Про военных
Трудясь над романом "Гости из Африки", почему-то захотел выложить маленький рабочий кусок сюда. Потом уберу.
- Так вы военная? - спросил Ашур Романову.
Настя тут же вскочила, мгновенно побагровев лицом. На её лице заиграли желваки, глаза метали молнии. Стиснув кулаки, она нависла над сидевшим напротив неё Ашуром и молча сверлила его свирепым взглядом.
Нгон Бвана тоже поднялся и решительно встал между начальницей и хозяином дома. Он поднял руки в успокаивающем жесте и сказал Насте: - Эрста, я уверен, никто не хотел вас оскорбить.
- В чём дело? - подала голос Мяу Вонг: - Ашур сказал что-то не то?
- Дело в том, что в обществе Зеф-Топ профессия военного является строго табуированной, - пояснил Нгон, повернувшись к учёной: - Назвать кого-то "военным" всё равно, что в каком-нибудь примитивном обществе прошлого публично назвать человека гомосексуалистом, особенно если он им, на самом деле, не является.
- Прошу прощения. Я не хотел вас оскорбить, - Ашур Вишнуван привстал, чтобы почтительно поклониться гостье.
- Это я прошу прощения за свою несдержанность, - наконец разлепила губы Романова и, облегчённо выдохнув, села.
Нгон примирительно улыбнулся всем присутствующим и вернулся на своё место.
- Но если у вас нет военных, как тогда вы отбиваетесь от заражённых? - спросила Мяу Вонг.
- У нас есть ополчение, - ответила ей Настя и, отпив чаю, продолжила: - Это местные силы самообороны из числа обычных людей. В случае опасности они берут в руки оружие, которым обучены - до известной степени - владеть. Что касается нас - чиновников Зеф-Топ, то временное выполнение обязанностей, хоть как-то напоминающих армейские - это всегда наказание за тяжёлые проступки. Люди отбывают его и возвращаются к мирным обязанностям, стараясь не вспоминать о том, что было. И уж точно им не придёт в голову этим гордиться и тем более - бахвалиться таким опытом направо и налево или упрекать других в его отсутствии... Это считается постыдным, хотя многие молодые бюрократы Зеф-Топ, в той или иной мере, проходят через лагеря стрелково-тактической подготовки и участвуют в силовых операциях против заражённых. Лишь немногие из нас - изгои в нашем обществе - добровольно помечают себя особым знаком причастности к этой закрытой касте неприкасаемых. Обычно это те, кто участвовал в особо жестоких стычках с заражёнными, получил тяжёлые телесные и психологические травмы и теперь, в силу неизбежной профессиональной деформации, не может или не хочет возвращаться к мирной жизни, считая, что уж лучше он до конца своих дней продолжит делать своё чёрное и неблагородное дело, чем позволит кому-то юному, чистому и не опороченному заступить на его место и растратить свою жизнь на сражения...
- А что это за знак, которым ваши... ну типа военные... себя помечают? - заинтересовался Ашур.
- Они получают разрешение определённым образом модифицировать свою обыденную форму так, чтобы внешне она никак не отличалась, но чтобы человек с намётанным взглядом... то есть, другой такой же бедолага... мог распознать собрата по несчастью, понаблюдав за ним некоторое время. Официально запрещается притеснять таких людей, и они всегда могут убрать с себя этот знак... Так что это исключительно их личный выбор... И их судьба.
- Так вы военная? - спросил Ашур Романову.
Настя тут же вскочила, мгновенно побагровев лицом. На её лице заиграли желваки, глаза метали молнии. Стиснув кулаки, она нависла над сидевшим напротив неё Ашуром и молча сверлила его свирепым взглядом.
Нгон Бвана тоже поднялся и решительно встал между начальницей и хозяином дома. Он поднял руки в успокаивающем жесте и сказал Насте: - Эрста, я уверен, никто не хотел вас оскорбить.
- В чём дело? - подала голос Мяу Вонг: - Ашур сказал что-то не то?
- Дело в том, что в обществе Зеф-Топ профессия военного является строго табуированной, - пояснил Нгон, повернувшись к учёной: - Назвать кого-то "военным" всё равно, что в каком-нибудь примитивном обществе прошлого публично назвать человека гомосексуалистом, особенно если он им, на самом деле, не является.
- Прошу прощения. Я не хотел вас оскорбить, - Ашур Вишнуван привстал, чтобы почтительно поклониться гостье.
- Это я прошу прощения за свою несдержанность, - наконец разлепила губы Романова и, облегчённо выдохнув, села.
Нгон примирительно улыбнулся всем присутствующим и вернулся на своё место.
- Но если у вас нет военных, как тогда вы отбиваетесь от заражённых? - спросила Мяу Вонг.
- У нас есть ополчение, - ответила ей Настя и, отпив чаю, продолжила: - Это местные силы самообороны из числа обычных людей. В случае опасности они берут в руки оружие, которым обучены - до известной степени - владеть. Что касается нас - чиновников Зеф-Топ, то временное выполнение обязанностей, хоть как-то напоминающих армейские - это всегда наказание за тяжёлые проступки. Люди отбывают его и возвращаются к мирным обязанностям, стараясь не вспоминать о том, что было. И уж точно им не придёт в голову этим гордиться и тем более - бахвалиться таким опытом направо и налево или упрекать других в его отсутствии... Это считается постыдным, хотя многие молодые бюрократы Зеф-Топ, в той или иной мере, проходят через лагеря стрелково-тактической подготовки и участвуют в силовых операциях против заражённых. Лишь немногие из нас - изгои в нашем обществе - добровольно помечают себя особым знаком причастности к этой закрытой касте неприкасаемых. Обычно это те, кто участвовал в особо жестоких стычках с заражёнными, получил тяжёлые телесные и психологические травмы и теперь, в силу неизбежной профессиональной деформации, не может или не хочет возвращаться к мирной жизни, считая, что уж лучше он до конца своих дней продолжит делать своё чёрное и неблагородное дело, чем позволит кому-то юному, чистому и не опороченному заступить на его место и растратить свою жизнь на сражения...
- А что это за знак, которым ваши... ну типа военные... себя помечают? - заинтересовался Ашур.
- Они получают разрешение определённым образом модифицировать свою обыденную форму так, чтобы внешне она никак не отличалась, но чтобы человек с намётанным взглядом... то есть, другой такой же бедолага... мог распознать собрата по несчастью, понаблюдав за ним некоторое время. Официально запрещается притеснять таких людей, и они всегда могут убрать с себя этот знак... Так что это исключительно их личный выбор... И их судьба.