Отчёт об участии в мастер-классе Логинова и Лукина - Часть 13:
ПЕРЕЙТИ К ОГЛАВЛЕНИЮ.
ПИСЬМО АНДРЕЯ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)
В ответ на письмо Натальи, с которым она прислала мне электронную версию её замечаний, я послал ей своё благодарственное письмо, где изложил свой взгляд на критику и свою идею о возрождении литературного семинара поближе к дому, в том формате, какой был на семинаре Егоровой и Байтерякова - в тот момент, а это было сразу после Питерского романного семинара, мне это казалось хорошей, годной идеей... Сейчас я уже смотрю на вопрос иначе, благодаря горячей поддержке анонимных критиков с Самиздата :) Давайте взглянем сначала на моё письмо, а потом на то, что пришло в ответ...
Моё письмо:
«Спасибо за Ваши замечания - как письменные, так и устные - ведь благодаря ним (и замечаниям Святослава Логинова) я смог окончательно определить для себя критерии, по которым критику можно разделить на конструктивную (полезную для автора) и деструктивную (бесполезную, а порой даже и вредную).
В результате, по приезду из Питера в Москву я решил возродить рассказный семинар, действовавший с 2006 по 2012 год, чтобы московские авторы могли на регулярной основе бесплатно учиться друг у друга писать и не менее важно - учились критиковать конструктивно. Как один из организаторов, я прослежу, чтобы каждый из выступавших кроме недостатков отмечал и достоинства произведения, более того, достоинства будут называться в конце, а не в начале, так как я заметил (не только в этот раз, но и на прежних семинарах), что люди воспринимают эту часть как пустую формальность (скороговоркой говорится дежурная фраза «произведение хорошее - трам-пам-пам! - а теперь перейдём к плохому» и начинают долго смаковать недостатки). При таком раскладе, автор никогда не узнает, что же у него получается хорошо, если всё настолько плохо. Знать свои сильные стороны, чтобы развивать их дальше и эксплуатировать себе на пользу, для автора не менее важно, чем знать свои недочёты, над которыми нужно работать.
Далее, я прослежу, чтобы в выступлениях не было эмоционального негатива. Я понимаю, при чтении произведения у читателя может возникнуть гнев, отторжение и тому подобное, но это только в момент чтения. Когда же критик доносит свои соображения до автора, то ему стоит делать это уже на холодную голову, сухо констатируя факты - вот тут у меня был негатив, тут - отторжение, в этом месте - экстаз, а здесь я откровенно заскучал. Если же превращать выступление в высоко эмоциональное представление, причём с упором на негатив, то автор поневоле начнёт воспринимать всё в штыки и закроется, но не от того, что ему говорит человек, а от того, как он это говорит - в эмоциональном плане. Так что буду следить на будущем московском семинаре, чтобы люди не превращали критический разбор в судилище. Надеюсь, удастся организовать нормальную рабочую атмосферу, как в прежние годы, когда автор прямо на месте осознавал все недочёты своего произведения и требовал у присутствующих покритиковать его ещё. Единственное, что пока что мы ищем более-менее именитого московского писателя, который бы формально возглавил мероприятие - громкие имена нам нужны.
Ваши замечания я непременно учту в следующей правке романа. Постараюсь сделать героев менее быдловатыми, инфантильными. Чётче пропишу им социальные и гендерные роли, которым они будут непреклонно следовать, чтобы сохранять реноме. В общем, облагорожу их, чтобы читателям было проще им сочувствовать и сопереживать. Замечания Логинова также не останутся без внимания, впрочем, как и все те замечания, что я успел законспектировать в процессе.
Что касается моей выдержки, то тут я вынужден отклонить Вашу похвалу, ибо не заслужил - всё-таки вёл себя недостойно, и теперь того стыжусь. Прошу меня простить. В общем, всяческих Вам удач! Спасибо, что не забыли про мою просьбу и отправили мне свою критику - несмотря на моё недостойное поведение. Я это ценю.»
В ответ, пару-тройку месяцев спустя пришло письмо не от Натальи, а от Андрея. С учётом того, что я уже получил свою порцию депрессивных переживаний от «критики» Натальи, я не желал получить ещё больше негатива ещё и от Андрея, так что переслал его письмо другу на проверку. Тот сказал, чтобы я не читал: гадости, причём по-европейски вежливенькие, но по факту грязью там обмазаны все участники семинара...
Я не стал читать письмо, но сейчас - полгода спустя - ради вас, мои дорогие, я прочту сам и частично процитирую здесь это письмо, потому как это будет бесценный источник информации - мнение вольнослушателя из Англии обо всём, что творилось на том семинаре. Мнение человека с менталитетом, отличным от нашего. Если мне попадутся вещи интимного характера, которые могли бы очернить Андрея или кого-либо ещё, я их опущу. Не ставлю своей задачей нарушать тайну частной переписки кому-то во вред, но исключительно ради того, чтобы вам было интересно узнать о романном семинаре побольше... Пока пишу эти строки, ещё сам не видел письма... Что же там будет???
Почитал... ЭТО ОГОНЬ, РЕБЯТА!!! Огонь из всех орудий... Невозможно не процитировать большими кусками:
«Вы очень тонко заметили, что критические разборы нередко перетекают в судилище, где каждый стремится не столько принести пользу автору своими замечаниями, сколько показать себя перед другими, ну, или просто начинает доказывать, что если ему «не нравится», то значит это «плохо». Это человеческий фактор. Даже у нас в группе (имхо, наиболее культурной и продвинутой) были персонажи, которые пишут видимо для того, чтобы скрыться от своих каких-то личных переживаний, а не для того, чтобы реально создавать что-то новое и качественное. И ходят они по семинарам часто, воспринимая их как своего рода «тусовку».
Вы не поехали на Ассамблею, а зря - там как раз был рассказный мастер-класс у А. Балабухи. Именитый автор, с полувековым опытом целенаправленного чтения (написания - тоже) рассказов, да критики оных. Но судилище там было ещё почище семинарского. Разбирались порой абсолютно дурацкие и нелепые произведения. Конструктивной критики - минимум, цеплялись к мелочам, а восхваляли откровенное непотребство. В основном это исходило от самого ведущего или его сподвижника - некого престарелого редактора и критика, который даже по виду больше напоминал оборванного бездомного…»
Ого! Типа зря вы не поехали на ассамблею. Там был ад, трэш и угар почище семинаровского... Спасибо! Мне и семинара хватило на пару-тройку месяцев дурных воспоминаний. Кстати, часть письма, видимо, написана всё-таки Натальей - Андрей упомянул, что она начала писать мне ответ, но надолго заболела, так что дописывать пришлось ему. Посему не удивляйтесь, что местами цитируемый текст написан от лица женщины:
«Рассказный жанр мне ближе романного, я шла туда целенаправленно , чтобы поучиться. Но по факту узнать хоть что-то полезное для себя мне удалось только от случайно присутствующего издателя, и то чуть-чуть. А участники… Встреть я большую их часть на улице, ни за что бы не поверила, что они не то, что пишут, что вообще читать умеют. И кажется мне, что если вы им под нос подсунете свод правил о том, как можно критиковать на вашем семинаре в Москве, а как нельзя - они, конечно, согласятся, но свой подход вряд ли изменят.
Сергей, а это у вас единственный роман или есть ещё? Я к тому, что, может, вы просто оставите его пока что? Как сказал один из ведущих на семинаре, нужно написать 10-20 плохих романов, чтобы получился один хороший. Стоит ли биться над безнадёжно больным - тратить на него много времени и творческих сил, если полностью здоровым он не будет никогда?»
Про 10-20 плохих романов - это чушь первостатейная, хотя бы потому, что далеко не все из признанных авторов успевают написать за свою жизнь хотя бы 10 романов. Что - все плохие? Все их - в отвал? интересно, кто сказал этот бред. Я уже догадываюсь. Просто действую методом исключений... А роман у меня, друзья мои, оказывается безнадёжно болен. Специалист всё определил. Вот как :) Двигаемся дальше:
«Мне проще «рубить правду-матку» или просто не стесняться в выражениях, используя удобное прикрытие - я представитель рок культуры (много времени проведший на фестивалях, среди слушателей и музыкантов и даже сколько-то поигравший в группе), где Speak straight to the face есть одна из основ. Что для большинства в обычном разговоре принято называть хамством и фамильярностью (чаще всего - среди псевдо интеллигенции, а не настоящей ;) ).»
Ого! Вот оно как оказывается. Неприятие хамства и фамильярности - признак псевдо-интеллигенции. Настоящая интеллигенция, к которой, очевидно, и причисляет себя Андрей, надо понимать, обретается исключительно на рок-фестивалях, где принято speak stright to the face... Допустим!
«И что, в любом случае, не даёт никаких преимуществ в верности и непредвзятости суждений или истинности выносимых вердиктов. Однако же, при наличии достаточной объективности, позволяет чётче выделить замалчиваемое и привносить бОльшую долю реализма в оценку. Опять же - существенно освобождает от предрассудков и предубеждений, а значит и увеличивает число точек обзора, изучая конкретный предмет… В общем, просто имейте в виду это моё пояснение-предостережение, если моментами что-то будет казаться излишне жёстким ;)»
Я уже говорил ранее, что всякий человек всегда говорит в своём интересе, и на каждый поступок у человека всегда есть целая объясняющая и оправдывающая теория.
Особую прелесть происходящему приносит тот факт, что, согласно исследованиям учёных-нейрофизиологов, наше рассудочное сознание не управляет нашим поведением полностью, но лишь играет роль «адвоката дьявола», вынужденное постоянно становиться свидетелем собственных неблаговидных поступков и тут же (в режиме он-лайн) их оправдывать, а чуть позже выдавать на гора целые теории, как и почему так вышло, что собственное тело сделало так-то и сказало то-то, и почему это было единственное верное и правильное в тот момент решение...
Кстати, так до сих пор и непонятно, что же на самом деле управляет нами, если не рассудок. Где прячется тот кукловод, который дёргает за верёвочки, даже не ставя нас в известность о своих планах? Кого мы оправдываем всё время, если не самих себя? Кто так упорно мешает одним бросить алкоголь, другим - сесть на диету, третьим - не даёт перестать лениться и начать продуктивно работать? Кто заставляет четвёртых хамить всем встречным и задираться на полицию? А пятых - заниматься base jumping'ом в wingsuit'ах (ну или руфингом, зацепингом, free ride'ом и т.п.)? Они говорят - мы адреналиновые наркоманы! Ах так? Ну тогда колите себе адреналин! Зачем с крыши-то прыгать? В общем, покажите этот злодейский нервный центр-манипулятор - его надо исследовать!
Так вот, тут мы видим очень удобную теорию, оправдывающую хамство и жестокость по отношению к людям. Чудесно... Когда, например, я хамлю людям в трамвае, я сознаю, что я трамвайный хам, а не носитель неудобных истин, делающий людям доброе дело, открывая им глаза на их вселенскую неправоту. Ведь оправдывать себя - это так легко! У этой опции даже галочку-то снять не дают... Но хватит морализаторства. Панки, хой! Слушаем Андрея дальше:
«Правильно ли я понимаю, что очень важно, чтобы выделялось получившееся хорошо?»
Правильно. Большинство «критиков» сломается именно в этот момент, потому что у них внутри нет ничего, кроме недовольства, возмущения и желания сбросить негатив любой ценой. Когда ставишь задачу отметить хорошие стороны произведения, такой критик сразу протухает. Он может хвалить, но только когда это взбредает ему в голову - ну там друга похвалить или когда что-то ему действительно понравилось, но тогда он не видит берегов и только хвалит, не делая никаких замечаний. Или-или, по середине нет ничего - пустота.
А критиковать - это не мороженое кушать. Порой, я уверен, тяжело похвалить человека. Да, не нравится, но, например, произведение удалось прочитать до конца (это успех, доложу я вам), или текст вычитанный (это не то чтобы редкость, но уже какое-то достижение), или в тексте есть несколько удачных находок, которые принесли хоть какое-то удовольствие читателю, или поднятая автором тема очень своевременна, а главная идея произведения - в целом правильная, учит людей хорошему... В общем, в любом тексте можно при сознательном напряжении ума и сердца выделить удачные моменты и дать автору знать: смотрите, а тут вы не сплоховали! Справились! Да, в остальном произведение провалилось, но вот в этих моментах - молодцом, так держать!
Автору очень важно знать, что у него есть базис для роста. Опорная точка. Автор - как альпинист. Ему нужны базовые лагеря по дороге к вершине - точки, гарантирующие, что он уже чего-то добился, на что-то способен, и может двигаться дальше. Если такой альпинист постоянно будет получать строго негативную выборку отзывов, он, в конце концов, скажет: «Идите нах*й, я больше никуда не полезу!» или «Идите нах*й! Я полезу - мне туда надо, но с этого дня я не буду слушать вас совсем!» Оба раза - не айс! Доморощенные критики этого просто не понимают (и даже не хотят). Они готовы оправдывать полное отсутствие эмпатии по отношению к авторам чем угодно, но только не менять свой подход к критике.
«Как армейский инструктор скажу об обязательном правиле для нас при проведении занятий - правило «хвали-ругай-хвали». При этом «ругай» может составлять 90% от сказанного. И никак не меньше 40%, если даже курсантами всё выполнено почти идеально. Чисто из-за специфики человеческой психики: появления ненужной гордости, избыточной самоуверенности, «оценочной глухоты». Понятно, что в искусстве чуть другие правила, да и авторы гораздо чувствительнее к любому посягательству на своё детище… Но где эта грань для Вас?»
Андрей путает армейскую муштру, проводимую специалистом с новичками, с атакой стаи шакалов на потерявшегося телёнка. Поясню. У армейского инструктора есть куча знаний и навыков, которые ему нужно засунуть за ограниченное время в солдат-новичков, этими знаниями и навыками не обладающих. Пожалуйста, «ругай-хвали», муштруй. Но когда с улицы приходят критики-любители, которые часто не умеют ни писать сами, ни критиковать, а умеют только вербализировать своё нутряное мнение, то тут другая ситуация. Нутряное мнение есть даже у ваших домашних животных. Они всегда имеют личное мнение по поводу всего, что вы делаете, даже если это их не касается (попробуйте при кошке заняться чем-то активным и вы поймёте). Но это не делает это их мнение полезным для вас.
Так и тут. Критик критикует человека, который занимается своим делом (любительским писательством), возможно, не один год. Возможно, автор что-то читал по теме и понял суть, чему-то научился сам, повоевал на сетевых конкурсах, настрогал не один десяток рассказов и т.п. У него есть базовый лагерь в горах - на определённой высоте, и он хочет идти дальше в гору...
Тут мы попадает в ситуацию, когда критик, возможно, знает по теме сильно меньше автора (будь они в тренировочном лагере, ещё неизвестно, кому бы пришлось кого учить). Всё, что у есть у критика (зачастую) - это только его личное читательское мнение о прочитанном произведении. Это очень важная вещь - она неоценима, но не надо её переоценивать - у десяти читателей десять разных мнений, поэтому своё мнение стоит доносить так, чтобы автор понял - о, а этот отзыв выглядит адекватным, похоже, критик действительно настроен мне помочь стать лучше, надо прислушаться и взять в работу... Если отзыв состоит исключительно из ругачки и неадеквата, миссия невыполнима :)
«Что в большей степени должна нести в себе критика в Вашем понимании - мотивационную составляющую для автора или же «срывание покровов» с обнажением недостатков?
Да, похвала действительно вдохновляет к работе практически в любом роде деятельности. Но всем ли кто пишет, стоит писать? Да, для многих обилие негатива может послушать знаком «стоп». Но если даже человек решил бросить писать из-за обилия критики, то не естественная ли это отбраковка? А. Кубатиев указал на то, что одна автор уже пишет не так раскрепощено, ибо явно запугана критическими высказываниями с предыдущих семинаров. Ну, так на то и автор, чтобы сам решал, что делать, а не начинал подгонять создаваемое под «заявки трудящихся». Нужен ли миру «утерянный талант», если он сам не имеет чутья на сильные стороны у себя самого? А ведь если не лукавить с самим собой, они, так или иначе, подмечаются. Но ведь так хочется, чтобы об этом напоминали другие, верно?»
А вот тут мы видим хоть и шикарный, но совершенно классический «проход в ноги», за которым неизбежно следует «бросок в прогибе»: «Да мы жестоки, но мы санитары леса. Выжить должны сильнейшие. Мы лишь очищаем лес от слабых и больных. Бла-бла-бла! Она сама виновата, что её изнасиловали - нефиг было идти в короткой юбочке после пяти вечера мимо нашего палаточного лагеря беженцев...»
Такое вот переваливание с больной головы на здоровую - ещё одна попытка заняться чем угодно, кроме как изменить свой подход к критике и перестать «жестить на негативе». Это чистой воды перекладывание ВСЕЙ ответственности за происходящее с себя на автора. Он, типа, сам виноват во всём, что сейчас с ним произойдёт. Он знал, на что шёл, ещё когда только записывал первую строчку своего опуса в специально купленный по этому случаю молескин...
Извините, ребята, но вы не санитары леса, и тут не рок-концерт :) Имейте яйца в штанах, чтобы взять на себя полную ответственность за то, что вы говорите в своей критике и (частично) за тот эффект, что она она производит на авторов. Да, часть ответственности на авторе, но не вся. Не вся.
«И как быть с критериями в отношении авторитетности ведущих (да и других разбирающих)? Ведь, наверняка, больше стоит прислушиваться к комментариям кого-то схожего по стилю, тематике, особенно если он уже достиг в этом солидных успехов. И насколько для Вас будет важно, скажем, мнение Аренева (нашего фактического ровесника, автора не самого известного, да ещё и работающего чисто с фэнтези) в сравнении с Лукиным, Логиновым, Кубатиевым? И как много для вас бы значили высказывания того же Е.Кострицы? Особенно, после прочтения его творения или после признания «я вообще-то давно не читаю».
Да, мнение Аренева для меня значило бы больше, потому что я увидел за его выступлением настоящую теоретическую базу знаний, желание и умение учить людей, а теперь ещё и оказывается, что он преподаватель и ведёт кружки. Вообще прелесть :) Золотой человек!
Что до Кострицы, то тут Андрей... как бы помягче... жидковато вышло, в общем. Роман "Жертва ума" Евгения Кострицы мне действительно понравился. Да, я считаю, что он затянут, в нём очень много лишнего философствования, и это не мой тип литературы - я не люблю эзотерику, хотя жизнь постоянно сводит меня с эзотериками, и я уже самую малость в ней понимаю. Но в том его романе были красивые, захватывающие сцены. Например, ближе к концу там есть динамичная сцена, когда огненный маг повстанцев (девушка) атакует штаб-квартиру правительственной секты. Позволю себе процитировать:
«Раздалось еще несколько глухих взрывов. Штурмовая группа Миры бушевала где-то совсем рядом. Директор нервно махнул рукой, дав команду ускорить процесс. Он знал, что пока Нима внутри, санпе не решатся сравнять храм с землей.
Помощник наклонился, прошептав что-то в ухо оракула, и тот забубнил быстрее, глотая слоги и окончания. Еще один служка подошел к Ниме и, поклонившись, почтительно пригласил ее к алтарю. Несколько солдат повисли на тросе, поднимая прозрачный куб. Как только учитель зашла под него, его тут же опустили.
Видимо, эта необычная конструкция играла роль клетки, защищая алтарь от неприятных сюрпризов. А один из них подбирался всё ближе. Судя по грохоту, Ведьма была совсем рядом. Игра приближалась к финалу и ставки были подняты до предела.
Хану не знал всех нюансов, но ему подумалось, что на месте Маркуса, он поторопился бы эвакуировать людей из храма. Запах гари уже чувствовался внутри. Казалось, в округе не осталось ни одного целого здания, а снаружи теперь простирался лунный ландшафт вместо города.
Что-то глухо бухнуло прямо у входа. Люди отпрянули и, рассыпаясь по залу, стали прятаться за колонны. Грохнулась штукатурка, полетели щепки и кусочки стены, а в плотном облаке пыли и дыма в зал вихрем ворвалось что-то крутящееся и очень подвижное.
Хану инстинктивно прикрыл руками лицо, и их сразу же больно хлестнуло прилетевшим осколком. Присев, он несколько раз чихнул, протер от пыли глаза, но рядом что-то разорвалось и в ушах зазвенело. Его обдало волной жара, защипало лицо, а во рту появился кисло-свинцовый привкус. Вокруг билось стекло, что-то рушилось, падало, гремело и продолжало взрываться.
Хорошо бы куда-то отползти и спрятаться, но Хану не мог открыть глаз и вскоре вообще перестал понимать, что творится. Он обхватил голову руками и просто лежал на полу, подтянув к груди колени. Своды храма подпирали огромные тяжелые балки, которые могли раздавить человека как муху и, судя по звуку, некоторые из них точно упали.
Воображение рисовало ему изуродованные трупы с раздробленными костями. Хану не выдержал и побежал на четвереньках до ближайшей колонны, но на пути споткнулся о чье-то тело. Падая, он неудачно задел пыльную доску и глубоко распорол гвоздем ногу. Штанина стала мокрой от крови, рана ныла, но сейчас заниматься ей было некогда. Снова вблизи что-то жахнуло, его забросало мусором, а лицо больно посекло мелкими щепками.
Так от него скоро ничего не останется! Нужно убежище! Хану растеряно оглядывался, но так и не видел источник опасности. Судя по положению вжавшихся в колонны солдат, бой шел у него за спиной. На миг всё как будто затихло, но пауза оказалась недолгой. В центр зал выскочило какое-то стремительное существо.
Люди вокруг быстро отреагировали, вновь торопливо передвинувшись за колонны, а Хану замешкался, изумленно разглядывая то, что посеяло вокруг такой хаос. В столь страшной трансформации Миру узнать было почти невозможно. Ее красота теперь смертельно пугала. Легкие струйки зеленого дыма обвивали тело и собирались над головой в призрачную спираль еле заметных символов. Длинные густые волосы плавали вокруг лица как в воде. Черные глаза без белков выглядели пропастью в бесконечность. Обескровленное лицо исказило маской ярости, а изо рта раздавалось рычание.
Бесстрашная ведьма походила на само воплощение смерти. Она будто была одержима неведомой и безжалостной тварью и ни секунды не стояла на месте. Ее стройная фигура грациозно выписывала замысловатые линии, будто танцуя над полом в пространстве. Казалось, ее движения взывали к таким сверхъестественным сущностям, которых разум не мог даже представить.
Похоже, Мира не контролировала себя, отдавшись некой таинственной силе, превратившей ее тело в портал, и теперь из него фонтаном извергались мощные волны энергии чужих измерений.
Несколько человек осмелились неосторожно кинуться к ней, но девушка мгновенно развернулась на месте, будто исполнив сложное танцевальное па. С кончиков тонких пальцев скользнули капли раскаленного и вязкого воздуха. Вспышки огня и облака пара спрятали обожженные людские тела, разметав их по залу. Ударная волна смяла и сбила с ног всех, кто не удосужился спрятаться.
Забывшись, Хану изумленно таращился на танцующее исчадие ада. Мягкий шлепок - рядом упала чья-то стопа с кровоточащими обрезками пальцев. И вдруг неожиданный и сильный толчок, а потом сразу остро запульсировало в животе. Как будто кто-то крючьями вытаскивал из него все внутренности.
Хану поднял руки, которых не чувствовал - они были в густой темной крови. Голова зашумела, ноги ослабли и, держась за колонну, его тело сползло на пыльный мраморный пол. Сильно тошнило, но он боялся осмотреть рану. Наконец, решившись, Хану перевел мутнеющий взгляд вниз. Там зияла рваная темная дыра с неровной лентой кишок.
Всё кончено. Ум расслабился, дав растворить себя в спасительной пустоте бессознательности и мир быстро погас, спрятав реальность... Мозг всё еще предусмотрительно блокировал болевые ощущения, но очень хотелось пить. Хану прижал к ране рубашку, но не смог остановить кровь. Дела совсем плохи и его история закончится здесь. Он умирает.
Ему захотелось увидеть замаскированное окно, откуда на него сейчас могла смотреть Инна. Возможно, оно спрятано за дальними витражами. Хану так и не нашел его, но всё же поднял руку, прощаясь.
Инна видела и тот роковой удар, и смертельную рану. Отчаяние наполнило девушку сверхъестественной силой. Вскочив, она бросилась расшатывать железные прутья, а потом стала методично и молча разбивать их собственным телом. Раненой птицей Инна бросалась на решетку снова и снова. Дробила в кровавое месиво руки, вырвала ногти, выцарапывая из стены куски штукатурки...
Тем временем, люди в панике выбегали из зала, а Мира, заходя то справа, то слева, не оставляла попыток прожечь неприступный куб. Из ее рук с шипением вырывались струи какой-то темной субстанции, волны огня и раскаленного воздуха. Но все они, встречаясь с препятствием, бессильно размазывались по бронированному стеклу. На нем не образовывалось даже трещинки, а за ним всё так же спокойно молилась Нима, да шепелявил свои мантры оракул. Ведьма явно устала, исчерпав свои силы в бесплодных атаках, но не могла или не хотела бросить учителя. Она видимо надеялась, что вот-вот пробьет или расплавит преграду и увлеклась, не заметив, как за её спиной вынырнул Маркус.
Улучив нужный момент, тот махнул рукой, подавая солдатам сигнал. Сверху грозно зашелестело, и на ведьму с потолка свалился толстый брезентовый тент. Тяжелая ткань раскрылась как парашют, мгновенно сбив ее с ног. Мира боролась до последнего, но на шипящий и дергающийся бугорок упало несколько дюжих верзил и под ним сразу всё затихло...»
Или я ничего не понимаю, или автор достойно справился с драматической экшн-сценой... Но роман Евгения Логинов «попячил» почти так же сурово, как мой, но как-то, знаете, с ленцой. Ни одного доброго слова Евгений за свои труды не дождался. Пожалуй, я один выразил свою позицию твёрдо, что несмотря на большое количество лишнего (на мой взгляд) философского текста, у романа есть и достоинства - несколько удачных экшн-сцен с огненным магом Мирой, а так же непередаваемый колорит буддизма и йоги со всеми этими ашрамами, ретритами и проч. Плюс, там местами были хм... недурные эротические сцены. В общем, есть с чем работать. Попавший под раздачу Евгений заявил, что он планирует «не сдаваться, не бросать данный текст и совершенствовать его дальше». Логинов тут же дал ему понять, что не стоит этого делать... Офигенное мотивирование, я считаю! Так держать!
Как видите, Андрей принижает Аренева по признаку известности и по признаку жанровому:
«И насколько для Вас будет важно, скажем, мнение Аренева (нашего фактического ровесника, автора не самого известного, да ещё и работающего чисто с фэнтези) в сравнении с Лукиным, Логиновым, Кубатиевым?»
Но, как показывают цитаты участников, Аренев, наоборот, оказался чуть ли не самым толковым и полезным из всех метров! Но Андрею на это по барабану! Он ориентируется только на авторитетность, выражающуюся известностью, возрастом и солидностью жанра... Андрей не встретит у меня понимания. Про Евгения Кострицу я уже сказал - его роман, несмотря на недостатки, есть за что похвалить, и, более того, его нужно похвалить. Важно ли мне его мнение? Да, конечно же! Он высказал мне свои замечания на семинаре, я записал их все, наравне с остальными (список замечаний от рядовых участников, возможно, я разберу в рамках данной статьи, но не факт - надо себя ограничивать).
«Как Вы планируете уследить за соблюдением установленных правил для участников, во время обсуждения? Видели ли Вы, что происходило во время обсуждения работ Арифулиной, Денисовой, Гинзбург в группе Кубатиева? Выкрики с места, жёсткие указания «как надо писать, потому что я знаю - я так пишу…», перебивание, временами полное несоблюдение регламента и откровенно неуважительно-пренебрежительное отношение к «не своим» авторам или высказывающимся. А ведь Алан Кайсанбекович преподаватель с огромным стажем, да ещё и фигура харизматичная. И, боюсь, окажись люди из той группы в нашей - «базар» был бы беспрестанным.»
Нет, я не слышал, так как Логинов разбирал произведения своей группы в два раза быстрее остальных Мэтров, так что когда я приходил с его мастер-класса на мастер-класс Кубатиева участники завершали свои выступления и брал слово Кубатиев, но я слышал от бывалых участников мастер-классов Кубатиева, что Алан Кайсанбекович поощряет такую схему, когда вместо него по замечаниям к обсуждаемому произведению проходятся традиционно ответственные за это участники-доброхоты (старожилы и завсегдатаи его мастер-классов). Так что всё нормально. Каждый Мэтр устраивает свои мастер-классы, как ему удобно, а участники уже вольны ходить на них или нет :)
«А Вы уверены что «исключение эмоционального негатива» или «сухое изложение фактов» вообще возможно? А уж тем более, исходящее от людей творческих и часто очень молодых?»
И это говорит пехотный инструктор? :) Мне всегда казалось, что то, с чем справляются учителя (женщины!) в школах и прапорщики в срочной армии, при желании под силу и ведущему семинара, если, конечно, он не отпускает вожжи сознательно, позволяя происходящему превратиться в судилище или цирк с конями. А я знаю, что цирк с конями на питерскому семинаре был - если не в 2015 году, то в 2014 году точно. Мне рассказывали о групповой травле одного участника другими, при попустительстве одного из мэтров... Если такого не допускать, то юный возраст не станет помехой.
«Психологи давно пришли к единому мнению, что человек в принципе существо эмоциональное, а не рациональное. А какая может сухость и чистота ума, когда только что «ковырялись» (или вот-вот начнут) в твоём детище, вылелеяном и выхоленном? Мне повсеместно доводилось наблюдать, как опытные военные, матёрые профессионалы начинают проявлять откровенно «детские» эмоции в малозначительных ситуациях, несмотря на многолетние тренировки по контролю над эмоциями и сохранению ясности сознания. Мы и сами с Наташей долго готовились перед семинаром, чтобы не быть избыточно эмоциональными. Но результат выглядел более или менее приемлемым лишь потому, что как раз перед семинаром десять дней провели в увлекательнейшем и экзотическом путешествии, да ещё с посещением на редкость удачного и незабываемого трёхдневного фестиваля. Отчего эмоции оказались практически… выжатыми. А если бы - нет? Да и так, некоторые аж закипали, особенно когда удавалось их разговорить в коридоре.»
У меня нет слов. Если Наталья в выжатом состоянии так отжигает ядерным негативом, то это просто... караул какой-то. Но оправдывать такое поведение - святое дело. Я уже рассказывал - людей хлебом не корми, дай им только доказать себе и всем остальным, почему они во всём правы... Ладно, это в человеческой природе.
«Так всё-таки, что выбирается как цель планируемого Вами семинара: приятное времяпровождения (обилие взаимных дружественных «поглаживаний», языком Эрика Бёрна) или же серьёзный результат?»
Поглаживания, конечно! Ведь организовать такой семинар - плёвое дело, а дружеские поглаживания можно получить только так - не от друзей, которые под боком, а почему-то исключительно от незнакомых людей, да ещё и прочитав их рассказы... Но, благодаря Екатерине Сигитовой и её статье, мы уже знаем, что вопрос - ненастоящий, а всего лишь прикрытие для шпильки, типа вы там соберётесь, чтобы хвалить друг друга, ага! Андрей прямо насквозь меня видит. Каков знаток человеческой психологии :)
«А способны ли вообще такие группы научить должным образом, куда двигаться и как писать (учась друг у друга)? И что - будет реализован эдакий, поставленный на поток «расширенный подсказ как надо писать»?
А как надо? У каждого писателя свой стиль, через призму которого он и норовит смотреть на работы других. И хорошо, когда он матёр и художественно зрел и потому может позволить остальным быть Другими. Но даже на Ассамблее, где было немало пишущих (и издающихся) давно, подобных были единицы. И они явно заражались тенденциями большинства. Да и вспомните историю Кубатиева, как однажды он обратился за советом к А. Стругацкому, который тут же начал досочинять и переписывать рассказ А.К.К. Вам это нужно? Неужели у вас как у И.Кучеренковой рвётся наружу возглас «А что мне тут сделать? Что сюда придумать? Помогите!»? Надеюсь, что нет. Зачем тогда вообще писать и уж тем более - фантастику, если не можешь чего-то придумать сама? Пусть и после долгих мучений.»
Вот Андрей, который сам и признаётся, что совершенно далёк от писательства, задаётся такими вопросами, которыми люди пишущие не задаются. Я вот, например, хотя пытаюсь писать прозу более 15 лет, не задумываюсь, есть ли у меня стиль? такой ли, как у других, или особенный? Зрел ли я? Позволяю ли я другим быть другими?
Нет, я пришёл к выводу, что прозу не надо боготворить, дарить ей цветы и посвящать поэмы, её надо, простите за грубость, тупо брать и писать! И с опытом всё придёт... А если что-то не приходит, надо либо книжек умных почитать про писательство, сценаристику и драматургию, либо найти кого-то, с кем можно посоветоваться. Для такого, я считаю, и нужны подобные мастер-классы и семинары. Что-то обсудить сообща. Возможно, в многообразии авторов найдётся тот, кто уже для себя эту проблему решил и обладает опытом, которым может поделиться. Всё просто! Огород городить не нужно.
За годы, что я пытаюсь научиться писать прозу через регулярное написание этой самый прозы для разных там конкурсов и сборников, я выработал целый ряд полезных механизмов и инструментов, которыми с удовольствием готов делиться с другими авторами, а те, в свою очередь, возможно, захотят поделиться чем-то со мной... Правда, часто так бывает, что я опять наизобретал велосипедов и встречный автор начинает мне рассказывать примерно то же самое, до чего я дошёл своим умом. Опыт и страсть к самосовершенствованию, вообще, великая сила. Только они делают из человека писателя. В этом плане многие писатели - самоучки, но за их самоучением стоят годы напряжённого продуманного труда. Презрительное отношение к самообразованию часто продиктовано просто презрением индивидуума к людям в целом (я гениальный, не то, что остальные. Так чему они там могли научиться-то сами? Не верю!)
Письмо Андрея ещё не закончилось, зато достигнут максимальный размер поста ЖЖ, так что продолжение - уже в следующем посте.
Читать дальше: ОТЧЁТ - ЧАСТЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ: ПИСЬМО АНДРЕЯ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)
Кстати, в определённых кругах уже витает гипотеза, что все замечания Логинова я выдумал сам, чтобы его очернить, а самые главные, самые правильные замечания Святослав Владимирович высказал мне в устной форме, где всё мне прояснил, что и где у меня в романе не так... Устные замечания всех участников семинара будут разобраны в Постах №14-15, включая устные комментарии Натальи и Мэтра. Это будет интересно... Но, наверное, я их тоже выдумал.