Андрей Тарковский: жертвоприношения.
"Они придумывали сцены, кадры: как будут трепетать бабочки, если жарить их на сковородке!" - в одном из недавних интервью Екатерина Двигубская рассказала о том, как ее отец, художник-постановщик, вместе с Тарковским готовился к фильму "Зеркало".
Тарковский вообще, мне кажется, получал особое удовольствие от мучений животных. Генеральный директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника Алиса Аксенова помогала Тарковскому в съемках "Рублева". Я с Аксеновой встречалась лично, и она рассказывала о той самой корове... Она и раньше этого не скрывала: "Вспоминаю одну из телевизионных передач “Как это было”. Рассказ - об Андрее Тарковском. Ведущий тоном строго судьи спрашивает директора съемочной группы “Андрея Рублева”: “А правдивы ли слухи о жестокостях во время съемок этой картины? Говорят, тогда заживо корову сожгли, лошадей зарезали”? Директор отвечает: “Нет, нет, что вы! Этого не было. Корову покрыли плащом, а наверху была ткань, которую подожгли. И корова осталась невредимой”. Зачем же лукавить? Корову тогда сожгли. Заживо. А вот другую не менее жуткую сцену из фильма вырезали. Но я-то помню, как все это было. На обрыве у южного фасада Успенского собора соорудили деревянные укрепления. Начали снимать сцену штурма Владимира. Русский всадник на лошади скакал вдоль укреплений, взлетал по настилу на всей скорости, и татарин (в его роли был рабочий с Владимирского мясокомбината) подкрался и одним ударом ножа рассек шею лошади. Из огромной раны хлынула кровь, лошадь в агонии бросилась на камеру. Тарковский и я инстинктивно отпрянули в сторону, а оператор Вадим Юсов продолжал съемку. Лошадь рухнула у его ног."
Станислав Куняев - литературный критик, главный редактор журнала «Наш современник»: "И тут я рассказал им про сгоревшую корову и спросил бывшего помощника генсека: слышал ли он об этом. Самотейкин развёл руками: "Была ли сожжена корова? Конечно, была. Я сам занимался этой историей, жалобы получал, гасил недовольство, усилия прилагал, чтобы в газеты история не попала... А у Тарковского были ещё кадры, в которых лошадей с колокольни сбрасывали... Для того чтобы передать колорит эпохи. Ну, лошади, конечно, и ноги ломали... правда, эти кадры в картину не вошли. То ли сам режиссёр не решился, то ли отсоветовали ему..."
"Другая сцена, вошедшая в фильм: всадник на лошади спускается с высокой деревянной лестницы, метров 8-10 высотой, сооруженной вдоль стены, доски ломаются - лошадь проваливается, калеча ноги, падает задом - спиной, камера уходит влево - где имитируют насилие татар над русской девушкой, но актёры-статисты движутся как сомнамбулы и, столбенея, смотрят туда, в ту точку, к которой опять возвращается камера (дальнейший план был цензурирован, но был восстановлен в полной авторской версии картины, вместе с восстановлением авторского названия фильма - "Страсти по Андрею"), обратно - к упавшей лошади, которая полусидя на заду, видимо сломав крестец и/или позвоночник, в шоке пытается подняться, судорожно перебирает передними ногами. Видно, что все люди попавшие в кадр тоже в шоке".
Николай Бурляев, актер и режиссер, народный артист России: "Я, конечно, не мог знать всего, что задумал Андрей. Лишь однажды он обмолвился, что придумал кадр, в котором один русский рубанет другого саблей по шее, и оттуда будет пульсировать кровь. Потом я еще узнал, что на съемках убили лошадь. Правда, ее взяли из живодерни. И все же я тогда думал: а стоит ли столько крови лить? Но когда уже сам как режиссер снимал фильм о Лермонтове, то понял, насколько был прав Андрей. Нужно показать жестокость, чтобы подвести зрителя к осознанию ее бессмысленности. И я сейчас оправдываю то, что делал Андрей в "Рублеве". Этого требовали реальные художественные задачи".
Маргарита Терехова: "Когда снимали «Зеркало», Тарковский, доверившись мне, поменял финалы трёх сцен. Андрей Арсеньевич никогда не давал актёрам заранее читать сценарии, и, когда в день съёмок выяснилось, что я должна в кадре рубить голову петуху, у меня был шок. Я до последнего момента надеялась, что это шутка. Когда поняла, что рубка неизбежна, стала бросаться за помощью к маме и папе Андрея, которые присутствовали на площадке и сами играли в фильме. И вот… «Куриный эшафот» уже передо мной, свет выставлен, рядом дрессировщик с мешком петухов. И он тихонько меня спрашивает: «Вы правда не будете их рубить?» «Правда», - отвечаю. Это услышал Тарковский и выглянул из-за камеры (он всегда проверял кадр): «Как это ты не будешь?! А что с тобой будет?!» «Меня стошнит, Андрей Арсеньевич», - говорю. «Очень хорошо. Снимаем!» Я встала и, уходя на подгибающихся ногах, говорю ему: «И вообще я считаю, если снял фильм «Андрей Рублёв», больше ничего снимать не надо!» Тогда Тарковский меня догнал и сказал: «Да будет тебе известно, я снимаю свой лучший фильм…» Дальше мы с ним много говорили. В итоге рубить голову он меня не заставил. Ограничились криком петуха, перьями и крупным планом моего потрясённого лица".
Кира Муратова, "Искусство кино", январь 2005: "Мне нравились огромные части его фильмов, некоторые фильмы - целиком. Мне всегда не нравилось в Тарковском то, что я должна была посмотреть его фильм дважды - для того чтобы отсечь те вещи, которые мне претят. Я не люблю, всегда не любила в нем его любование своим страданием. Он всегда страдалец номер один во Вселенной, и это главное его свойство. "Ах, никто из вас не умеет страдать так, как умею я!" Это мне всегда казалось немного смешным, именно смешным.
Что касается того, с чего я начала... Я не люблю путать жизнь и искусство. Я многажды слышала, что Тарковский сжег корову. Думала - разговоры, сплетни. Но вот недавно показали по телевидению фильм о Тарковском. И я увидела этот кадр, который не вошел в "Рублева": бегущую, горящую, как каскадер, корову. Тарковский для меня перестал существовать. Всё. Больше мне нечего сказать".
Центр защиты прав животных "ВИТА": "На все нападки режиссёр отвечал примерно так: вы каждый день едите сожженных коров и ничего. Я же сжёг одну, чтобы показать в каких варварских условиях человек жил и писал иконы... Тарковский оправдывал жестокое убийство животных на съёмках своих фильмов целью достижения максимальной реалистичности образа. Почему уцелели люди-актеры? Что-то ведь помешало "великому режиссеру" и "смелому новатору" воплотить правду жизни на экране полностью и убить их тоже?"
Тарковский вообще, мне кажется, получал особое удовольствие от мучений животных. Генеральный директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника Алиса Аксенова помогала Тарковскому в съемках "Рублева". Я с Аксеновой встречалась лично, и она рассказывала о той самой корове... Она и раньше этого не скрывала: "Вспоминаю одну из телевизионных передач “Как это было”. Рассказ - об Андрее Тарковском. Ведущий тоном строго судьи спрашивает директора съемочной группы “Андрея Рублева”: “А правдивы ли слухи о жестокостях во время съемок этой картины? Говорят, тогда заживо корову сожгли, лошадей зарезали”? Директор отвечает: “Нет, нет, что вы! Этого не было. Корову покрыли плащом, а наверху была ткань, которую подожгли. И корова осталась невредимой”. Зачем же лукавить? Корову тогда сожгли. Заживо. А вот другую не менее жуткую сцену из фильма вырезали. Но я-то помню, как все это было. На обрыве у южного фасада Успенского собора соорудили деревянные укрепления. Начали снимать сцену штурма Владимира. Русский всадник на лошади скакал вдоль укреплений, взлетал по настилу на всей скорости, и татарин (в его роли был рабочий с Владимирского мясокомбината) подкрался и одним ударом ножа рассек шею лошади. Из огромной раны хлынула кровь, лошадь в агонии бросилась на камеру. Тарковский и я инстинктивно отпрянули в сторону, а оператор Вадим Юсов продолжал съемку. Лошадь рухнула у его ног."
Станислав Куняев - литературный критик, главный редактор журнала «Наш современник»: "И тут я рассказал им про сгоревшую корову и спросил бывшего помощника генсека: слышал ли он об этом. Самотейкин развёл руками: "Была ли сожжена корова? Конечно, была. Я сам занимался этой историей, жалобы получал, гасил недовольство, усилия прилагал, чтобы в газеты история не попала... А у Тарковского были ещё кадры, в которых лошадей с колокольни сбрасывали... Для того чтобы передать колорит эпохи. Ну, лошади, конечно, и ноги ломали... правда, эти кадры в картину не вошли. То ли сам режиссёр не решился, то ли отсоветовали ему..."
"Другая сцена, вошедшая в фильм: всадник на лошади спускается с высокой деревянной лестницы, метров 8-10 высотой, сооруженной вдоль стены, доски ломаются - лошадь проваливается, калеча ноги, падает задом - спиной, камера уходит влево - где имитируют насилие татар над русской девушкой, но актёры-статисты движутся как сомнамбулы и, столбенея, смотрят туда, в ту точку, к которой опять возвращается камера (дальнейший план был цензурирован, но был восстановлен в полной авторской версии картины, вместе с восстановлением авторского названия фильма - "Страсти по Андрею"), обратно - к упавшей лошади, которая полусидя на заду, видимо сломав крестец и/или позвоночник, в шоке пытается подняться, судорожно перебирает передними ногами. Видно, что все люди попавшие в кадр тоже в шоке".
Click to viewНиколай Бурляев, актер и режиссер, народный артист России: "Я, конечно, не мог знать всего, что задумал Андрей. Лишь однажды он обмолвился, что придумал кадр, в котором один русский рубанет другого саблей по шее, и оттуда будет пульсировать кровь. Потом я еще узнал, что на съемках убили лошадь. Правда, ее взяли из живодерни. И все же я тогда думал: а стоит ли столько крови лить? Но когда уже сам как режиссер снимал фильм о Лермонтове, то понял, насколько был прав Андрей. Нужно показать жестокость, чтобы подвести зрителя к осознанию ее бессмысленности. И я сейчас оправдываю то, что делал Андрей в "Рублеве". Этого требовали реальные художественные задачи".
Маргарита Терехова: "Когда снимали «Зеркало», Тарковский, доверившись мне, поменял финалы трёх сцен. Андрей Арсеньевич никогда не давал актёрам заранее читать сценарии, и, когда в день съёмок выяснилось, что я должна в кадре рубить голову петуху, у меня был шок. Я до последнего момента надеялась, что это шутка. Когда поняла, что рубка неизбежна, стала бросаться за помощью к маме и папе Андрея, которые присутствовали на площадке и сами играли в фильме. И вот… «Куриный эшафот» уже передо мной, свет выставлен, рядом дрессировщик с мешком петухов. И он тихонько меня спрашивает: «Вы правда не будете их рубить?» «Правда», - отвечаю. Это услышал Тарковский и выглянул из-за камеры (он всегда проверял кадр): «Как это ты не будешь?! А что с тобой будет?!» «Меня стошнит, Андрей Арсеньевич», - говорю. «Очень хорошо. Снимаем!» Я встала и, уходя на подгибающихся ногах, говорю ему: «И вообще я считаю, если снял фильм «Андрей Рублёв», больше ничего снимать не надо!» Тогда Тарковский меня догнал и сказал: «Да будет тебе известно, я снимаю свой лучший фильм…» Дальше мы с ним много говорили. В итоге рубить голову он меня не заставил. Ограничились криком петуха, перьями и крупным планом моего потрясённого лица".
Кира Муратова, "Искусство кино", январь 2005: "Мне нравились огромные части его фильмов, некоторые фильмы - целиком. Мне всегда не нравилось в Тарковском то, что я должна была посмотреть его фильм дважды - для того чтобы отсечь те вещи, которые мне претят. Я не люблю, всегда не любила в нем его любование своим страданием. Он всегда страдалец номер один во Вселенной, и это главное его свойство. "Ах, никто из вас не умеет страдать так, как умею я!" Это мне всегда казалось немного смешным, именно смешным.
Что касается того, с чего я начала... Я не люблю путать жизнь и искусство. Я многажды слышала, что Тарковский сжег корову. Думала - разговоры, сплетни. Но вот недавно показали по телевидению фильм о Тарковском. И я увидела этот кадр, который не вошел в "Рублева": бегущую, горящую, как каскадер, корову. Тарковский для меня перестал существовать. Всё. Больше мне нечего сказать".
Центр защиты прав животных "ВИТА": "На все нападки режиссёр отвечал примерно так: вы каждый день едите сожженных коров и ничего. Я же сжёг одну, чтобы показать в каких варварских условиях человек жил и писал иконы... Тарковский оправдывал жестокое убийство животных на съёмках своих фильмов целью достижения максимальной реалистичности образа. Почему уцелели люди-актеры? Что-то ведь помешало "великому режиссеру" и "смелому новатору" воплотить правду жизни на экране полностью и убить их тоже?"