(no subject)
Как говорится, ту хум ит мэй.
Для начала, дорогие люди, я поражена, что за четыре месяца моего неписания (на самом деле я тут парила бесплотным духом и внимательно прочесывала ваши жж почти каждое утро) профайл не сильно изменился - ну, десять анфренд, подумаешь. После критики рашн стрит-фэшн из моего розового дневничка сбежало намного больше народу.
Вы либо чертовски ленивые, либо слишком приятно предполагать.
Поэтому считаю своим долгом перед такими чудесными товарищами отчитаться.
Итак, четыре месяца. Будь я кенгуровым крысом, успела бы родить себе маленького кенгурового, соответственно, крыса. Но я, к сожалению, гомо и временами сапиенс. Поэтому не успела практически нихрена.
Октябрь
Вялые попытки прийти в себя и акклиматизироваться после солнечно-грозовой, винно-хересной Барселоны. Сижу на работе трезвая, замерзшая, печальная и без денег. Если хожу на вечеринки, то на такие, что рассказывать приличного потом все равно нечего.
Ноябрь
Начальство, читая макабрические творения уважаемого автора и тонко чувствуя его душевное состояние, предлагает развеяться - сгонять в Ригу и Юрмалу, потестировать спа-салоны. В латвийском консульстве сталкиваюсь с мужчиной, который считает, что я "могу быть ему полезна в деле продвижения его". Потом он оказывается известным в филологических кругах психом, потом шлет мне угрожающие смски и мечет глазами отравленные стрелы. Хожу боком, ношу каску.
Сбегаю в Ригу. Вместо расслабления получаю плотный график аювердических массажей и классических балетов, встаю в 6, ложусь в 2, меня постоянно полощут, натирают и поят рижским бальзамом. При этом с энтузиазмом разговаривают разговоры - мэры и пэры. Умираю.
Декабрь
Сижу на работе трезвая, замерзшая.. ну, и так далее. Звонят из Москвы: я, представьте себе, выиграла приз в федеральном конкурсе, на который меня записали доброжелатели из профсоюза. За полчаса собираю милипиздрический чемодан и лечу в столицу родины.
Мгновенно начинаю ценить нашу чистую прохладную метрошечку, ампир, модерн, дорические колонны и даже французское извращение "декаданс". Рядом блюет бомж, дяденька спит в вагоне, заботливо сняв ботинки и поставив рядом носки. Почему-то с Киевской узжаю в жопу мира вместо Кутузовского. Водитель маршрутки не говорит по-русски. Люди на улице говорят по-русски, но меня не понимают. На церемонии награждения пляшут канкан женщины в блестках. Сцена маленькая, их стринги - в полуметре от моего кресла. Дают диплом в рамке, веник и конверт с деньгами. Сбегаю.
Вечером встречают две отрады - schantal и printemps-russe. Размазываю по полу "Академии" тирамису, рву чулки, всех целую.
Январь
Хорошо хоть тепло! Накупила себе осенней обуви-одежды, рассекаю, улыбаюсь, почти готова выдать содержательный пост в ЖЖ. Выигрываем с редакцией пополам еще одну премию, дают диплом в рамке, веник и конверт с деньгами. Размазываю тирамису, всех целую.
-21. Жить не хочется.
Февраль
Airberlin предлагает лететь на Канарские острова за смешные деньги. Лететь, впрочем, некому.
Грипп, подавленный антигриппином, выглядит как отупение-хард с соплями-лайт. С ужасом жду дня рождения: на него половина приглашенных обычно валяется с температурой 38, а вторая в состоянии душевной тоски дарит пылесборники и бухло.
Вопреки ожиданиям, праздник на славу: пасти-антипасти, четыре графина санлео, тирамису, не размазанные по полу, аццкий хохот нон-стоп, подарочные сертификаты, штучки шанель и герлен, бижутерия swatch, португальские специи, самолетная подушка-трансформер, тридцать две пижамы, тапки со слониками, часы те самые, алый телефон и одна открытка (обожаю открытки!). С поздравлениеями всплыли даже те, кто в последний раз был замечен в моей жизни лет восемь назад.
Я не трезвая, не печальная. Снова без денег, и замерзшая - куда без этого. Но с утра в форточку врывается свежий ветер, солнце бьет в глаз, чирикают какие-то крылатые дурочки, а мое лимонное дерево рожает 44 новых листа. Значит - скоро весна. Значит, зимняя спячка закончилась.
Привет!
Для начала, дорогие люди, я поражена, что за четыре месяца моего неписания (на самом деле я тут парила бесплотным духом и внимательно прочесывала ваши жж почти каждое утро) профайл не сильно изменился - ну, десять анфренд, подумаешь. После критики рашн стрит-фэшн из моего розового дневничка сбежало намного больше народу.
Вы либо чертовски ленивые, либо слишком приятно предполагать.
Поэтому считаю своим долгом перед такими чудесными товарищами отчитаться.
Итак, четыре месяца. Будь я кенгуровым крысом, успела бы родить себе маленького кенгурового, соответственно, крыса. Но я, к сожалению, гомо и временами сапиенс. Поэтому не успела практически нихрена.
Октябрь
Вялые попытки прийти в себя и акклиматизироваться после солнечно-грозовой, винно-хересной Барселоны. Сижу на работе трезвая, замерзшая, печальная и без денег. Если хожу на вечеринки, то на такие, что рассказывать приличного потом все равно нечего.
Ноябрь
Начальство, читая макабрические творения уважаемого автора и тонко чувствуя его душевное состояние, предлагает развеяться - сгонять в Ригу и Юрмалу, потестировать спа-салоны. В латвийском консульстве сталкиваюсь с мужчиной, который считает, что я "могу быть ему полезна в деле продвижения его". Потом он оказывается известным в филологических кругах психом, потом шлет мне угрожающие смски и мечет глазами отравленные стрелы. Хожу боком, ношу каску.
Сбегаю в Ригу. Вместо расслабления получаю плотный график аювердических массажей и классических балетов, встаю в 6, ложусь в 2, меня постоянно полощут, натирают и поят рижским бальзамом. При этом с энтузиазмом разговаривают разговоры - мэры и пэры. Умираю.
Декабрь
Сижу на работе трезвая, замерзшая.. ну, и так далее. Звонят из Москвы: я, представьте себе, выиграла приз в федеральном конкурсе, на который меня записали доброжелатели из профсоюза. За полчаса собираю милипиздрический чемодан и лечу в столицу родины.
Мгновенно начинаю ценить нашу чистую прохладную метрошечку, ампир, модерн, дорические колонны и даже французское извращение "декаданс". Рядом блюет бомж, дяденька спит в вагоне, заботливо сняв ботинки и поставив рядом носки. Почему-то с Киевской узжаю в жопу мира вместо Кутузовского. Водитель маршрутки не говорит по-русски. Люди на улице говорят по-русски, но меня не понимают. На церемонии награждения пляшут канкан женщины в блестках. Сцена маленькая, их стринги - в полуметре от моего кресла. Дают диплом в рамке, веник и конверт с деньгами. Сбегаю.
Вечером встречают две отрады - schantal и printemps-russe. Размазываю по полу "Академии" тирамису, рву чулки, всех целую.
Январь
Хорошо хоть тепло! Накупила себе осенней обуви-одежды, рассекаю, улыбаюсь, почти готова выдать содержательный пост в ЖЖ. Выигрываем с редакцией пополам еще одну премию, дают диплом в рамке, веник и конверт с деньгами. Размазываю тирамису, всех целую.
-21. Жить не хочется.
Февраль
Airberlin предлагает лететь на Канарские острова за смешные деньги. Лететь, впрочем, некому.
Грипп, подавленный антигриппином, выглядит как отупение-хард с соплями-лайт. С ужасом жду дня рождения: на него половина приглашенных обычно валяется с температурой 38, а вторая в состоянии душевной тоски дарит пылесборники и бухло.
Вопреки ожиданиям, праздник на славу: пасти-антипасти, четыре графина санлео, тирамису, не размазанные по полу, аццкий хохот нон-стоп, подарочные сертификаты, штучки шанель и герлен, бижутерия swatch, португальские специи, самолетная подушка-трансформер, тридцать две пижамы, тапки со слониками, часы те самые, алый телефон и одна открытка (обожаю открытки!). С поздравлениеями всплыли даже те, кто в последний раз был замечен в моей жизни лет восемь назад.
Я не трезвая, не печальная. Снова без денег, и замерзшая - куда без этого. Но с утра в форточку врывается свежий ветер, солнце бьет в глаз, чирикают какие-то крылатые дурочки, а мое лимонное дерево рожает 44 новых листа. Значит - скоро весна. Значит, зимняя спячка закончилась.
Привет!