"Новгордское дело"
Новая новгородская газета №17 от 25 апреля 2007
Крик на улице Космонавтов … и в интернете.
В интернет-пространстве - паника, порой переходящая в истерику. Никогда, наверное, правоохранительные органы Новгорода не «полоскались» так активно, задиристо. Повод такой: в Новгороде арестовали 22-летнюю Антонину Фёдорову. Она подозревается в покушении на убийство своей дочери Алисы, чудного создания, которому не исполнилось ещё и 3 лет. Такого, считают интернет-аналитики, быть не может, потому что не может быть никогда.
Общежитие. Утро 28 февраля
Само ЧП прошло в общем-то без всякой шумихи в СМИ. 28 февраля в общежитие на улице Космонавтов вызвали «скорую» и милицию. Первыми приехали врачи. И стали свидетелями настоящего чуда. Девочка Алиса, упавшая с третьего этажа, не только не погибла, но и не получила даже сколько-то серьёзных переломов.
Несмотря на сравнительно благополучный исход падения, девочку, разумеется, тотчас отвезли в больницу. И радовались чудесному «приземлению» - один случай на сто. Радовалась, казалось, и мать ребенка - та самая Антонина Фёдорова. Хотя и была потеряна, расстроена, опечалена, - как не понять, женщина пережила настоящий шок. И один раз она упала в обморок...
Сразу после ЧП. Точнее, после того, как 11-летний мальчик сказал, что он своими глазами видел, как упала девочка. И добавил: эту девочку (указал на ребёнка) сбросила с третьего этажа эта девочка (указал на Антонину Фёдорову). В тот момент он, впервые видевший и Антонину, и Алису, искренне не догадывался, что Антонина - мама, а девочка - её дочь. Антонина Федорова, и правда, выглядит очень юно, и 11-летний мальчик запросто мог воспринять её саму как ребенка.
После того, как мама пришла в себя и её вместе с девочкой увезли на «скорой», свои показания Егор К. повторил и при официальном опросе сотрудниками милиции.
Поверить в то, что мать умышленно сбросила дочь с 3-го этажа, понятно, было не просто. Родители детей убивают... Но это обычно случается с совершенно опустившимися, спившимися существами, не могущими свести концы с концами. Но Антонина Фёдорова - сугубо положительный человек, волонтёр даже, как выяснилось, какого-то благотворительного фонда, оказывающего помощь детям-сиротам. Последнее время большую часть жизни она проводила в Москве, где намеревалась создать новую ячейку общества с человеком, роль которого в этой истории станет понятна чуть позже.
Интернет-вольница
В больнице Алиса находилась около трёх недель. Слава Богу, поправилась. Девочку из больницы выписали. А 27 марта следователь городской прокуратуры Владимир Колодкин направил в органы опеки и попечительства письмо, в котором говорилось о необходимости «немедленного отобрания ребёнка в связи с непосредственной угрозой его жизни и здоровью». К этому времени в прокуратуре уже было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусматривающего ответственность за покушение на убийство.
А 19 апреля в отношении Антонины Федоровой была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Молодую женщину поместили в новгородский следственный изолятор - «в тюрьму».
Но большой «интернет-шум» начался ещё в марте.
Гражданский муж, Кирилл Мартынов, человек образованный и «продвинутый», разместил в широко популярном в «сети «Живом журнале» свой SOS. Он не мог поверить, что любимая женщина способна на преступление, на такое преступление! Поэтому начал бить во все колокола. Поскольку «Живой журнал» - СМИ «для всех», считаем возможным привести некоторые цитаты для тех, кто не имеет возможности пользоваться интернет-ресурсами.
Заметим только, что сам Кирилл Мартынов отнюдь не был непосредственным очевидцем драматических событий. О том, что произошло в Новгороде, москвич узнал, что называется, со слов. Вероятно, любимой женщины. Вероятно, в том свете, в каком выгодно ей.
В «Живом журнале» появилась запись:
«Итак, имеем следующую ситуацию. Мать трехлетнего ребенка проживает в коммунальной квартире. Утром соседи не запирают дверь, и ребенок выходит на лестничную площадку. Мать бросается за ним, но не успевает. Ребенок падает вниз в пространство между лестницами - с третьего этажа на первый. Вызывают скорую помощь. Мать с ребенком едут в больницу. Ребенок отделывается в конечном счете сотрясением мозга и травмой челюсти.
Дальше на место приезжает милиция, причем находится свидетель» - соседский мальчик, который утверждает, что мать столкнула ребенка специально. Милиция едет в больницу и берет показания у матери и ее родственников. Три недели ничего не происходит.
Сегодня к матери, которая переехала на новую квартиру, приходит следователь с повесткой. На повестке написано, что она приглашается в качестве свидетеля к этому самому следователю. Следует устный комментарий следователя: мы считаем, что это не был несчастный случай, состав преступления - попытка убийства - имеется, будем открывать дело по статье 105 «Убийство».
Вот после этого люди стали высказывать всё, что думают. Не только из Новгорода. Со всей страны. Все поднялись на защиту матери. Тема стала одной из популярнейших в сети. О ситуации, замечу, высказывались люди, многие из которых не только ни разу не бывали в той общаге, но и вообще в Новгороде, И это, думается, в первую очередь характеризует общее отношение жителей России к правоохранительным органам. Приведём всё же некоторые интернет-высказывания (с сохранением стиля и орфографии оригинала).
"Уверен, что прокуратура хотела на этом случае заработать денег. Сожать молодую мать никакого смысла не было. Поскольку мразям из прокуратуры не заплатили за свободу, они опалчились. Теперь будут всеми силами гнуть свою линию».
«Я как бывший следователь СССР могу Вас заверить, что беспредел прокуратуры на лицо. Здесь уже высказывались о том что фактически уголовное дело завели ради финансового шантажа семьи девочки. Я с этим мнением согласен. Сейчас везде в стране сплошь заказные дела, откаты ради сиюминутной наживы, В данных условиях адвокаты, как профессионалы теряют свою актуальность. Если бы мамаша была при деньгах, то давно заплатила в прокуратуре, и данной истории не было бы. Но так как она в действительности не в состоянии кормить правоохранительные органы, поэтому и случилась эта печальная история с ее арестом. Мать девочке никто не заменит, а подлецов в прокуратуре сейчас все больше и больше».
«Посмотрим как запает прокурор когда дело будет на контроле: в Общественной Палате, в Генпрокуратуре, в Государственной
Думе, когда люди выйдут на митинг. Местная прокуратура ошибается что сможет всем заткнуть рты и откупиться перед руководством».
«Не знаю, как Москва, а нам на сайты по Якутии моя инет-знакомая с Чукотки ссылки кинула, просто задрали своей наглостью и вседозволенностью слуги народа, говорю же, что за КАЖДУЮ ошибку закрывать их пора на анологичные сроки с выплатой жертве моральной и материальной компенсации, вот тогда уже не мягким местом думать будут, а БЛЮСТИ РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО!!!! И вааще мы уже в приёмную Путина начали слать письма с просьбой поставить это дело на личный контроль Президента и Генеральной прокуратуры!!! А то Путин программы придумывает для того, что бы рож-жать начинали, а ваши прокурорские вредят продвижению программ Президента!!!».
Никогда, честно говоря, не думал, что, во-первых, у нас настолько не любят прокуратуру, а во-вторых, что с помощью Интернета можно поднять такой шум на всю страну и провести столь мощную кампанию. При этом, повторюсь, практически все аналитики нашей невесёлой ситуации черпают информацию из того же Интернета, зная о «нюансах» дела исключительно «со слов». И, признаться, слишком "общими» на этом фоне выглядят официальные комментарии прокуратуры. Широко уже известны, например, такие слова прокурора города Андрея Ефимова: «Уголовное дело на пустом месте не возбуждается. У следствия достаточно доказательств, что ребёнок не мог самостоятельно выбраться и перебраться через перила. Слава Богу, что после падения с третьего этажа девочка осталась жива. Заключение же обвиняемой под стражу в данном случае связано с тем, чтобы она не могла воспрепятствовать следствию - это обычная практика при расследовании подобных дел».
И думается: а почему бы не рассказать всё, коль дело приняло такой оборот? Коль загодя предпринимаются очень неоднозначные попытки вывести дело на «социальный уровень», подменив им элементарный криминальный. Иными словами - просто «заболтать» суть трагедии, оставив частное - за общим.
Если идти вслед за «устоявшимся» интернет-мнением, то цель прокуратуры - «засадить» ни в чем не повинного (разве лишь в том, что «недоглядела» за ребёнком) человека, дабы либо «вытянуть деньги» с родственников; либо провести «показательный процесс» на тему «борьбы против издевательств над детьми» в рамках соответствующей всероссийской кампании» (об этом прямо говорится в «Живом журнале»).
Но насколько я знаком с практикой «кампаний», в этом случае никак не проходит гипотеза о том, что дело инициировано ради «показателей» по борьбе за права детей.
«Социальный заказ» в правоохранительной практике, чего греха таить, существует. Сейчас, например, есть «социальный заказ» на «коррупционные преступления», на беспощадное разоблачение «гаишного беспредела», на дела, связанные со злоупотреблениями чиновничества. По этим категориям показатели новгородской прокуратуры явно не дотягивают до среднестатистических по стране, и на это обращал внимание генпрокурор Юрий Чайка на конференции, проходившей в Новгороде. Вот эти дела «в цене». Чего не скажешь о теоретических «издевательствах над детьми». Так что в этом случае можно предположить (какой бы дикой эта догадка ни показалась теоретикам с интернет-форумов), что прокуратура возбудила дело только потому, что не могла этого не сделать.
Почему? Потому что не сделать этого, имея свидетельские показания, о которых - чуть ниже, было бы преступлением.
«Я стоял и ждал Артёма..."
За умозрительными интернет-рассуждениями о «прокурорском беспределе» блёклой тенью остался один человек. Тот самый Егор К., который все видел своими глазами. И разыскать его, оказалось, совсем несложно.
В том же «Живом журнале» говорится, что он - «сын соседей», с которыми у задержанной были «непростые отношения». На самого деле, он совсем не «сын соседей». И живёт совсем не в этом общежитии.
А рассказывает Егор вот что. В то утро в общежитие он пришёл к своему другу Артёму В., чтобы вместе идти в школу. Друг живёт именно на третьем этаже, по соседству с комнатой Антонины Федоровой. Собравшись на занятия, мальчики поднялись на четвёртый этаж - позвать с собой ещё и девочку из той же школы.
Стучаться в дверь её комнаты пошел Артем, а Егор остался на лестничной площадке четвертого этажа.
«Я стоял и ждал Артема, - рассказывает мальчик. - В это время увидел, как на лестничную клетку 3-го этажа вышла, как мне показалось, девочка - с совсем маленькой девочкой. Потом я увидел, как старшая через железные прутья просунула ребенка, подержала и... отпустила. Девочка упала вниз, затем, через пару секунд, старшая закричала и побежала вниз к девочке. Потом Артём позвал отца, он позвонил в «скорую» и в милицию. Милиционерам я сразу стал рассказывать так, как видел. Когда я сказал, что видел, как отпустила ребёнка, мать сказала: «Что ты такое говоришь, я такого не делала!» - и упала в обморок».
Корр. «ННГ»: Когда ты стоял на лестничной клетке 4 этажа, женщина тебя не видела?
Егор: Она меня не видела, она посмотрела только вниз, а наверх она не смотрела. Я стоял тихо.
Корр. «ННГ»: Ты слышал между матерью и дочерью какой-нибудь разговор?
Егор: Нет, они даже словами не обменивались. Молча стояли.
Корр. «ННГ»: Никто не подходил потом, не просил, чтобы ты изменил показания?
Егор: Нет.
Вот, собственно, главное. Мальчик от своих слов отказываться не намерен. Это - именно та мелочь, которой очень не хватает в цепочке интернет-рассуждений.
Сегодня сама обвиняемая и ее гражданский муж выдвигают версию, согласно которой девочка самостоятельно вышла из комнаты (дверь которой была закрыта), прошла коридор (дверь в который тоже была закрыта), холл, лестничную клетку, после чего пролезла через прутья и... Могла ли она физически пролезть через прутья, это вопрос к экспертам, которые, думается, уже произвели соответствующие замеры. По этой же версии, увидев, что ребёнок отправился в самостоятельный «поход», мать бросилась за ним и уже протянула руку, чтобы спасти, но... Чуть-чуть не успела.
Только вот как сопоставить это со словами Егора, который утверждает, что у лестничного пролета дочь и мать появились не «друг за дружкой», а одновременно? Версии, словом, взаимоисключающие.
Известно мне, например, и другое. Что один из адвокатов, с которым намеревались заключить соглашение на ведение дела, отказался от этого. Свой отказ он объяснил в том числе и так: «Я принципиально не защищаю людей, могущих поднять руку на собственного ребёнка». Кроме того, по его словам, ему предлагалось «встретиться и отшлифовать версию», но делать он этого не стал, сославшись на закон «Об адвокатуре», одна из статей которого гласит, что адвокат не вправе принимать поручения, если они имеют заведомо незаконный характер. А это предложение показалось адвокату не то чтобы законным. «Какими-то закулисными играми повеяло», - добавил он.
Настоящая проблема сейчас в том, чтобы обезопасить свидетелей, в первую очередь -юных, от давления, которое может оказать не только обвиняемая. Чтобы в суде они подтвердили то, о чем говорили в милиции, в прокуратуре. То, что видели своими глазами... Сопоставить две версии должен суд, и только суд. А «разгул новгородского криминалитета» и «беспомощность правоохранительных органов» - это, простите, немножко из другой оперы.
Алексеи КОРЯКОВ