Львовский дневник. Дорога
Эти новогодние каникулы я решила провести не в Москве с ее праздно шатающимися толпами граждан, не на солнечных курортах, которые все равно завалило снегом, а в самом западном и в самом романтичном украинском городе. Я решила поехать во Львов.
Во Львов я решила ехать на поезде. Пускай это почти сутки. Зато в поезде в отличие от самолета можно лечь. Зная, что мне предстоит долгая дорога, я решила как следует запастись едой. Опустошив полсупермаркета, я удовлетворенно подумала, что голодная смерть в поезде Москва-Львов мне точно не грозит. В день своего отъезда я решила привести себя в порядок после новогодних праздников и отправилась в салон красоты делать маникюр. Я не учла, что красота требует жертв. В результате мне пришлось пожертвовать собственным временем, из-за чего чуть было не опоздала на поезд. А дело было так:
Когда я пришла домой из салона, то обнаружила, что лак на ногтях все еще не высох. У меня в запасе где-то был час, по истечении которого мне нужно было уже выдвигаться в сторону вокзала. Я пообедала и решила допаковать вещи, которые нужно было взять с собой. Чемодан был набит до отказа, так что доложить в него что-то еще не представлялось возможным. Тогда я решила положить остальные вещи в сумку, предназначавшуюся для еды. Оказалось, что в сумку для еды не влезают не только вещи, но и сама еда. Времени оставалось все меньше, ногти по-прежнему оставались невысохшими. Обнаружив себя неодетой, с неупакованным багажом, я решила действовать, невзирая на маникюр. С болью в сердце я рассталась с тарелкой сублимированного риса, который предполагала заваривать в поезде, все остальное было кое-как запихано в котомку. Маникюр, конечно, не выдержал манипуляций с укладкой еды и в кое- каких местах облез и дал трещины. Требовалось еще одеться. Одевалась я по-солдатски, а солдатам маникюр не помеха. В итоге в некоторых местах лак стал отваливаться вовсе. На секунду возникла мысль, что нужно его смыть немедленно, но вспомнив, что у меня на подобные действия нет времени, я решила продолжить сборы.
Поехать я решила во всем новом. В новой меховой шапке, которую мне подарила мама, в новом шарфе и новых сапогах. Выскакивая из дому, я спохватилась, вспомнив, что забыла главный дамский аксессуар - любимые духи. Флакончик кое-как был пристроен в сумку с едой.
И вот я мчусь в сторону вокзала. На плече у меня сумка, больше напоминающая дамский подмышечный чемодан. Сзади меня
настоящий чемодан на колесиках, а на нем котомка с едой. Вместе мы преодолеваем сопротивление заснеженной бугристой дороги, от чего чемодан подпрыгивает и кренится то влево, то вправо. От него не отстает и едальная сумка. Шарф, намотанный в несколько слоев вокруг шеи, оказывает давление на шапку, которая и так на размер больше, чем нужно. Шапка, под натиском шарфа, опускается мне на глаза, так, что теперь я бегу вслепую.
Н а вокзал я прибываю за 10 минут до отправления поезда и делаю последний рывок, чтобы найти нужный мне состав. По проводнице, говорящей исключительно на мове, я понимаю, что поезд найден. Вбегаю в вагон, забрасываю вещи. За мной вбегает еще парочка опаздывающих. Поезд трогается.
Переведя дух, я решаю удостовериться в наличии всего положенного в сумку. Что-то мне подсказывало, что, учитывая тряску на дороге в попытке успеть на поезд, без потерь не обошлось. Ну так и есть: за время пути до вокзала утрачены флакон любимых духов и 3 картофелины в укропе.Посмотрела на маникюр и поняла, что по прибытию первым же делом куплю себе жидкость для снятия лака и сотру это безобразие. Проводница, говорящая на мове, принесла миграционную карту. Я ее тут же запорола, спутав «миття прибуття», что в переводе с украинского означает «цель поездки» с «местом пребывания». Попросила еще одну. На меня обрушился шквал ругани, из которой мне было понятно только, что «вам ни пять рокiв». Остальное, я к счастью, не поняла. Часть пути до границы прошла без приключений. Мне повезло с попутчиками, они разлеглись по полкам и спали. По вагону взад и вперед ходили неугомонные украинцы и все время пытались что-то продать. Я жевала чипсы и предвкушала прекрасный отдых. Интересное началось на российской границе. На станции в вагон зашли представители таможни и, пройдя весь вагон, решили устроить показательные выступления именно в нашем купе. Вначале таможенник спросил у всех пассажиров купе не желают ли они что-то задекларировать. Поняв, что пассажиры не желают, он решил самостоятельно проверить каждого на предмет провоза вещей, подлежащих декларированию. Каждого из нас он спросил о количестве денег, имеющихся в наличии. Каждый из нас ответил более или менее честно. Поняв, что допроса маловато, таможенник выборочно устроил досмотр вещей. Для этих целей с полок были сняты сонные мужчины, которые были вынуждены продемонстрировать таможеннику содержимое своего багажа. Время стоянки на границе уже подходило к концу, а подежащие декаларированию вещи так и не были обнаружены. Кроме того, отошедшие от шока пассажиры начали возмущаться неправомерностью заданного таможенником вопроса о количестве денег и высказывать опасения о том, что они с их незадекларированными суммами, объявленными на весь вагон, могут быть ласково встречены по прибытию ребятами с хорошим слухом и плохими намерениями. Российский таможенник ретировался. Все в ужасе стали ждать украинских. Говорят, ч то те вообще звери… Ожидая самого плохого, я ворочалась на своей полке до самой украинской границы. Но вопреки моим ожиданиям, украинские таможенники не устраивали допросов с пристрастием и вообще произвели самое благоприятное впечатление. В мгновенье получив въездной штамп в свою миграционную карту, я, наконец, забылась сладостным сном, чтобы вскоре оказаться в сказочном Львове.
Во Львов я решила ехать на поезде. Пускай это почти сутки. Зато в поезде в отличие от самолета можно лечь. Зная, что мне предстоит долгая дорога, я решила как следует запастись едой. Опустошив полсупермаркета, я удовлетворенно подумала, что голодная смерть в поезде Москва-Львов мне точно не грозит. В день своего отъезда я решила привести себя в порядок после новогодних праздников и отправилась в салон красоты делать маникюр. Я не учла, что красота требует жертв. В результате мне пришлось пожертвовать собственным временем, из-за чего чуть было не опоздала на поезд. А дело было так:
Когда я пришла домой из салона, то обнаружила, что лак на ногтях все еще не высох. У меня в запасе где-то был час, по истечении которого мне нужно было уже выдвигаться в сторону вокзала. Я пообедала и решила допаковать вещи, которые нужно было взять с собой. Чемодан был набит до отказа, так что доложить в него что-то еще не представлялось возможным. Тогда я решила положить остальные вещи в сумку, предназначавшуюся для еды. Оказалось, что в сумку для еды не влезают не только вещи, но и сама еда. Времени оставалось все меньше, ногти по-прежнему оставались невысохшими. Обнаружив себя неодетой, с неупакованным багажом, я решила действовать, невзирая на маникюр. С болью в сердце я рассталась с тарелкой сублимированного риса, который предполагала заваривать в поезде, все остальное было кое-как запихано в котомку. Маникюр, конечно, не выдержал манипуляций с укладкой еды и в кое- каких местах облез и дал трещины. Требовалось еще одеться. Одевалась я по-солдатски, а солдатам маникюр не помеха. В итоге в некоторых местах лак стал отваливаться вовсе. На секунду возникла мысль, что нужно его смыть немедленно, но вспомнив, что у меня на подобные действия нет времени, я решила продолжить сборы.
Поехать я решила во всем новом. В новой меховой шапке, которую мне подарила мама, в новом шарфе и новых сапогах. Выскакивая из дому, я спохватилась, вспомнив, что забыла главный дамский аксессуар - любимые духи. Флакончик кое-как был пристроен в сумку с едой.
И вот я мчусь в сторону вокзала. На плече у меня сумка, больше напоминающая дамский подмышечный чемодан. Сзади меня
настоящий чемодан на колесиках, а на нем котомка с едой. Вместе мы преодолеваем сопротивление заснеженной бугристой дороги, от чего чемодан подпрыгивает и кренится то влево, то вправо. От него не отстает и едальная сумка. Шарф, намотанный в несколько слоев вокруг шеи, оказывает давление на шапку, которая и так на размер больше, чем нужно. Шапка, под натиском шарфа, опускается мне на глаза, так, что теперь я бегу вслепую.
Н а вокзал я прибываю за 10 минут до отправления поезда и делаю последний рывок, чтобы найти нужный мне состав. По проводнице, говорящей исключительно на мове, я понимаю, что поезд найден. Вбегаю в вагон, забрасываю вещи. За мной вбегает еще парочка опаздывающих. Поезд трогается.
Переведя дух, я решаю удостовериться в наличии всего положенного в сумку. Что-то мне подсказывало, что, учитывая тряску на дороге в попытке успеть на поезд, без потерь не обошлось. Ну так и есть: за время пути до вокзала утрачены флакон любимых духов и 3 картофелины в укропе.Посмотрела на маникюр и поняла, что по прибытию первым же делом куплю себе жидкость для снятия лака и сотру это безобразие. Проводница, говорящая на мове, принесла миграционную карту. Я ее тут же запорола, спутав «миття прибуття», что в переводе с украинского означает «цель поездки» с «местом пребывания». Попросила еще одну. На меня обрушился шквал ругани, из которой мне было понятно только, что «вам ни пять рокiв». Остальное, я к счастью, не поняла. Часть пути до границы прошла без приключений. Мне повезло с попутчиками, они разлеглись по полкам и спали. По вагону взад и вперед ходили неугомонные украинцы и все время пытались что-то продать. Я жевала чипсы и предвкушала прекрасный отдых. Интересное началось на российской границе. На станции в вагон зашли представители таможни и, пройдя весь вагон, решили устроить показательные выступления именно в нашем купе. Вначале таможенник спросил у всех пассажиров купе не желают ли они что-то задекларировать. Поняв, что пассажиры не желают, он решил самостоятельно проверить каждого на предмет провоза вещей, подлежащих декларированию. Каждого из нас он спросил о количестве денег, имеющихся в наличии. Каждый из нас ответил более или менее честно. Поняв, что допроса маловато, таможенник выборочно устроил досмотр вещей. Для этих целей с полок были сняты сонные мужчины, которые были вынуждены продемонстрировать таможеннику содержимое своего багажа. Время стоянки на границе уже подходило к концу, а подежащие декаларированию вещи так и не были обнаружены. Кроме того, отошедшие от шока пассажиры начали возмущаться неправомерностью заданного таможенником вопроса о количестве денег и высказывать опасения о том, что они с их незадекларированными суммами, объявленными на весь вагон, могут быть ласково встречены по прибытию ребятами с хорошим слухом и плохими намерениями. Российский таможенник ретировался. Все в ужасе стали ждать украинских. Говорят, ч то те вообще звери… Ожидая самого плохого, я ворочалась на своей полке до самой украинской границы. Но вопреки моим ожиданиям, украинские таможенники не устраивали допросов с пристрастием и вообще произвели самое благоприятное впечатление. В мгновенье получив въездной штамп в свою миграционную карту, я, наконец, забылась сладостным сном, чтобы вскоре оказаться в сказочном Львове.