизмом. И вот теперь игра вышла на другой качественный уровень, и она стала намного серьезнее.
Но удивительно смотреть и видеть, что Россия доминирует в воздухе. Они не вывели из строя железнодорожные системы. Они не вывели из строя электростанции. Они не выбили так много вещей. Они никогда не бомбили здания в центре Киева, столицы Украины; они не бомбили здания, где заседает парламент. Они были невероятно сдержанны в этих вещах, надеясь вопреки всему, что мир может быть достигнут.
Но я не думаю, я не думаю, что Украина имеет какое-либо отношение к решению о мире или войне. Я думаю, что решение о мире или войне принимается в Вашингтоне, округ Колумбия. Пока мы хотим, чтобы война продолжалась, мы будем вести эту войну, используя украинцев в качестве доверенных лиц, и мы будем сражаться с ней до последней украинской смерти.
БИЛЛИНГТОН: Как вы оцениваете вероятность начала войны непосредственно между Соединенными Штатами и Россией? И на что бы это было похоже?
БЛЭК: Вы знаете, если вы вернетесь к Первой мировой войне в 1914 году, у вас было убийство эрцгерцога Австро-Венгрии. Он и его жена были убиты. В результате того, что эти два человека были убиты, у вас возник эффект домино из всех этих союзов, гнева и истерии СМИ. И прежде чем все закончилось, я думаю, было убито 14 миллионов человек. Всегда трудно получить точные цифры, но в любом случае, в результате этого погибло огромное количество миллионов людей.
Мы должны признать риск, связанный с этими играми в кошки-мышки. Когда, например, турецкие СМИ только что опубликовали статью, в которой говорится, что под Мариуполем, где была большая осада, и русские в конечном итоге победили. Единственная область, которую они не захватили, - этот огромный сталелитейный завод. Там отсиживается много украинских солдат. И теперь выяснилось, что, по-видимому, есть 50 французских старших офицеров, которые оказались в ловушке на этом сталелитейном заводе вместе с украинцами. Французские солдаты сражались на земле, руководя сражением. И это держалось в секрете, сверхсекретно, из-за только что состоявшихся выборов во Франции. Если бы французский народ знал, что большое количество французских офицеров попало в ловушку и, вероятно, умрет на этом сталелитейном заводе, выборы прошли бы по-другому: победила бы Марин Ле Пен. И поэтому для всего глубинного государства было очень важно, чтобы не стало известно, что эти французские офицеры были там.
Мы знаем, что есть офицеры НАТО, которые присутствуют на местах в Украине в качестве советников и так далее. Мы рискуем. Итак, я предполагаю - и это всего лишь предположение, я могу ошибаться, - но флагман российского Черноморского флота "Москва" был потоплен в результате попадания противокорабельных ракет. Я предполагаю, что эти ракеты, я думаю, есть большая вероятность, что они были выпущены французами. Теперь я могу ошибаться, но эти ракеты настолько сверхчувствительны и настолько опасны для наших кораблей, что я не думаю, что НАТО доверило бы эти ракеты украинцам или кому-либо еще. Я думаю, я думаю, что они должны поддерживаться под контролем и эксплуатацией НАТО.
Поэтому я думаю, что, вероятно, именно силы НАТО на самом деле потопили "Москву".
И вы можете видеть, что мы предпринимаем эти очень безрассудные действия, и каждый раз мы как бы повышаем ставку - так получилось, что я республиканец, - но у нас есть два сенатора-республиканца в США, которые сказали, что “ну, возможно, нам просто придется применить ядерное оружие против России”. Это безумие. Я думаю, важно, чтобы люди начали обсуждать, что означала бы термоядерная война.
Теперь нам нужно понять, мы думаем: “О, мы большие, и мы плохие, и у нас есть все это”. Россия примерно сравнима с Соединенными Штатами по ядерной энергетике. У них есть гиперзвуковые ракеты, которых у нас нет. Они могут абсолютно избежать любого своевременного обнаружения, и они могут запускать ракеты из России и достигать Сан-Франциско, Лос-Анджелеса, Чикаго, Детройта, Балтимора, Вашингтона, округ Колумбия, Нью-Йорка.
И если вы подумаете только о Вирджинии, где я живу, если бы произошла ядерная война - и имейте в виду, что у них также есть очень большой и эффективный флот атомных подводных лодок, которые находятся у берегов Соединенных Штатов. У них есть большое количество ракет с ядерными боеголовками, и они могут обойти любую нашу оборону. Так что только в Вирджинии, если вы посмотрите на это, вся Северная Вирджиния была бы по существу уничтожена. Вряд ли в округе Лаудун, округе Принс-Уильям, округе Фэрфакс, Арлингтоне, Александрии осталась бы хоть одна человеческая жизнь. Пентагон находится в округе Арлингтон: Пентагон был бы просто светящейся массой расплавленного песка. Там не было бы никакой человеческой жизни. И на много миль вокруг не было бы никакой человеческой жизни. Сразу за Потомаком, столицей страны, в столице страны не осталось бы никакой жизни. Здание Капитолия исчезнет навсегда. Все памятники, все эти славные вещи - ничего бы не осталось.
Если вы отправитесь на побережье Вирджинии, у вас есть военно-морская верфь Норфолка, у вас есть порт Норфолк. У вас есть самое большое скопление военно-морской мощи на лице Земли. Здесь мы размещаем все наши авианосцы, наши атомные подводные лодки и все такое прочее. Не осталось бы ничего. Там ничего не осталось бы ни от одной из этих судоходных отраслей.
И ты можешь продолжать в том же духе. Вы говорите о Нью-Йорке, возможно, о самом Нью-Йорке, не только все были бы убиты, но, вероятно, люди не смогли бы жить в Нью-Йорке в течение сотен лет после этого. Но это не только перестало бы быть местом бурной человеческой жизни, но, вероятно, и на полтысячелетия не восстановило бы никакой цивилизации.
Нам нужно понимать серьезность того, что мы делаем. Возможно, если бы то, что происходит на Украине, было вопросом жизни и смерти для Соединенных Штатов, это было бы одно. Конечно, когда Советский Союз разместил на Кубе ракеты, нацеленные на Соединенные Штаты, это стоило того, чтобы рискнуть, потому что это было прямо на нашей границе и угрожало нам. И это была битва, за которую стоило сражаться, и риск, на который стоило пойти. Русские находятся в этом точно зеркальном отражении той ситуации, потому что для них жизнь России зависит от того, чтобы остановить дальнейшее продвижение НАТО прямо в Украину, прямо к их границам. Они не могут позволить себе не участвовать в этой войне. Они не могут позволить себе не выиграть эту войну.
Окончание следует