Дубль два
Вот это чувство, когда живешь в полную силу, а не ждешь подходящего момента - его ни с чем не перепутаешь. У меня такое было всего только один раз. Надеюсь, что пока.
Когда я оборачиваюсь назад, чтобы попробовать найти что-то похожее в своем детстве и ничего не вижу, то понимаю, что то, чему я более менее тогда научился - это изворотливости, чтобы хоть как-то совмещать в себе требования внутреннего хочу и диктуемого надо. Главная проблема детства - это полное отсутствие понимания, как будет складывать дальнейшая жизнь и во что вкладываться нужно.
Юность, тоже не сильно отличалась. Родительско-школьная обязательная программа поменялась на вузовскую, и ее так же нужно пробежать, без остановки и в заданное время, чтобы остаться наконец наедине с самим собой, свободным от обязательств перед кем-то, и послушать какие ответы приходят на вопрос, а как ты теперь собираешься жить?
Ответы были неутешительные. Все чему меня учили учителя было совсем не нужно, а тому, что было бы нужным - никто не учил. Очень вдохновляли те, кто уже в моем возрасте становились деловыми людьми и имели совершенно иное наполнение жизни, в отличие от моего. Я же был никому не интересен кроме близких, не мог никого ни чем заинтересовать и до уровня жизни, включающего в себя: социальную успешность, деньги и личную жизнь - мне было, как до неба.
И в прошлом не было никаких зацепок, взглянув на которые можно было бы предположить, что что-то похожее может получится в будущем, но текущее положение было так невыносимо, что кроме как поверить в это и начать как-то двигаться в эту сторону черепашьими шагами, ничего другого делать было невозможно.
...
У меня ушло десять лет на то, чтобы набраться нужного опыта, расстаться с теми, с кем было когда-то по пути и оставить все, во что я был когда-то погружен. Нужно было обязательно сжечь все мосты, чтобы вновь остаться наконец наедине с самим собой, свободным от обязательств перед кем-то, и послушать какие ответы приходят на вопрос, а как ты теперь собираешься жить?
Близок ли я был к своим идеалам юности? Нет. Были ли они по-прежнему для меня актуальны? Да. И хотя, до них было по-прежнему далеко, мне уже не нужны были учителя. Все что нужно было делать я знал, оставалось только быть открытым миру, быть честным с самим собой и идти, идти и идти ...
В это время я впервые почувствовал какой это кайф полагаться только на себя, проживать день так, как будто он у тебя последний, делать все возможное из того что предоставляет жизнь и использовать все то, что тебе дано.
...
Удивительным стало то, что моя жизнь как-то быстро стала наполняться людьми, которые разделяли мои цели и задачи. Нет, не разделяли - а принимали. До этого мне приходилось принимать цели и задачи других людей, чтобы они позволяли быть рядом с ними, а теперь было наоборот. Это все очень мотивировало, откуда-то появилась работоспособность (не запредельная, конечно, но явно на порядок выше, чем было до этого)
Были очень противоречивые ощущения: с одной стороны я не верил в то, что так резко может измениться жизнь и казалось, что все это происходит немного понарошку, что в этом есть какой-то элемент случайности, а с другой - это все было на самом деле и не принимать этого было невозможно.
Это было как-то немного трогательно. Я наслаждался и ценил каждый день, в котором я чувствовал себя полноправным хозяином своей жизни, примерно так же как потом наслаждался первыми днями отцовства. Мысль, что ты - отец, невозможно принять сразу. Ребенок воспринимается, как драгоценный подарок свалившийся свыше, а для того чтобы этот подарок стал частью жизни - должно пройти время. А первое время просто переполняет счастье от того, что в твоей жизни появился новый смысл и это по силе перебивает все известные до этого источники удовольствия.
Но привыкаешь ко всему, к хорошему - особенно быстро. И через некоторое время я набрал такой ход, что не мог и предположить, что всего этого у меня потом не просто не станет, а не станет - резко.
Продолжение потом
Когда я оборачиваюсь назад, чтобы попробовать найти что-то похожее в своем детстве и ничего не вижу, то понимаю, что то, чему я более менее тогда научился - это изворотливости, чтобы хоть как-то совмещать в себе требования внутреннего хочу и диктуемого надо. Главная проблема детства - это полное отсутствие понимания, как будет складывать дальнейшая жизнь и во что вкладываться нужно.
Юность, тоже не сильно отличалась. Родительско-школьная обязательная программа поменялась на вузовскую, и ее так же нужно пробежать, без остановки и в заданное время, чтобы остаться наконец наедине с самим собой, свободным от обязательств перед кем-то, и послушать какие ответы приходят на вопрос, а как ты теперь собираешься жить?
Ответы были неутешительные. Все чему меня учили учителя было совсем не нужно, а тому, что было бы нужным - никто не учил. Очень вдохновляли те, кто уже в моем возрасте становились деловыми людьми и имели совершенно иное наполнение жизни, в отличие от моего. Я же был никому не интересен кроме близких, не мог никого ни чем заинтересовать и до уровня жизни, включающего в себя: социальную успешность, деньги и личную жизнь - мне было, как до неба.
И в прошлом не было никаких зацепок, взглянув на которые можно было бы предположить, что что-то похожее может получится в будущем, но текущее положение было так невыносимо, что кроме как поверить в это и начать как-то двигаться в эту сторону черепашьими шагами, ничего другого делать было невозможно.
...
У меня ушло десять лет на то, чтобы набраться нужного опыта, расстаться с теми, с кем было когда-то по пути и оставить все, во что я был когда-то погружен. Нужно было обязательно сжечь все мосты, чтобы вновь остаться наконец наедине с самим собой, свободным от обязательств перед кем-то, и послушать какие ответы приходят на вопрос, а как ты теперь собираешься жить?
Близок ли я был к своим идеалам юности? Нет. Были ли они по-прежнему для меня актуальны? Да. И хотя, до них было по-прежнему далеко, мне уже не нужны были учителя. Все что нужно было делать я знал, оставалось только быть открытым миру, быть честным с самим собой и идти, идти и идти ...
В это время я впервые почувствовал какой это кайф полагаться только на себя, проживать день так, как будто он у тебя последний, делать все возможное из того что предоставляет жизнь и использовать все то, что тебе дано.
...
Удивительным стало то, что моя жизнь как-то быстро стала наполняться людьми, которые разделяли мои цели и задачи. Нет, не разделяли - а принимали. До этого мне приходилось принимать цели и задачи других людей, чтобы они позволяли быть рядом с ними, а теперь было наоборот. Это все очень мотивировало, откуда-то появилась работоспособность (не запредельная, конечно, но явно на порядок выше, чем было до этого)
Были очень противоречивые ощущения: с одной стороны я не верил в то, что так резко может измениться жизнь и казалось, что все это происходит немного понарошку, что в этом есть какой-то элемент случайности, а с другой - это все было на самом деле и не принимать этого было невозможно.
Это было как-то немного трогательно. Я наслаждался и ценил каждый день, в котором я чувствовал себя полноправным хозяином своей жизни, примерно так же как потом наслаждался первыми днями отцовства. Мысль, что ты - отец, невозможно принять сразу. Ребенок воспринимается, как драгоценный подарок свалившийся свыше, а для того чтобы этот подарок стал частью жизни - должно пройти время. А первое время просто переполняет счастье от того, что в твоей жизни появился новый смысл и это по силе перебивает все известные до этого источники удовольствия.
Но привыкаешь ко всему, к хорошему - особенно быстро. И через некоторое время я набрал такой ход, что не мог и предположить, что всего этого у меня потом не просто не станет, а не станет - резко.
Продолжение потом