Живое эхо
Поко сидит на пластиковой поверхности электронного фортепьяно и, смешно перетаптываясь с ноги на ногу, насвистывает. Рядом за фортепьяно сидит человек, видимо, хозяин Поко, и начинает играть мелодию. Таких видео на сервисах пруд пруди, но очень быстро становится понятно, что это совершенно особенное.
Во-первых особенное выбором мелодии, все поклонники японской анимации будут тепло сердечно тронуты, - это мелодия из замечательного мультфильма "Мой сосед Тоторо". Но и для не смотревших это мультфильм сама по себе эта мелодия будет приятная слуху - по-детски простая, незамысловатая, но прекрасная и как-то глубоко трогающая душу в своей простоте. А отдельный феномен в том, что Поко показывает какой-то феноменальный уровень исполнительского мастерства. В отличие от многих многих других, Поко от самого начала до конца мелодии полностью держится в тональности, берет все ноты, чувствует и сохраняет ритм, да и еще ко всему прочему выдерживает поистине драматические паузы. Для какого-то профессионального вокалиста, возможно, это был бы рядовой минимум. Но Поко не человек, он попугай-корелла. И то, что он показывает на видео, - это, конечно же, феномен. Люди со всего мира приходят в комментарии под виде и пишут вещи, от которых внутри становится светлее. "Снова и снова возвращаюсь к этому видео, когда на душе грустно, и оно не устает меня из этой грусти выводить", "Клянусь, это видео однажды вчистую развеяло мою депрессию без особого труда", "Самая драгоценная вещь в интернете". Много чего хорошего еще: кто-то пишет, что так и завел себе кореллу после просмотра этого видео, а дальше и завязал с алкоголем (трудно представить, как именно это связано, но наверняка связано, и это тоже чудесный феномен).
А потом постепенно начинают появляться комментарии уже другого рода. Кто-то замечает, что этот видео канал появился семь лет назад. И в первые два года на нем выходили новые видео с Поко, а в последние пять лет совсем не выходят. Да и вообще канал несколько лет назад был совсем закрыт. Кто-то пишет, что надеется, что с Поко все хорошо. Но в эмоциональном фоне таких комментариев все равно чувствуется грусть. Где-то фоном всегда есть осознание, что что-то прекрасное в своей простоте и силе невинности, что-то, что делает этот мир лучше, не может быть вечно. Но обычно это осознание хочется от себя отгонять. Не впускать в себя как можно дольше. Вот и комментаторы под видео затевают долгий диалог на тему того, сколько обычно живут птицы этой породы, - а это 15, 20 и иногда даже 30 лет. Все подбадривают друг друга в надеждах на лучшее. Хотя, все ведь выглядит одновременно и прекрасно, и довольно грустно.
И это феномен, который вообще для жизни общества характерен. Мало кто любит говорить о том, что нечто может закончиться или уже заканчивается. Ну и уж точно почти никто и нигде в массовой культуре открыто и прямо не говорит о смерти. Если посмотреть на периодически (а в прошедшем году даже часто) выходящие некрологи, там всегда будут избегающие, смягчающие, создающие некий горизонт формулировки: "ушел из жизни", "покинул этот мир". Кажется, слишком тяжело и трудно во всеуслышание произнести, что кто-то именно умер. И эта трудность, это страх произносить что-то о смерти вслух, - это, все-таки, так по-человечески. Как-то описывает, отражает часть нашей природы, часть бытия человеком.
Вот, кто-то переживает неприятные, может быть, даже страшные ассоциации, когда лежа на спине въезжает в закрытый томограф для исследования. На каком-то символическом уровне кто-то ощущает его, как гроб. А кто-то более философски лежит и просто задумывается, что может, вот как-то так однажды его и повезут по больничному коридору, откуда он может и не вернуться. Этого страха довольно много, раз уже не редкие клиники рекламируют как свое преимущество использование именно открытого или полуоткрытого томографа. Знают, значит, что на них будет регулярный спрос.
Или взять такую ветвь массовой культуры как кинематограф. Особенно, популярный. Много ли мы знаем фильмов, в которых главными (именно главными) героями становятся пожилые актеры? Не играющие пожилых, а именно сами пожилые. Скорее исключение, чем правило. Обычно с определенного возраста им отводятся роли каких-то вспомогательных персонажей, которые как-то оттеняют жизненные коллизии героев среднего и молодого возраста. Фильмов же о самом пожилом возрасте, о его драмах, жизненных вызовах, страхах и заботах - на перечет пальцев рук. Нельзя сказать, что их совсем нет, но совершенно точно, им не открыт такой зеленый свет, чтобы они занимали основное эфирное время. Да и интерес к ним, скорее, сдержанный, чем бурный. Хотя, именно от этого опыта завершения жизненного пути и можно было бы многому действительно значимому и ценному поучиться тем, кто пока ощущает, что их жизнь будет простираться отсюда и в некое вечное нескончаемое вперед.
В терапевтической группе где-то на середине года ее течения кто-то чувствительный к теме расставания, окончания, завершения (по сути, смерти) группы нет-нет да и скажет: "Я вдруг задумалась/лся, а как это вообще будет? Мы просто вот так встретимся в последний раз, побудем вместе, как и множество раз до этого, а потом просто разойдемся и все?..". Пронзительный вопрос, если вдуматься. Потому что никто не знает, как это будет, пока не столкнется с этим непосредственно.
Ирвин Ялом во время одной из недавних своих встреч читателями и почитателями своего таланта вспомнил, как в одной из своих книг описывал пациентку, переживавшую горе потери мужа. Она приходила к нему на сессии и периодически злилась на него, обвиняя в том, что он до конца не может понять всей глубины ее страдания, потому что сам не переживал этого. На что он спорил с ней, приводя рациональный довод, что ему, к примеру, необязательно болеть депрессией, чтобы лечить депрессию. А сейчас, десятилетия спустя, когда он переживает утрату своей умершей жены, он вспоминает ту пациентку и констатирует: "А ведь она была права. Я действительно не мог ее полностью тогда понять. А сейчас понимаю".
Вся ситуация с карантинами, эпидемическими вспышками и ограничениями последнего времени очень сильно всколыхнула интерес людей к психотерапии, практической психологии. И, как грибы после дождя, множатся броские рекламные заголовки, которые больше подошли бы, конечно, маниакально уверенным в себе продавцам, чем психологам или психотерапевтам: "Избавлю от панических атак!", "Современные техники воздействия на психику!", "Настройся на успешное достижение целей!". Но почему-то все эти, лихие, скромно умолкают, когда речь заходит о горе. Терминология успеха и ложного всесилия не работает в той жизненной ситуации, которую можно только переживать. Но знание о том, что это последнее расставание придется когда-то пережить, может сделать текущее настоящее особенно ценным и значимым. Любое бытие становится по-настоящему ценным именно благодаря своей конечности. А что потом, никто не знает, только надеется. Как повторял герой одного фильма: "Теперь мы свободны. Мы обязательно встретимся. Но не сейчас. Не сейчас..".
Есть, ведь, и гораздо более долго живущие птицы, которых люди теперь берут в свои дома, делая тем самым их уже гораздо большим, чем просто домашними питомцами. Членами семей, объектами родительской заботы, которые в особенном присутствии человека и сами обретают человеческие черты характера. Некоторые попугаи живут и 40, и 60 лет. Переживая своих пожилых хозяев, они кочуют в другие дома, в другие семьи. И вот, вдруг, однажды, чей-то сын или чья-то дочь слышит в доме совершенно точно голос и интонации родителя. Его особенные обороты и выражения. То, что ни с чем не перепутаешь. И сердце замирает: "Не может быть!". Может. Просто близкий пернатый друг так сильно был связан со своим двуногим родителем, что в точности научился за ним повторять. А теперь живет дальше. Как его напоминание. Как его эхо. Вызывая нечаянную радость и грусть, смятение чувств у тех, знающих, кто его слышит.
Поко из примера выше единственный вид из рода Нимф, названного так за оранжево-красные пятна на щеках, которые напоминают румянец зардевшейся девушки. Но нимфы в древнегреческом понимании, божества природы в девичьем обличии в мифологии, в своих рядах имели и такую, которую звали Эхо. Горная нимфа, способная повторять чужие слова. Считалось, что именно ее слышат те, кто громко кричат в горах и пещерах. Символично, что птицы становятся таким действительным эхом своих умерших хозяев. Особенно с учетом того, что издревле во многих культурах птицы считались проводниками душ.
А наши близкие действительно живы тем эхом, которое после себя оставляют. Живым эхом. Как птица, которая так просто и чудесно поет в этом видео снова и снова. Будучи, скорее всего, уже давно не здесь.
Во-первых особенное выбором мелодии, все поклонники японской анимации будут тепло сердечно тронуты, - это мелодия из замечательного мультфильма "Мой сосед Тоторо". Но и для не смотревших это мультфильм сама по себе эта мелодия будет приятная слуху - по-детски простая, незамысловатая, но прекрасная и как-то глубоко трогающая душу в своей простоте. А отдельный феномен в том, что Поко показывает какой-то феноменальный уровень исполнительского мастерства. В отличие от многих многих других, Поко от самого начала до конца мелодии полностью держится в тональности, берет все ноты, чувствует и сохраняет ритм, да и еще ко всему прочему выдерживает поистине драматические паузы. Для какого-то профессионального вокалиста, возможно, это был бы рядовой минимум. Но Поко не человек, он попугай-корелла. И то, что он показывает на видео, - это, конечно же, феномен. Люди со всего мира приходят в комментарии под виде и пишут вещи, от которых внутри становится светлее. "Снова и снова возвращаюсь к этому видео, когда на душе грустно, и оно не устает меня из этой грусти выводить", "Клянусь, это видео однажды вчистую развеяло мою депрессию без особого труда", "Самая драгоценная вещь в интернете". Много чего хорошего еще: кто-то пишет, что так и завел себе кореллу после просмотра этого видео, а дальше и завязал с алкоголем (трудно представить, как именно это связано, но наверняка связано, и это тоже чудесный феномен).
А потом постепенно начинают появляться комментарии уже другого рода. Кто-то замечает, что этот видео канал появился семь лет назад. И в первые два года на нем выходили новые видео с Поко, а в последние пять лет совсем не выходят. Да и вообще канал несколько лет назад был совсем закрыт. Кто-то пишет, что надеется, что с Поко все хорошо. Но в эмоциональном фоне таких комментариев все равно чувствуется грусть. Где-то фоном всегда есть осознание, что что-то прекрасное в своей простоте и силе невинности, что-то, что делает этот мир лучше, не может быть вечно. Но обычно это осознание хочется от себя отгонять. Не впускать в себя как можно дольше. Вот и комментаторы под видео затевают долгий диалог на тему того, сколько обычно живут птицы этой породы, - а это 15, 20 и иногда даже 30 лет. Все подбадривают друг друга в надеждах на лучшее. Хотя, все ведь выглядит одновременно и прекрасно, и довольно грустно.
И это феномен, который вообще для жизни общества характерен. Мало кто любит говорить о том, что нечто может закончиться или уже заканчивается. Ну и уж точно почти никто и нигде в массовой культуре открыто и прямо не говорит о смерти. Если посмотреть на периодически (а в прошедшем году даже часто) выходящие некрологи, там всегда будут избегающие, смягчающие, создающие некий горизонт формулировки: "ушел из жизни", "покинул этот мир". Кажется, слишком тяжело и трудно во всеуслышание произнести, что кто-то именно умер. И эта трудность, это страх произносить что-то о смерти вслух, - это, все-таки, так по-человечески. Как-то описывает, отражает часть нашей природы, часть бытия человеком.
Вот, кто-то переживает неприятные, может быть, даже страшные ассоциации, когда лежа на спине въезжает в закрытый томограф для исследования. На каком-то символическом уровне кто-то ощущает его, как гроб. А кто-то более философски лежит и просто задумывается, что может, вот как-то так однажды его и повезут по больничному коридору, откуда он может и не вернуться. Этого страха довольно много, раз уже не редкие клиники рекламируют как свое преимущество использование именно открытого или полуоткрытого томографа. Знают, значит, что на них будет регулярный спрос.
Или взять такую ветвь массовой культуры как кинематограф. Особенно, популярный. Много ли мы знаем фильмов, в которых главными (именно главными) героями становятся пожилые актеры? Не играющие пожилых, а именно сами пожилые. Скорее исключение, чем правило. Обычно с определенного возраста им отводятся роли каких-то вспомогательных персонажей, которые как-то оттеняют жизненные коллизии героев среднего и молодого возраста. Фильмов же о самом пожилом возрасте, о его драмах, жизненных вызовах, страхах и заботах - на перечет пальцев рук. Нельзя сказать, что их совсем нет, но совершенно точно, им не открыт такой зеленый свет, чтобы они занимали основное эфирное время. Да и интерес к ним, скорее, сдержанный, чем бурный. Хотя, именно от этого опыта завершения жизненного пути и можно было бы многому действительно значимому и ценному поучиться тем, кто пока ощущает, что их жизнь будет простираться отсюда и в некое вечное нескончаемое вперед.
В терапевтической группе где-то на середине года ее течения кто-то чувствительный к теме расставания, окончания, завершения (по сути, смерти) группы нет-нет да и скажет: "Я вдруг задумалась/лся, а как это вообще будет? Мы просто вот так встретимся в последний раз, побудем вместе, как и множество раз до этого, а потом просто разойдемся и все?..". Пронзительный вопрос, если вдуматься. Потому что никто не знает, как это будет, пока не столкнется с этим непосредственно.
Ирвин Ялом во время одной из недавних своих встреч читателями и почитателями своего таланта вспомнил, как в одной из своих книг описывал пациентку, переживавшую горе потери мужа. Она приходила к нему на сессии и периодически злилась на него, обвиняя в том, что он до конца не может понять всей глубины ее страдания, потому что сам не переживал этого. На что он спорил с ней, приводя рациональный довод, что ему, к примеру, необязательно болеть депрессией, чтобы лечить депрессию. А сейчас, десятилетия спустя, когда он переживает утрату своей умершей жены, он вспоминает ту пациентку и констатирует: "А ведь она была права. Я действительно не мог ее полностью тогда понять. А сейчас понимаю".
Вся ситуация с карантинами, эпидемическими вспышками и ограничениями последнего времени очень сильно всколыхнула интерес людей к психотерапии, практической психологии. И, как грибы после дождя, множатся броские рекламные заголовки, которые больше подошли бы, конечно, маниакально уверенным в себе продавцам, чем психологам или психотерапевтам: "Избавлю от панических атак!", "Современные техники воздействия на психику!", "Настройся на успешное достижение целей!". Но почему-то все эти, лихие, скромно умолкают, когда речь заходит о горе. Терминология успеха и ложного всесилия не работает в той жизненной ситуации, которую можно только переживать. Но знание о том, что это последнее расставание придется когда-то пережить, может сделать текущее настоящее особенно ценным и значимым. Любое бытие становится по-настоящему ценным именно благодаря своей конечности. А что потом, никто не знает, только надеется. Как повторял герой одного фильма: "Теперь мы свободны. Мы обязательно встретимся. Но не сейчас. Не сейчас..".
Есть, ведь, и гораздо более долго живущие птицы, которых люди теперь берут в свои дома, делая тем самым их уже гораздо большим, чем просто домашними питомцами. Членами семей, объектами родительской заботы, которые в особенном присутствии человека и сами обретают человеческие черты характера. Некоторые попугаи живут и 40, и 60 лет. Переживая своих пожилых хозяев, они кочуют в другие дома, в другие семьи. И вот, вдруг, однажды, чей-то сын или чья-то дочь слышит в доме совершенно точно голос и интонации родителя. Его особенные обороты и выражения. То, что ни с чем не перепутаешь. И сердце замирает: "Не может быть!". Может. Просто близкий пернатый друг так сильно был связан со своим двуногим родителем, что в точности научился за ним повторять. А теперь живет дальше. Как его напоминание. Как его эхо. Вызывая нечаянную радость и грусть, смятение чувств у тех, знающих, кто его слышит.
Поко из примера выше единственный вид из рода Нимф, названного так за оранжево-красные пятна на щеках, которые напоминают румянец зардевшейся девушки. Но нимфы в древнегреческом понимании, божества природы в девичьем обличии в мифологии, в своих рядах имели и такую, которую звали Эхо. Горная нимфа, способная повторять чужие слова. Считалось, что именно ее слышат те, кто громко кричат в горах и пещерах. Символично, что птицы становятся таким действительным эхом своих умерших хозяев. Особенно с учетом того, что издревле во многих культурах птицы считались проводниками душ.
А наши близкие действительно живы тем эхом, которое после себя оставляют. Живым эхом. Как птица, которая так просто и чудесно поет в этом видео снова и снова. Будучи, скорее всего, уже давно не здесь.