про мой город
Иногда, когда читаешь хорошую книгу или хороший рассказ, такой, что не хочется отрываться, вдруг изнутри поднимается желание что-то написать, быстрее, быстрее, пока в голове роятся фразы. Пока слова складно превращаются в осмысленное.
Хочу написать что-то такое, что кого-то другого, совсем незнакомого, тоже потянет за собой, и у него слова тоже начнут складываться.
Что я люблю? Что? Кто-то скажет семья, кто-то дом. Вспомнят друзей, подруг, любимых. Кто-то подумает «себя».
Я люблю свой город. Я без него не могу жить. Я проверяла. Я скучаю не по друзьям и семье, я скучаю по городу.
Он многолик. Не всем дано увидеть его таким, каков он есть. Он сер и дождлив, он ярок и праздничен, он грязен и ржав, он обширен и коммунален. Он сверху, он снизу. Счастлив тот, кто видел его сверху, счастлив тот, кто видел его снизу. Я жила и там и там, но разговор не обо мне.
Скажите, куда вы смотрите, когда идете по улице? Вы ведь ходите по улицам просто так, без цели, без направления? Я смотрю наверх, на крыши. И еще иногда вниз, в подвалы.
Двор. Может быть грязный, желтые стены и кирпич… Дверь, ветер болтает ее вперед и назад. Пронзительный скрип. Это тоже город. Подъезд, лестница. Стоптанные ступени, глянцевые перила там, где нет грязи. Сколько ног прошло, сколько рук держалось. Двери квартир. Одинокая лампочка одна в темноте. Вверх, вверх. Последняя площадка. Еще чуть выше. Остановиться, отдышаться. Осторожно подойти. Дверь. В мое эльдорадо. Открыто, пыль, особенный запах, только на чердаках такой. Косые лучи света и пылинки в них. Тепло. Душно, кирпич и дерево. Почти чисто. Больная цивилизация последнего десятилетия еще не добралась сюда. Старый дом. Старые тайны. Окошко, коротенькая деревянная лесенка на пару ступеней. К небу. Вперед. Моя свобода. Слева, справа, сзади и впереди, на сколько хватает глаз, море крыш. И антенны как мачты. Хорошо сидеть, хорошо курить.
Потом вниз, чердак, чуть другой, уже свой, уже знакомый. Одинокая лампочка. Дверь. Скрип. Двор. Смотрю наверх. Кусочек неба и одинокая птица. Квадратное небо. Арка. Может быть грязная, может быть нет. Темная. Улица.
Славно идти по улице и чувствовать, что дома тебе улыбаются. Если бы они могли говорить. Сколько историй добрых и грустных они бы порассказали.
Это мой город. Я его люблю светло и хорошо. Когда лето и солнце. На душе радостно и легко.
В дождь город другой. Он становится серьезнее, но за этой серьезностью нет-нет, да и мелькнет озорной огонек. Он ведь молод. Молод душой, но мудр, как старик.
А вот двор, он грязен и темен, даже не сер, он темно-желтого тяжелого цвета. Бабулька в обтрепанном пальто и с авоськой. Войдет в грязный подъезд. В нем очень давно живут кошки, а мыли его еще раньше. Нет даже одинокой лампочки, только серый свет в пыльные окна. Бабушка поднимется на третий этаж. Лифта нет. Это одна из тех сотен пар ног, что сделали ступени загнутыми книзу. Она отдыхает на каждой площадке, она полирует перила, морщась по привычке, когда чувствует грязь. Вот дверь, такая же древняя и облезлая, как и все вокруг. Стылая коммуналка. Зеленые стены. Везде зеленые стены. И дальше, к себе, в одинокую комнату.
И это тоже мой город. И таким я его тоже люблю.
Темная стенка, темная дыра, даже подойдя вплотную не видно ничего. И запах в лицо. Вниз. Там живут кошки, крысы, иногда люди. Там часто нет света и часто сыро. Переплетение стен, труб и паутины. Это верхний этаж самого низа. И его я тоже люблю.
Мосты, дома, реки, сады, каналы, дворы, крыши, подвалы, существа, которые населяют мой город.
Они все счастливы, но многие забыли, что это такое. Ведь за это счастье не надо платить, его надо чувствовать.
Когда я умру, я буду помнить ржавую кровлю, печную трубу и сладкий ветер свободы.
Хочу написать что-то такое, что кого-то другого, совсем незнакомого, тоже потянет за собой, и у него слова тоже начнут складываться.
Что я люблю? Что? Кто-то скажет семья, кто-то дом. Вспомнят друзей, подруг, любимых. Кто-то подумает «себя».
Я люблю свой город. Я без него не могу жить. Я проверяла. Я скучаю не по друзьям и семье, я скучаю по городу.
Он многолик. Не всем дано увидеть его таким, каков он есть. Он сер и дождлив, он ярок и праздничен, он грязен и ржав, он обширен и коммунален. Он сверху, он снизу. Счастлив тот, кто видел его сверху, счастлив тот, кто видел его снизу. Я жила и там и там, но разговор не обо мне.
Скажите, куда вы смотрите, когда идете по улице? Вы ведь ходите по улицам просто так, без цели, без направления? Я смотрю наверх, на крыши. И еще иногда вниз, в подвалы.
Двор. Может быть грязный, желтые стены и кирпич… Дверь, ветер болтает ее вперед и назад. Пронзительный скрип. Это тоже город. Подъезд, лестница. Стоптанные ступени, глянцевые перила там, где нет грязи. Сколько ног прошло, сколько рук держалось. Двери квартир. Одинокая лампочка одна в темноте. Вверх, вверх. Последняя площадка. Еще чуть выше. Остановиться, отдышаться. Осторожно подойти. Дверь. В мое эльдорадо. Открыто, пыль, особенный запах, только на чердаках такой. Косые лучи света и пылинки в них. Тепло. Душно, кирпич и дерево. Почти чисто. Больная цивилизация последнего десятилетия еще не добралась сюда. Старый дом. Старые тайны. Окошко, коротенькая деревянная лесенка на пару ступеней. К небу. Вперед. Моя свобода. Слева, справа, сзади и впереди, на сколько хватает глаз, море крыш. И антенны как мачты. Хорошо сидеть, хорошо курить.
Потом вниз, чердак, чуть другой, уже свой, уже знакомый. Одинокая лампочка. Дверь. Скрип. Двор. Смотрю наверх. Кусочек неба и одинокая птица. Квадратное небо. Арка. Может быть грязная, может быть нет. Темная. Улица.
Славно идти по улице и чувствовать, что дома тебе улыбаются. Если бы они могли говорить. Сколько историй добрых и грустных они бы порассказали.
Это мой город. Я его люблю светло и хорошо. Когда лето и солнце. На душе радостно и легко.
В дождь город другой. Он становится серьезнее, но за этой серьезностью нет-нет, да и мелькнет озорной огонек. Он ведь молод. Молод душой, но мудр, как старик.
А вот двор, он грязен и темен, даже не сер, он темно-желтого тяжелого цвета. Бабулька в обтрепанном пальто и с авоськой. Войдет в грязный подъезд. В нем очень давно живут кошки, а мыли его еще раньше. Нет даже одинокой лампочки, только серый свет в пыльные окна. Бабушка поднимется на третий этаж. Лифта нет. Это одна из тех сотен пар ног, что сделали ступени загнутыми книзу. Она отдыхает на каждой площадке, она полирует перила, морщась по привычке, когда чувствует грязь. Вот дверь, такая же древняя и облезлая, как и все вокруг. Стылая коммуналка. Зеленые стены. Везде зеленые стены. И дальше, к себе, в одинокую комнату.
И это тоже мой город. И таким я его тоже люблю.
Темная стенка, темная дыра, даже подойдя вплотную не видно ничего. И запах в лицо. Вниз. Там живут кошки, крысы, иногда люди. Там часто нет света и часто сыро. Переплетение стен, труб и паутины. Это верхний этаж самого низа. И его я тоже люблю.
Мосты, дома, реки, сады, каналы, дворы, крыши, подвалы, существа, которые населяют мой город.
Они все счастливы, но многие забыли, что это такое. Ведь за это счастье не надо платить, его надо чувствовать.
Когда я умру, я буду помнить ржавую кровлю, печную трубу и сладкий ветер свободы.