Третья война.
Тот блажен, кто глушью древней
Вдалеке от городов
Счастлив жить в глухой деревне
В зимнем мареве лесов.
В гулкой улочке избушек,
Покосившихся на снег,
Ветер мира бродит, руша
Мир сторонних человек.
Дребезжат сараи, клети -
Долетает ураган
Как извне плохие вести
От давно безбожных стран.
Ветер, ветер, ветер, ветер
Воет в пажити родной.
Никого на целом свете
Помянуть за упокой!
Ни единой нет машины,
Нет бензина, нет путей.
Все снега, снега ка спины
Древних мамонтов полей.
Зябнет лампочка и грустнет:
Генератор, керосин.
Спаси, Господи Исусе!-
Бабка охает с перин.
Из болотца леший древний
Лезет греться под порог.
Сам собой святит деревню
Свечки бледный огонек.
Солнца нет, как лето света
Наш покинуло порог.
Нет мучицы, масла нету,
Пуст давно и кошелек.
Железякою как петел
В неурочный час глухой
Ветер, ветер, ветер, ветер
Дует родиной пустой.
Не беда плохие вести!
Не беда нам ураган!
Пусть железо бьет на ветер
Сорока погибших стран.
Раскалив дровами ярко
Печку в храме тысяч битв
Мы в железную голландку
Слышим хоры из молитв.
А средь улицы за полночь
Ходит снег-Мороз как царь.
Никому светить на помощь
Все пытается фонарь.
Никого на целом свете
Помянуть за упокой!
Только ветер, ветер, ветер
На шоссе во тьме глухой.
И, дрова внося в охапку,
В белом инее стены
Топят бедную голландку
Из-за случая войны.
Не беда - плохие вести.
Не беда нам ураган!
Никого вокруг на свете,
Только снега океан.
Среди улицы за полночь
Бродит в валенках фонарь.
Некому светить на помощь!
Будь, Мороз, наш Государь!
Хорошо в фуфайке узкой
Смерть родимую, как мать,
Среди мерзлых кладбищ русских
В полночь гостью называть!