(no subject)
Не осталось почти никого, кто помнит нас вместе...
Ночь висит за окнами застиранным пальто, из его карманов сыплются блеклые звёзды.
По ту сторону стекла, по ту сторону океана, по ту сторону зеркала - ты носишь другое имя, и ни одному почтальону не отыскать твой почтовый ящик в глубине новой Империи.
«Я так больше не могу, заверни меня в фольгу…» - поёт знакомый голос с потёртой пластинки.
Помнишь, как сто лет назад мы прощались «навсегда»? Ещё не в последний раз, но уже до следующей жизни. Никаких слов, никаких касаний. В полумраке съёмной квартиры я сидела на подоконнике, и ты рисовал простым карандашом мой портрет.
Я недавно нашла его среди старых черновиков. Печальная девочка пристально смотрит на меня с тетрадного листа, и у нас с ней почти ничего общего.
Прошло полжизни, ты можешь в это поверить? А мы думали, что пережить этого не сумеем. Что никогда больше не будем любимы. Никогда не сможем быть счастливы.
Зима к утру накроет город влажным туманом, как целлофановым пакетом.
Мы проснёмся уже в декабре, каждый в своей постели…
Я всё смогла, у меня получилось.
Сердечные ткани не отмирают, это неправда. Просто иногда нам кажется, что сквозь них течёт жизнь, а иногда кажется, что смерть. На самом деле, это происходит одновременно. И только осознав это, можно всё уравновесить.
Ночь висит за окнами застиранным пальто, из его карманов сыплются блеклые звёзды.
По ту сторону стекла, по ту сторону океана, по ту сторону зеркала - ты носишь другое имя, и ни одному почтальону не отыскать твой почтовый ящик в глубине новой Империи.
«Я так больше не могу, заверни меня в фольгу…» - поёт знакомый голос с потёртой пластинки.
Помнишь, как сто лет назад мы прощались «навсегда»? Ещё не в последний раз, но уже до следующей жизни. Никаких слов, никаких касаний. В полумраке съёмной квартиры я сидела на подоконнике, и ты рисовал простым карандашом мой портрет.
Я недавно нашла его среди старых черновиков. Печальная девочка пристально смотрит на меня с тетрадного листа, и у нас с ней почти ничего общего.
Прошло полжизни, ты можешь в это поверить? А мы думали, что пережить этого не сумеем. Что никогда больше не будем любимы. Никогда не сможем быть счастливы.
Зима к утру накроет город влажным туманом, как целлофановым пакетом.
Мы проснёмся уже в декабре, каждый в своей постели…
Я всё смогла, у меня получилось.
Сердечные ткани не отмирают, это неправда. Просто иногда нам кажется, что сквозь них течёт жизнь, а иногда кажется, что смерть. На самом деле, это происходит одновременно. И только осознав это, можно всё уравновесить.