про книги, яйца, и большую, чистую веру.
Когда мне было 14 лет, я свято верила книгам. А у меня были два товарища - братья погодки, симпатичные оба, Тахир и Закир, причем младший был в два раза выше старшего и без проблем одной ладонью мог расколоть грецкий орех. Он их нам всему двору колол. Зато старший был даже еще красивее.
И вот однажды я прочла в одной детской книжке, как мальчик увлекся физикой и химией, и спорил с самыми сильными мужчинами, что они не смогут, зажав в ладони, раздавить куриное яйцо. Правда, один все же смог, но это потому, что яйцо оказалось несвежим.
Ну и вот, подхожу я такая вся к нашим братьям, и говорю:
- А спорим, вы не сможете одной рукой раздавить яйцо?
Тахир сморщил нос и уточнил:
- Ты про куриное?
А Закир поскреб в затылке, подумал и сказал:
- Я смогу раздавить яйцо.
- Неа, - продолжала умничать я, - это же физика, неучи, куриное яйцо есть сфера, давление на которое распределяется равномерно, и потому близко к нулю.
Тахир на всякий случай замолчал, но Закир подумал еще немного и твердо сказал:
- Я смогу раздавить куриное яйцо.
А мальчики как раз намедни поработали на стройке и заработали чуток карманных денег. Как раз на 8-10 яиц.
- Пошли, попробуем, - сказал Закир, - только вот ты мне скажи, как ты потом мне в глаза смотреть будешь, я ведь буду весь в яйцах?
Я его заверила, что все будет хорошо, а себя заодно заверила, что в глаза ему смотреть не придется, потому как его глаза находятся на высоте моего двойного роста, и мы пошли на базар.
- Только яйца надо выбирать хорошие, - сказала я.
На узбекском базаре атмосфера особая, все тебе приветливо улыбаются, и не пытаются всучить плохой товар, а наоборот, самый хороший. И продавщица яиц, приветливая женщина лет 35, с улыбкой выбрала нам самое хорошее яйцо.
Зак, тут же, не отходя далеко от кассы, вытянул от себя руку на безопасное расстояние и осторожно стиснул яйцо.
Тетенька продолжала улыбаться на нас, гордясь своим свежим и самым лучшим товаром на всем базаре.
- Ну? - спросил Тахир.
- Чего ну? Оно щас шмяк, и разбрызгает во все стороны.
Как вы поняли, в то время яйца были вовсе не дешевые.
- Не разбрызгает, - уверенно говорю я, - давай уже. Тискай как хочешь, только на этот раз яйцо сильнее.
Зак прищурился слегка, чтобы глаза защитить, видимо, и стиснул чуть сильнее.
- Ну? - опять спросил Тахир.
- Да вроде ничего. Оно точно не раздавится?
- Да точно, - моя уверенность выросла на 200 процентов, потому что Зак, при желании, мог даже камень крошить в ладони, а хрупкое яйцо все еще держится.
А тетенька продолжала смотреть на нас с улыбкой.
Закир решился и, наконец-то, стиснул яйцо как следует. И оно, зараза, разлетелось во все стороны!
- Веее, - поморщился Зак, стряхивая с руки липкую массу, - а ты говорила.
- Наверное, яйцо было тухлое, - я все еще не могла поверить в реальность, ведь в книге-то ясно написано, что раздавить его таки нельзя!
Зак понюхал руку, и сказал:
- Ничо оно не тухлое.
- Ну, несвежее, - говорю, - я же предупреждала, что яйцо должно быть очень свежим.
Тетенька все еще улыбалась на нас, хотя уже и не так приветливо, а даже как-то растеряно.
- Ну, давай еще раз, - сказал Тахир.
Мы попросили у удивленной тетеньки самое-самое свежайшее яйцо. Затем Зак опять вытянул руку, и сказал:
- Да, смотри-ка, это крепче, то сразу раздавилось.
Я воспряла духом. Конечно же, яйцо было несвежее.
Зак поднапрягся и раздавил и это яйцо.
- Ну? - хором спросили меня братья, а тетенька перестала улыбаться и мрачно на нас уставилась.
- Ты, наверное, пальцами раздавил. Я же говорила, ладонью сжать. Пальцами нельзя.
- Я не давил пальцами, - сказал Зак.
- Я же видела! - я уже сама была уверена, что все видела, а иначе как же так? Ведь в книге-то написано?
- Хорошо, - Зак уже потерял веру в людей и лучших подруг, но был он чертовски упрям, и давил бы до вечера эти яйца, пока я не признаю себя неправой.
Он повернулся, весь забрызганный, к прилавку, и попросил еще одно, такое же хорошее яйцо.
Но тут уж тетенька кинулась защищать свои яйца, лучшие на всем базаре, которые какой-то длинный подросток давит тут же у прилавка, неизвестно с какой целью.
Так что Заку тогда порядком досталось еще и платком по голове, чтобы знал, что вандальничать нехорошо.
И вот так, по моей инициативе, мальчики враз лишились двух яиц и части карманных денег, а я навсегда утратила слепую веру в книги.
И вот однажды я прочла в одной детской книжке, как мальчик увлекся физикой и химией, и спорил с самыми сильными мужчинами, что они не смогут, зажав в ладони, раздавить куриное яйцо. Правда, один все же смог, но это потому, что яйцо оказалось несвежим.
Ну и вот, подхожу я такая вся к нашим братьям, и говорю:
- А спорим, вы не сможете одной рукой раздавить яйцо?
Тахир сморщил нос и уточнил:
- Ты про куриное?
А Закир поскреб в затылке, подумал и сказал:
- Я смогу раздавить яйцо.
- Неа, - продолжала умничать я, - это же физика, неучи, куриное яйцо есть сфера, давление на которое распределяется равномерно, и потому близко к нулю.
Тахир на всякий случай замолчал, но Закир подумал еще немного и твердо сказал:
- Я смогу раздавить куриное яйцо.
А мальчики как раз намедни поработали на стройке и заработали чуток карманных денег. Как раз на 8-10 яиц.
- Пошли, попробуем, - сказал Закир, - только вот ты мне скажи, как ты потом мне в глаза смотреть будешь, я ведь буду весь в яйцах?
Я его заверила, что все будет хорошо, а себя заодно заверила, что в глаза ему смотреть не придется, потому как его глаза находятся на высоте моего двойного роста, и мы пошли на базар.
- Только яйца надо выбирать хорошие, - сказала я.
На узбекском базаре атмосфера особая, все тебе приветливо улыбаются, и не пытаются всучить плохой товар, а наоборот, самый хороший. И продавщица яиц, приветливая женщина лет 35, с улыбкой выбрала нам самое хорошее яйцо.
Зак, тут же, не отходя далеко от кассы, вытянул от себя руку на безопасное расстояние и осторожно стиснул яйцо.
Тетенька продолжала улыбаться на нас, гордясь своим свежим и самым лучшим товаром на всем базаре.
- Ну? - спросил Тахир.
- Чего ну? Оно щас шмяк, и разбрызгает во все стороны.
Как вы поняли, в то время яйца были вовсе не дешевые.
- Не разбрызгает, - уверенно говорю я, - давай уже. Тискай как хочешь, только на этот раз яйцо сильнее.
Зак прищурился слегка, чтобы глаза защитить, видимо, и стиснул чуть сильнее.
- Ну? - опять спросил Тахир.
- Да вроде ничего. Оно точно не раздавится?
- Да точно, - моя уверенность выросла на 200 процентов, потому что Зак, при желании, мог даже камень крошить в ладони, а хрупкое яйцо все еще держится.
А тетенька продолжала смотреть на нас с улыбкой.
Закир решился и, наконец-то, стиснул яйцо как следует. И оно, зараза, разлетелось во все стороны!
- Веее, - поморщился Зак, стряхивая с руки липкую массу, - а ты говорила.
- Наверное, яйцо было тухлое, - я все еще не могла поверить в реальность, ведь в книге-то ясно написано, что раздавить его таки нельзя!
Зак понюхал руку, и сказал:
- Ничо оно не тухлое.
- Ну, несвежее, - говорю, - я же предупреждала, что яйцо должно быть очень свежим.
Тетенька все еще улыбалась на нас, хотя уже и не так приветливо, а даже как-то растеряно.
- Ну, давай еще раз, - сказал Тахир.
Мы попросили у удивленной тетеньки самое-самое свежайшее яйцо. Затем Зак опять вытянул руку, и сказал:
- Да, смотри-ка, это крепче, то сразу раздавилось.
Я воспряла духом. Конечно же, яйцо было несвежее.
Зак поднапрягся и раздавил и это яйцо.
- Ну? - хором спросили меня братья, а тетенька перестала улыбаться и мрачно на нас уставилась.
- Ты, наверное, пальцами раздавил. Я же говорила, ладонью сжать. Пальцами нельзя.
- Я не давил пальцами, - сказал Зак.
- Я же видела! - я уже сама была уверена, что все видела, а иначе как же так? Ведь в книге-то написано?
- Хорошо, - Зак уже потерял веру в людей и лучших подруг, но был он чертовски упрям, и давил бы до вечера эти яйца, пока я не признаю себя неправой.
Он повернулся, весь забрызганный, к прилавку, и попросил еще одно, такое же хорошее яйцо.
Но тут уж тетенька кинулась защищать свои яйца, лучшие на всем базаре, которые какой-то длинный подросток давит тут же у прилавка, неизвестно с какой целью.
Так что Заку тогда порядком досталось еще и платком по голове, чтобы знал, что вандальничать нехорошо.
И вот так, по моей инициативе, мальчики враз лишились двух яиц и части карманных денег, а я навсегда утратила слепую веру в книги.