про душевную боль
Вчера в метро я познакомилась с бомжом. Он заинтересовался мои ридером, подошел и спросил:
-А это планшет, который компьютер, или планшет, который для чтения?
-Для чтения.- ответила я.
-Удобно,- кивнул бомж,- много книг можно закачать.
Потом он рассказал мне, что не осуждает геев, потому что каждый вправе заниматься сексом в той форме, в какой изволит. А осуждает он людей, которые сами наносят себе телесные повреждения. Есть, например, у него приятель, тоже бездомный, двадцати семи лет, делающий себе зарубки на шее. Ну знаете, некоторые люди себя режут, чтобы справиться с душевной болью. И этот приятель тоже. Чуть что не так, детство вспомнил, или обидел его кто,- хвать бритву или нож и давай по шее водить. Вся шея у него изрезана, и в ранах черви личинки откладывают.
-А это планшет, который компьютер, или планшет, который для чтения?
-Для чтения.- ответила я.
-Удобно,- кивнул бомж,- много книг можно закачать.
Потом он рассказал мне, что не осуждает геев, потому что каждый вправе заниматься сексом в той форме, в какой изволит. А осуждает он людей, которые сами наносят себе телесные повреждения. Есть, например, у него приятель, тоже бездомный, двадцати семи лет, делающий себе зарубки на шее. Ну знаете, некоторые люди себя режут, чтобы справиться с душевной болью. И этот приятель тоже. Чуть что не так, детство вспомнил, или обидел его кто,- хвать бритву или нож и давай по шее водить. Вся шея у него изрезана, и в ранах черви личинки откладывают.