В Будапешт!
Пассажиры рассаживались по местам. Эргономичная теснота Боинга 737 особенно заметна во время посадки. Напомню, расположение кресел в этом самолёте - по три с каждого борта. На противоположной от нас тройке сидела девушка. Через кресло, около прохода, дремал человек. Чёрный сюртук, кипа, пейсы. Очередной пассажир, женщина, захотела сесть на место между человеком в кипе и девушкой у окна. Он встал, женщина заняла своё место. Человек с пейсами остался стоять.
Еврейский закон, Алаха, регулирует отношения между мужчиной и женщиной. В частности, мужчине не разрешается дотрагиваться до замужней женщины. Поэтому сидеть рядом с незнакомой женщиной запрещено.
Итак, он продолжает стоять в проходе. Немедленно возникает пробка. Казалось, человек с пейсами находится в трансе. Глаза к низу, на происходящее внимания не обращает. Женщина обратилась к нему на иврите. Он с напряжением ответил на идиш. Удивительно, но она продолжила на идиш. (Израиль - поразительная страна!) Договориться они не смогли. Дилемма казалась неразрешимой.
- Ну что за пингвин! - Это уже на русском. Моя жена остра на язык. - Так мы вообще никогда не улетим!
Я возражал:
- Ну, Алаха… Туда-сюда, понимаешь…
В очередной раз я получил жёнино толкование Шульхан Арух. Наиболее приличное слово в нём было «херня». Тем не менее толкование подчинялось какому-то внутреннему смыслу иудаизма. Жена у меня умница! (Завтра она это прочитает.)
Тем временем женщина договорилась с каким-то мужчиной. И они поменялись местами. «Пингвин» облегчённо сел.
Еврейский закон, Алаха, регулирует отношения между мужчиной и женщиной. В частности, мужчине не разрешается дотрагиваться до замужней женщины. Поэтому сидеть рядом с незнакомой женщиной запрещено.
Итак, он продолжает стоять в проходе. Немедленно возникает пробка. Казалось, человек с пейсами находится в трансе. Глаза к низу, на происходящее внимания не обращает. Женщина обратилась к нему на иврите. Он с напряжением ответил на идиш. Удивительно, но она продолжила на идиш. (Израиль - поразительная страна!) Договориться они не смогли. Дилемма казалась неразрешимой.
- Ну что за пингвин! - Это уже на русском. Моя жена остра на язык. - Так мы вообще никогда не улетим!
Я возражал:
- Ну, Алаха… Туда-сюда, понимаешь…
В очередной раз я получил жёнино толкование Шульхан Арух. Наиболее приличное слово в нём было «херня». Тем не менее толкование подчинялось какому-то внутреннему смыслу иудаизма. Жена у меня умница! (Завтра она это прочитает.)
Тем временем женщина договорилась с каким-то мужчиной. И они поменялись местами. «Пингвин» облегчённо сел.