(no subject)
Как легко, почти походя, мы меняем иной раз всё течение своей жизни.
«Прощай навсегда» прозвучало, когда мы сидели на парапете у метро, в чужом городе, в чужой стране, где из своего у нас было только вот это короткое расстоянье в один обхват запястья. И всё казалось игрушечным и ненастоящим. И я ещё не понимала, что «навсегда» - это не слово, а цифра. Это число, которое в момент произнесения начинает стремительно расти в геометрической прогрессии.
Город готовился к Рождеству, повсюду наряжали витрины и украшали фасады, выбирали гирлянды и закупали подарки. В воздухе пахло апельсинами и бенгальскими огнями. Снега не было совсем, но я постоянно мёрзла, и хотела, чтобы всё это поскорей закончилось. И злилась на тебя за то, что ты сидишь и никак не помогаешь мне тебя оставить. Я не смотрела на тебя. А ты сидел и ждал.
И тогда я встала и пошла вниз по улице.
Я всё шла и шла, и «навсегда» позади меня росло и заполняло всё пространство между нами. И если бы я оглянулась, то могла бы увидеть, как оно накрывает тебя с головой, как оно не оставляет нам ни одного шанса, как оно догоняет меня и вот-вот догонит… но я не оглянулась.
Конечно, оно догнало меня, и ушло далеко вперёд, и теперь приходится проживать его день за днём. И приходится понимать, что в моей короткой жизни, в моей единственной короткой жизни, я больше не увижу тебя никогда-никогда-никогда. И понять это для меня представляется невозможным.
Если есть следующая жизнь (а хочется думать, что есть), то мы можем встретиться там. Мы должны. Мы связаны этим «навсегда» далеко вперёд. И нам всё равно придётся пересечь его, в ту или иную сторону. Мы вынырнем из него, как две огромные рыбы, в совершенно другом пространстве, облачённые в совершенно иные субстанции. И поплывём навстречу друг другу.
И я очень боюсь, что мы ничего, совершенно ничего, не будем помнить…
«Прощай навсегда» прозвучало, когда мы сидели на парапете у метро, в чужом городе, в чужой стране, где из своего у нас было только вот это короткое расстоянье в один обхват запястья. И всё казалось игрушечным и ненастоящим. И я ещё не понимала, что «навсегда» - это не слово, а цифра. Это число, которое в момент произнесения начинает стремительно расти в геометрической прогрессии.
Город готовился к Рождеству, повсюду наряжали витрины и украшали фасады, выбирали гирлянды и закупали подарки. В воздухе пахло апельсинами и бенгальскими огнями. Снега не было совсем, но я постоянно мёрзла, и хотела, чтобы всё это поскорей закончилось. И злилась на тебя за то, что ты сидишь и никак не помогаешь мне тебя оставить. Я не смотрела на тебя. А ты сидел и ждал.
И тогда я встала и пошла вниз по улице.
Я всё шла и шла, и «навсегда» позади меня росло и заполняло всё пространство между нами. И если бы я оглянулась, то могла бы увидеть, как оно накрывает тебя с головой, как оно не оставляет нам ни одного шанса, как оно догоняет меня и вот-вот догонит… но я не оглянулась.
Конечно, оно догнало меня, и ушло далеко вперёд, и теперь приходится проживать его день за днём. И приходится понимать, что в моей короткой жизни, в моей единственной короткой жизни, я больше не увижу тебя никогда-никогда-никогда. И понять это для меня представляется невозможным.
Если есть следующая жизнь (а хочется думать, что есть), то мы можем встретиться там. Мы должны. Мы связаны этим «навсегда» далеко вперёд. И нам всё равно придётся пересечь его, в ту или иную сторону. Мы вынырнем из него, как две огромные рыбы, в совершенно другом пространстве, облачённые в совершенно иные субстанции. И поплывём навстречу друг другу.
И я очень боюсь, что мы ничего, совершенно ничего, не будем помнить…