Кассационная жалоба Ибрагимова Ризвана
В Президиум Верховного суда
Чеченской Республики
от осужденного по ч.1 ст. 282 УК РФ
Ибрагимова Ризвана Нажмудиновича
зарегистрирован г. Грозный пр. Ленина д. 136
кв. 149, фактически: г. Грозный ул. Шевченко, 11
К А С А Ц И О Н Н А Я Ж А Л О Б А
Приговором Октябрьского районного суда г. Грозного ЧР от 20 июня 2017 г. /судья Налаева Х.Б./ я признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 282 УК РФ и мне назначено наказание в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ меру наказания постановлено считать условной с испытательным сроком в 2 /два/ года с возложением на меня определенных обязанностей.
Считая приговор Октябрьского районного суда г. Грозного ЧР вынесенным незаконно и необоснованно, на него была подана апелляционная жалоба. Постановлением суда апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного суда ЧР от 8 сентября 2017 г. обжалованный приговор изменен, из описательно-мотивировочной части приговора исключена ссылка суда на главу Чеченской Республики. В остальном приговор оставлен без изменения, а апелляционная жалоба - без удовлетворения.
Приговор Октябрьского районного суда г. Грозного от 20 июня 2017 г. и апелляционное определение суда апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного суда ЧР считаю вынесенными незаконно и необоснованно и подлежащими отмене по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. №1 «О судебном приговоре» при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. В приговоре необходимо привести всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал выводы, при этом должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. В приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части, либо пункту.
В соответствии с ч.1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
В ходе рассмотрения уголовного дела в отношении меня судами первой и апелляционной инстанций были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем ущемления гарантированных уголовно-процессуальным кодексом моих прав, как обвиняемого, и стороны защиты повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Обжалуемый приговор Октябрьского районного суда г. Грозного и апелляционное постановление не соответствуют указанным выше требованиям закона.
Октябрьским районным судом г. Грозного при вынесении в отношении меня обжалуемого приговора и судом апелляционной инстанции допущены существенные нарушения при применении норм процессуального и материального права. У суда апелляционной инстанции были все основания для отмены приговора Октябрьского районного суда г. Грозного, и при вынесении апелляционного определения судом второй инстанции грубо нарушены требования ст.ст. 389.15, 389.16, 389.18 УПК РФ, выразившееся в несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или на определение меры наказания.
Обжалуемое апелляционное определение также не соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ, так как нарушены положения п. п. 6 и 7 ч. 3 этой статьи, выразившееся в следующем. В апелляционном определении, постановлении в числе других указываются краткое изложение доводов лица, подавшего апелляционную жалобу, а также возражений других лиц, участвовавших в заседании суда апелляционной инстанции, а также мотивы принятого решения, однако они в нарушении вышеуказанных норм не приведены. В обоснование указанного приводим следующие доводы.
1.Существенные нарушения уголовно-процессуального закона выразились в следующем.
В соответствии с ч.2 ст. 49 Конституции РФ неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. Статьей 14 УПК РФ также предусмотрено, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном данным кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Согласно части 4 этой же статьи обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.
Изучение обжалуемого приговора Октябрьского районного суда г. Грозного и апелляционного постановления показывают, что судами нарушено указанное конституционное положение и без объективной оценки при вынесении обвинительного приговора безоговорочно взяты за основу «доказательства», изложенные в обвинительном заключении по делу, но не нашедшие свое подтверждение при судебном разбирательстве дела. Приговор по делу в нарушение положения, предусмотренного ч.4 ст. 302 УПК РФ, основан на предположениях судов и на заключении эксперта-лингвиста, как единственного доказательства моей виновности, и не подтвержден совокупностью исследованных судом доказательств.
Если я признан виновным в совершении действий, направленных на унижение достоинства группы лиц по признакам национальности, происхождения, отношения к религии, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 282 УК РФ, то в уголовном деле должен /или должны/ быть потерпевший или представители группы лиц, для выяснения, в связи с чем он/они/ считает, что достоинство его или группы лиц, к которой он принадлежит, унижено. Заявитель Пайзулаева З.С. показала суду, что себя таковой не считает, так как она просила только проверить книги на предмет разжигания межнациональной и религиозной розни и сами книги она не прочитала, так как они ей не понравились.
Судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела в отношении меня нарушены положения ст. 15 УПК РФ, в соответствии с которым уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд при рассмотрении дела незаконно принял на себя функции обвинения и фактически явился органом уголовного преследования, выступил полностью на стороне обвинения. Суд не создал необходимые условия для исполнения стороной защиты процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав
Мои и моего защитника заявления о недопустимости грубого нарушения норм процессуального права, об игнорировании судом первой инстанции положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 г. №55 «О судебном приговоре» оставались без реагирования. Заявления защитника о допускаемых судом нарушениях норм УПК РФ и предвзятом отношении к рассмотрению дела остались без реагирования со стороны судов. Пунктом 4 указанного Постановления Пленума со ссылкой на подпункт «е» пункта 3 статьи 14 Пакта о гражданских и политических правах и подпунктом «д» пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод предусмотрено, что каждый обвиняемый в совершении преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, а также имеет право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него.
В соответствии с ч.1 п. 5 ст. 198 УПК РФ при назначении и производстве судебной экспертизы обвиняемый и его защитник вправе присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту. В ходе следствия я ходатайствовал о проведении судебной психолого-лингвистической экспертизы с моим участием, и следователем мое ходатайство было удовлетворено /т.1 л.д. 107, 108/, однако после переназначения экспертизы эксперту отдела криминалистики СУ СК России по Республике Дагестан Аджаматовой Д.З., я незаконно был лишен этого права.
В соответствии с п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» в случае если исследование выходит за пределы компетенции одного эксперта или комиссии экспертов, в соответствии со ст. 201 УПК РФ может быть назначено производство комплексной экспертизы, осуществляемой несколькими экспертами на основе использования разных специальных знаний. Эксперты при этом составляют совместное заключение.
Свидетель Джабраилов М.В., расследовавший уголовное дело в отношении меня, показал в судебном заседании от 13.06.2017, что действительно им была назначена психолого-лингвистическая экспертиза, однако после получения выводов судебно-психиатрической экспертизы в отношении меня и получения выводов о моей вменяемости он посчитал, что отпала необходимость в ее проведении, однако никто не препятствовал «Ибрагимову самостоятельно обратиться в независимые экспертные учреждения для проведения той экспертизы, которую он желал провести и полученные результаты были бы приобщены к материалам уголовного дела» /протокол с/з стр. 67/. Данное заявление нельзя считать основанным на законе, так как данным свидетелем - следователем по делу, игнорируя положения УПК РФ, мне предлагалось проводить исследования по своим книгам по своей инициативе, а его задачей является только то, чтобы приобщить заключение специалистов к уголовному делу!
Из исследованной нами судебной практики следует, что практически по всем уголовным делам, рассмотренным судами РФ в разных регионах, назначалась не судебно-лингвистическая экспертиза, а психолого-лингвистическая.
Необходимость назначения и проведения по делу именно психолого-лингвистической экспертизы вытекала и из показаний свидетеля - директора Центра Гуманитарных исследований Эльсункаева Н.М., являющегося самым крупным специалистом в этой области в ЧР, который показал, что в своем творчестве Ибрагимов Р.Н. не принижает какой-либо народ, в том числе еврейский и в его работах не содержится унижения какой-либо группы лиц. Он показал, что подлежала назначению комплексная экспертиза с привлечением политолога, политтехнолога, специалиста в области мониторинга информационных систем и системного анализа, историка и что один лингвист абсолютно не может оценить содержание книги и выдать объективное заключение.
То обстоятельство, что указанный свидетель является по образованию и специальности филологом, лингвистом, политтехнологом, специалистом в области мониторинга информационных систем, участвующие в деле два гособвинителя не оспорили и доводов об отсутствии необходимости назначения психолого-лингвистической экспертизы не привели, то есть фактически согласились. Судами первой и апелляционной инстанции мнение данного свидетеля, который по своему уровню образования, специальностям является более квалифицированным специалистом, было проигнорировано, и в назначении указанной экспертизы было отказано.
В соответствии со ст. 282 УПК РФ по ходатайству сторон или по собственной инициативе суд вправе вызвать для допроса эксперта, давшего заключение в ходе предварительного расследования, для разъяснения или дополнения данного им заключения. Допрос эксперта в процессе судебного следствия, давшего заключение на предварительном следствии, производится в случае, когда имеющееся в деле заключение вызывает сомнение у сторон или у суда относительно достоверности, полноты, наличия противоречий, неясностей и целью допроса эксперта. Как вид доказательства в уголовном судопроизводстве является разъяснение или уточнение заключения эксперта, которые он предоставил в процессе производства по уголовному делу.
Из материалов уголовного дела видно, что еще на стадии предварительного следствия после ознакомления с заключением судебной лингвистической /а не психолого-лингвистической экспертизы!/ я ходатайствовал о признании данного заключения в соответствии со ст. 75 УПК РФ недопустимым доказательством и были приведены основания для признания его таковым. Следователем ходатайство необоснованно было отклонено и в судебном заседании, будучи допрошенным по делу, он пояснил свои действия отсутствием у него сроков для дальнейшего расследования дела и назначения повторной экспертизы!
Таким образом, следователь цинично признал, что для него главным в ходе расследования уголовного дела было не соблюдение моих процессуальных прав и установление истины по делу и справедливое расследование, а завершение дела в кратчайшие сроки. Аналогичные ходатайства мной были заявлены в судебном заседании, что подтверждается даже искаженным содержанием протокола с/з и внесенными мной на него замечаниями.
В качестве отдельного вида доказательства законодатель выделяет и показания эксперта. Как правило, данный вид доказательства появляется в уголовном судопроизводстве после дачи экспертом своего заключения. Показания эксперта как вид доказательств должны быть оценены в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. Поэтому допрос эксперта как отдельный вид следственного действия предусмотрен ст. 205 УПК РФ. Нами в ходе судебного заседания были заявлены ходатайства о вызове в суд и допросе в качестве специалиста эксперта-лингвиста Аджаматовой Д., которые были отклонены.
Председательствующий в судебном заседании искала и находила все новые и новые причины для лишения нас права допроса в судебном заседании эксперта-лингвиста, и в хронологическом порядке они были следующие:
- причиной отказа в удовлетворении заявленного ходатайства председательствующий первоначально указала на то, что якобы заявленное ходатайство недостаточно обосновано;
- после моего реагирования председательствующая стала ссылаться на якобы ошибку моего защитника, состоявшую в том, что он при ознакомлении с материалами уголовного дела не заявил ходатайство о включении в обвинительное заключение в список лиц, подлежащих вызову в суд, эксперта-лингвиста для того, чтобы их явку можно было бы возложить на государственного обвинителя по делу;
- следующим доводом для отказа в удовлетворении ходатайства было то, что свидетель находится в Республике Дагестан и привод в судебное заседание никто не сможет осуществить;
- последним и самым «убедительным» доводом было то, что у председательствующей в судебном заседании был намечен отпуск, который у нее сорвался из-за рассмотрения этого дела /видимо, расчет был в том, что уголовное дело будет рассмотрено за 1-2 недели!/, и умышленно старалась ввести участников процесса в заблуждение, заявляя, что уголовное дело в соответствии с УПК РФ подлежит рассмотрению в срок в 2 /два/ месяца! В данном случае, по моему мнению, налицо умышленные действия председательствующего, так как не верится в том, что судья перепутала сроки в уголовно-процессуальном законодательстве с гражданским процессуальным законом!
Необходимость обязательного допроса в судебном заседании эксперта-лингвиста Аджаматовой Д. была очевидной и возникала и в связи с тем, что на наши вопросы свидетель Сосницкий П.Ю., под чьим руководством расследовалось уголовное дело в отношении меня, в части вопросов, касающихся лингвистической экспертизы, уклонился от дачи ответов, показав, что «это вопрос к эксперту… более подробно эксперт вам даст пояснения… эксперт объяснит вам… вопросы надо адресовать лично ему…» /стр. 54 и 56 протокола с/з/.
Мы исходили из того, что в этой правовой ситуации в соответствии со ст.ст. 207 и 283 УПК РФ подлежала назначению повторная судебная экспертиза, так как в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам по ходатайству сторон или по собственной инициативе судом может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту.
Проявление судом заинтересованности в исходе дела именно с целью вынесения обвинительного приговора видно и из того, что все поданные мной на протокол судебного заседания замечания отклонены, хотя они бесспорно подтверждаются аудиофайлами с судебных заседаний - я на них ссылался в поданных на протокол с/з замечаниях с указанием дат судебных заседаний и конкретного времени в записи. Аудиозапись в судебном заседании производилась с согласия председательствующей в судебном заседании.
Возбужденное в отношении меня уголовное дело изначально носило заказной характер, что подтверждается следующим. Из заявления гр-ки Пайзулаевой З.С., которая с ее же слов не была со мной знакома, личных неприязненных отношений не имела, к научной деятельности отношения не имеет и знаниями в области истории, археологии, религии не обладает, следует, что она фактически изданные мной книги не только не изучила, но и не ознакомилась в полном объеме. Тем не менее она обнаружила в моих книгах то, что я пытаюсь «разрушить попытки интегрирования нашего народа в мировое сообщество, сблизить и сдружить с представителями других национальностей, народностей и конфессий». В связи с указанным, указанная гр-ка, не будучи отягощенной познаниями в области юриспруденции, якобы просила правоохранительные органы проверить изданные мной книги на предмет разжигания межнациональной и религиозной розни и дать правовую оценку моей деятельности.
Утверждаю, что автором данного заявления гр-ка Пайзуллаева З.С. не является - оно подготовлено другими лицами и ею только подписано /о причинах, почему именно эта гражданка стала заявителем по якобы совершению мною преступных действий, остается только догадываться/. Гр-ка Пайзуллаева З.С. была допрошена в судебном заседании и можно смело утверждать, что в ее лексиконе нет терминов, примененных в заявлении от ее имени. Настоящим автором в заявлении от имени Пайзуллаевой З.С. в виду отсутствия должной квалификации было пропущено предупреждение заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ, и потому эти сведения в заявление дописаны в последующем для приведения его в соответствие с требованиями ст. 141 УПК РФ.
То, что гр-ка Пайзулаева З.С. фактически не являлась автором текста заявления усматривается и из того, что часть текста ее заявления - «проверить на предмет разжигания межнациональной и религиозной розни и дать правовую оценку деятельности Ризвана Ибрагимова» - дословно вошла в содержание сопроводительного письма о направлении материала на исследование генеральному директору ООО «Республиканский центр судебных экспертиз». Дополнительным доказательством указанного является то, что как гр-ка Пайзулаева З.С., так и руководитель ЦПЭ МВД по ЧР одинаково «ошибаются» в написании названия одной из моих книг: так, книга под названием «Тайна родословной пророков» названа «Тайна родословности пророков». Думается, что суд кассационной инстанции не поверит таким «совпадениям» в ошибках в написании названия изданной мной работы.
Гр-ка Пайзулаева З.С. с ее же слов не является ни экспертом, ни знатоком историографии, теологии, филологии. Она не является блогером, активным участником социальных сетей, в которой посетители сайтов обмениваются своими мнениями по поводу происходящих событий, опубликованных книг и др., не участвовала в конференциях, проводимых в республике в области языкознания, традиций и культуры чеченского народа, но почему-то чтение изданных мной книг привело ее к мысли о необходимости обратиться в правоохранительные органы. Видимо, это были первые книги, прочитанные ею в этой области, если они произвели на нее такое впечатление!
Судам первой и апелляционной инстанций не показалось странным, что обращение Пайзулаевой З.С., которая приобрела мои книги в конце января 2016 г. по цене, которую она не помнит, в дежурную часть именно МВД по ЧР /а не в дежурную часть отдела МВД России по г. Гудермесу ЧР, по месту своего проживания!/ «странным» образом совпало с событиями, связанными с совершением в отношении меня преступных действий со стороны сотрудников полиции Октябрьского района ЧР и шариатского судьи г. Грозного Хийтанаева Магомеда, которые изложены в моих показаниях в судебном заседании.
В деле также имеется диск с видеозаписью, где зам. министра МВД ЧР Апти Алаудинов на встрече с научной общественностью Чеченской Республики дает обещание, что книги автора Ибрагимова Р.Н. будут объявлены экстремистскими и запрещены.
Нарушение принципа состязательности сторон проявилось в том, что суд пытался «оградить» нас от допроса в судебном заседании заявителя Пайзулаевой З.С., ссылаясь на невозможность ее допроса из-за отсутствия в республике в связи с прохождением лечения в г. Астрахани. В судебном заседании от 30.05.2017 судом было необоснованно удовлетворено ходатайство гособвинителя об оглашении ее показаний при отсутствии оснований, предусмотренных ст. 281 УПК РФ. После заявлений защиты об очередном ущемлении ее прав в связи с тем, что гособвинителями данный вопрос был оставлен на усмотрение суда, судом принято решение об обеспечении явки в суд указанного свидетеля.
Когда свидетель Пайзулаева З.С., чье заявление послужило основанием для проведения необоснованной проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ и последующего возбуждения уголовного дела, и которая якобы отсутствовала в республике, через несколько дней - 5.06.2017 была все же была доставлена в судебное заседание, она по инициативе суда была представлена оперированной на голову. По нашему мнению, это было необходимо для объяснения, почему она ничего не помнит и не в состоянии отвечать на наши вопросы.
Она показала, что она книги только начала читать, но они ей не понравились /получается - все пять книг чуть-чуть почитала, ни одну не дочитала?.../, не помнит, что ей в книгах не понравилось, не просила привлечь Ибрагимова Р. к уголовной ответственности. Участникам процесса в ходе ее допроса представилась возможность убедиться в уровне ее образованности, в том, что в ее лексиконе нет выражений «пытается интегрировать наш народ в мировое сообщество… сблизить и сдружить с представителями других национальностей и конфессий..., псевдо-исторические труды», что явилось очередным доказательством того, что данная гражданка являлась не автором заявления в отношении меня, а только «подписантом» при выполнении воли лиц из правоохранительных и др. органов, принявших решение о моем незаконном уголовном преследовании.
Я располагал данными, что гр-ка Пайзулаева З.С. в медицинские учреждения г. Астрахани не обращалась, и потому было заявлено ходатайство о направлении соответствующего запроса в специализированные лечебные учреждения г. Астрахани. Однако судом в удовлетворении ходатайства было отказано со ссылкой на то, что суд не видит в этом необходимости и это является бессмысленной тратой времени!
https://rizvan175.livejournal.com/196815.html
Чеченской Республики
от осужденного по ч.1 ст. 282 УК РФ
Ибрагимова Ризвана Нажмудиновича
зарегистрирован г. Грозный пр. Ленина д. 136
кв. 149, фактически: г. Грозный ул. Шевченко, 11
К А С А Ц И О Н Н А Я Ж А Л О Б А
Приговором Октябрьского районного суда г. Грозного ЧР от 20 июня 2017 г. /судья Налаева Х.Б./ я признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 282 УК РФ и мне назначено наказание в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ меру наказания постановлено считать условной с испытательным сроком в 2 /два/ года с возложением на меня определенных обязанностей.
Считая приговор Октябрьского районного суда г. Грозного ЧР вынесенным незаконно и необоснованно, на него была подана апелляционная жалоба. Постановлением суда апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного суда ЧР от 8 сентября 2017 г. обжалованный приговор изменен, из описательно-мотивировочной части приговора исключена ссылка суда на главу Чеченской Республики. В остальном приговор оставлен без изменения, а апелляционная жалоба - без удовлетворения.
Приговор Октябрьского районного суда г. Грозного от 20 июня 2017 г. и апелляционное определение суда апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного суда ЧР считаю вынесенными незаконно и необоснованно и подлежащими отмене по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. №1 «О судебном приговоре» при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. В приговоре необходимо привести всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал выводы, при этом должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. В приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части, либо пункту.
В соответствии с ч.1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
В ходе рассмотрения уголовного дела в отношении меня судами первой и апелляционной инстанций были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем ущемления гарантированных уголовно-процессуальным кодексом моих прав, как обвиняемого, и стороны защиты повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Обжалуемый приговор Октябрьского районного суда г. Грозного и апелляционное постановление не соответствуют указанным выше требованиям закона.
Октябрьским районным судом г. Грозного при вынесении в отношении меня обжалуемого приговора и судом апелляционной инстанции допущены существенные нарушения при применении норм процессуального и материального права. У суда апелляционной инстанции были все основания для отмены приговора Октябрьского районного суда г. Грозного, и при вынесении апелляционного определения судом второй инстанции грубо нарушены требования ст.ст. 389.15, 389.16, 389.18 УПК РФ, выразившееся в несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или на определение меры наказания.
Обжалуемое апелляционное определение также не соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ, так как нарушены положения п. п. 6 и 7 ч. 3 этой статьи, выразившееся в следующем. В апелляционном определении, постановлении в числе других указываются краткое изложение доводов лица, подавшего апелляционную жалобу, а также возражений других лиц, участвовавших в заседании суда апелляционной инстанции, а также мотивы принятого решения, однако они в нарушении вышеуказанных норм не приведены. В обоснование указанного приводим следующие доводы.
1.Существенные нарушения уголовно-процессуального закона выразились в следующем.
В соответствии с ч.2 ст. 49 Конституции РФ неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. Статьей 14 УПК РФ также предусмотрено, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном данным кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Согласно части 4 этой же статьи обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.
Изучение обжалуемого приговора Октябрьского районного суда г. Грозного и апелляционного постановления показывают, что судами нарушено указанное конституционное положение и без объективной оценки при вынесении обвинительного приговора безоговорочно взяты за основу «доказательства», изложенные в обвинительном заключении по делу, но не нашедшие свое подтверждение при судебном разбирательстве дела. Приговор по делу в нарушение положения, предусмотренного ч.4 ст. 302 УПК РФ, основан на предположениях судов и на заключении эксперта-лингвиста, как единственного доказательства моей виновности, и не подтвержден совокупностью исследованных судом доказательств.
Если я признан виновным в совершении действий, направленных на унижение достоинства группы лиц по признакам национальности, происхождения, отношения к религии, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 282 УК РФ, то в уголовном деле должен /или должны/ быть потерпевший или представители группы лиц, для выяснения, в связи с чем он/они/ считает, что достоинство его или группы лиц, к которой он принадлежит, унижено. Заявитель Пайзулаева З.С. показала суду, что себя таковой не считает, так как она просила только проверить книги на предмет разжигания межнациональной и религиозной розни и сами книги она не прочитала, так как они ей не понравились.
Судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела в отношении меня нарушены положения ст. 15 УПК РФ, в соответствии с которым уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд при рассмотрении дела незаконно принял на себя функции обвинения и фактически явился органом уголовного преследования, выступил полностью на стороне обвинения. Суд не создал необходимые условия для исполнения стороной защиты процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав
Мои и моего защитника заявления о недопустимости грубого нарушения норм процессуального права, об игнорировании судом первой инстанции положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 г. №55 «О судебном приговоре» оставались без реагирования. Заявления защитника о допускаемых судом нарушениях норм УПК РФ и предвзятом отношении к рассмотрению дела остались без реагирования со стороны судов. Пунктом 4 указанного Постановления Пленума со ссылкой на подпункт «е» пункта 3 статьи 14 Пакта о гражданских и политических правах и подпунктом «д» пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод предусмотрено, что каждый обвиняемый в совершении преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, а также имеет право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него.
В соответствии с ч.1 п. 5 ст. 198 УПК РФ при назначении и производстве судебной экспертизы обвиняемый и его защитник вправе присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту. В ходе следствия я ходатайствовал о проведении судебной психолого-лингвистической экспертизы с моим участием, и следователем мое ходатайство было удовлетворено /т.1 л.д. 107, 108/, однако после переназначения экспертизы эксперту отдела криминалистики СУ СК России по Республике Дагестан Аджаматовой Д.З., я незаконно был лишен этого права.
В соответствии с п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» в случае если исследование выходит за пределы компетенции одного эксперта или комиссии экспертов, в соответствии со ст. 201 УПК РФ может быть назначено производство комплексной экспертизы, осуществляемой несколькими экспертами на основе использования разных специальных знаний. Эксперты при этом составляют совместное заключение.
Свидетель Джабраилов М.В., расследовавший уголовное дело в отношении меня, показал в судебном заседании от 13.06.2017, что действительно им была назначена психолого-лингвистическая экспертиза, однако после получения выводов судебно-психиатрической экспертизы в отношении меня и получения выводов о моей вменяемости он посчитал, что отпала необходимость в ее проведении, однако никто не препятствовал «Ибрагимову самостоятельно обратиться в независимые экспертные учреждения для проведения той экспертизы, которую он желал провести и полученные результаты были бы приобщены к материалам уголовного дела» /протокол с/з стр. 67/. Данное заявление нельзя считать основанным на законе, так как данным свидетелем - следователем по делу, игнорируя положения УПК РФ, мне предлагалось проводить исследования по своим книгам по своей инициативе, а его задачей является только то, чтобы приобщить заключение специалистов к уголовному делу!
Из исследованной нами судебной практики следует, что практически по всем уголовным делам, рассмотренным судами РФ в разных регионах, назначалась не судебно-лингвистическая экспертиза, а психолого-лингвистическая.
Необходимость назначения и проведения по делу именно психолого-лингвистической экспертизы вытекала и из показаний свидетеля - директора Центра Гуманитарных исследований Эльсункаева Н.М., являющегося самым крупным специалистом в этой области в ЧР, который показал, что в своем творчестве Ибрагимов Р.Н. не принижает какой-либо народ, в том числе еврейский и в его работах не содержится унижения какой-либо группы лиц. Он показал, что подлежала назначению комплексная экспертиза с привлечением политолога, политтехнолога, специалиста в области мониторинга информационных систем и системного анализа, историка и что один лингвист абсолютно не может оценить содержание книги и выдать объективное заключение.
То обстоятельство, что указанный свидетель является по образованию и специальности филологом, лингвистом, политтехнологом, специалистом в области мониторинга информационных систем, участвующие в деле два гособвинителя не оспорили и доводов об отсутствии необходимости назначения психолого-лингвистической экспертизы не привели, то есть фактически согласились. Судами первой и апелляционной инстанции мнение данного свидетеля, который по своему уровню образования, специальностям является более квалифицированным специалистом, было проигнорировано, и в назначении указанной экспертизы было отказано.
В соответствии со ст. 282 УПК РФ по ходатайству сторон или по собственной инициативе суд вправе вызвать для допроса эксперта, давшего заключение в ходе предварительного расследования, для разъяснения или дополнения данного им заключения. Допрос эксперта в процессе судебного следствия, давшего заключение на предварительном следствии, производится в случае, когда имеющееся в деле заключение вызывает сомнение у сторон или у суда относительно достоверности, полноты, наличия противоречий, неясностей и целью допроса эксперта. Как вид доказательства в уголовном судопроизводстве является разъяснение или уточнение заключения эксперта, которые он предоставил в процессе производства по уголовному делу.
Из материалов уголовного дела видно, что еще на стадии предварительного следствия после ознакомления с заключением судебной лингвистической /а не психолого-лингвистической экспертизы!/ я ходатайствовал о признании данного заключения в соответствии со ст. 75 УПК РФ недопустимым доказательством и были приведены основания для признания его таковым. Следователем ходатайство необоснованно было отклонено и в судебном заседании, будучи допрошенным по делу, он пояснил свои действия отсутствием у него сроков для дальнейшего расследования дела и назначения повторной экспертизы!
Таким образом, следователь цинично признал, что для него главным в ходе расследования уголовного дела было не соблюдение моих процессуальных прав и установление истины по делу и справедливое расследование, а завершение дела в кратчайшие сроки. Аналогичные ходатайства мной были заявлены в судебном заседании, что подтверждается даже искаженным содержанием протокола с/з и внесенными мной на него замечаниями.
В качестве отдельного вида доказательства законодатель выделяет и показания эксперта. Как правило, данный вид доказательства появляется в уголовном судопроизводстве после дачи экспертом своего заключения. Показания эксперта как вид доказательств должны быть оценены в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. Поэтому допрос эксперта как отдельный вид следственного действия предусмотрен ст. 205 УПК РФ. Нами в ходе судебного заседания были заявлены ходатайства о вызове в суд и допросе в качестве специалиста эксперта-лингвиста Аджаматовой Д., которые были отклонены.
Председательствующий в судебном заседании искала и находила все новые и новые причины для лишения нас права допроса в судебном заседании эксперта-лингвиста, и в хронологическом порядке они были следующие:
- причиной отказа в удовлетворении заявленного ходатайства председательствующий первоначально указала на то, что якобы заявленное ходатайство недостаточно обосновано;
- после моего реагирования председательствующая стала ссылаться на якобы ошибку моего защитника, состоявшую в том, что он при ознакомлении с материалами уголовного дела не заявил ходатайство о включении в обвинительное заключение в список лиц, подлежащих вызову в суд, эксперта-лингвиста для того, чтобы их явку можно было бы возложить на государственного обвинителя по делу;
- следующим доводом для отказа в удовлетворении ходатайства было то, что свидетель находится в Республике Дагестан и привод в судебное заседание никто не сможет осуществить;
- последним и самым «убедительным» доводом было то, что у председательствующей в судебном заседании был намечен отпуск, который у нее сорвался из-за рассмотрения этого дела /видимо, расчет был в том, что уголовное дело будет рассмотрено за 1-2 недели!/, и умышленно старалась ввести участников процесса в заблуждение, заявляя, что уголовное дело в соответствии с УПК РФ подлежит рассмотрению в срок в 2 /два/ месяца! В данном случае, по моему мнению, налицо умышленные действия председательствующего, так как не верится в том, что судья перепутала сроки в уголовно-процессуальном законодательстве с гражданским процессуальным законом!
Необходимость обязательного допроса в судебном заседании эксперта-лингвиста Аджаматовой Д. была очевидной и возникала и в связи с тем, что на наши вопросы свидетель Сосницкий П.Ю., под чьим руководством расследовалось уголовное дело в отношении меня, в части вопросов, касающихся лингвистической экспертизы, уклонился от дачи ответов, показав, что «это вопрос к эксперту… более подробно эксперт вам даст пояснения… эксперт объяснит вам… вопросы надо адресовать лично ему…» /стр. 54 и 56 протокола с/з/.
Мы исходили из того, что в этой правовой ситуации в соответствии со ст.ст. 207 и 283 УПК РФ подлежала назначению повторная судебная экспертиза, так как в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам по ходатайству сторон или по собственной инициативе судом может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту.
Проявление судом заинтересованности в исходе дела именно с целью вынесения обвинительного приговора видно и из того, что все поданные мной на протокол судебного заседания замечания отклонены, хотя они бесспорно подтверждаются аудиофайлами с судебных заседаний - я на них ссылался в поданных на протокол с/з замечаниях с указанием дат судебных заседаний и конкретного времени в записи. Аудиозапись в судебном заседании производилась с согласия председательствующей в судебном заседании.
Возбужденное в отношении меня уголовное дело изначально носило заказной характер, что подтверждается следующим. Из заявления гр-ки Пайзулаевой З.С., которая с ее же слов не была со мной знакома, личных неприязненных отношений не имела, к научной деятельности отношения не имеет и знаниями в области истории, археологии, религии не обладает, следует, что она фактически изданные мной книги не только не изучила, но и не ознакомилась в полном объеме. Тем не менее она обнаружила в моих книгах то, что я пытаюсь «разрушить попытки интегрирования нашего народа в мировое сообщество, сблизить и сдружить с представителями других национальностей, народностей и конфессий». В связи с указанным, указанная гр-ка, не будучи отягощенной познаниями в области юриспруденции, якобы просила правоохранительные органы проверить изданные мной книги на предмет разжигания межнациональной и религиозной розни и дать правовую оценку моей деятельности.
Утверждаю, что автором данного заявления гр-ка Пайзуллаева З.С. не является - оно подготовлено другими лицами и ею только подписано /о причинах, почему именно эта гражданка стала заявителем по якобы совершению мною преступных действий, остается только догадываться/. Гр-ка Пайзуллаева З.С. была допрошена в судебном заседании и можно смело утверждать, что в ее лексиконе нет терминов, примененных в заявлении от ее имени. Настоящим автором в заявлении от имени Пайзуллаевой З.С. в виду отсутствия должной квалификации было пропущено предупреждение заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ, и потому эти сведения в заявление дописаны в последующем для приведения его в соответствие с требованиями ст. 141 УПК РФ.
То, что гр-ка Пайзулаева З.С. фактически не являлась автором текста заявления усматривается и из того, что часть текста ее заявления - «проверить на предмет разжигания межнациональной и религиозной розни и дать правовую оценку деятельности Ризвана Ибрагимова» - дословно вошла в содержание сопроводительного письма о направлении материала на исследование генеральному директору ООО «Республиканский центр судебных экспертиз». Дополнительным доказательством указанного является то, что как гр-ка Пайзулаева З.С., так и руководитель ЦПЭ МВД по ЧР одинаково «ошибаются» в написании названия одной из моих книг: так, книга под названием «Тайна родословной пророков» названа «Тайна родословности пророков». Думается, что суд кассационной инстанции не поверит таким «совпадениям» в ошибках в написании названия изданной мной работы.
Гр-ка Пайзулаева З.С. с ее же слов не является ни экспертом, ни знатоком историографии, теологии, филологии. Она не является блогером, активным участником социальных сетей, в которой посетители сайтов обмениваются своими мнениями по поводу происходящих событий, опубликованных книг и др., не участвовала в конференциях, проводимых в республике в области языкознания, традиций и культуры чеченского народа, но почему-то чтение изданных мной книг привело ее к мысли о необходимости обратиться в правоохранительные органы. Видимо, это были первые книги, прочитанные ею в этой области, если они произвели на нее такое впечатление!
Судам первой и апелляционной инстанций не показалось странным, что обращение Пайзулаевой З.С., которая приобрела мои книги в конце января 2016 г. по цене, которую она не помнит, в дежурную часть именно МВД по ЧР /а не в дежурную часть отдела МВД России по г. Гудермесу ЧР, по месту своего проживания!/ «странным» образом совпало с событиями, связанными с совершением в отношении меня преступных действий со стороны сотрудников полиции Октябрьского района ЧР и шариатского судьи г. Грозного Хийтанаева Магомеда, которые изложены в моих показаниях в судебном заседании.
В деле также имеется диск с видеозаписью, где зам. министра МВД ЧР Апти Алаудинов на встрече с научной общественностью Чеченской Республики дает обещание, что книги автора Ибрагимова Р.Н. будут объявлены экстремистскими и запрещены.
Нарушение принципа состязательности сторон проявилось в том, что суд пытался «оградить» нас от допроса в судебном заседании заявителя Пайзулаевой З.С., ссылаясь на невозможность ее допроса из-за отсутствия в республике в связи с прохождением лечения в г. Астрахани. В судебном заседании от 30.05.2017 судом было необоснованно удовлетворено ходатайство гособвинителя об оглашении ее показаний при отсутствии оснований, предусмотренных ст. 281 УПК РФ. После заявлений защиты об очередном ущемлении ее прав в связи с тем, что гособвинителями данный вопрос был оставлен на усмотрение суда, судом принято решение об обеспечении явки в суд указанного свидетеля.
Когда свидетель Пайзулаева З.С., чье заявление послужило основанием для проведения необоснованной проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ и последующего возбуждения уголовного дела, и которая якобы отсутствовала в республике, через несколько дней - 5.06.2017 была все же была доставлена в судебное заседание, она по инициативе суда была представлена оперированной на голову. По нашему мнению, это было необходимо для объяснения, почему она ничего не помнит и не в состоянии отвечать на наши вопросы.
Она показала, что она книги только начала читать, но они ей не понравились /получается - все пять книг чуть-чуть почитала, ни одну не дочитала?.../, не помнит, что ей в книгах не понравилось, не просила привлечь Ибрагимова Р. к уголовной ответственности. Участникам процесса в ходе ее допроса представилась возможность убедиться в уровне ее образованности, в том, что в ее лексиконе нет выражений «пытается интегрировать наш народ в мировое сообщество… сблизить и сдружить с представителями других национальностей и конфессий..., псевдо-исторические труды», что явилось очередным доказательством того, что данная гражданка являлась не автором заявления в отношении меня, а только «подписантом» при выполнении воли лиц из правоохранительных и др. органов, принявших решение о моем незаконном уголовном преследовании.
Я располагал данными, что гр-ка Пайзулаева З.С. в медицинские учреждения г. Астрахани не обращалась, и потому было заявлено ходатайство о направлении соответствующего запроса в специализированные лечебные учреждения г. Астрахани. Однако судом в удовлетворении ходатайства было отказано со ссылкой на то, что суд не видит в этом необходимости и это является бессмысленной тратой времени!
https://rizvan175.livejournal.com/196815.html