Инфекционка
В субботу Барби восстала из тихого часа с температурой 39 и рвотой. Вызвали скорую. Мы срочно госпитализировались: без шапки и ботинок.
В первый раз ехала внутри скорой. Как в кино!
Не так страшна инфекционка, как ее малюют. Палата на двух мам с малышами. В палате своя ванная комната с настоящей ванной, раскладывающейся сушилкой для обсиканных штанишек и большим баком с детскими горшками. В ванной окно! - как в лучших домах Парижа
Кстати, после роддома я ничего не имею против общих палат. Тем более, мы в палате были одни. На столе стоял литр регидрона со шприцем, градусник, чайник чистой воды. Санитарка застелила нам постели. Я из толстовско-безуховского смущения сказала, что сама все сделаю.
Ещё в дороге рвота прекратилась, мы с Варюсиком залегли на одну кроватку, я ее обняла и мы принялись болеть.
Приходили добрейшие медсестры, приносили ибупрофен, я обтирала Барби и подпаивала из шприца. Лечились.
Под вечер подвезли соседей - семимесячную Василису и её маму. Василиса страдала кишечной инфекцией, пукала и плакала всю ночь, ее мама топала всю ночь в сапогах по палате (забыла тапочки дома, так быстро собиралась) и шуршала бахилами, Варя просыпалась и плакала. Утром мама Василисы предъявила нам, что не выспалась из-за вариного плача и вообще, почему мы заняли детскую кроватку, а им оставили подростковую. Василиса залакировала предъявы веерной рвотой по периметру палаты.
Мы перешли в платную.
Небо и земля! Вместо серых вафельных полотенец - цветные махровые, мягонькие кроватки, микроволновка и холодильник в боксе. И главное - никаких дополнительных инфекций типа сальмонеллеза и дизентерии.
Барби чувствовала себя уже с вечера субботы намного лучше, ни рвоты, ничего другого, только температура. У неё в руках оказалась ценная добыча для игр: три одноразовых шприца и деревянные шпатели для проверки горла. Ими мы успешно лечили Гусю с Пупсей и Зеленую машинку.
В понедельник пришла чудесная лечащий врач Нина Юрьевна (как я люблю вот таких пожилых женщин, добрых, с железным характером, с короткими стрижками и в красивых серёжках, тип Джуди Денч). Она посмотрела на резво скачущую Барби и задала один-единственный вопрос, на который я сама хотела бы найти ответ: "Что вы делаете в нашей больнице?"
На самом деле, делать было что. Температура и сыпь. Но все лечение я могла бы и дома проводить - отпаивать, следить за температурой, подавать препараты. Не обязательно параллельно с этим ловить чужие вирусы в коридоре.
Договорилась. Досдали кровь (боже, ребенка кладут на высокую кушетку, заворачивают в пеленку, а ты стоишь в коридоре и смотришь в щелочку, зовут только в момент, когда накатывают жгут), обменялись телефонами, назначили дату обнародования результатов анализов, а потом Руслан приехал и забрал нас.
О чем все это длинное повествование?
Допустим в руки одной-единственной женщины приходит неимоверное богатство: младенец, домашнее хозяйство, муж с офисным дресс-кодом, то есть каждый день белая рубашка, по-хорошему-то, три постоянных заказчика, работа с 22:00 до 02:00, плюс еженедельная учеба на дизайнера мобильных приложений, а потом еще и детская инфекционка, так вот, когда инфекционка исключается из списка, жить становится намного веселее.
Также Барбара "упитанный и здоровый ребенок" по словам Нины Юрьевны Денч. В этом месте папа Руслан довольно хмыкает. Так он хмыкает каждый раз, когда я сообщаю ему результаты взвешивания Барби на приеме у педиатра (так хмыкает довольный своей работой садовод, а еще лучше тыквовод, будет, что везти на ярмарку и чем хвастаться).
Мне очень нравится быть мамой.
В первый раз ехала внутри скорой. Как в кино!
Не так страшна инфекционка, как ее малюют. Палата на двух мам с малышами. В палате своя ванная комната с настоящей ванной, раскладывающейся сушилкой для обсиканных штанишек и большим баком с детскими горшками. В ванной окно! - как в лучших домах Парижа
Кстати, после роддома я ничего не имею против общих палат. Тем более, мы в палате были одни. На столе стоял литр регидрона со шприцем, градусник, чайник чистой воды. Санитарка застелила нам постели. Я из толстовско-безуховского смущения сказала, что сама все сделаю.
Ещё в дороге рвота прекратилась, мы с Варюсиком залегли на одну кроватку, я ее обняла и мы принялись болеть.
Приходили добрейшие медсестры, приносили ибупрофен, я обтирала Барби и подпаивала из шприца. Лечились.
Под вечер подвезли соседей - семимесячную Василису и её маму. Василиса страдала кишечной инфекцией, пукала и плакала всю ночь, ее мама топала всю ночь в сапогах по палате (забыла тапочки дома, так быстро собиралась) и шуршала бахилами, Варя просыпалась и плакала. Утром мама Василисы предъявила нам, что не выспалась из-за вариного плача и вообще, почему мы заняли детскую кроватку, а им оставили подростковую. Василиса залакировала предъявы веерной рвотой по периметру палаты.
Мы перешли в платную.
Небо и земля! Вместо серых вафельных полотенец - цветные махровые, мягонькие кроватки, микроволновка и холодильник в боксе. И главное - никаких дополнительных инфекций типа сальмонеллеза и дизентерии.
Барби чувствовала себя уже с вечера субботы намного лучше, ни рвоты, ничего другого, только температура. У неё в руках оказалась ценная добыча для игр: три одноразовых шприца и деревянные шпатели для проверки горла. Ими мы успешно лечили Гусю с Пупсей и Зеленую машинку.
В понедельник пришла чудесная лечащий врач Нина Юрьевна (как я люблю вот таких пожилых женщин, добрых, с железным характером, с короткими стрижками и в красивых серёжках, тип Джуди Денч). Она посмотрела на резво скачущую Барби и задала один-единственный вопрос, на который я сама хотела бы найти ответ: "Что вы делаете в нашей больнице?"
На самом деле, делать было что. Температура и сыпь. Но все лечение я могла бы и дома проводить - отпаивать, следить за температурой, подавать препараты. Не обязательно параллельно с этим ловить чужие вирусы в коридоре.
Договорилась. Досдали кровь (боже, ребенка кладут на высокую кушетку, заворачивают в пеленку, а ты стоишь в коридоре и смотришь в щелочку, зовут только в момент, когда накатывают жгут), обменялись телефонами, назначили дату обнародования результатов анализов, а потом Руслан приехал и забрал нас.
О чем все это длинное повествование?
Допустим в руки одной-единственной женщины приходит неимоверное богатство: младенец, домашнее хозяйство, муж с офисным дресс-кодом, то есть каждый день белая рубашка, по-хорошему-то, три постоянных заказчика, работа с 22:00 до 02:00, плюс еженедельная учеба на дизайнера мобильных приложений, а потом еще и детская инфекционка, так вот, когда инфекционка исключается из списка, жить становится намного веселее.
Также Барбара "упитанный и здоровый ребенок" по словам Нины Юрьевны Денч. В этом месте папа Руслан довольно хмыкает. Так он хмыкает каждый раз, когда я сообщаю ему результаты взвешивания Барби на приеме у педиатра (так хмыкает довольный своей работой садовод, а еще лучше тыквовод, будет, что везти на ярмарку и чем хвастаться).
Мне очень нравится быть мамой.