про фарфор
Во время правления Петра I была сделана первая попытка наладить производство фарфора в России. Петр поручил одному из русских заграничных агентов, Юрию Кологривову, узнать секрет мейсенского фарфора. Но старания Кологривова остались безуспешными. Те же поручения были даны участникам торговых караванов, отправлявшихся в Китай.
Сибиряку Андрею Курсину, который сам занимался опытами по составлению фарфоровой массы, удалось подкупить мастера богдыханских фарфоровых заводов, расположенных близ Пекина, и добыть у него драгоценный рецепт. Но когда, пользуясь этими данными, попробовали изготовлять фарфор в России, ничего не получилось - либо рецепт был неверен, либо не хватило знаний, чтобы им воспользоваться.
В 1744 году к барону Н.А. Корфу, русскому дипломатическому представителю в Стокгольме, обратился Христоф Конрад Гункер, который называл себя мастером по фарфору. С ним заключили контракт, по которому русское правительство обязалось тайно перевезти Гункера вместе с семьей в Россию, оплатив предварительно все его долги, составлявшие около десяти тысяч талеров. Со своей стороны Гункер был обязан научить русских «делу порцелина», как тогда называли фарфор. Надзор за организацией фарфорового производства императрица Елизавета Петровна возложила на барона И.А. Черкасова, управляющего личной канцелярией императрицы, в ведении которой находилось казенные заводы. Непосредственно к Гунгеру был приставлен для наблюдения и изучения нового дела Дмитрий Иванович Виноградов. К тому времени он получил чин «бергмейстера», то есть горного инженера. Виноградов приехал в Москву во время пребывания там Гунгера и вместе с ним ознакомился там с гжельскими глинами. Они в то время были наиболее известными и наиболее подходящими как сырьевой материал для фарфора, потому что давали белый цвет черепка, обладали известной огнеупорностью и находились недалеко от Москвы. Гунгер выбрал для изготовления фарфоровой массы глину мыловку из деревни Жировой.
Организация первого фарфорового производства в России была намечена на «Невских кирпичных заводах» расположенных на расстоянии около восьми километров от Петербурга. Предполагалось, что помещаясь на действующем керамическом заводе, новое производство сможет использовать готовое помещение и оборудование, рабочих, знакомых с обработкой глины, а также будет располагать достаточными запасами топлива. «Порцелинная ея императорского величества мануфактура, что при Санкт-Петербурге на кирпичных заводах», - так назвал первое русское фарфоровое производство Д.И. Виноградов.
Настало время непосредственно приступить к изготовлению фарфора. Прошло около двух лет как Гунгер приступил к работе по контракту, а все его бесконечные опыты кончались неудачами: посуда выходила грязно-желтого цвета, без блеска, не просвечивала, была неправильной формы и совсем не походила на фарфоровую. Свои неудачи Гунгер пытался объяснить то непригодностью дров, дающих мало жару, то неправильно сложенной печью для обжига, то ненастной погодой. Даже если у Гунгера и был какой-то рецепт составления фарфоровой массы, этого было недостаточно для разрешения всех сложных вопросов технологии производства. Единственным человеком, который мог его разоблачить был Д.И. Виноградов, понимая это Гунгер постоянно с ним ссорился. Всячески стараясь избавиться от своего хорошо подготовленного помощника, Гунгер писал на него лживые доносы барону Черкасову. Вскоре стало ясно, что Гунгер не знает технологию производства. В 1748 году был издан указ об отставке Гунгера и о выдаче ему паспорта для отъезда за границу.
С уходом Гунгера организация фарфорового производства перешла к Д.И. Виноградову. Это требовало творческой разработки целого комплекса научных химико-технологических проблем. Прежде всего Виноградову предстояло на основе его представлений о химических и физических свойствах фарфора разработать состав массы, уяснив количественное соотношение входящих в нее компонентов. Необходимо было отыскать месторождения нужных сырьевых материалов, наладить их добычу и доставку. Нужно было найти способы приготовления фарфоровой массы и разработать весь дальнейший технологический прогресс - измельчение, очистку, замес, формовку, а также состав глазури и технологию изготовления керамических красок. Предстояла большая работа по созданию оборудования и горнов. Нелегко было и найти наиболее подходящее топливо, которое бы обеспечило оптимальный газовый и тепловой режим обжига.
Отрывочные сведения, полученные Виноградовым от Гунгера, были ошибочны и только тормозили дело. В отличие от своих предшественников, которые пытались открыть секрет фарфора чисто эмпирическим путем, вслепую, Дмитрий Иванович считал, что нужно основываться на химии. В распоряжении ученого не было ни оборудованной лаборатории, ни необходимых приборов. Виноградов жил и работал в деревянной полутемной избе.
Фарфоровое дело везде было строго засекречено. Виноградов же как подлинный ученый, сознавая свою ответственность перед будущим, подробно фиксировал результаты опытов и наблюдений, тщательно записывал в журнал итоги систематической и упорной работы. Свою первую в истории подробную монографию по технологии фарфора он назвал «Обстоятельное описание чистого порцелина как оной в России при Санкт-Петербурге делается купно с показанием всех к тому надлежащих работ».
Виноградов уже знал, что одним из основных компонентов фарфоровой массы является глина, которая в огне становится твердой и жесткой. Глина, избранная Гунгером оказалась непригодной: она трудно промывалась, так как имела примеси слишком мелкого песка, а после обжига желтела. Тогда ученый опять поехал в Гжельский гончарный район и заключил с местными крестьянами договоры на поставку нужных ему сортов. Затем он договорился с Черкасовым, чтобы ему присылали образцы глин из разных районов России, предварительно обрабатывая их, для чего в районах месторождения и добычи глины были устроены цедильные избы и амбары с установками для измельчения и промывания.
Составляя пробные массы, Виноградов включал в них одновременно различные сорта глин, которые в соединении должны были дать нужный результат. В результате ученый остановился на гжельской песчанке черноземке. В природном влажном состоянии эта глина имела черно-серый цвет; после высушивания она становилась серовато-белой, а после обжига приобретала белый цвет. У него никогда не возникала мысль о необходимости ввоза глины из-за границы. Будучи патриотом, он был глубоко убежден в природных богатствах своей родины и считал, что если «чего натура сама собою нам щедро не дала, в том должны мы чрез искусство с великими трудами доискиватца».
В состав фарфоровой массы обязательно входит кварц, но он должен быть свободным от примесей, особенно от металлических включений, образующих при обжиге черные точки или вкрапления, поэтому его всегда подготавливали в несколько этапов. Кварц вначале очищали, затем прокаливали и обжигали на сильном огне в глиняных горшках, и потом снова очищали от примесей. Жернова и пестики ступок, применявшиеся для измельчения кварца, Виноградов делал из того же кварца. О поисках жерновых кварцевых камней в 1745 году был издан специальный указ. Найденные в Олонецкой губернии, они были доставлены в Петербург, где обрабатывались солдатами и матросами, присланными для этого из Заонежья.
В качестве третьего компонента ученый применял алебастр - вещество, которое плавится при обжиге, связывая частицы глины и кварца, и придает фарфору прозрачность. Алебастр также предварительно обрабатывался: его дробили, затем просеивали, варили. Полученное вещество разбалтывали в воде, а потом промывали водой до тех пор пока не останется никакой желтизны. Глина, кварц и алебастр, измельченные в тончайший порошок и взятые в определенном процентном соотношении, тщательно замешивались в массу, из которой затем формовали изделия. После просушивания их подвергали первоначальному «малому» обжигу при температуре около 600о-900о, проводя его в капселях - небольших глиняных закрытых камерах, которые устанавливали в горнах, - они предохраняли фарфор от непосредственного воздействия пламени. Полученный бисквит имел белую слегка шершавую, матовую поверхность.
Большое внимание Дмитрий Иванович обращал на степень измельчения сырьевых материалов и предлагал проверять тонкость их пробой на язык или на зубы, чтобы «не чувствовались отдельные песчинки».
Одновременно с разработкой состава фарфоровых масс Виноградов искал состав глазури для фарфорового черепка. Зная, что толщина глазури влияет на белизну фарфора, на его просвечиваемость, прочность, делает гладкой его поверхность и придает ей красивый блеск, Виноградов решил найти оптимальную толщину глазури: «чтобы она толщиною в два бумажных листочков на посуде пристала». Глазурь имела почти тот же состав, что и фарфоровая масса, только вместо алебастра в нее входил мел.
Глазурованные изделия подвергали затем «большому» обжигу уже при температуре 1400о-1800о. При этом глазурь спекалась с массой, в результате чего и получался фарфор. Через трое-четверо суток раскаленная печь остывала, капсели вынимали, разбивали и извлекали из них готовую посуду.
Большое значение Дмитрий Иванович придавал росписям по фарфору. Он писал: «Краски и малеванье придают порцелину что ни лучшую красоту и приятство, особливо, когда они хороши и в надлежащем месте употреблены будут». Поэтому ученый одновременно с решением других проблем в области производства фарфора занимался и вопросом изготовления различных огнеупорных красок и многого достиг в разработке их рецептуры, способа добычи и практического применения. Было ясно, что краски, пригодные для росписи фарфора, должны отвечать двум основным требованиям: закрепляться при обжиге на поверхности черепка и сохранять свой цвет при высокой температуре. Виноградов разработал такие краски десяти цветов и оттенков. О природе и происхождении их он писал: «Сии краски составляются из металлов, минералов, камней и земель, сколь много работ с ними в химии делается, столь много разных видов красок выходит». Исходными материалами для получения красителей служили разнообразные металлы, их соли, окислы или руды, которые подвергались лаборатории различным химическим операциям, - отдельно или совместно с другими веществами, - как, например, прокаливанию, растворению, фильтрации, осаждению и другим.
Пока работа над получением красок в России не была закончена, некоторые из них в готовом виде приходилось покупать за границей. Чтобы освободиться от импорта красок Виноградов перепробовал множество сырьевых материалов, которые доставлялись ему из самых дальних уголков России.
1746 год уже подходил к концу и барон Черкасов с нетерпением ждал получения первых образцов фарфора, чтобы поднести их императрице ко дню рождения и этим сыскать ее расположение. Но изделия Виноградова при обжиге все еще сильно деформировались и, чтобы уменьшить пластичность массы, он начал вводить часть глины каолин в прокаленном виде, не сокращая ее количества. Ученый наблюдал, что часто виновниками неудач технологического процесса производства фарфоровой посуды были капсели, изготовленные из гжельской глины: они изменяли свою форму и давали трещины, не выдерживая высокой температуры. Гжельскую глину Виноградов заменил более огнеупорной андомской, найденной в Олонецком уезде в районе города Вытегры. Уяснив основные недочеты производства и устранив их причины, ученый в конце 1746 года получил, наконец, первые удачные образцы фарфоровых изделий.
В начале своего существования завод выпускал главным образом мелкие вещи: чайную посуду, табакерки, черенки для ножей и вилок, камзольный и кафтанные пуговицы. Такие изделия легче формовались и могли помещаться в небольших горнах. Но Д.И. Виноградов продолжал упорно трудиться над усовершенствованием производства. Поскольку малые размеры горнов не позволяли обжигать тарелки, миски, вазы, он разработал конструкцию большой фарфорообжигательной печи, которая была введена в строй в 1756 году. Завод получил возможность изготовлять большие вещи, обжиг же целиком зависевший от температурного режима, далеко не всегда проходил удачно. Ученому хотелось также расширить цветовую палитру и совсем избавиться от импортных красок. В те времена работы на заводе велись вручную, связанные же с производством фарфора, были особенно трудоемки. Сырье измельчали в больших ступах, на жерновах или в «бегунах», представлявших собою два тяжелых широких колеса, приводимые в движение рабочими.
Дмитрий Иванович также продолжал исследовательскую работу по испытанию других русских глин для улучшения качества фарфора. В 1749 году была выписана на пробу глина с берегов речки Вишневецкой. В том же году были присланы для испытаний образцы сибирских глин. Но эти глины не дали благоприятных результатов. В 1752 году Виноградов начал испытания оренбургских глин, и первые же пробы показали ему, что он имеет дело с прекрасным материалом для фарфорового производства. В итоге ученый применял совместно при составлении фарфоровой массы гжельскую песчанку черноземку и оренбургскую глину из чебаркульского месторождения. Оренбургская глина не вытеснила гжельскую, так как не имела необходимой пластичности и стоила в четыре раза дороже.
В 1751 году начинается изготовление фарфоровых табакерок. в середине XVIII века было очень модно нюхать табак. Чуть ли не каждый костюм требовал особой табакерки, поэтому у вельмож, сановников, богатых людей они имелись в большом количестве. Многие коллекционировали табакерки, представлявшие собой предмет роскоши, так как стоили они дорого и не были доступны каждому. Порцелиновая мануфактура, созданная в первую очередь для удовлетворения прихотей Елизаветы Петровны и окружавшего ее двора, должна была наладить производство табакерок, спрос на которые среди русских сановников был большой. В 1752 году производство табакерок не отличалось большим разнообразием форм. С 1753 года "пакетовые" табакерки получили широкое распространение, так как они понравились императрице и она одобрила их производство. "Пакетовые" табакерки представляли собой плоские четырехугольные коробочки, имеющие вид запечатанного конверта или почтового конверта. На верхней их стороне воспроизводилась подпись владельца, а на нижней красной краской имитировавшей сургуч, изображалась печать или античная гемма. Вначале 1750-х годов заводом было выпущено много табакерок самых разнообразных видов и форм - овальных, в виде раковины, розы, яблока, виноградной кисти, башмачка и другие. Кавалеры и придворные дамы называли табакерки «кибиточками любовной почты» и дарили друг другу, вложив в свой сувенир записку или стихи. Императрица же дарила табакерки своим друзьям и придворным в знак особой милости и внимания.
Все живописцы завода были русскими крепостными. Перенимая росписи у немцев, все переиначивали на свой лад: в букеты вплетались русские цветы и травинки, немецкая тщательность исполнения, тонкость прорисовки зачастую сменялась вольностью, размашистостью письма.
Изделия, выпущенные в ранний, так называемый виноградовский период (1747-1765 годы) уже отличались достаточно высокими техническими и художественными качествами.
В 1750-е годы на Императорском фарфоровом заводе создавались, как правило, небольшие предметы мягких округлых форм, с белой поверхностью, на которой выделялось красочное пятно - цветочный мотив, галантная или батальная сцена, амуры в облаках или геральдические знаки. Все изделия были индивидуальны. Фарфоровые фигурки в этот период работы завода почти не выпускались из-за трудности их изготовления.
В 1760-е годы в искусство русского фарфора стали проникать элементы классицизма. Благородные чистые формы, возвышенная тематика, высокие идеализированные образы, свойственные этому стилевому направлению отразились в изделиях петербургской мануфактуры. С это времени начинается парадная официальная линия в искусстве русского фарфора. Многочисленные парадные сервизы - Арабесковый, Яхтинский, Кабинетный, Юсуповский и отдельные предметы: квасники, чайники, чашки - все имеют строгие выверенные пропорции, живопись часто антикизируещего аллегорического характера, орнамент тяготеет к геометрической упрощенности и строится, как правило, в виде фриза. Роспись применялась и полихромная и в технике гризайль.
Появление фарфоровой скульптуры относится к 1750-м годам. Первые фигурки, выпущенные на Императорском фарфоровом заводе, подражали мейсенским образцам. Серия фигурок «Народы России», выпущенная в 1780-90-е годы, была первой попыткой отойти от этих образцов, обратиться к русской жизни.
После смерти Виноградова 25 августа 1758 года техническое руководство перешло к его ближайшему помощнику, ученику Никите Воинову, вышедшему из простых мастеровых. В 1762 году директором завода был назначен М.В. Ломоносов, который хорошо знал технологию фарфорового производства.
Сибиряку Андрею Курсину, который сам занимался опытами по составлению фарфоровой массы, удалось подкупить мастера богдыханских фарфоровых заводов, расположенных близ Пекина, и добыть у него драгоценный рецепт. Но когда, пользуясь этими данными, попробовали изготовлять фарфор в России, ничего не получилось - либо рецепт был неверен, либо не хватило знаний, чтобы им воспользоваться.
В 1744 году к барону Н.А. Корфу, русскому дипломатическому представителю в Стокгольме, обратился Христоф Конрад Гункер, который называл себя мастером по фарфору. С ним заключили контракт, по которому русское правительство обязалось тайно перевезти Гункера вместе с семьей в Россию, оплатив предварительно все его долги, составлявшие около десяти тысяч талеров. Со своей стороны Гункер был обязан научить русских «делу порцелина», как тогда называли фарфор. Надзор за организацией фарфорового производства императрица Елизавета Петровна возложила на барона И.А. Черкасова, управляющего личной канцелярией императрицы, в ведении которой находилось казенные заводы. Непосредственно к Гунгеру был приставлен для наблюдения и изучения нового дела Дмитрий Иванович Виноградов. К тому времени он получил чин «бергмейстера», то есть горного инженера. Виноградов приехал в Москву во время пребывания там Гунгера и вместе с ним ознакомился там с гжельскими глинами. Они в то время были наиболее известными и наиболее подходящими как сырьевой материал для фарфора, потому что давали белый цвет черепка, обладали известной огнеупорностью и находились недалеко от Москвы. Гунгер выбрал для изготовления фарфоровой массы глину мыловку из деревни Жировой.
Организация первого фарфорового производства в России была намечена на «Невских кирпичных заводах» расположенных на расстоянии около восьми километров от Петербурга. Предполагалось, что помещаясь на действующем керамическом заводе, новое производство сможет использовать готовое помещение и оборудование, рабочих, знакомых с обработкой глины, а также будет располагать достаточными запасами топлива. «Порцелинная ея императорского величества мануфактура, что при Санкт-Петербурге на кирпичных заводах», - так назвал первое русское фарфоровое производство Д.И. Виноградов.
Настало время непосредственно приступить к изготовлению фарфора. Прошло около двух лет как Гунгер приступил к работе по контракту, а все его бесконечные опыты кончались неудачами: посуда выходила грязно-желтого цвета, без блеска, не просвечивала, была неправильной формы и совсем не походила на фарфоровую. Свои неудачи Гунгер пытался объяснить то непригодностью дров, дающих мало жару, то неправильно сложенной печью для обжига, то ненастной погодой. Даже если у Гунгера и был какой-то рецепт составления фарфоровой массы, этого было недостаточно для разрешения всех сложных вопросов технологии производства. Единственным человеком, который мог его разоблачить был Д.И. Виноградов, понимая это Гунгер постоянно с ним ссорился. Всячески стараясь избавиться от своего хорошо подготовленного помощника, Гунгер писал на него лживые доносы барону Черкасову. Вскоре стало ясно, что Гунгер не знает технологию производства. В 1748 году был издан указ об отставке Гунгера и о выдаче ему паспорта для отъезда за границу.
С уходом Гунгера организация фарфорового производства перешла к Д.И. Виноградову. Это требовало творческой разработки целого комплекса научных химико-технологических проблем. Прежде всего Виноградову предстояло на основе его представлений о химических и физических свойствах фарфора разработать состав массы, уяснив количественное соотношение входящих в нее компонентов. Необходимо было отыскать месторождения нужных сырьевых материалов, наладить их добычу и доставку. Нужно было найти способы приготовления фарфоровой массы и разработать весь дальнейший технологический прогресс - измельчение, очистку, замес, формовку, а также состав глазури и технологию изготовления керамических красок. Предстояла большая работа по созданию оборудования и горнов. Нелегко было и найти наиболее подходящее топливо, которое бы обеспечило оптимальный газовый и тепловой режим обжига.
Отрывочные сведения, полученные Виноградовым от Гунгера, были ошибочны и только тормозили дело. В отличие от своих предшественников, которые пытались открыть секрет фарфора чисто эмпирическим путем, вслепую, Дмитрий Иванович считал, что нужно основываться на химии. В распоряжении ученого не было ни оборудованной лаборатории, ни необходимых приборов. Виноградов жил и работал в деревянной полутемной избе.
Фарфоровое дело везде было строго засекречено. Виноградов же как подлинный ученый, сознавая свою ответственность перед будущим, подробно фиксировал результаты опытов и наблюдений, тщательно записывал в журнал итоги систематической и упорной работы. Свою первую в истории подробную монографию по технологии фарфора он назвал «Обстоятельное описание чистого порцелина как оной в России при Санкт-Петербурге делается купно с показанием всех к тому надлежащих работ».
Виноградов уже знал, что одним из основных компонентов фарфоровой массы является глина, которая в огне становится твердой и жесткой. Глина, избранная Гунгером оказалась непригодной: она трудно промывалась, так как имела примеси слишком мелкого песка, а после обжига желтела. Тогда ученый опять поехал в Гжельский гончарный район и заключил с местными крестьянами договоры на поставку нужных ему сортов. Затем он договорился с Черкасовым, чтобы ему присылали образцы глин из разных районов России, предварительно обрабатывая их, для чего в районах месторождения и добычи глины были устроены цедильные избы и амбары с установками для измельчения и промывания.
Составляя пробные массы, Виноградов включал в них одновременно различные сорта глин, которые в соединении должны были дать нужный результат. В результате ученый остановился на гжельской песчанке черноземке. В природном влажном состоянии эта глина имела черно-серый цвет; после высушивания она становилась серовато-белой, а после обжига приобретала белый цвет. У него никогда не возникала мысль о необходимости ввоза глины из-за границы. Будучи патриотом, он был глубоко убежден в природных богатствах своей родины и считал, что если «чего натура сама собою нам щедро не дала, в том должны мы чрез искусство с великими трудами доискиватца».
В состав фарфоровой массы обязательно входит кварц, но он должен быть свободным от примесей, особенно от металлических включений, образующих при обжиге черные точки или вкрапления, поэтому его всегда подготавливали в несколько этапов. Кварц вначале очищали, затем прокаливали и обжигали на сильном огне в глиняных горшках, и потом снова очищали от примесей. Жернова и пестики ступок, применявшиеся для измельчения кварца, Виноградов делал из того же кварца. О поисках жерновых кварцевых камней в 1745 году был издан специальный указ. Найденные в Олонецкой губернии, они были доставлены в Петербург, где обрабатывались солдатами и матросами, присланными для этого из Заонежья.
В качестве третьего компонента ученый применял алебастр - вещество, которое плавится при обжиге, связывая частицы глины и кварца, и придает фарфору прозрачность. Алебастр также предварительно обрабатывался: его дробили, затем просеивали, варили. Полученное вещество разбалтывали в воде, а потом промывали водой до тех пор пока не останется никакой желтизны. Глина, кварц и алебастр, измельченные в тончайший порошок и взятые в определенном процентном соотношении, тщательно замешивались в массу, из которой затем формовали изделия. После просушивания их подвергали первоначальному «малому» обжигу при температуре около 600о-900о, проводя его в капселях - небольших глиняных закрытых камерах, которые устанавливали в горнах, - они предохраняли фарфор от непосредственного воздействия пламени. Полученный бисквит имел белую слегка шершавую, матовую поверхность.
Большое внимание Дмитрий Иванович обращал на степень измельчения сырьевых материалов и предлагал проверять тонкость их пробой на язык или на зубы, чтобы «не чувствовались отдельные песчинки».
Одновременно с разработкой состава фарфоровых масс Виноградов искал состав глазури для фарфорового черепка. Зная, что толщина глазури влияет на белизну фарфора, на его просвечиваемость, прочность, делает гладкой его поверхность и придает ей красивый блеск, Виноградов решил найти оптимальную толщину глазури: «чтобы она толщиною в два бумажных листочков на посуде пристала». Глазурь имела почти тот же состав, что и фарфоровая масса, только вместо алебастра в нее входил мел.
Глазурованные изделия подвергали затем «большому» обжигу уже при температуре 1400о-1800о. При этом глазурь спекалась с массой, в результате чего и получался фарфор. Через трое-четверо суток раскаленная печь остывала, капсели вынимали, разбивали и извлекали из них готовую посуду.
Большое значение Дмитрий Иванович придавал росписям по фарфору. Он писал: «Краски и малеванье придают порцелину что ни лучшую красоту и приятство, особливо, когда они хороши и в надлежащем месте употреблены будут». Поэтому ученый одновременно с решением других проблем в области производства фарфора занимался и вопросом изготовления различных огнеупорных красок и многого достиг в разработке их рецептуры, способа добычи и практического применения. Было ясно, что краски, пригодные для росписи фарфора, должны отвечать двум основным требованиям: закрепляться при обжиге на поверхности черепка и сохранять свой цвет при высокой температуре. Виноградов разработал такие краски десяти цветов и оттенков. О природе и происхождении их он писал: «Сии краски составляются из металлов, минералов, камней и земель, сколь много работ с ними в химии делается, столь много разных видов красок выходит». Исходными материалами для получения красителей служили разнообразные металлы, их соли, окислы или руды, которые подвергались лаборатории различным химическим операциям, - отдельно или совместно с другими веществами, - как, например, прокаливанию, растворению, фильтрации, осаждению и другим.
Пока работа над получением красок в России не была закончена, некоторые из них в готовом виде приходилось покупать за границей. Чтобы освободиться от импорта красок Виноградов перепробовал множество сырьевых материалов, которые доставлялись ему из самых дальних уголков России.
1746 год уже подходил к концу и барон Черкасов с нетерпением ждал получения первых образцов фарфора, чтобы поднести их императрице ко дню рождения и этим сыскать ее расположение. Но изделия Виноградова при обжиге все еще сильно деформировались и, чтобы уменьшить пластичность массы, он начал вводить часть глины каолин в прокаленном виде, не сокращая ее количества. Ученый наблюдал, что часто виновниками неудач технологического процесса производства фарфоровой посуды были капсели, изготовленные из гжельской глины: они изменяли свою форму и давали трещины, не выдерживая высокой температуры. Гжельскую глину Виноградов заменил более огнеупорной андомской, найденной в Олонецком уезде в районе города Вытегры. Уяснив основные недочеты производства и устранив их причины, ученый в конце 1746 года получил, наконец, первые удачные образцы фарфоровых изделий.
В начале своего существования завод выпускал главным образом мелкие вещи: чайную посуду, табакерки, черенки для ножей и вилок, камзольный и кафтанные пуговицы. Такие изделия легче формовались и могли помещаться в небольших горнах. Но Д.И. Виноградов продолжал упорно трудиться над усовершенствованием производства. Поскольку малые размеры горнов не позволяли обжигать тарелки, миски, вазы, он разработал конструкцию большой фарфорообжигательной печи, которая была введена в строй в 1756 году. Завод получил возможность изготовлять большие вещи, обжиг же целиком зависевший от температурного режима, далеко не всегда проходил удачно. Ученому хотелось также расширить цветовую палитру и совсем избавиться от импортных красок. В те времена работы на заводе велись вручную, связанные же с производством фарфора, были особенно трудоемки. Сырье измельчали в больших ступах, на жерновах или в «бегунах», представлявших собою два тяжелых широких колеса, приводимые в движение рабочими.
Дмитрий Иванович также продолжал исследовательскую работу по испытанию других русских глин для улучшения качества фарфора. В 1749 году была выписана на пробу глина с берегов речки Вишневецкой. В том же году были присланы для испытаний образцы сибирских глин. Но эти глины не дали благоприятных результатов. В 1752 году Виноградов начал испытания оренбургских глин, и первые же пробы показали ему, что он имеет дело с прекрасным материалом для фарфорового производства. В итоге ученый применял совместно при составлении фарфоровой массы гжельскую песчанку черноземку и оренбургскую глину из чебаркульского месторождения. Оренбургская глина не вытеснила гжельскую, так как не имела необходимой пластичности и стоила в четыре раза дороже.
В 1751 году начинается изготовление фарфоровых табакерок. в середине XVIII века было очень модно нюхать табак. Чуть ли не каждый костюм требовал особой табакерки, поэтому у вельмож, сановников, богатых людей они имелись в большом количестве. Многие коллекционировали табакерки, представлявшие собой предмет роскоши, так как стоили они дорого и не были доступны каждому. Порцелиновая мануфактура, созданная в первую очередь для удовлетворения прихотей Елизаветы Петровны и окружавшего ее двора, должна была наладить производство табакерок, спрос на которые среди русских сановников был большой. В 1752 году производство табакерок не отличалось большим разнообразием форм. С 1753 года "пакетовые" табакерки получили широкое распространение, так как они понравились императрице и она одобрила их производство. "Пакетовые" табакерки представляли собой плоские четырехугольные коробочки, имеющие вид запечатанного конверта или почтового конверта. На верхней их стороне воспроизводилась подпись владельца, а на нижней красной краской имитировавшей сургуч, изображалась печать или античная гемма. Вначале 1750-х годов заводом было выпущено много табакерок самых разнообразных видов и форм - овальных, в виде раковины, розы, яблока, виноградной кисти, башмачка и другие. Кавалеры и придворные дамы называли табакерки «кибиточками любовной почты» и дарили друг другу, вложив в свой сувенир записку или стихи. Императрица же дарила табакерки своим друзьям и придворным в знак особой милости и внимания.
Все живописцы завода были русскими крепостными. Перенимая росписи у немцев, все переиначивали на свой лад: в букеты вплетались русские цветы и травинки, немецкая тщательность исполнения, тонкость прорисовки зачастую сменялась вольностью, размашистостью письма.
Изделия, выпущенные в ранний, так называемый виноградовский период (1747-1765 годы) уже отличались достаточно высокими техническими и художественными качествами.
В 1750-е годы на Императорском фарфоровом заводе создавались, как правило, небольшие предметы мягких округлых форм, с белой поверхностью, на которой выделялось красочное пятно - цветочный мотив, галантная или батальная сцена, амуры в облаках или геральдические знаки. Все изделия были индивидуальны. Фарфоровые фигурки в этот период работы завода почти не выпускались из-за трудности их изготовления.
В 1760-е годы в искусство русского фарфора стали проникать элементы классицизма. Благородные чистые формы, возвышенная тематика, высокие идеализированные образы, свойственные этому стилевому направлению отразились в изделиях петербургской мануфактуры. С это времени начинается парадная официальная линия в искусстве русского фарфора. Многочисленные парадные сервизы - Арабесковый, Яхтинский, Кабинетный, Юсуповский и отдельные предметы: квасники, чайники, чашки - все имеют строгие выверенные пропорции, живопись часто антикизируещего аллегорического характера, орнамент тяготеет к геометрической упрощенности и строится, как правило, в виде фриза. Роспись применялась и полихромная и в технике гризайль.
Появление фарфоровой скульптуры относится к 1750-м годам. Первые фигурки, выпущенные на Императорском фарфоровом заводе, подражали мейсенским образцам. Серия фигурок «Народы России», выпущенная в 1780-90-е годы, была первой попыткой отойти от этих образцов, обратиться к русской жизни.
После смерти Виноградова 25 августа 1758 года техническое руководство перешло к его ближайшему помощнику, ученику Никите Воинову, вышедшему из простых мастеровых. В 1762 году директором завода был назначен М.В. Ломоносов, который хорошо знал технологию фарфорового производства.